30 мая 1941 г. Аэродром Едлино. 162-й истребительный авиационный полк.
Николай Козлов.

Сегодня у нас день командирской подготовки. После утренней строевой сидим в классе и слушаем, как приехавший из дивизии инспектор Герослав Марченко нудным голосом зачитывает тактико-технические данные самолетов «вероятного противника». Как же хочется спать, елки-палки. От одной интонации хочется. Так нудит, черт бы его побрал, что я еле от того, чтобы во весь рот зевнуть, удерживаюсь. А ведь вещи-то он нужные рассказывает, без которых не выжить в настоящем бою. Но так как он рассказывает… лучше бы молчал и дал нам самим почитать свой конспект. Вот, даже обычно дисциплинированный Вячеслав, вместо того, чтобы слушать инструктора, что-то читает, пряча журнал под столом. Ох, если капитан заметит, будет скандал. Нудный он и какой-то не такой, как все. Боится как будто чего-то. В тридцать седьмом попадался, что ли?
Уф, наконец-то перерыв. Все разбегаются по курилкам и другим укромным местечкам, чтобы десять минут подышать свежим и не очень воздухом, прийти себя и подготовиться к следующему занятию.
- Колись, Вячеслав, что это ты так увлеченно читаешь, не слушая столь важную речь товарища «сверху»?
- А ты, Коля, в библиотеку давно заходил? – вопросом на вопрос отвечает Коротин.
- Не понял? Хочешь сказать, что-то новое пришло? Художественная литература? – удивляюсь, кто-то, а он в таком пристрастии к книгам не замечен. Ну, а уж чтобы он стал на занятиях читать, что-то невероятное должно произойти.
- Пришел новый номер «Вестника Воздушного Флота». А там така-а-ая статья, мама дарагая! - интонация Вячеслава так напоминает мне позавчерашний рассказ жены о покупке нового платья, что я невольно смеюсь.
- Чего ржешь, почитай сам лучше, - снисходительно улыбаясь, он достает из планшетки толстую, толще обыкновенного, книжечку журнала в бело-голубой, цвета неба и облаков, обложке.
Открываю и начинаю читать. Читаю и постепенно обалдеваю все больше и больше. Это кто же такое разрешил? Но главное – зачем? Неужели не ясно, что это сразу наши источники и нашу осведомленность об авиации стран, описанных в статье, раскрывает до конца. Такие полные характеристики, да еще в сравнении друг с другом описать – это ж надо как минимум доступ на уровне наркомата, то есть, как там у них – министерства иметь. Но если все что здесь написано - правда, то как же легче летчикам продумать схему воздушного боя! Вот, например, написано, что горизонтальная маневренность у «Мессершмидта-109», даже последней модификации намного хуже, чем у истребителя «Москас», при превосходстве в максимальной скорости и скороподъемности. То есть нашим «ишачкам» надо вести строго оборонительный бой и только на горизонталях, не лезть в высоту и не пытаться пикировать. Или вот – оборонительное вооружение и его размещение на бомбовозе «Хейнкель-111». Так это же готовое пособие для товарища инспектора! Я достаю свои записи и смотрю - цифры совпадают один в один. Вот ничего себе! Представляю, что будет в той же Германии, когда их начальство про этот журнал узнает. Не завидую нашим разведчикам.
- Да уж, теперь понял, почему ты лекцию не слушал. Тут гораздо полнее, чем товарищ капитан рассказал. Да и нагляднее изложено.
- Понял? Здорово, да? – тут Вячеслав оглядывается и переходит на шепот, - Одно не пойму – как это разрешили  напечатать в простом журнале? Не через секретку, а всем сообщили? Немцы, да и англичане ведь тоже прочесть могут.
Отвечаю тоже шепотом. – Разрешили, я думаю не зря. Ты представь, какой сейчас переполох у их контрразведчиков. Небось волосы рвут, пытаясь утечку вычислить.
Вячеслав согласно кивает, но явно видно, что мои доводы его не убедили. Эх, и поговорить как следует некогда, перерыв заканчивается.
- После занятий соберемся звеном и поговорим, лады?
Да, придется к Иванову подойти и поговорить. Нет, ну кто такую статью разрешил напечатать, а? И английский «Ураган », и американский «Буйвол » описаны. Но в основном немецкие, румынские и итальянские самолеты. Сразу ясно, кто у нас вероятный противник. Вот тебе и договор о ненападении…

2 июня 1941 г. Подмосковье. Ближняя дача.
тов. Сталин.

