Эпилог

Равиль остановился у двери, обозрел класс с высоты немалого роста и, прошествовав к своему месту на «галерке», с удовлетворением опустился на стул. Однако долго наслаждаться не пришлось.
- Абашев! – возникшая словно из пустоты Настя Тихонова снизу вверх глядела на сидящего мальчишку. – Это что такое?
- Ну, Настенька… - проблеял Равиль, старательно пряча глаза.
- Я тебе не Настенька, а прикрепленный товарищ! – поджала губы девочка. – Кто вчера клялся, что ботанику сам выучит?! Это так ты выучил?!
- Я учил… - неуверенно пробормотал бедолага.
- А кто на доску смотрел как баран на новые ворота?
- Отвечал же… - попытался оправдаться Абашев.
- Не отвечал, а бекал, как тот самый баран! Еще раз повторится, откажусь с тобой заниматься! Пусть к тебе Торопова прикрепляют! Или Юдина! Завтра сдашь мне ботанику за прошлый год! И географию!
- Сдам! – радостно согласился Равиль. – Гадом буду, если не сдам! Насть, не отказывайся, ладно? Я лучше понимаю, когда ты объясняешь. Сама смотри, у меня ни одной двойки на этой неделе!
Девочка молча развернулась и отправилась к своему месту на первой парте.
- Чего ты с ней цацкаешься? - с недоумением глянул на Равиля Пашка Пеняев, сидящий за той же партой. – Дура набитая…
- Еще слово брякнешь, - окрысился Абашев, - по стенке размажу. Проще будет закрасить, чем отскоблить!
Пеняев пожал плечами, но если что и хотел сказать, воздержался. За Равилем не заржавеет и выполнить обещание. А оно надо, от каратиста получать?
Ирина Ивановна вошла в класс одновременно со звонком.
- Здравствуйте, мои дорогие!
- Мы не дорогие, - тут же среагировал Шустриков. – Мы бесценные!
Учительница улыбнулась:
- Здравствуйте, мои бесценные. Как отдохнули? Набрались сил?
- Хорошо отдохнули, Ирина Ивановна, - за всех ответил Тоха Торопов. - Устали только…
- Бедненькие, - протянула учительница. – Как же вы, такие усталые, учиться думаете?
- А мы не думаем, - сообщил Пеняев. – Для думанья у нас Торопов с Юдиным есть. Ну и… - он покосился на Равиля и проглотил конец фразы.
- Пена не будет учиться, даже если ему платить за пятерки, - проинформировал Андрей Юдин.
- Э! – оживился Пашка. – Это смотря сколько платить!
- Пообещать хоть миллион можно, - усмехнулся Андрей. – Всё равно деньги целы останутся.
- А почему только Пеняеву? – возмутился Торопов. – Если платить, то всем! Миллион - много, а по мымпейке – можно. Чисто символически.
- Не выйдет, - махнул рукой Юдин. - На одном тебе разоримся. Даже чисто символически.
- Ребята, - вмешалась в спор Ирина Ивановна. – А ведь это идея. За успехи надо поощрять. Например, платить. Но не мымриками. Придумаем собственные деньги. В них и будем выплачивать премии. А в конце года выделим какую-то часть классного фонда…
- Выпускать деньги может только государство. Или с разрешения, - сообщила Тихонова. – У меня мама юрист, я точно знаю.
- А у нас и будет своё государство, - кивнула головой Ирина Ивановна. – Республика нашего класса. Со своим президентом, правительством и валютой…
- Это как у Зонтова с Войничем было? - кивнула Оля Кулешова. – «Республика восьмого В». Интересно, наверное.
- А кто будет президентом? – заинтересовался Пашка.
- Это кого выберем.
- А давайте меня!
- Пе-ня-ева – пре-зи-ден-том! – заскандировал Шустриков.
- Из Пены президент выйдет хуже, чем из Горбачева, - сообщила Настя Тихонова. – За неделю страну развалит.
Михаила Сергеевича не любило и это поколение мухосранцев. Не столько за переименования, сколько по традиции.
- Сама-то… - начал мальчишка и замолчал, разглядывая возникший перед глазами кулак Абашева.
- Если выбирать будем, - спокойно продолжала Настя, – тогда Торопова. Других кандидатур нет.
- То-ро-по-ва – пре-зи-ден-том! - исправился Шустриков.
- Тоху можно, - кивнул Андрей. – Потянет. Еще выдвигать будем, или сразу голосуем?
- Юдина, - откликнулся Торопов.
- Не, Тох, мне это муторно, - не согласился Андрей. – Ты больше подходишь. Я лучше деньгами займусь. А то у нас только расходы придуманы, а доходов нет. Такие деньги долго не живут. Но сначала выбрать надо.
- Кто за Антона Торопова? – спросила Ирина Ивановна. – Единогласно. Принимай, президент, бразды правления.
- Запросто, - откликнулся новоявленный глава республики. – Сейчас правительство сформируем. Желающие есть?
Класс притих.
- Что ты там за доходы говорил? – спросил Андрей у Юдина.
