11 апреля 2014 года. Луганская Народная Республика. Луганск.
Иван Контровский (Дядя Ваня)

В Луганске, по сравнению тем же Донецком было мирно и тихо. Недавно окончательно сформированный объединённый штаб Армии Юго-Востока собрался в зале для совещаний здания управления СБУ по Луганской области.
Здание службы безопасности, захваченное еще пять дней тому назад, было окружено баррикадами и подготовлено на всякий случай к обороне. Тут и там стояли автоматчики, на площадках лестницы и в некоторых комнатах организованы
Да и собравшиеся в зале напоминали не обычный штаб воюющей армии, а сход партизан или атаманов «батьки Махно», с поправкой изменившиеся с прошлого века моды. Разнообразные стволы у каждого, разнокалиберная одежда, от армейского камуфляжа до пиджаков Для полноты коллекции не хватало разве что фрака и пулемета «Максим» на столе.
Совещание должно было решить важный вопрос – выдвигать или нет ультиматум Луганскому областному совету. Дядя Ваня, присутствовавший на собрании как советник одного из командиров, Стаса по фамилии Кравец, внимательно вслушивался в аргументы и контраргументы. Но сам молчал, даже в ответ на откровенно вопрошающие взгляды своего «начальника». Вообще, вся эта ситуация ему не нравилась совершенно, точно как капитану Смоллетту из мультфильма «Остров Сокровищ». Но уходить из Луганска команды не было, поэтому он продолжал помогать «местным товарищам» организовывать армию, а не партизанско-анархическую банду. Тем более, что в городе с помощью его группы и сведений агентуры глубокого залегания удалось обезвредить практически всех известных агентов СБУ.
Разговаривали спокойно, хотя по некоторым формулировкам спорили долго. Решили, в конце концов, потребовать от облсовета в течение ближайших десяти часов собрать внеочередную сессию, на которой депутаты обязаны принять следующие решения: провозгласить государственный суверенитет Луганской Народной Республики; в течение десяти дней провести референдум. Кроме того, приняли решение о том, что оружие будет сдано только тем властям, которых выберут граждане Луганской области на референдуме.
После этого, заключительного аккорда, закончили и разошлись. По зданию Дядя Ваня и Кравец шли в молчании, лишь изредка прерываемом обменом приветствиями со знакомыми Стасу людьми.  Вышли во двор, где стояли машины участников совещания.
Их машина, слегка побитый, но очень надежный и проходимый «Патрол»,  стояла недалеко от входа. Поэтому и выехали они одними из первых.
Проплутав, под напряженное молчание сидевшего за рулем Кравца и сидевшего справа Контровского, по улицам города, машина вырвалась на окраины. Дальше их ждали несколько километров по пригородной трассе, на которой джип смотрелся очень органично.
- Словно «Кэмел Трофи» , - прервал затянувшееся молчание Кравец.
- Увлекался? – вместо ответа спросил  Дядя Ваня.
- Смотрел пару раз, - ответил Стас. – Так ты за кандидатуру «Бороды»?
- Несомненно. Наиболее компетентный и по-моему устроит всех. Ну, а кому не понравится…, - Дядя Ваня зловеще усмехнулся.
- Согласен, ты прав, -- не отрываясь от дороги и не глядя в сторону Ивана Стас повторил его гримасу один-в-один. - Тогда мне посоветуешь на безопасность?
- Думаю да, - согласился Иван. – А твою роту сделаем спецназом ГБ.
- Остальные согласятся?... – машина подъезжала к воротам бывшей базы отдыха одного из предприятий, поэтому вопрос просто повис в воздухе.
Ворота открылись сразу и джип въехал в огороженный двор базы. На бывшем небольшом футбольном поле,  о назначении которого ясно рассказывали стоящие по коротким сторонам  заросшего невысокой травой прямоугольника ржавые остатки ворот, топтались, изображая строевую, десятка три разнообразно одетых мужиков и парней.
Кравец вышел из машины и молча исподлобья посмотрел на подбежавшего после закрытия ворот парня в новеньком камуфляже старого советского  рисунка «дубок».
- Товарищ командир…, - начал докладывать тот, но Стас прервал его взмахом руки.
- Степа, ты кто?
- Дневальный, - смущенно ответил тот, пытаясь изобразить стойку «смирно».
- Дневальный, тащи станок…  и вызывай старшего, - Кравец столь явно разозлился, что парень только пискнул что-то вроде: «Есть», и скрылся из глаз со скоростью уносимого ураганом бумажного самолетика.
- Ладно, ты разбирайся, а я пойду. Поработаю над бумагами, - заметил Дядя Ваня и, прихватив с заднего сиденья свой автомат, неторопливо пошел к зданию турбазы, слушая как сзади разворачивается привычное армейское действо под названием «разбор залетов». На ходу он мило улыбался особо ярким пассажам из речи Кравца, популярно объяснявшего начальнику караула  и дневальному, что он думает об умственных способностях людей, пропустивших без досмотра и контроля его машину.