До возможного нападения осталось двадцать дней. И ничего не ясно. Судя по донесениям разведки, темпы сосредоточения немецких войск настолько малы, что никак не позволяют им к успеть к двадцать второму. Может быть, Гитлер решил перенести срок нападения, более тщательно подготовившись? Или ждет повода? Нет, можно конечно, запустить механизм мобилизации, нажать, так сказать «красную кнопку». Но!... Для того чтобы нажать «красную кнопку» вовремя, нужны достаточно весомые основания. Начало всеобщей мобилизации в мае таило угрозу попадания в щекотливую ситуацию: войска собраны, армия мобилизована (допустим, скрытым порядком, тем более, что этот вариант мы проверили), а противник не нападает. Что здесь прикажете делать? Нападать первыми? Возвращать армию в места постоянной дислокации? Последнее опасно тем, что противник, во-первых, может-таки напасть согласно собственным планам, а во-вторых, может запустить процесс переговоров его с нашими возможными союзниками и образования единого антикоммунистического фронта. Да и срыв народнохозяйственных планов нам совсем не нужен. Жаль, что нельзя снова расстрелять кое-кого из тех, кто в тридцать седьмом упокоился. Как они нашей стране своей возней с мировой революцией подгадили, слов нет, одни междометия. Так подгадили, что теперь на воду дуть приходиться.
Вот так и решайте, товарищи большевики. Вот и думай, товарищ Сталин. Помнится, арабы раз мобилизовались не вовремя. Да, собрали грандиозную армию, во много раз большую, чем у израильтян и стали ждать, что они испугаются. В результате многократного изменения обстановки войска передвигались с места на место, потеряли бдительность, устали, выработали ресурс техники… и были разбиты внезапным нападением уступающих в численности израильтян. Но до чего же похоже, а? Такое же внезапное нападение на аэродромы, захват господства в воздухе, разгром сухопутных войск по частям… Надо подумать, как избежать хотя бы самых очевидных ошибок. Думай, товарищ Сталин, думай, дада шени, шапку куплю, да.
- Товарищ Сталин, к вам товарищ Берия с посетителем, - лейтенант госбезопасности, ага. Зовут его кстати, Алексеем. Друзья за привязанность к пиву «пивным бочонком» прозвали, помнится. Хотя не такой уж он и толстый, да и «пивного брюха» не видно.
- Приглашайте, товарищ Доморацкий, – а сейчас поработаем на перспективу. К концу войны мы должны уже иметь задел для «большой дубинки» против всех, кому не понравится наше усиление. Должны и будем иметь.
Входят. Лаврентий сосредоточен, а вот его спутник явно ошарашен и даже, кажется, испуган. Непонятно, отчего. О чем с ним Лаврентий разговаривал, или его костоломы, что так зашуганно Сергей Павлович смотрит? Придется исправлять содеянное.
- Проходите, проходите, товарищи. Устали, наверное, с дороги? Сейчас немного перекусим, а уж потом перейдем к делу.
Вызываю Алексея и прошу приготовить в столовой чай. Идем туда. Так, а гость понемногу осваивается.
- Товарищ Королев, присаживайтесь. Вы какой чай любите – черный, зеленый? У нас очень хороший чай и вкусные бутерброды. Угощайтесь.
Пока пьем чай с бутербродами, разговариваем о всяких посторонних предметах и гость оттаивает. Настороженность уходит вглубь, но полностью не исчезает. Ничего, и так неплохо.
- Пройдемте в кабинет, - приглашаю, готовясь посмотреть, как они прореагируют на сюрприз. Берия, похоже, что-то знал, удивление слегка наигранное. Зато на Королева подействовало. Ага, не зря я три дня по часу личного времени тратил, объясняя и поправляя.  Но надо признать и художник хорош, быстро все понял. Конечно, такую картину посложнее написать, чем «Стахановцев». Но справился товарищ Дейнека, хорошо получилось. Прямо такая, как мне запомнилась с того времени картина: огромная, занимающая полнеба Земля в ореоле атмосферы, резкие двойные тени, черная пустота космоса, видимые на горизонте горы, окружающие кратер, и две человеческие фигуры в скафандрах, стоящие на пустынной равнине. Луна и Земля. Причем нарисовано так, что при беглом взгляде на фигурки ясно, что они с восхищением смотрят на открывшуюся панораму. Даже на охранников подействовало, знаю точно, несколько раз приходили смотреть. А уж на Королева тем более подействовало. Смотрит не отрываясь, как на чудодейственную икону, даже мимо предложенного стула чуть было не сел.
