Окончание Эпилога

Стива следовало навестить. Не только потому, что он оставался консулом и был родственником. Негоже оставлять человека в подобном состоянии наедине с собой.
В гостевой комнате при палате больного сидели Мейми и Кортни. Ричарда не было. В палате тоже.
— Как прошло? — консул Стивен Томпсон с трудом приподнялся на подушках.
— Ожидаемо, — честно ответил протектор Свободного мира. — Как я и предполагал, встреча имела исключительно академический интерес.
— Значит, безрезультатно, — прошептал Стив.
— Не совсем так, — Роберт сел рядом с постелью. — Доктор Сазерленд безумна, но возможность договориться с ее людьми остается. Либо мы отправим их на острова.
Стив кивнул.
— Полагаете, у нас есть шанс? — они так и не перешли на родственное «ты», сохраняя официальное обращение. В консулате, в Сенате и даже здесь.
— Уверен. Силы уж больно несопоставимы. Хотя определенные проблемы аборигены создают. Мы пока не можем вести разработки на континенте. Это рискованно и может продлиться еще несколько лет. Но финал предсказуем. Строго говоря, меня меньше всего волнует эта горстка дикарей. Гораздо важнее решить проблему остальных аборигенов. Но у нас имеется Служба адаптации и Институт антропологии — что ж, теперь у них есть настоящее дело.
Они помолчали, подбирая слова.
— Вы намерены поступить с доктором Сазерленд… как с теми дикарями? — наконец, проговорил консул.
— Вы хотите сказать «уничтожить»? — уточнил Роберт, глядя родственнику прямо в глаза. — Если она примет наше предложение, она сможет уйти. Но в цивилизованном мире ей делать нечего. Не забудьте, она виновна в гибели восьми тысяч человек, в том числе младенцев.
— Но она никого не убивала… — напомнил Стив.
— Она подстрекала к убийствам и организовала их, — холодно возразил Роберт. — И сейчас продолжала отстаивать свое право на геноцид. Я пришлю вам запись.
— Вы сможете осудить на смерть мать приемного сына?
Черт! Старший племянник умел бить — не отнять.
— Мать моего приемного сына спасла ребенка ценой собственной жизни, — отчеканил Роберт. — А что касается доктора Сазерленд, то у нее есть время на раздумья. Пока есть. Да и позднее стоит убедиться, что ее смерть будет воспринята аборигенами именно как кара, а не милость Всевышнего, открывшего объятия пророчице. С бывшими бойцами Арены было гораздо проще.
— Они… не ушел никто? — Стив избегал смотреть на родственника. Роберт вздохнул — им вряд ли удастся достичь взаимопонимания.
— Никто, — внушительно подтвердил он. — Дроны хороши не только для почты и наблюдения. А дикари должны знать, что не могут безнаказанно кусать ласкавшую их руку.
Говорить было не о чем, и Роберт вновь пообещал старшему племяннику прислать запись переговоров. Вышел в гостевую комнату.
— Что говорят врачи? Может, стоит позвать на консультацию Макфарлена?
— Он был вчера, — голос Кортни звучал безнадежно. Мейми напротив подняла голову.
— Послушай, Роберт, ты должен принять фамилию Томпсон!
Кортни обреченно закатила глаза.
— Мейми, опять?
— Да, опять! В сложной ситуации люди должны находить вокруг как можно больше привычного. Не консул Томпсон, так протектор Томпсон… Да, Стив и Ричард наворотили уйму глупостей, я им об этом уже говорила, но мир в этом не виноват…
Роберт сел напротив племянницы и бережно взял ее руки в свои.
— Мейми, — заговорил он, — мы уже обсуждали это, помнишь? И я согласился публично признать наше родство. Этого вполне достаточно для создания привычной атмосферы. Но я Шеннон и Шенноном останусь. Тем более что один Роберт Томпсон у тебя уже есть. Надеюсь с Бобби все в порядке?
— В порядке, — Мейми украдкой смахнула слезу. — Он играет в твою идиотскую игру. Спрашивает про тебя. Ты… зайдешь к нему?
— Приходите сами, у меня сейчас ни на что нет времени. Но завтра вечером я выкрою часок.
— И скажи Дику… — начала Кортни.
— … прийти сюда? — грустно договорил Роберт. — А смысл? Дик открыл для себя независимость — нечего сказать, очень вовремя, но так уж получилось. Придется ждать, когда он сам возьмется за ум.
— А если будет поздно? — горько спросила Кортни.
— Если я приволоку Ричарда силой, это тоже не порадует Стива…
Из госпиталя Роберт вышел вконец расстроенным и поспешил сказать Барту: «Вот теперь домой».
К Элис и их будущему ребенку, к приемным сыновьям, к уюту, тишине и спокойствию. Элис Дженкинс Шеннон встретила его неизменным вопросом:
— Как все прошло?
— Ожидаемо, — привычно отвечал Роберт.
— Может, с ней стоит переговорить мне? Женщина с женщиной всегда сможет договориться…
— Нет! — Роберт с беспокойством прижал жену к груди. — Она безумна и я не желаю рисковать твоей жизнью. Она не хочет останавливаться, зато другие хотят… К тому же есть еще и острова. Мы справимся. А лет через семь-десять я даже снова смогу строить и писать…
— И мы построим идеальный мир, — подхватила Элис.
— Бог с ним, с идеалом, — устало ответил Роберт. — Здесь уже пытались строить идеальный мир — получилось так себе. Давай просто создадим новый мир. Мир, в котором можно жить. Нам всем.

КОНЕЦ

Orry, вам спасибо, что были рядом с героями.
А теперь будет что-то другое. Надо подумать что — выбор велик.

Вот случилось с ним такое. А грехов-то на душе много, вот он и пытается, как ему кажется, искупить. Получается так себе. Брат знать его не хочет, простить это представление на Арене не может, как и то, что его фактически услали, чтобы он этого не видел. Вот его и штормит. Да и просто физически очень и очень плохо.

Как он и начинался.

А почему вы решили, что Роберт глава Свободного мира? Нет. Главы — это консулы. А Роберт что-то вроде экстренного кризис-менеджера. У него конкретная задача — разгрести проблему, а дальше все. Другой вопрос, что разгребание проблемы может затянуться. Кто-то с другим характером мог бы стать пожизненным диктатором. Роберт не желает. Но в историю он войдет как третий отец-основатель.

С чего? Я же сколько раз писала, что им всем придется принять изменения и работать. "Куда, мол, они денутся" — писала. Говорила, что Лонгвуду придется трудиться. Вот — трудится. Хотел настоящее дело? Вот оно — вперед и с песней. Арчер-то чем отличается? Он специалист в определенной области — вперед работать, думать, что и как приспособить в новых условиях. Им тут не до разногласий. Главная проблема не Джен — главная проблема, что они теперь полностью самостоятельны. Надо затыкать производственные дыры. Вот и будут затыкать. Вспомнят дедов и будут вкалывать. Но вот это все уже неоднократно читали.
Что до государственного устройства, то равенства перед законом пока что там нет — дорога это долгая.