Глава 15
17 октября 1965 гола, вторник.
Через два дня мы собрались в том же месте и в том же составе.
— Ну, что скажете, друзья? — завертела разговор Нонна Николаевна.
— Я согласен попробовать. Грех не воспользоваться тем, что у нас есть школа и грамотные спецы по управлению, – выдал с самым решительным видом Виктор Сергеевич.
— Я тоже согласен, только до того времени, как все устаканится, школа должна оказывать деятельное участие.
Мы с Нонной кивали головами и радовались сердцами. У нас сдвинулся существенный камень наших планов, вернее, моих, потому что Нонна понимала, что на производствах надо создавать коллективы третьего уровня, а вот зачем это нужно, думаю, было покрыто для нее легким утренним туманом, когда очертания видны, а смысл не понятен.
— Тогда, не откладывая, приступим к составлению планов и будем договариваться о ритме работы. К слову, предлагаю включить в инициативную группу Александра Сергеевича Остроухова и Бориса Сергеевича Петрова. Бориса Сергеевича я переведу на половину рабочего дня в школе, Александр Сергеевич сам перераспределит свою работу и в качестве участкового, и в качестве начальника юридического отряда.
— Это совсем неплохо. С чего начнем? – задал почти классическое «что делать?» Семен Ефимович.
— Давайте определимся с целями, которые вы озвучите коллективам на первом же установочном собрании. Это должно быть привлекательно, масштабно и иметь запах хороших зарплат. Итак, колхоз. Мне кажется, что вы должны упереться в строительство птицефермы для бройлерных кур, где-то на три миллиона штук. Как это делать и в общем, и в деталях, я знаю…, примерно…точно. Чтобы вы понимали, две таких птицефермы полностью обеспечат потребности населения Ленинградской области в мясе птицы. Вторым, должно быть производство по разделке тушек и расфасовке их в пластиковую тару. Третьим, должно стать хладохранилище для хранения двух тысяч полутуш свиней, с цехом по разделке и упаковке. Четвертой должна стать свиноферма на пять тысяч голов. Пятым станет комбикормовый завод, в три раза превышающий наши собственные потребности. Плюс к этому — по мелочи: кормовое земледелие, яблоневые сады, производство мульчи и гранулированного птичьего и свиного помета. Как-то так.
— А ты, мальчик, часом не с дуба рухнул? – прошептал выведенный из равновесия Семен Ефимович Ковалев.
— Нет, я упал с шестиметровой березы, — выдал я с невинной рожей. Нонна и Виктор Сергеевич хихикнули, а Ковалев заерзал на стуле, пытаясь найти равновесное состояние. — Главной трудностью для нас будут люди, по моим прикидкам их понадобится около пятисот человек, а им надо жилье. Если среднюю рабочую семью считать в два рабочих человека, то надо построить двести пятьдесят домов. Мне кажется, это посильным, а самое главное — окупаемость всего год, я считал. Вы будете работать с товарами первой необходимости, и продаваться они будут влет.
Собравшиеся поняли, что я не шучу и задумались.
— А нам что ты напланируешь? – спросил Виктор Сергеевич.
— Так ваши планы уже сверстаны, люди вкалывают, организовывать ничего не надо. Просто передаем бразды правления со школы в леспромхоз. И двигаем народ к светлому будущему. Надо рассылать вербовщиков по всей ленинградской области. Начинать желательно с депрессивных районов, там легче найти людей. А сейчас строим казармы для холостых и семейных. Главный лейтмотив нашего предложения людям – берем ситуацию в свои руки. Точка. Расширяем производства, зазываем людей, строим дома и всю инфраструктуру и… богатеем. Богатеем все вместе и каждый в отдельности. Точка. Хватит жить, как скот, давайте жить, как люди, кто не хочет ради этого рвать жилы, тот пусть сразу проваливает.
— Глобально! – воскликнул Виктор Сергеевич.
— У него всегда так, – хихикнула Нонна Николаевна. – Только такие серьезные цели и зажигают людей. А нам под это надо ввести железную дисциплину и четкую организацию. По-другому все в свисток уйдет.
— Ну, давайте так. С целями понятно. Тем более, что пока все Игорешкины безумства сбывались, – подвел черту Виктор Сергеевич. — Что делаем дальше?
— Дальше верстаем отряды и намечаем командиров. Потом ходим и разговариваем с людьми, особенно с теми, кто будет заведомо на нашей стороне. Таким образом, готовим собрание, которое надо провести где-то через неделю. Главное сделать так, чтобы наши люди, на которых мы делаем ставку, оказались по итогам всех выборных процедур наверху.
— Да, это понятно, мне таким приходилось заниматься, когда готовилось собрание по избранию председателя колхоза, – вдруг разоткровенничался Семен Ефимович.
Работа закипела. И продолжилась с новой силой, когда я сгонял за Александром Сергеевичем Остроуховым и Борисом Сергеевичем Петровым, и они пришли. Другими словами, через три часа каждый боец нашей команды знал свой маневр и рвался в бой.
26 октября 1965 года, вторник.