- Товарищ Королев…, - вздрогнув, он наконец-то отводит взгляд от картины. А Лаврентий все смотрит туда, но при этом успевает коситься и на меня, и на Королева. Профессионал, однако. Продолжаю, после небольшой паузы, – вы, фактически сорвали своевременное завершение проекта по реактивным снарядам. Однако новая информация позволяет считать, что Ваша личная вина не столь велика. Советское Правительство решило освободить вас и дать вам возможность реабилитировать себя работой... Мы с товарищами проверили перспективность работ по ракетам с жидкостными двигателями и возможностям исследования космических пространств реактивными приборами. Есть мнение назначить вас руководителем специальной лаборатории при Управлении Специального Строительства Совнаркома СССР. Руководить Спецстроем будет товарищ Берия. Конечным результатом работы вашей лаборатории должно быть создание ракеты способной доставить в космос не менее трех тонн груза, - встаю. Прохаживаясь и неторопливо раскуривая трубку, и наблюдаю за лицами собеседников, - или доставить такое же количество взрывчатки на расстояние не менее одиннадцати тысяч километров. Есть мнение, что эти работы будут иметь большое военное и научное значение…
- Товарищ Сталин, - заговорил Королев. Послушаем, что скажет. Киваю разрешающе. – Кхм… товарищ Сталин, такая работа потребует миллиардов рублей вложений и не менее десятка лет работы. По сложности и стоимости такая ракета будет в сотни раз дороже бомбардировщика. А ведь вернуть ее назад после пуска будет невозможно. Да и освоение космоса в ближайшие годы…
- Ничего товарищ Королев. Мы осознаем как встающие на пути трудности, так и то, что это работа не на один год, что это работа на будущее, что ваши исследования превратятся во что-то вещественное не сейчас, а десять – двенадцать лет спустя. Но мы понимаем, что такие исследования нам необходимы, мы понимаем, что начинать их нужно сейчас. Иначе мы можем оказаться отстающими, иначе нас могут опередить капиталисты. А их будут волновать именно военные возможности и военное применение этих открытий. Вы представляете себе какое преимущество получит та страна, которая сможет запускать искусственные сателлиты Земли? Вы, наверное, читали «Звезду КЭЦ». Да, такая станция имеет большое научное значение, но еще больше она будет интересовать именно военных. Представьте себе наблюдение за перемещениями войск из космоса, фотографирование земной поверхности с орбиты - какие возможности для разведки? Что же касается ракет, как оружия. С какой примерно скоростью она будет падать на Землю из космоса? Представили? Чем ее можно перехватить и уничтожить? Ничем. Что она может уничтожить? Все. К тому же я не открою особой тайны, если скажу, что у нас и за рубежом идут исследования новых видов взрывчатки, которые будут в миллионы раз сильнее существующих. Заброска такой необычной взрывчатки ракетой уже становится не только экономически оправданной, но и позволит шантажировать не имеющие такого оружия страны наличием оружия страшной разрушительной силы, от которого к тому же нет никакой защиты. А мы, единственное в мире государство рабочих и крестьян не можем позволить себя шантажировать, не можем позволить себе быть слабее своих противников, как нынешних, так и будущих.
Подействовало. Даже на Лаврентия подействовало. Так что можно приступать к конструктивному разговору и даже показать некоторые схемы, якобы добытые нашей разведкой. Какой? А это разве важно?

«[…]И снова на стрельбище. После минно-взрывного полигона больше всего учебного времени мы проводили на стрельбище. Полученное нами автоматическое оружие было настолько необычно, что первоначально мы даже подозревали вредительские действия. В моем взводе, например, часть десантников получила пистолеты-пулеметы «Фолльмер-Эрма», часть – ППД, а некоторые, в том числе и я – даже немецкие «шмайссеры». Все это разнообразие надо было освоить, пристрелять, научиться действовать им в боевых условиях.
Довольно быстро все поняли, что выбор оружия был не случаен. Во вражеском тылу снабжение патронами могло происходить в основном за счет трофеев. Наше же вооружение и было подобрано с учетом этого фактора. […]
Полковник П. Макаров. «В тылу врага», Глава 1. «Человек с мешком». (М, Госвоениздат,1955 г)

13 июня 1941 г. «Вольфшанце»

- … исходя из этого, мой фюрер, полагаю, что русские ожидают нашего нападения и даже вычислили дату начала боевых действий.
