После завтрака встречаюсь с друзьями, и, сопровождаемые Мизгирем, направляемся в лес, заготавливать материал для доселе невиданного в этих краях дела.
Дело в том, что я решил построить стаху отдельное жилище. Изначально думал заставить его самого выкопать нору, если уж в природе они в них живут. Но отец поведал, что норы роют только самки. Для этого у них есть какие-то специальные приспособы на хоботе и лапах.
- Но держать его в доме нельзя. Это ты, Леег, правильно решил.
- И что делать, отец? Не буду же я сам копать Мизгирю нору?
В ответ Стик лишь пожал плечами, давая понять, что устраняется от решения этой проблемы.
- Ну что ж, тогда построю ему дом из дерева.
- Построишь? – воскликнул отец с таким удивлением, будто я собрался совершить нечто невероятное. – Как ты сможешь что-то построить, если даже ни разу не был в городах и не видел ни одного построенного жилища?
- А что в этом сложного, отец? Я же не собираюсь строить дом. Смастерю летуну небольшое убежище – лишь бы было где спрятаться от непогоды. Да если будет нужда, то и дом смастерить не особо сложная задача.
Во мне проснулся бывший строитель. Несвоевременно, надо сказать, проснулся. Пришлось выслушать от обычно немногословного Стика целую речь о том, что уважающий себя стор должен не строить жилье, подобно забывшим заветы создателей жителям городов, а выращивать его из освященного семени зуха.
Во время отцовской нотации зашла Ната и передала телепатический посыл о том, что мерзкий летун ужасно скрежещет челюстями и пищит, будто попавший в смолу гааги чик.
Решив выяснить что или кто такая гаага позже, поблагодарил мать за завтрак и вышел.
Друзей так же крайне удивила идея со строительством, но помочь не отказались, и мы немедленно отправились в лес, подгоняемые скрежетом челюстей Мизгиря.
- Ты же вчера съел гору мяса в два раза большую, чем ты сам, - укоряю по пути своего питомца. – Если столько будешь есть каждый день, то в округе не останется змеев.
Гораздо позже я узнал, что взрослые стахи могут не есть месяцами, если мало двигаются и не тратят нить и яд. Но первый год жизни они активно питаются, так как необходимо давать организму материал для роста. К тому же маленьким монстрам приходиться много двигаться и часто расходовать нить и яд.
Пока шли до опушки, объяснял товарищам идею. Решил сделать арочную конструкцию из длинных гибких стволов, которые мы использовали для ограды во время ночевки в лесу, вкопав их в землю и связав нитью верхушки. А стены, переходящие в купол, заплести так же, как заплетали ограду. Затем так же заделать торцы, получившегося ангара, оставив в одном проход. Ну а дальше, если Мизгирю захочется сделать жилье герметичным, пусть заклеивает щели сам.
  Изначально задача казалась легкой. Но если строить, то строить на вырост, а узнав размеры взрослого стаха, понял, что зря рассчитывал справиться с этой задачей быстро.
По словам ребят выходило, что диаметр норы стахов бывает не менее полутора метров. Вот это норка. Хотя, судя по размерам самих взрослых особей, удивительно, как они в нее протискиваются. Если само тело в толщину не превышает метра, то с лапами даже моему Мизгирю требуется метра полтора площади при обычной стойке. Соответственно крупному стаху раза в три-четыре больше.
В общем, решил пока сделать ангарчик на пару шагов в ширину и четыре в длину. В конце концов, неизвестно, будет ли паук жить в этой конуре? Если будет, то всегда можно построить сарай побольше.