Первое установочное собрание проходило в леспромхозе и не предвещало особых затруднений, поскольку все уже втянулись в орбиту школьных порядков и ничего не имели против. Шероховатости могли возникнуть лишь по кандидатурам командиров отрядов, но вряд ли серьезные.
Два обстоятельства требовали быть объясненными людям подробно и обстоятельно. Во-первых, очень сложно объяснить, зачем мне нужно свести бухгалтерию колхоза и леспромхоза вместе и вывести их за рамки обоих предприятий, сделав самостоятельной организацией, которая оказывает другим услуги по учету. Смысл этого действия не понимали даже бухгалтера, в том числе и Елена Петровна. Пока она не была способна мыслить даже масштабами села, не говоря уже о районе или области. Невозможно до полной ясности объяснить, что означает тезис: «Иначе потеряем контроль над территорией», если человек не может выйти за рамки своей организации.
По моей задумке, в каждой организации, существующей и вновь созданной, должна оставаться учетная группа лишь по обработке первичных документов, которые уже в виде оборотных ведомостей свозить в центр обработки, там будут собираться данные со всех предприятий, участвующих в проекте. Когда же своей сетью мы накроем весь район, то наша мегаучетная организация превратится в эффективный налоговый орган. Это относительно несложно сделать в век поголовной компьютеризации, а сейчас придется побегать курьерам и контролерам. Курьеры доставляют информацию, а контролеры проверяют соответствие бумажных документов тем данным, которые передаются в обработку.
Я вспоминал свои прошлые годы и не переставал удивляться тому, куда налоговые органы складывали все те горы бумажных документов, которые они постоянно запрашивали у подконтрольных организаций. В моей фирме и фирмах, которые я знал, в штате всегда находился, как минимум, один недешёвый человек, единственной работой которого было отвечать на вопросы государственных органов. Самый примитивный вопрос требовал распечатать страниц двадцать, вопрос посложнее требовал заполнить один-два бухгалтерских регистратора, такие толстые, с зажимами внутри. Нашим рекордом было представление в банк по запросу Следственного Комитета девяти регистраторов всяких документов. Я как-то спросил инспектора: «Что везти? Это надо? – Надо – Это надо? – Надо. Да везите все, что у вас есть.» Чтоб вы понимали, подобных запросов мы получали один-два каждую неделю, а таких организаций, как наша, только в Питере, думаю, не одна сотня тысяч. Складывайте, делите, умножайте… «В нашей стране бумажная промышленность работает очень хорошо!» И это в век поголовной компьютерной оснащенности…
Надо продумать еще на стадии формирования нашей системы предприятий, как минимизировать поток учетной информации внутри системы, не потеряв при этом контроль над ситуацией. Задачка нетривиальная, но решаемая. Рано или поздно, когда мы выйдем на уровень Ленинграда и Ленинградской области, эта маленькая учетная организация, которую сейчас возглавляет Елена Петровна, превратится в статистически-учетного монстра. А еще надо будет этот опыт тиражировать на другие области… «Ох, и тяжела ты, Шапка Мономаха».
Вторым трудным вопросом было вписать наши школьные структуры в тело реального трудового коллектива. Я долго ломал голову над тем, как это сделать, рисовал схемы, диаграммы и прочие аналитически-управленческие выверты. В итоге зафиксировал исходное состояние следующим образом: участок распиловки, на нем работают и взрослые, и школьники. В соответствии с новой организацией это будут два отряда с двумя командирами. Как выстроить их взаимоотношения, как отрегулировать процедуру принятия решений, кто, как и перед кем будет нести ответственность за результат? Задачка! Лебедь, рак и щука — отдыхают.
У меня получилась следующая схема: вводим понятие Участок: участок распиловки, участок учета, участок продаж и так далее. На Участке работают две бригады: одна основная, леспромхозовская, а вторая, учебная, школьная. Чтобы школьник стал выполнять обязанности начальника участка, должно состояться согласованное решение двух Советов Командиров. После такого решения командир основного отряда автоматически становится наставником с правом совещательного голоса и контроля всех сторон технологического цикла и мер безопасности. Понятно, что пока это похоже на чесание левого уха правой рукой, но наши отряды довольно подвижны, дискуссионно-способны и ответственны. Так что будем пробовать, менять, подгонять, а в итоге скорее рано, чем поздно, но решим эту организационную задачку. Думаю, неплохо решим.
Все прошло, как и предполагалось, без сучка и задоринки, а потому с хорошим настроением весь актив и школы, и леспромхоза, да и просто все любопытные шумной толпой двинулись к зданию правления колхоза, где со сдвигом в два часа откроет свое заседание их общее собрание. Здесь, в отличие от леспромхоза, одна проблемка прогнозировалась. Дело в том, что в колхозе есть участок механизации и участок трактористов, комбайнеров, сеятелей, короче пользователей техники. В сумме их набралось без малого три десятка, и они задавали общий тон в колхозе. Еще не старые, рукастые, не сказать, что ленивые, но все поголовно алкаши-выпивохи, два так просто запойные, а кроме того, бузотеры и драчуны. Вся, на первый взгляд, монолитная компашка, при внимательном анализе открывала заинтересованному зрителю полное отсутствие единства в своих рядах и изъеденность их взаимоотношений какими-то очень голодными червяками. Причинами такого положения дел были и отсутствие в достаточном количестве выпивки, и неравное распределение технического спирта, который все умели с высокой производительностью переводить в состояние употребимости, и начисление трудодней себе любимому, за счет кого-то не столько любимого, да мало ли чего еще…. Чаще всего эти ребята были злыми, окрысившимися на всех, отмеченными многочисленными ссадинами и фингалами.