- Вы правильно сделали, господин адмирал, что сразу доложили мне. Ваша работа достойна всяческой похвалы. Утечка информации, как я полагаю, была неизбежна, несмотря на все приятные нами меры маскировки. Но никакое знание, никакие уловки не спасут большевиков! Наша армия разнесет вдребезги их картонные укрепления! – казалось, фюрер внезапно начнет одну из тех своих «гениальных» речей, которые могут длиться бесконечно долго. Но так же внезапно он успокоился и продолжил уже тихим, умиротворенным голосом, обращаясь к (начальнику Генштаба). – Гальдер, мы можем перенести срок наступления на сутки вперед?
- Но, мой фюрер, тогда мы не успеем развернуть все части второго эшелона, что может привести …
- Вздор, Гальдер, вздор.  Сосредоточенные для первого удара войска и так превосходят силы первого эшелона большевиков. Не так ли, Кейтель?
- Так точно, мой фюрер! На направлениях главного удара мы имеем, по расчетам, пяти- шестикратное превосходство.
- Вот видите, Гальдер. Ваша перестраховка понятна, но неуместна. После нашего удара русские будут думать только о возможности избежать разгрома и окружения. Меня больше беспокоят наши люфтваффе. Геринг?
- Мой фюрер, мы всегда готовы выполнить ваши приказ, - Геринг явно растерялся, но тут ему на помощь, как всегда, пришел начальник штаба генерал Ешонек.
- Разрешите, мой фюрер? Все части предназначенные для нанесения удара уже сосредоточены на исходных позициях. До двадцать второго июня нам осталось подвезти только части тылового обеспечения и закончить перебазирование самолетов в Финляндию. Но эти части и не нужны, фактически, в течение первых суток. Поэтому я могу заверить вас в полной готовности люфтваффе к войне.
- Надеюсь, - буркнул Гитлер, все еще не опомнившийся от обнаружившейся утечки данных откуда-то из управления авиации. -  Надеюсь, что с вашей готовностью дело обстоит намного лучше, чем с обеспечением секретности, – не преминул он напомнить о случившемся.
- Мой фюрер, я уверен, что утечка не связана с моими подчиненными, - бросился на амбразуру всей своей толстой тушей Геринг.
- Вы полагаете или уверены? Мой фюрер, мы уже начали расследование, и, к сожалению, вынуждены констатировать, что вероятность наличия «кротов» в управлении люфтваффе можно считать весьма высокой, - витиеватая речь Гиммлера легко расшифровывалась простейшей фразой: «Геринг дурак, прошляпил  шпионов».
- Да неужели? – воспользовавшись молчанием фюрера, Геринг решился ответить на обвинения. – Может быть, наоборот, утечка произошла именно из органов, отвечающих за сохранение секретности?
Гитлер молчал, не вмешиваясь в разгорающуюся в наилучшем базарном стиле перебранку между своими соратниками-соперниками. Наконец, перебранка начала затихать и фюрер, сделав вид, что ничего не было, продолжил совещание. После получаса разговоров, докладов, уверток не желающего брать на себя ответственность Гальдера, и нажима Гитлера было решено перенести срок наступления на сутки вперед.
- Адмирал, вы собираетесь возвращаться в Берлин? – своим неожиданным вопросом Гитлер остановил выходящего Канариса прямо в дверях. Обернувшись, адмирал ответил. – так точно, мой фюрер.
- Тогда отправьте свой самолет, мы полетим вместе на моем.
Слышавший этот короткий диалог Гиммлер невольно поморщился, словно проглотив дольку кислейшего лимона. Заметивший его гримасу Геринг улыбнулся, несмотря на плохое настроение. «Аппаратная война», не менее жестокая и требовавшая иногда даже больше усилий и средств, чем настоящая, продолжалась…

«Справка о развертывании вооруженных сил СССР на случай войны на Западе .
б/н[омера]
13 июня 1941 г.
I. Сухопутные войска
Всего в СССР имеется 303 дивизии: с[трелковых]д - 198, т[анковых]д-61, м[ ]д-31, к[авалерийских]д – 13; к[орпусных]а[ртиллерийских]п[олков] - 94, an Р[езерва]Г[лавного]К[омандования] - 74, В[оздушно]Д[есантных]К[орпусов] - 5, прт(противотанковых)бр[игад] - 10.
Для развертывания на западных границах
В составе фронтов (без соединений, находящихся в Крыму) -186 дивизий,из них: сд - 120, тд - 40, мд - 20, кд - 6, an РГК - 53, ВДК - 5, пртбр - 10.
Северный фронт - 22 дивизии, из них: сд - 16, тд - 4, мд - 2 и осбр -1.
