Вы правы.

С учетом замечаний. И правда, пора ехать дальше.

"Я встал, и четко, по-военному, представился:
- Старшина запаса, Леонтьев Олег. Я прошу выйти всех родственников и сопровождающих.
Люди, хорошо, их было немного удивленно и подозрительно косились на меня, но просьбу выполняли. В итоге осталось двое детей – девчонка, лет восьми и коренастый парень, на вид лет двенадцать – тринадцать. Говорить, почему-то, обманув мои ожидания, начала девочка:
- Я от деды не уйду! Мне без него только в детский дом, там плохо, я туда не хочу! – категорично заявила она, а я сделал себе зарубку на память – надо обдумать этот вопрос.
Парнишка набычился, и молча держался за плечо мужчины средних лет с пронзительными серыми глазами.
Выждав, пока закроется дверь за выходящими, вопросительно посмотрел на мужчину с парнишкой.
- Мишка, это мое все. – он кивнул на свои руки, - Сам бы не выжил.
Про девочку у меня вопросов не возникло.
Ободряюще кивнул мужчине, и продолжил:
- У меня к Вам предложение, которое может изменить вашу жизнь. Не знаю, в которую сторону – как посмотреть. Я предлагаю вам контракт на десять лет. С моей стороны достойная оплата и самая передовая медицина, с вашей – полная лояльность и согласие начать карьеру с «ноля». Оценивать и, соответственно, назначать на должности мы будем в соответствии с моим, отличным от других, принципом. Дети… не вопрос, и не препятствие. Тем, кто согласен, сейчас раздадут анкеты, остальных, прошу извинить за беспокойство, вам оплатят транспортные расходы и компенсацию за потраченное время. Из тринадцати человек не ушел никто.

Анкеты, по моей просьбе составила Ари. Ничего особенного, просто нужно было занять людей на время тестирования.
Спустя пару минут, один из сидящих на кресле-каталке, судя по описанию Серого, капитан-десантник сказал:
- А ведь я тебя помню, старшина. Только ты тогда не старшиной был, а совсем даже салажонком.
Я присмотрелся, и с чувством невольного трепета, узнал вдруг, в сидящем передо мной постаревшем человеке резкого и текучего, словно ртуть, инструктора по рукопашному бою из учебки. Как же это его так помяло...
Скованно улыбнулся, стараясь не показать жалости:
- Ну... Вы, товарищ капитан Калашников, тогда тоже, помнится, лейтенантом ходили.
Калашников невесело усмехнулся:
- Обижаешь, старшина, старшим лейтенантом!
Я согласно кивнул - неточность я допустил намеренно, чтобы спровоцировать и оценить реакцию окружающих, да и самого капитана. Безнадежность, вот основной лейтмотив в чувствах этих людей. Ну и легкое любопытство. Очень плохо, что я не уловил надежды - не верят уже никому и ни во что. Мог и ошибиться, но не думаю, что сильно.
Последовало несколько вопросов, на которые постарался ответить максимально искренне, но не открывая сути происходящего: Да, отпуска будут, но не домой; оплата в зависимости от занимаемой должности, но значительно выше средней по России; да, работа опасная, но жить вообще опасно; восстановление функций организма – максимально, вплоть до уровня здорового, бесплатно, но повышения оплаты не будет в течении пяти лет.
Установить мораторий на повышение оплаты посоветовала Ари - психологический момент - если все слишком гладко, значит где-то подвох. А так людям понятно, что с ними, действительно, планируют долговременное сотрудничество и лечение с протезированием не за здорово живешь. О том, что никакого протезирования, в принципе, не будет, я пока молчал."

Отредактировано Рейнов Сергей (04-12-2014 14:08:15)