Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.39)

Кавендиш внимательно посмотрел на Роберта, а потом насмешливо фыркнул:
— Забавно… Не боец, а образцовый гражданин, кто бы мог подумать! Глупости ты, Зверь, говоришь, — уже серьезно добавил он. — Содержание питомцев — это вообще не твоя забота. Ты только пользователь, а собственник — Арена. Наше общество может болтать, что угодно, но Арена своих не бросает, мы не Мортимер III. Короче, волноваться тут не о чем. Нет, если тебе и правда надоели эти дары — продадим, не в первый раз. Но тратить средства на содержание питомцев у тебя нет ни малейшего основания. Хотя… навестить их в санатории, подготовить гостинцы — это никогда не повредит, но для приобретения гостинцев к празднику не требуется устраивать аукцион. Ты лучше реши проблему со своей воительницей, — заявил он.
Роберт попытался что-то сказать, но Кавендиш ткнул в него пальцем:
— И не перебивай! — внушительно произнес он. — Или ты вдолбишь в ее голову наши правила, либо расплачиваться за ее выходки тебе придется шкурой. Я на Арене не первый год и такие вещи нутром чую.
Роберт молчал — отвечать было нечего. Попытался отвлечься и поразмыслить, что делать с виллой, но в голову не приходило ни одной здравой мысли. Эта вилла была ему не нужна, да строго говоря, и не принадлежала ему.
Устроить там базу отдыха?
Роберт задумался над проектом, но ничего привлекательного в нем не нашел — лучше было на пару-тройку часов слетать с Элис на Нью-Винъярд.
Сдавать виллу на свадьбы и прочие торжества?
Это могло принести деньги, но на такое соседство подали бы протест все обитатели Дерриборо — в этом Роберт не сомневался.
Так ничего и не решив, боец попрощался с Кавендишем и отправился к себе — до тренировки оставался еще час. Однако вид Донны, с самым вдохновенным видом кромсающей присланную фотографию, окончательно вывел Роберта из себя. Он шагнул к письменному столу, скрестил руки на груди, а когда Донна встала, с вызовом буравя его взглядом, заговорил холодно и четко:
— Обязанности секретаря подразумевают аккуратность и ответственность, а не порчу корреспонденции работодателя. Если это повториться еще раз — штраф будет составлять половину твоего жалованья.
Донна обиженно смотрела на него исподлобья, явно не испытывая ни смущения, ни вины, и Роберт впервые за прошедшие два года вспомнил добрым словом Пат. По крайней мере, та не портила его корреспонденцию, была старательна, внимательна и аккуратна. В этом отношении Донне было еще расти и расти, и Роберт начал понимать раздражение некоторых людей против тех, кто никогда не зарабатывал себе на жизнь.
С этим настроением он и отправился на тренировку, и только чувствительный удар шестом Дайсона заставил его выкинуть из головы посторонние мысли и полностью отдаться работе.
И все же вопросы, что делать, никуда не делись, и по окончании тренировки Роберт вновь принялся обреченно перебирать варианты. Идеи закончились уже через полчаса, и Роберт понял, что на этот раз выдохся. И тогда решения нашла Элис — простые, действенные и на редкость элегантные.
— Донна ровесница Фрэнка, — напомнила она. — Так почему бы не свести их вместе? Уж если кто и сможет прочистить девчонке мозги, так только он…
Роберт мог только кивнуть. Почему-то такой способ воздействия на попаданку ни разу не пришел ему в голову, а ведь устроить встречу было проще простого. Ну, мог же Фрэнк навестить Остина-Волка, чтобы поблагодарить за прекрасный цветник, а он именно во время этого визита мог явиться к другу вместе с Донной. Придумать основание, чтобы взять ее с собой, и вовсе не представляло труда. Она же секретарь? Вот пусть на всякий случай и сопровождает его!
— А виллу можно превратить в выставочную галерею, — продолжила Элис.
— И что там выставлять? — поразился Роберт.
— Твои работы, конечно.
— Но… — Роберт попытался осмыслить предложение. — У меня почти ничего нет. Разве что рисунки…
— Еще мой портрет, — солнечно улыбнулась сенатор. — А твои рисунки людям очень нравятся, а уж увидеть их вживую…
— Но подожди, — принялся соображать Роберт, — Геба находится у Ричарда, еще две картины он подарил брату… Первая христианка в оперном театре, еще десять картин вообще неизвестно где!
— Арена их отследит, а уж по ее запросу владельцы одолжат картины для выставки хотя бы на пару месяцев. Кто откажет важному для общества учреждению? И консул Томпсон не сможет отказать — его осудят. Твоя галерея станет самым ярким событием Рождества!
Роберт смотрел на Элис, и ее идея обретала в его воображении плоть и кровь.
Пустая вилла почти идеально подходила под картинную галерею, там и менять почти ничего не требовалось — разве что немного поправить освещение, но, слава Богу, нужный специалист на Арене был. Да и состав первой экспозиции был для Роберта очевиден: зал рисунков, зал картин, зал эскизов декораций для оперы и задника для Вифлеема, а еще зал работ Люка — и пусть питомник, поставивший такому художнику квалификацию «С», кусает локти от упущенных возможностей — и, конечно, видео-зал для представления цветников Волка! Роберт почти видел, как надо снимать короткие пятиминутные фильмы и знал, кто это может сделать — все же участие в съемках кино основательно расширило его возможности. И Атвуд… Роберт не был поклонником его работ, и все же выставленные в отдельном зале евангельские фотографии Атвуда должны были основательно встряхнуть зрителей и заставить задуматься. Роберт готов был держать пари, что за такую возможность фотограф ухватится руками, ногами и зубами. А потом можно было представить работы и для аэрографии — шаблоны и фотографии машин…
— Элис, тебе никто не говорил, что ты гений? — с интересом вопросил он.
— Нет, — растерялась сенатор. — А разве должны?
— Значит, они просто идиоты, — с чувством ответил Роберт. — Так вот, я говорю: «Элис, ты гений».

Продолжение следует...