Северо-Западный фронт - 23 дивизии, из них: сд- 17, тд - 4, мд - 2 и осбр - 1.
Западный фронт - 44 дивизии, из них: сд - 24, тд - 12, мд - 6, кд - 2.
Юго-Западный фронт - 97 дивизий, из них: сд - 63, тд - 20, мд - 10, кд-4 (без соединений, находящихся в Крыму).
В состав Юго-Западного фронта включаются:
- КОВО - 58 дивизий, из них: сд - 32, тд - 16, мд - 8, кд - 2;
- ОДВО (без соединений, находящихся в Крыму) - 19 дивизий, из них:
сд - 11, тд - 4, мд - 2, кд - 2;
- ПрибОВО - сд - 7;
- ХВО-сд-7;
- ОрВО - сд - 6.
Армии резерва Главного Командования
22А (УрВО) - за Западным фронтом. Всего 9 дивизий, из них: сд - 6, тд-2, мд - 1. В состав 22А включаются все шесть сд УрВО и 21 мк МВО.
16А (ЗабВО) - за Юго-Западным фронтом. Всего 12 дивизий, из них: сд-8, тд - 3, мд - 1. В состав армии включаются:
- 6 дивизий из ЗабВО, тд - 3, мд - 1, сд - 2;
- 1 мд из ОрВО (217 сд);
- 5 дивизий из МВО (41 СК - 118, 235. 144 сд; 20 СК - 160, 137 сд).19А (СКВО) - за Юго-Западным фронтом. Всего 11 дивизий, из них: сд-8,тд - 2, мд - 1. В состав армии включаются:
- пять сд из СКВО;
- сд - 3, тд - 2 и мд - 1 из ХВО.
Всего на западной границе 218 дивизий, из них: сд- 142, тд-47, мд-23,кд - 6, ВДК - 5, пртбр - 10.
Центральные армии резерва Главного Командования
28А (из АрхВО) - северо-западное Москвы. Всего 8 дивизий; из них: сд-5, тд - 2, мд - 1. В состав армии включаются:
- три сд из МВО (69 СК - 73, 229; 233 сд);
- 7 МК из МВО (14 и 18 тд, 1 мд);
- одна сд из ЛенВО (177сд);
- одна сд из АрхВО (111 сд). ^
24А (Управление из СибВО) - юго-западнее Москвы. Всего 11 дивизий, из них: сд - 8, тд - 2, мд - 1. В состав армии включаются:
- все шесть сд из СибВО;
- две сд из МВО (62 СК - 110, 172 сд);
- 23 МК из ОрВО (48, 51 тд. 220 мд).
Всего в двух центральных армиях РГК 19 див., из них: сд - 13, тд - 4, мд-2.
Всего на Западе с центральными армиями РГК 237 дивизий, из них: сд-155, тд - 51, мд - 25, кд - б, ВДК - 5, пртбр - 10, an РГК - 55, осбр- 2.
Hа остальных (второстепенных) участках госграницы:
Всего 66 дивизий, из них: сд-43, тд-10, мд-6, кд - 7 и осбр-1, мббр -1. Эти силы распределяются следующим образом:
АрхВО - сд - 1;
Крым - 3 дивизии, из них: сд - 2, кд - 1;
СКВО - сд - 1 на Черноморском побережье;
ЗакВО и СКВО - 20 дивизий, из них: сд - 12, тд - 4, мд - 2, кд - 2;
САВО - 10 дивизий, из них: сд - 4, тд - 2, мд - 1, кд - 3;
ЗабВО - 8 дивизий, из них: сд - 4, мед - 2, тд - 1, мд - 1 и ммбр (мотомеханизированная бригада) - 1;
ДВФ - 23 дивизии, из них: сд - 17, тд - 3, мд - 2, кд - 1 и осбр (отдельная стрелковая) - 1.
При таком распределении сил необходимо дополнительно запланировать перевозки по железной дороге:
из СибВО в район Сухиничи, Брянск - сд - 6, управлений СК - 2, an РГК-2, армейских управлений - 1;
из МВО в район КОВО - сд - 5 и управлений СК - 2;
из ОрВО в КОВО - сд- 7, управлений СК - 2 и армейских управлений - 1;
из ХВО в КОВО - сд - 7, управлений СК - 2, армейских управлений - 1,из ХВО в район Белая Церковь - один МК, тд - 2, мд - 1;
из АрхВО в район Ржев - сд - 1, армейских управлений - 1. Всего 33дивизии, из них: сд - 30, тд - 2, мд - 1, управлений СК - 9, армейских управлений - 4, что составит около 1300 эшелонов плюс тылы и части усиления около 400 эшелонов, а всего 1700 эшелонов. Для перевозки потребуется около 13 дней из расчета 130 эшелонов в сутки. Боевые части могут быть перевезены за 10 дней.
