Увы! У жителей Гамильтона не хватает численности. Должно быть определенное количество взрослых людей, собравшихся в одном месте.
А сейчас
Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.91)

Роберт приготовился слушать.
— Кристофер Додсон, — нехотя заговорил Ричард, — был гением. И просто хорошим человеком, отцом пятерых детей. Не психопат, не истерик, не эгоист, знаешь, среди гениев это редкость, — заметил сенатор. — Я его хорошо знал. У него была патологическая реакция на алкоголь, — тихо проговорил Ричард. — Он знал это. Все это знали. Он никогда не принимал ни капли спиртного — только соки и чай. И все было хорошо, пока… — Ричард запнулся. Несколько раз глубоко вздохнул. Постарался успокоиться. — Короче, нашлись два молодых идиота, — сенатор говорил ровно и почти без интонаций. — Они решили пошутить. Не знаю, что они вообразили. Может, думали, что патологическая реакция на алкоголь — это когда человек болтает чепуху. Или вообще не поверили в диагноз, в остальном-то Крис был здоровым человеком. Они подлили ему виски в сок. Ну и… он впал в буйство.
Ричард прикрыл глаза, несколько минут сидел, погрузившись в воспоминания.
— Одному из этих шутников он сломал шею, — сообщил, наконец, сенатор. — Второй остался жив. Еще одному гостю Додсон сломал несколько ребер... Потом разнес гостиную и пошел по дому, круша все на своем пути, — сенатор покачал головой. — Он стал ломиться в детскую. Сил у него было — не остановить. Вот Лесли и шарахнул его по голове.
Роберт молчал. История оказалась мерзкой.
— Лесли сам вызвал скорую. Пытался оказать опекуну помощь. Но… Через два часа Додсон умер в больнице, а Лесли отправили на Арену.
— Но ведь он спасал детей, — заговорил Роберт. — Как они могли?!
— Потому что он убил! — вспылил Ричард. — Своего опекуна и выдающегося ученого. Что еще тут можно было сделать?!
— Отправить его на реабилитацию и наградить за спасение детей.
— Его и наградили… через четыре месяца… решением зрителей, — мрачно ответил сенатор. — Нет, Роберт, такие истории не повторяются… Оставь иллюзии…
— А тот шутник? — после паузы поинтересовался Роберт. — Питомца наказали, это я понял, но ведь истинными виновниками были другие.
Ричард вскинул голову:
— Если бы с ними все было в порядке, они бы тоже отправились на Арену, но уже без всяких шансов, — жестко ответил сенатор. — Первому повезло — он умер. А второй… Роберт, он никогда не сможет не только стоять, но даже сидеть. Официально он признан умершим и передан в клинику на эксперименты. Знаешь, такой живой бессловесный объект для отработки медицинских методик. Для него было бы лучше умереть… Но наша медицина творит чудеса, — возвысил голос Ричард. — Он может протянуть еще несколько лет. Ладно, — оборвал сам себя сенатор. — Это не самый приятный разговор. Давай о чем-нибудь другом. О погоде… О твоем новом проекте… О  дне рождения Стива… Господи, до него осталось всего четыре дня, а я даже подарок не выбрал!
— Дик, но ведь от решения все равно не спрятаться, — задумчиво произнес Роберт. — Хочешь ты или нет, но у меня только два варианта — продажа или Арена. И решать надо скорей.
— Но это же просто каприз! — воскликнул сенатор.  — Я тебе о трагедии, а ты… Это  такая мелочь…
— Нет, Дик, не мелочь, — серьезно проговорил Роберт. — Любой человек должен сам решать вопрос продолжения рода. Да, общество может воздействовать на него — бонусами, налоговыми льготами или налоговым бременем, общественным одобрением или порицанием. Но решать он должен сам, с открытыми глазами. У меня нет детей, но это не значит, что я не способен их любить, — продолжал попаданец. — И я не могу гарантировать, что благодаря таким шутникам обезумевший человек не начнет ломиться в комнаты моих детей. А, возможно, такие шутники станут их приемными родителями… Нет, Дик, я не могу на это согласиться. Себе я доверяю, а вашему обществу нет. И если для того, чтобы избавиться от твоей программы, мне придется отправиться на Арену даже без надежды на освобождение, я готов это сделать. Не заставляй меня прибегать к крайним мерам.
Попаданец требовательно смотрел на племянника и под этим взглядом тот опустил голову. Роберт требовал решения, и сенатор опасался, что он вполне способен принять решение за него.

Продолжение следует...