- У государства должны быть не только расходы. Наши деньги надо не только раздавать, но и получать откуда-то. Иначе обесценятся.
- За двойки можно штраф брать, - Тихонова, развернувшись на стуле, в упор уставилась на Абашева.
- А чего я? – пробормотал Равиль. – У меня ни одной двойки на этой неделе…
- За двойки можно. Нет наших – пусть мымриками платят по курсу. Но нужны и другие доходы. И обеспечение. Деньги не на пустом месте печатают… - Андрей уже не обращался к классу, а размышлял вслух. - Классный фонд можно использовать… И какой-нибудь бизнес замутить, чтобы наши бабки тратить было на что… Да хоть лоток с канцтоварами для начала…
- Короче, - оборвал его президент. - Будешь министром экономики! Кто нам еще нужен?
- Какой же дурак за двойки платить станет? - хором хмыкнула «галерка».
- Заплатишь, как миленький! – вскочившая Тихонова уперла взор в Абашева.
- А чего я? – опешил Равиль. – Я ж не против!
- И остальные заплатят!
- Счас! – выдохнул Пеняев и с опаской уставился на кулак друга.
- А куда ты денешься? – ласково спросил президент. – Если что, лично займусь. Или Андрея попрошу.
Теперь Пашка смотрел на Торопова. С еще большим ужасом. Президент, хоть и отличник, и роста среднего, а если потребуется, и Равиля по всему коридору протащит и в каждую кадку лицом потыкает. А там в половине кактусы! А министр экономики у него и вовсе зверь!
– Между прочим, это шантаж, – сообщил Шустриков. - Или грабеж. Всё равно незаконно!
- Ты не путай грабеж и полицейскую спецоперацию, - злорадно улыбнулся Равиль. – Настюха у нас начальник полиции, а я – командир бригады быстрого реагирования.
- Тогда уж я прокурор, - сообщила Тихонова, даря «полицейскому» благодарный взгляд.
- Годится, - одобрил Торопов. – Министр экономики есть, прокурор, начальник полиции.
- Кто начальник полиции? – удивился Абашев.
- Ты! – ввела его в курс дела прокурор. – И будешь под неусыпным прокурорским надзором. Чтобы полномочия не превышал и не превратился в оборотня в погонах. Ну-ка, пересаживайся ко мне.
- Эй! – обломала довольного Равиля Галка Волкова. – Эта орясина мне всю доску загородит! Ты, Насть, шуры-муры свои на переменах крути и после уроков!
- Какие еще шуры-муры? – прошипела Тихонова.
- Которые «неусыпный прокурорский надзор», - ехидно пояснила Галка. – Когда начальник полиции за прокурора портфель из школы таскает.
- Так он же тяжелый, - прогудел Равиль.
- У остальных не легче, - парировала Волкова. – Что-то меня провожать ты не рвешься.
- Размечталась, - пропела Настя. – Губки закатай, а то грязи с пола черпанешь!
- А ну, девки, цыть! – рявкнул президент. – Галка, будешь выступать, отрядим Пену твой портфель таскать, чтобы не завидовала! Заодно по литературе его подтянешь. И по истории.
- Пусть, лучше, Андрюша, - томно выдохнула Волкова. – Мне математику подучить надо…
- Цыть, сказал! – Тошка окинул девчонку суровым взглядом. – В частном порядке договаривайся! Кого еще в правительство выдвинем?
- Директор госбанка нужен, - министр экономики уже приступил к выполнению обязанностей. – Олю Кулешову предлагаю.
- Это в твоей компетенции, - отмахнулся Торопов. – Кого забыли, спрашиваю?
- Вот, - Люба Чуприкова протянула планшетку. – Список российских министерств.
- Ага! – президент уставился на экран. - Без иностранных дел пока обойдемся… Насть, ты не простой прокурор, а министр юстиции. И все силовики на тебе, нечего плодить сущности… С Аляской и Ближним Востоком пусть Зонтов разбирается… Спорт, культуру и здравоохранение совместим… Люб, ты у нас походами в кино занимаешься, будешь министром культуры.
- А-а-а, - заныла Чуприкова. – Где я, а где спорт?..
- Спорт тоже культура, только физическая. Помощников подберешь! Хоть Волкову с Пеной! Так… Экономические все – к Андрею. Осталось министерство образования. Предлагаю Ирину Ивановну. У нее хорошо получается нас образовывать.
- Республика же детская, - попыталась отказаться учительница.
- Кто это сказал? – удивился Торопов. – Классная, то да, была речь. Но классный руководитель – неотъемлемая часть класса. Эй, юстиция, я правильно говорю?
- Факт, - степенно кивнула Тихонова. – Согласно пункта 3 статьи 1 Конституции Республики.
- У нас и Конституция есть? – удивился Петька Чувалов.
- Конечно! – подтвердила Настя. – Государства без конституции не бывает. А что пока не записана, так это я до вечера сделаю. Пока начальник полиции ботанику учить будет…