II. Военно-воздушные силы
Всего боеспособных авиаполков 218, из них: иап - 97, ббп - 75, шап -11, дбп - 29 и тбап  - 6.
Эти силы распределяются следующим образом.
Главные силы в составе 159 авиаполков иметь на Западе. Из них:
Северный фронт - 18;
Северо-Западный фронт - 13;
Западный фронт - 21;
Юго-Западный фронт - 85;
в резерве Главного Командования - 29.
Остальные 59 авиаполков иметь на других участках, из них: АрхВО - 2,ЗакВО - 13, САВО - 5, ДВФ - 26, ЗабВО - 7, для прикрытия Москвы - 6.
III. Распределение сил по армиям на Западном и Юго-Западном фронтах
Западный фронт:
ЗА - 8 дивизий, из них: сд - 5, тд - 2, мд - 1;
ЮА-сд-5;
13А - 11 дивизий, из них: сд - б, тд - 2, мд - 1, кд - 2;
4А - 12 дивизий, из них: сд - 6, тд - 4, мд - 2;
резерв фронта - 8 дивизий, из них: сд - 2, тд - 4, мд - 2.Юго-Западный фронт:
5А - 15 дивизий, из них: сд - 9, тд - 4, мд - 2;
20А - сд - 7;
6А - 16 дивизий, из них: сд - 10, тд - 4, мд - 2;
26А - 15 дивизий, из них: сд - 9, тд - 4, мд - 2;
21А - 13 дивизий, из них: сд - 8, тд - 2, сд - 1, кд - 2;
12А - сд-4;
18А - 8 дивизий, из них: сд - 5, тд - 2, мд - 1;
9А - 12 дивизий, из них: сд - 4, тд - 2, мд - 1;
резерв фронта - 7 дивизий, из них: сд - 4, тд - 2, мд - 1.
При благоприятной обстановке на Запад может быть дополнительно выделено 17 дивизий (сд - 7, тд - 7, мд - 3); СКВО - 5 дивизий (сд -2, тд-2, мд - 1); ЗакВО - 5 дивизий (сд - 2, тд - 2, мд - 1); САВО - 5дивизий (сд - 2, тд - 2, мд - 1); ЛенВО - 2 дивизии (сд - 1, мд - 1). Hа перевозку этих дивизий нужно 600 эшелонов».
Заместитель Начальника Генерального штаба Красной Армии H. Ватутин

18 июня 1941 г. г. Москва. Кремль. Кабинет Сталина.
тов. Сталин.

Как я и ожидал, переданное по всем каналам «Сообщение ТАСС», которое так не хотели публиковать Молотов, Маленков и Тимошенко, немцы проигнорировали. Причем демонстративно, не перепечатывая и не комментируя даже в провинциальных газетенках. Никак не хотели мои оппоненты понять главного. Документ предлагал немцам лишь два варианта действий: либо официально, во всеуслышание разделить изложенную в сообщении позицию, то есть от имени германского государства подтвердить высказанную в нем беспочвенность слухов о готовящемся нападении. Что для Гитлера означает или отказ от агрессии, или же, как минимум, перенос даты нападения на более поздний срок. Либо никак не реагировать на него, что, в свою очередь, доказывает, что все решения о войне приняты и бесповоротны. Любой из этих вариантов абсолютно обоснованно выставляет Гитлера именно вероломным агрессором, который заслуживает не только всеобщего осуждения, но и самого сурового возмездия, что должно склонить общественное мнение США и Великобритании в пользу СССР.
