Газета «С.-Петербургские ведомости»
…августа 1878 года
«…мученическая гибель Государя и Самодержца Всероссийского Александра Николаевича. Вместе с ним взрывом бомбы, заложенной террористами в афишную тумбу, насмерть убито осьмнадцать человек, среди которых - казаки личного конвоя Государя, кучер его возка, двое полицейских чинов и петербургские обыватели различного пола и возраста. Не менее тридцати человек поранено, восьмерым причинили смерть осколки стёкол, разлетевшиеся в результате взрыва из окон окрестных домов. Двенадцать обывателей получили от этих стёкол раны и увечья, от чего двое вскорости представились. Петербургский градоначальник генерал от кавалерии Трёпов…»

Газета «Ведомости С.-Петербургского
Градоначальства и Столичной полиции»
… августа 1878 года
«…двое террористов. Один из них был убит разрывом бомбы, другой же схвачен невредимым и признался в совершении злодеяния. По его словам, в организации этого преступления нигилистам всячески содействовал тайный резидент Британии, бельгийский подданный, имя которого не приводится по требованию цензуры. Известно, однако, что упомянутый резидент неоднократно передавал заговорщикам крупные суммы, а так же содействовал доставке из Швеции в Санкт-Петербург химикалий, потребных для изготовления состава, именуемого «гремучий студень». Полковник от артиллерии N, известный знаток взрывчатых веществ, поясняет:
«…. Все свойства (гремучего студня) были отлично изучены теми, кто решился применить их к снаряду, употребляемому для преступного замысла. Для воспламенения была использована гремучая ртуть, огонь для которой должен был сообщиться с составом, напитанным бертолетовой солью и антимонием. Для сообщения гремучей ртути огня воспользовались свойством серной кислоты...»

[i]Газета «Неделя»
(экстренный внеочередной выпуск)
… августа 1878 года
«…найдены неопровержимые свидетельства причастности злоумышленников к печально известной организации революционеров «Земля и Воля». Имеются основания полагать, что отколовшиеся от этого тайного общества  личности объявили единственным средством своей борьбы террор против действующей власти, трагическим следствием чего и стало…»[/i]

Газета «Петербургский листок»
… августа 1878 года
«…теперь очевидно, что слухи о причастности туманного Альбиона к трагической судьбе императора Павла Первого имеют под собой основания. Обыватель вправе спросить: если сегодня англичане попались на организации цареубийства и массового душегубства посреди бела дня, в самом центре столицы нашей державы, стремясь обрести преимущество в несчастливо складывающейся для них войне – разве подобное не могло произойти семьдесят семь лет назад?..»

Газета «Русский инвалид»
… августа 1878 года
В списке жертв ужасного злодеяния – Нина Георгиевна Кайдановская, племянница капитана второго ранка Повалишина, кавалер Военного ордена Святого Великомученика и Победоносца Георгия, полученного за отличия в недавней кампании на Балтике. Как нам стало известно, покойная госпожа Кайдановская была обручена с лейтенантом С. И. Казанковым, награждённым крестом св. Владимира четвёртой степени за Свеаборгскую баталию. В момент взрыва лейтенант Казанков так же находился на месте преступления, но по счастью, не пострадал и даже помог тот же, на месте злодеяния, опознать одного из бомбистов…»

Отредактировано Ромей (14-08-2020 19:57:47)

я не здесь правлю. Вот допишу - выложу готовый текст по главам

Санкт-Петербург,
Варшавский вокзал
…августа 1787 года
- Так что, поспешать надоть, вашбродие! Отправление через пять минут.
Серёжа шагал по перрону вслед за носильщиком – здоровенным детиной, казавшимся настоящим гигантом из-за того, что багаж он волок, водрузив его на голову. Мимо неспешно проплывали синие классные вагоны экспресса «С.-Петербург – Варшава – Берлин». Один из лучших поездов, колесящих по железным магистралям Империи. Бронза, хрусталь, бархат в одноместных купе, изысканное меню ресторана, великолепное общество. Трое суток до германской столицы пролетят незаметно.
И – тоска, съедающая душу юного лейтенанта.
Время лечит, сказала Ирина Александровна, перекрестив на дорогу юношу, так и не ставшему роднёй семейству Повалишиных.
«Время лечит? Возможно – но пройти его должно побольше, чем жалкие три недели…»
Нину хоронили в закрытом гробу. Серёжа не мог забыть жуткое кровавое месиво на месте любимого лица, зазубренная доска, торчащая из проломленной грудной клетки, кровоточащая культя – обрывок левой руки. Потом – выматывающие и без того истерзанную душу перемещения по кабинетам. Учтивые чиновники от морского ведомства знали о его несчастье – али руку, сочувствовали, обещали содействие. И не соврали – бумаги, на оформление которых в иное время запросто ушли бы две, а то и три недели, были выправлены за четыре дня. И ещё несколько дней ушли на беседы с генерал Никифораки, начальником штаба Отдельного Корпуса Жандармов – генерал Никифораки счёл своим долгом лично побеседовать со всеми свидетелями трагедии на Екатерининской.
Но закончилось и это. последним этапом бюрократических проволочек стал визит в кассу Адмиралтейства. Подъёмные и проездные суммы могли бы порадовать любого лейтенанта, но Серёжа остался равнодушен к свалившемуся на него богатству. По совету Повалишина он не стал тратить время на походы по магазинам («незачем, голубчик, в Берлине купите всё, что надо и намного дешевле!») и ограничился тем, что приобрёл билет и плац-карту первого класса. И вот, вышагивает теперь по перрону вслед за ражим детиной, нагруженным на манер мифического Атланта…
Итак, Варшава, Берлин, потом – Гамбург. Две недели на борту «Тюрингии» под маской пассажира «Гамбургско-американских пароходных линий». Потом, в открытом море, где-нибудь волк сбрасывает овечью шкуру – из трюма поднимаются пушки вместе с лафетами, устанавливаются на заранее смонтированные палубные подкрепления – и коммерческий крейсер «Доброфлота» выходит на океанскую большую дорогу.
Теперь это его личная, персональная война. Теперь ему есть, за что драться – и не просто выполнять свой долг офицера.
Пепел Клааса бьётся об его грудь. Нет, неправ милейший Иван Фёдорович – теперь, как некогда у легендарного фламандца, неистовая жажда мести шла у Серёжи рука об руку со спокойной уверенностью в том, что надо любой ценой сокрушить  врага Отечества.
Но для этого надо, для начала,  попасть в Гамбург.
Носильщик остановился возле синего вагона. Предупредительный служитель посторонился, пропуская морского офицера, и почтительно скосил глаз на алый крестик, сияющий на мундире.
«…пепел Клааса стучит в моё сердце...»

Отредактировано Ромей (14-08-2020 23:03:39)