Однако при попытке нарушить покой их болота, скорее всего, они встанут дружной и крайне агрессивной стеной. Преодоление этого сопротивления и являлось насущной проблемой этого собрания, да и всей нашей сельской жизни. Это была та самая школьная галерка, только взрослая и гораздо более закостеневшая.
— Во, гляди-ка, и до нас добрались! – Надежды на лучшее, чаще всего надеждами и остаются. Наше собрание началось крайне неудачно, с выступления лидера «оппозиции» Мотовилова Олега Петровича, по прозвищу Мотя. В тот момент, когда наша шумная компания входила в зал, Мотя сидел в первом ряду, раскинув руки на спинки соседних кресел, и что-то оживленно втолковывал склонившимся к нему головам. Противная сторона готовилась к битве, наверное.
— Прошу рассаживаться. Мы начинаем! – потряс колокольчиком Семен Ефимович.
— А может, не надо… начинать, — продолжил набирать очки Мотя.
Мотя был личностью интересной, причем на первом месте надо ставить именно слово «личность». Во-первых, он красивый. Великолепно прорисованное тело, недюжинная сила, правильные черты лица, пластика уверенного в себе человека занимали не последнее место в его популярности. К этому следует добавить его увлеченность всем: работой, пьянством, футболом. Он очень легко увлекался и, что самое замечательное, надолго. Всю картину портили его постоянная небритость, непонятный бардак на голове и отвратительный, мерзкий изгиб рта с тонкими губами.
— Олег Петрович, у вас будет возможность высказаться, а сейчас позвольте мне вести собрание, – Ефим Семенович держал спокойствие в руках и не позволял ему улететь.
— А может, я тоже хочу вести собрание! — Мотя продолжал веселить своих сторонников, на что те откликались дружным гоготом. Спитая компашка.
— Ну…, а давай! Я хоть отдохну. Выходи сюда! – Семен Ефимович изобразил классический психологический прием «сделай декларируемое». Результат тоже получился классический – доступный пирог резко потерял привлекательность, и Мотя подался «в кусты», при этом как-то подобравшись и приняв почти правильную посадку на стуле. Такая резкая реакция меня немного озадачила. Получается, он не так уверен в себе, как хочет казаться, или я все-таки ошибаюсь.
— Ну, раз так… давайте выберем президиум и секретаря собрания. – По договоренности председатель колхоза предложил, в числе прочих, выбрать в президиум и Мотю. Мы подумали, что его не грех оторвать от привычного окружения. Понял это и он, попытавшись повозбухать, но как-то вяло, без огонька. После такого нашего хода оппозиция избрала тактику солидарного молчания и скептических усмешек, но без мозгов Моти получалось это так себе и чаще всего не там, где было бы надо.
— В правление колхоза поступило предложение изменить его внутреннюю структуру и сделать ее похожей на ту, которая сейчас есть в школе и недавно появилась в леспромхозе. Я с вашего позволения озвучу ее. Главным органом становится Общее собрание, а в текущей деятельности Совет командиров отрядов. Отряды будут постоянные и сводные. Постоянные – это те, которые закреплены за определенными участками, а сводные будут создаваться Советом командиров под задачу. У меня остается контрольная функция и право «Вето» любого решения.
Зачем это делается? Сельсовет поставил перед нами очень объемные задачи, которые при старых подходах не решить… — далее Семен Ефимович начал излагать те цели, которые я выдал на втором заседании инициативной группы, только делал это с пафосом и торжественностью в голосе. Зал молчал. Чего в этом молчании было больше: недоверия, обалделости или вдохновения — я бы определить не взялся. Люди более-менее пришли в себя только во время обсуждения разбивки на отряды и предложения кандидатур в командиры. Под шумок удалось незаметно вывести ремонтную мастерскую из состава колхоза и объединить ее с ремонтными мастерскими леспромхоза, руководителем назначили Пименова Сергея Александровича, нашего железного Саныча. Таким образом, оппозицию мы оставили без лидера и разбили на две части. Осталось только помещение построить, короче, как всегда, начать и кончить.
Мотю выбрали Командиром отряда колхозных ремонтников, бывших колхозных. К тому же был создан сводный отряд по строительству ремзоны, который тоже возглавил Мотя. Теперь осталось не дать ему снова слиться со своими шестерками. Пока сидит в президиуме и переваривает то, что предложил Саныч. С ним раньше он связываться побаивался, как, впрочем, и теперь. Посмотрим, как на нем скажется доверие серьезных людей. Хочется верить, что проймет, а пока без него собрание прокатилось по своим темам, как лыжник с горки, легко и весело.
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