Теперь вопрос ясен, непонятки только в сроках. Я считаю, что нападут двадцать второго, разведка и, особенно, командование Западного Особого, отслеживая ситуацию по своим каналам, полагают, что двадцать девятого. Не уверен. Конечно, чем позднее нападут немцы, тем больше смогут сосредоточить сил. Но зато двадцать второго – самый длинный солнечный день, да и память мне подсказывает, что он и есть та ДАТА. К тому же большинство сил, если судить по донесениям, немцы уже подтянули. Чтобы перебросить их на исходные, нужны уже не дни, а часы. Посмотрим, что доложит Копец. Тимошенко лично ему передал мой приказ: «Выбрать наиболее подготовленного и опытного летчика, имеющего боевой опыт и приказать ему облететь границу с Германией, проведя визуальную разведку происходящего на «той стороне». Границу не нарушать и на провокации не поддаваться». Скоро и первые донесения должны поступить. Интересно, насколько помню, именно генерал Захаров тогда летал. Тот самый комдив,  дивизия которого лучше всех пятнадцатого мая отработала.  Посмотрим, кто будет на самом деле. Просто интересно, совпадет или нет. Если совпадет – точно надо к двадцать второму приводить войска в полную боеготовность, а Берии намекнуть, чтобы своего зама в Брест на самолете послал. Пусть проверит, что у Павлова происходит. Что-то не по себе мне, не ошибся ли я, не заменив его заранее. Стоп. А почему только Павлова? Пусть с Тимошенко договорится и вышлет проверяющих во все особые округа. Лучше под прикрытием, чтобы картина объективнее была. Прямо завтра-послезавтра пусть отправляют, Лаврентий своего начальника управления погранвойск Соколова дополнительно в Западный округ  пусть пошлет. Точно. По крайней мере, более правдивую картину получим. До совещания как раз время есть, пожалуй надо озадачить Берию и Тимошенко…
- Товарищи, если судить по справке Ватутина, получается, что на Юге, против не самой мощной группировки противника, сосредоточены основные наши силы. Есть мнение, что необходимо укрепить именно западный фронт. Предлагается перенацелить на это направление шестнадцатую армию, а также передислоцировать первый механизированный корпус. 
- Товарищ Сталин, - Тимошенко, протестующе махнул рукой, - так мы оставим Северный фронт вообще без танков.
- Скажите, Борис Михайлович, а сколько всего танков у финской армии? Сколько танков имеется в переброшенных в Финляндию немецких войсках?
- По сведениям ГРУ – не менее трехсот танков,  включая немецкие отдельные батальоны, товарищ Сталин.  Кроме того, переброска механизированного корпуса на Западный фронт нецелесообразна из-за длительного времени.
- Вы так полагаете, Борис Михайлович? Тогда можно согласиться с оставлением корпуса на Северном фронте. Но прикрытие границ, особенно в Западном округе, необходимо усилить. Пока мы не видим, что предпринято с этой целью, кроме размещения во втором эшелоне двадцатой и двадцать первой армий.
- Согласно директивам пятнадцатого июня начато выдвижение в сторону границы второго, сорок седьмого и двадцать первого корпусов Западного особого, а также тридцать первого, тридцать шестого, тридцать седьмого и сорок девятого корпусов. Таким образом, мы уплотняем оборону наших войск вблизи границы. Предлагается начать выдвижение во второй эшелон Западного округа войск двадцать восьмой армии…
Первая часть совещания закончилась. В конце концов приняли несколько предложенных мною изменений, решили усилить авиацию Западного округа, перебросив двадцатого – двадцать первого числа на его аэродромы часть авиации из Московского округа. Раньше не стоит, будут засечены разведкой и попадут под первый удар немцев.
Отданы приказы подъеме войск, о занятии к двадцать второму передовых линий обороны, создании фронтовых управлений и переброске их на передовые командные пункты. Авиацию приказано рассредоточить на полевых аэродромах. Аэродромы, воинские лагеря, склады, парки техники приказано замаскировать. Срок завершения мероприятий – к 20-00 двадцать первого числа.
Но на этом дело не закончилось. К ранее присутствующим присоединились Маленков, Кобулов, Жигарев, Шахурин, Яковлев, Поликарпов, Петров и Ворошилов. Совещаемся до трех ночи. Решено объявить мобилизацию с утра двадцать третьего июня, а сейчас провести все необходимые подготовительные работы. Долго обсуждаем положение с самолетами. Яковлев уверяет, что нет необходимости переводить ни один завод на истребители И-185. Поликарпов защищает свою машину, доказывая, что даже с некондиционными двигателями она не уступает новейшим самолетам других конструкторов. Долго обсуждали этот вопрос. Я сомневался, но в конце концов записка Гудкова, который тоже был в восторге от поликарповского самолета решила дело. Решено – «сто воесмьдесят пятому» быть.
А другими вопросами разделались быстрее. Завод восемьдесят два перевели на производство высотных АМ-35А, а на старом заводе решили начать выпуск маловысотных, зато более мощных АМ-38 для штурмовиков.
Порадовал и Петров, сумевший усовершенствовать конструкцию и упростить технологию изготовления нашей легкой полевой гаубицы. Поздновато, конечно, но лучше так. Постепенно заменим ими все модернизированные царские гаубицы.