В самом начале заготовки материала выявилась еще одна проблема. Голодный летун довольно быстро обнаружил крупного древа, захватив хоботом, оторвал от ствола и несколько раз ударил хвостом, инстинктивно намереваясь нанести уколы отсутствующим шипом. В сравнении со вчерашним змеем, древ, казалось бы, не представлял никакой опасности, и вероятно, должен был быть сразу парализован ядом. Но шипа-то не было. И древ продолжал извиваться. А когда паук, не понимая причины такой живучести жертвы, еще раз хлестнул хвостом, та извернулась и клацнула челюстями, укоротив многострадальный хвост на пару сантиметров. Отчаянно заверещав, Мизгирь отбросил кусачую пиявку на добрый десяток шагов, и та тут же шустро поползла вверх по стволу ближайшего дерева.
Когда оглядываюсь на пронзительное верещание питомца, древ уже пригвожден к стволу дротиком Ваала. От здоровяка, наблюдавшего всю сцену, и узнаю о проблеме.
Получается, что этот восьминогий проглот, лишенный смертоносного шипа, не может самостоятельно охотиться. И что теперь делать?
Ваал отрубает древу безглазую голову и бросает тело летуну. Тот, продолжая верещать, отскакивает в сторону, словно от чего-то ужасного, и, поджав хвост, семенит ко мне.
Глядя на это жалкое создание, трудно представить, что его сородичи наводят ужас на весь сторан. Хотя, наш земной скорпион, несмотря на свои маленькие размеры, тоже вызывает содрогание у повстречавшего его человека. А отруби ему ядовитое жало, и получится безобидная букашка. Стах конечно не букашка, но без шипа, оказывается, и с жалким древом справиться не может.
Поглаживая по загривку, успокаиваю питомца. Ваал, поймав еще одного древа, приносит разделанные тушки и скармливает Мизгирю. Похоже, парню нравится кормить монстра.
Мы с Боатом вновь продолжаем заготовку материала для строительства конуры, а здоровяк с Мизгирем отправляются на охоту.
- Вот наглец, - слышим крик Ваала из зарослей, - показывает мне, где прячется древ, а сам даже схватить его хоботом не желает. Нашел кормильца.
- Ого! – слышится через некоторое время уже с другой стороны. – Да с тобой приятно вместе охотиться, друг. Неплохой экземплярчик ты обнаружил. А ну… Ага-ага… Щас мы его. Молодец! Придержи ему хвост еще чуток. Готов зеленый!

Обедаем на лесной поляне. Ваал жарит на костре мясо древов, политое солоновато острым соком какого-то растения, напоминающего земной молочай. Кувшинных деревьев поблизости не оказывается, поэтому приходится довольствоваться родниковой водой.
Интересуюсь у друзей, всегда ли здесь такое обилие дичи? Оказывается, периодически, без какой-то определенной цикличности, случаются продолжительные засухи, и тогда леса пустеют, а в селения сторов приходит голод. Последняя засуха случалась два года назад, но продлилась не очень долго, и ее благополучно пережили на заготовленных припасах.
  После обеда начинаем вывоз заготовленного материала. Вернее вынос. Хоть колесо и используется сторами в различных приспособлениях, но транспортные средства на колесах отсутствуют за неимением тягловых животных и, соответственно, надлежащих дорог. Тот же толстяк Гоат в походы за товарами нанимает носильщиков из молодых сторов.
Изрядно вспотев, перетаскивая первую вязанку нарубленных жердей, высказываю друзьям идею, запрячь Мизгиря в волокуши. Тот гордо и уже привычно, транспортирует на спине целую гору добытого мяса. Товарищи с сомнением относятся к невиданному делу, но соглашаются попробовать.
Ошкурив для лучшего скольжения две загнутые жердины, привязываем к ним поперечины. В качестве хомута через голову стаха, непонимающе мигающего глазами, продеваем скрученную кольцом гибкую, но прочную ветку. Думаю, не подложить ли под нее чего-нибудь мягкого, но товарищи заверяют, что хитиновым плечам летуна ничего не станется. Крепим нитями волокуши к хомуту и грузим сразу весь оставшийся материал. Получается приличная горка, которую для компактности, чтобы не застрять меж густых зарослей, приходится тщательно увязать той же нитью.
Отбрасывая мысль о явном перегрузе, объясняю Мизгирю, что от него требуется, и, для наглядности, сам тяну за нить. Ваал тянет с другой стороны. Стах продолжает непонимающе стоять, но наших усилий хватает, чтобы скользкие полозья сдвинулись с места. Теперь и Боат начинает толкать сзади. Видя, что непонятное сооружение сейчас наедет на него, Мизгирь срывается с места, и мы с Ваалом еле успеваем отпрыгнуть из-под полозьев. Слышится ругань Боата, упавшего из-за неожиданно выскользнувших из рук волокуш.
Теперь остается только направлять волокуши, чтобы не врезались в дерево. После того, как они надежно застревают меж двух стволов, и нам приходится разгружать и загружать заново, иду впереди раззадорившегося летуна, сдерживая его и направляя по свободному пространству.
У околицы встречает стайка ребятишек. Следуя далее за нами, они подзуживают друг друга дотронуться до зверя. Однако смелых так и не находится.
По голому, непокрытому травой грунту деревенской улицы волокуши идут заметно тяжелее, но Мизгирь старательно упирается всеми лапами, не желая сдаваться. Даже хвост задрал трубой, забыв об утренней травме.
Понимаю, что теперь без нормальной колесной повозки никак не обойтись. Хотя бы для того, чтобы покатать эту шумную ребятню. М-да. Возможно, кто-то из этих малышей станет одним из первых сторанских животноводов.

Отредактировано Nikin (30-11-2011 19:21:24)