Через полчаса в кабинет  к работавшему за ноутбуком Ивану заглянул посыльный. В чистом камуфляже, с подшитым подворотничком, с аккуратной повязкой и в начищенных берцах. Один его уморительно-серьезный заставил Контровского улыбнуться. Похоже, Стас оттянулся по полной программе, подкрутив гайки у слегка разболтавшихся парней. Главное, чтобы не перестарался…
- Вас вызывает командир, товарищ Иван.
- Иду, - заблокировав ноут, Дядя Ваня вышел вслед за посыльным.
В кабинете, расположенном на том же этаже, через три комнаты от комнаты, в которой расквартировался Иван и его два напарника, Контровского уже ждал Кравец.
- Поработал? – спросил он, едва Иван показался в дверях.
- Немного.
- Вот и хорошо. Сейчас подготовимся и поедем на встречу с «Бородой». Что будем предлагать в первую очередь, что - во вторую…
Дядя Ваня хитро улыбнулся и достал из кармана разгрузки сложенный вчетверо листок А4, слегка потрепанный на сгибах.
- Третий день ношу, - извинительно заметил он, заметив взгляд Стаса.
- Не тушуйся, - Кравец развернул бумажку и начал изучать нанесенную на нее схему. – Угу, понял… тут ясно. Кстати, открой-ка окно, дышать нечем, - попросил он Ивана, потянувшись за сигаретой. Контровский, слегка поморщившись от табачного дыма, отошел к окну и открыл форточку. С улицы донеслась строевая песня:
- Отряд укроют родные горы,
О белла чао, белла чао,
Белла чао, чао, чао!
Прощай, родная, вернусь не скоро,
Нелегок путь у партизан.
Нам будет трудно, я это знаю,
О белла чао, белла чао,
Белла чао, чао, чао!
Но за свободу родного края
Мы будем драться до конца!
И за свободу родного края
Мы будем драться до конца
- Это откуда они такую древность выкопали? – удивился Иван. – Песня гарибальдийских партизан, надо же. Любимая песня Брежнева, насколько мне мне известно.
Не отрываясь от бумаги, Стас ответил.
- Есть у меня один студент, - он затянулся и выпустил колечко дыма, - Ты его еще не видел.
-. Надо посмотреть, что за студент, -напрягся Иван.
- Посмотришь. После…

11 апреля 2014 года. Луганская Народная Республика. Луганск.
Иван Контровский (Дядя Ваня)

В Луганске, по сравнению тем же Донецком было мирно и тихо. Недавно окончательно сформированный объединённый штаб Армии Юго-Востока собрался в зале для совещаний здания управления СБУ по Луганской области.
Здание службы безопасности, захваченное еще пять дней тому назад, было окружено баррикадами и подготовлено на всякий случай к обороне. Тут и там стояли автоматчики, на площадках лестницы и в некоторых комнатах организованы «узлы обороны» - баррикады из мешков с песком и пулеметные точки. Вооруженные сравнительно однообразно, ополченцы все же ничуть не походили на солдат из-за отсутствия униформы. Только однообразные повязки на рукавах намекали на то что это все же не бандиты, а некое организованное вооруженное формирование. Да и собравшиеся в зале напоминали не обычный штаб воюющей армии, а сход партизан или атаманов «батьки Махно», с поправкой изменившиеся с прошлого века моды. Разнообразные стволы у каждого, разнокалиберная одежда, от армейского камуфляжа до пиджаков Для полноты коллекции не хватало разве что фрака и пулемета «Максим» на столе.
Совещание должно было решить важный вопрос – выдвигать или нет ультиматум Луганскому областному совету. Дядя Ваня, присутствовавший на собрании как советник одного из командиров, Стаса по фамилии Кравец, внимательно вслушивался в аргументы и контраргументы. Но сам молчал, даже в ответ на откровенно вопрошающие взгляды своего «начальника». Вообще, вся эта ситуация ему не нравилась совершенно, точно как капитану Смоллетту из мультфильма «Остров Сокровищ». Но уходить из Луганска команды не было, поэтому он продолжал помогать «местным товарищам» организовывать армию, а не партизанско-анархическую банду. Тем более, что в городе с помощью его группы и сведений агентуры глубокого залегания удалось обезвредить практически всех известных агентов СБУ.
Разговаривали спокойно, хотя по некоторым формулировкам спорили долго. Решили, в конце концов, потребовать от облсовета в течение ближайших десяти часов собрать внеочередную сессию, на которой депутаты обязаны принять следующие решения: провозгласить государственный суверенитет Луганской Народной Республики; в течение десяти дней провести референдум. Кроме того, приняли решение о том, что оружие будет сдано только тем властям, которых выберут граждане Луганской области на референдуме.
После этого, заключительного аккорда, закончили и разошлись. По зданию Дядя Ваня и Кравец шли в молчании, лишь изредка прерываемом обменом приветствиями со знакомыми Стасу людьми.  Вышли во двор, где стояли машины участников совещания.