Вроде бы решили много, приказы и директивы отправлены в части, все должно быть лучше, чем помниться мне, но какой-то червячок все равно не дает уснуть. Что-то я упустил. Но что?

19 июня 1941 г. г. Могилев. Курсы командиров звеньев.
Николай Козлов.

- Товарищи командиры! – неожиданная команда поднимает нас из-за столов по стойке смирно. Комдив. Очень сильно о чем-то задумавшийся, сразу видно. Что опять произошло, непонятно, но явно ничего хорошего.
- Вольно, товарищи командиры. Садитесь.
Ух, а голос такой, словно у него кто-то из родных умер. Бл.., похоже, серьезное что-то случилось.
- Заметил, «батя» вне себя? – шепчет сосед, лейтенант Александр Силантьев из сто шестидесятого полка. Молча киваю и жду, что же скажет генерал.
- Товарищи командиры …, - что-то он не торопится с нами поделиться, - я вынужден прервать ваши сборы. Не позднее двадцать второго июня ожидается нападение нацисткой Германии. Поэтому приказываю вам сегодня же отбыть в свои части.
Ничего себе. Кратко и по существу. Решились-таки фашисты, чтоб им ни дна, ни покрышки. А я, честно говоря, до последнего надеялся, что войны в этом году не будет. Да и позднее, может быть, тоже. Ну не настолько же немцы дураки, чтобы на нас переть. Оказалось – точно идиоты. Нет, но ведь буквально четыре дня назад ТАСС сообщил, что все разговоры о войне – только слухи. Специально, что ли?
Обед проглотил, даже и не заметив. Все, бегом на аэродром. Хорошо, что самолеты наши уже готовы, взлетаем немедленно. Помахав на прощание крыльями над КПП, пристраиваюсь к стайке ястребков из нашего полка, берущей курс на Едлино.
Можно считать, что мирное время закончилось. Включаю недавно установленную радиостанцию и пытаюсь связаться с ведущим наш строй Воиновым. Нифига себе, теперь понятно, почему ее решили снять. Сплошной треск и шипенье. Как же с таким качеством связи прикажете воевать? Треть слов еле разобрать удается, остальное не то что понять, расслышать трудно.
****

«Где-то в середине последней предвоенной недели - это было либо семнадцатого, либо восемнадцатого июня сорок первого года - я получил приказ командующего авиацией Западного Особого поенного округа пролететь над западной границей. Протяженность маршрута составляла километров четыреста, а лететь предстояло с юга на север - до Белостока.
Я вылетел на У-2 вместе со штурманом 43-й истребительной авиадивизии майором Румянцевым. Приграничные районы западнее государственной границы были забиты войсками. В деревнях, на хуторах, в рощах стояли плохо замаскированные, а то и совсем не замаскированные танки, бронемашины, орудия. По дорогам шныряли мотоциклы, легковые - судя по всему, штабные - автомобили. Где-то в глубине огромной территории зарождалось движение, которое здесь, у самой нашей границы, притормаживалось, упираясь в нее, как в невидимую преграду, и готовое вот-вот перехлестнуть через нее.
Количество войск, зафиксированное нами на глазок, вприглядку, не оставляло мне никаких иных вариантов для размышлений, кроме одного-единственного: близится война. […]
Мы летали тогда немногим больше трех часов. Я часто сажал самолет на любой подходящей площадке, которая могла бы показаться случайной, если бы к самолету тут же не подходил пограничник. Пограничник возникал бесшумно, молча брал под козырек и несколько минут ждал, пока я писал на крыле донесение. Получив донесение, пограничник исчезал, а мы снова поднимались в воздух…[…]
Командующий ВВС округа генерал И. И. Копец выслушал мой доклад с тем вниманием, которое свидетельствовало о его давнем и полном ко мне доверии. Поэтому мы тут же отправились с ним на доклад к командующему округом... Слушая, генерал армии Д. Г. Павлов поглядывал на меня так, словно видел впервые. У меня возникло чувство неудовлетворенности, когда в конце моего сообщения он, улыбнувшись, спросил, а не преувеличиваю ли я. Интонация командующего откровенно заменяла слово "преувеличивать" на "паниковать" - он явно не принял до конца всего того, что я говорил. Тогда Копец, опередив меня, заявил, что нет никаких оснований брать мой доклад под сомнение, и командующий округом, чтобы сгладить возникшую неловкую паузу, произнес несколько примирительных по тону фраз и поблагодарил за четко выполненное задание. […]
Генерал Г. Захаров. «Я - истребитель»