ИнжеМех

1. Про слова ребе Арона я подумаю. Дело в том, что практически все иудейские религиозные тексты написаны на иврите, а переводы на русский, скажем мягко, неточные. Я не уверен, что в иудаизме бога можно называть всевышним. Замучился выяснять, есть ли там в принципе понятия рая и ада. Есть, но понимают под ними настолько другое... В общем, вывел эти понятия в слова от Арона-человека.
С богом всё хуже. В записях нет ничего, кроме "б-г" именно так, с дефисом (хотя я не уверен, что это дефис в данном случае). Заменил бы иносказанием - это точно. Но каким? Три местоимения совсем противно читаются.
А консультироваться у раввина с таким текстом - вряд ли разумно. Кадилом не огреет только потому, что кадил в синагоге нет .

2. Дело не в личном отношении к религии. Любого героя, даже второстепенного, я представляю, как реального живого человека. Вживаюсь в образ, и пишу так, как он себя ведет. При этом стараюсь отрешиться от собственной личности. Тогда герои получаются живые. Иначе половина моих героев станет типовыми Мери-Сью, а вторая - столь же типичными гадами. Картон, словом.
И поведение и фразы героев появляются именно из этих образов. При этом мне глубоко наплевать, как отреагируют на фразу те или иные люди: я не стодолларовая бумажка, чтобы всем нравиться. Правка, конечно, идет, но минимальная. Прошла и здесь: матерное слово заменено на неповоротливое сочетание. Увы, сочетание звучит громоздко, так что есть над чем подумать. Возможно лучше его просто пропустить: вертел и вертел. Заодно исчезнет и жесткость, которая Вам не понравилась. Но мне важно именно звучание и соответствие характеру.
А те кто обижается... Я же не могу им ум вставить! Герой имеет право говорить так, как считает нужным. Тем паче, наедине со снохой!

Отредактировано ВВГ (13-10-2017 22:32:16)