Их машина, слегка побитый, но очень надежный и проходимый «Патрол»,  стояла недалеко от входа. Поэтому и выехали они одними из первых.
Проплутав, под напряженное молчание сидевшего за рулем Кравца и сидевшего справа Контровского, по улицам города, машина вырвалась на окраины. Дальше их ждали несколько километров по пригородной трассе, на которой джип смотрелся очень органично.
- Словно «Кэмел Трофи» , - прервал затянувшееся молчание Кравец.
- Увлекался? – вместо ответа спросил  Дядя Ваня.
- Смотрел пару раз, - ответил Стас. – Так ты за кандидатуру «Бороды»?
- Несомненно. Наиболее компетентный и по-моему устроит всех. Ну, а кому не понравится…, - Дядя Ваня зловеще усмехнулся.
- Согласен, ты прав, -- не отрываясь от дороги и не глядя в сторону Ивана Стас повторил его гримасу один-в-один. - Тогда мне посоветуешь на безопасность?
- Думаю да, - согласился Иван. – А твою роту сделаем спецназом ГБ.
- Остальные согласятся?... – машина подъезжала к воротам бывшей базы отдыха одного из предприятий, поэтому вопрос просто повис в воздухе.
Ворота открылись сразу и джип въехал в огороженный двор базы. На бывшем небольшом футбольном поле,  о назначении которого ясно рассказывали стоящие по коротким сторонам  заросшего невысокой травой прямоугольника ржавые остатки ворот, топтались, изображая строевую подготовку, десятка три разнообразно одетых мужиков и парней.
Кравец вышел из машины и молча исподлобья посмотрел на подбежавшего после закрытия ворот парня в новеньком камуфляже старого советского  рисунка «дубок».
- Товарищ командир…, - начал докладывать тот, но Стас прервал его взмахом руки.
- Степа, ты кто?
- Дневальный, - смущенно ответил тот, пытаясь изобразить стойку «смирно».
- Дневальный, тащи станок…  и вызывай старшего, - Кравец столь явно разозлился, что парень только пискнул что-то вроде: «Есть», и скрылся из глаз со скоростью уносимого ураганом бумажного самолетика.
- Ладно, ты разбирайся, а я пойду. Поработаю над бумагами, - заметил Дядя Ваня и, прихватив с заднего сиденья свой автомат, неторопливо пошел к зданию турбазы, слушая как сзади разворачивается привычное армейское действо под названием «разбор залетов». На ходу он мило улыбался особо ярким пассажам из речи Кравца, популярно объяснявшего начальнику караула  и дневальному, что он думает об умственных способностях людей, пропустивших без досмотра и контроля его машину.
Через полчаса в кабинет  к работавшему за ноутбуком Ивану заглянул посыльный. В чистом камуфляже, с подшитым подворотничком, с аккуратной повязкой и в начищенных берцах. Один его уморительно-серьезный заставил Контровского улыбнуться. Похоже, Стас оттянулся по полной программе, подкрутив гайки у слегка разболтавшихся парней. Главное, чтобы не перестарался…
- Вас вызывает командир, товарищ Иван.
- Иду, - заблокировав ноут, Дядя Ваня вышел вслед за посыльным.
В кабинете, расположенном на том же этаже, через три комнаты от комнаты, в которой расквартировался Иван и его два напарника, Контровского уже ждал Кравец.
- Поработал? – спросил он, едва Иван показался в дверях.
- Немного.
- Вот и хорошо. Сейчас подготовимся и поедем на встречу с «Бородой». Что будем предлагать в первую очередь, что - во вторую…
Дядя Ваня хитро улыбнулся и достал из кармана разгрузки сложенный вчетверо листок А4, слегка потрепанный на сгибах.
- Третий день ношу, - извинительно заметил он, заметив взгляд Стаса.
- Не тушуйся, - Кравец развернул бумажку и начал изучать нанесенную на нее схему. – Угу, понял… тут ясно. Кстати, открой-ка окно, дышать нечем, - попросил он Ивана, потянувшись за сигаретой. Контровский, слегка поморщившись от табачного дыма, отошел к окну и открыл форточку. С улицы донеслась строевая песня:
- Отряд укроют родные горы,
О белла чао, белла чао,
Белла чао, чао, чао!
Прощай, родная, вернусь не скоро,
Нелегок путь у партизан.
Нам будет трудно, я это знаю,
О белла чао, белла чао,
Белла чао, чао, чао!
Но за свободу родного края
Мы будем драться до конца!
И за свободу родного края
Мы будем драться до конца
- Это откуда они такую древность выкопали? – удивился Иван. – Песня гарибальдийских партизан, надо же. Любимая песня Брежнева, насколько мне известно.
Не отрываясь от бумаги, Стас ответил.
- Есть у меня один студент-филолог, - он затянулся и выпустил колечко дыма. - Ты его еще не видел.
-. Надо посмотреть, что за студент, - напрягся Иван.
- Посмотришь. После поездки…