Hildor практически ничем.
1. Перевод названия на русский.
2. 2.22 blue-rei версия, отличается только косметическими изменениями, типа более красивых эффектов и т.д. Сравнения версий можно найти в интернете.

Togami
Спасибо!
le Sab
 

ВикСин и Аска...

утренний бодун... продолжение "Кто ты, Каору?"

продолжение Гл.7 О, сколько нас открытий чудных ожидает

– Ты гляди, какие хорошие обычаи существуют у немцев и русских! – ну и к чему это мой бравый командир клонит? – Поздравил с награждением-повышением – поцеловался, выпил – поцеловался! Ты, Син, парень не промах, умеешь случаем пользоваться.
Уга, а сейчас одна тридцатилетняя красавица этим же прецедентом воспользуется и станет поздравлять одного свежеиспечённого капитана. Заодно, заставив поревновать другого капитана. Вот же, блин, выпил на брудершафт!
Ну, МиниМи, ну, паршивка! Дождёшься от взводного подобной же ответочки! Впрочем, сейчас, самому надо аккуратно отбрехаться.
Как известно, лучший способ защиты – нападение:
– Мисато-сан! Я парень свободный. Кого хочу, того и целую! Захочу – всех девушек здесь перецелую. От Айюми до Акаги включительно! И, кто мне откажет?
– Надо же, как приятно, когда тебя в таком возрасте называют девушкой! – самодовольно усмехнулась Акаги. – Ты сегодня решил меня порадовать, Синзи?
– Ну как же не оценить красоту такой видной женщины, Акаги-сан. Всегда к вашим услугам.
Реакция её подруги вполне предсказуема:
– Синдзи!!! Негодяй, решил, всё-таки, бросить меня?!! К Рицко слинять задумал, паршивец?!!
Любуясь возмущенной до предела Мисато (эх, хороша чертовка!), краем глаза замечаю внимательный взгляд Ичигавы. Похоже, подружка О’Хары восприняла мой пассаж о свободе выбора объектов для поцелуев как прямое разрешение к действию. Тем, более что повод имеется, как минимум, в количестве двух. Тут уже и без телепатии понятно, что у неё на уме. Очи чёрные, очи жгучие, очи страстные и прекрасные. Как боюсь я вас! А, ещё Лэнгли смотрит, только, странно как-то: на меня – задумчиво, на остальных девушек и женщин – возмущённо. Неужто, взревновала? При живом-то Кадзи…!
Впрочем, учитывая, что девушкам подобного склада характера присуще собственническое отношение ко всем из своего окружения представителям противоположного пола в её «охотничьих угодьях и сфере влияния», то... Особенно, если вспомнить, как они с Нагисой кипятились, когда я при переезде на Ичигаву засматривался. То, вполне вероятно что таки да – ревнуеть. С другой стороны, Лэнгли в принципе то по фигу, с кем я… Scheisse, от попытки разобраться в этих вывертах женской психологии у любого крыша поедет. Поэтому, остаётся одно – бежать, Витя, бежать! Огородами и задворкам, пока эти прекрасные живоглоты меня как кролика не… Только, куда? «На балкон» - подбросил мысль Младший. Ну и как долго я там один пробуду? Впрочем, передышка на пару минут тоже не помешает.

– Синдзи, ты обиделся на нас с Мисато? – именинница, и по совместительству виновница целого ряда безобразий, как и ожидалось, выскочила следом за мной на балкон.
Сердито отворачиваюсь в сторону, всем своим видом показывая: «я обиделся, не подходи ко мне, противная и вредная».
– Си-ин, да не дуйся ты так на меня. – сейчас Нагиса сама невинность и скромность.
– Я и не собираюсь на тебя дуться, я тебя просто вздую. Нежно, ласково и беспощадно.
– Си-индзи-ии, я же любя!
– Это можно считать действительным признанием в любви?
– Умс… – лицезрение покрасневшей как рак Каору принесло мне долгожданное чувство удовлетворения. – С-син, я-я это… ну, нет… ты же не в моём вкусе, взводный…
– И, на хрена тогда страстные поцелуи взасос?
– Я тебя всего лишь поцеловала, как принято, когда пьют на брудершафт.
– Так я тебе и поверил, Нагиса! Ты не ты, если какую-нибудь пакость не устроишь. – чувствую, как губы, против воли, раздвигает улыбка. 
– Си-ин, ну ты что-о-о, шуток не понимаешь?! Я же не специально! – знает же, что своим фирменным (made by клан Кацураги) обаянием и великолепно сыгранным раскаяньем заставит кого угодно простить ей что угодно.
– Ну ладно, ладно, считай, что простил.
– Ур-раа-а-а!!! Син, ты такая лапочка! Лучший на свете командир! – тут же, вместе с радостным писком, прилетает поцелуй в щёку. 
Нет, это уже слишком! Воистину, не зря в народе говорят: горбатого могила исправит!
– Р-ррр! Ты, сейчас, получишь на орехи от лучшего на свете командира!
Кацурагинский клон с фальшиво-испуганным писком устремился обратно в зал, по дороге только чудом не затоптав дуэт Кенске-Судзухара. И, гадать не надо, что эти клоуны собирались делать. Сейчас опять доставать будут.
– Круто! Чувак, ты поцеловал МиниМи! – Айда принялся прыгать вокруг меня с радостным верещанием. – Ка-ак я тебе завидую! Бл-и-ин, хочу в НЕРВ!
– Да не, это МиниМи его поцеловала. – зато, Тодзи ржал на зависть любому коню. – Другие парни о таком могут только мечтать. Этот же ещё и недоволен! Вот, чокнутый!
И вы туда же, парашютисты хреновы!
– Вот это событие, вот это новость, Син! – похоже, этот феллини хренов, всё ни как не угомонится. Готов поспорить на что угодно, но, благодаря Кенске, уже к завтрашнему вечеру вся наша школа будет знать о столь знаменательном событии.
– Ещё бы – сбылись мечты идиота! Интересно, ты уже завтра фотки продавать начнёшь или, всё таки, начала учебной недели дождёшься?
– Син, да ты чего, чувак? Я что тебе, девчонка какая-нибудь?! – а у самого глазки-то забегали – сразу видно, что уже вопросом мучается: ждать понедельника или уже в воскресенье начинать трезвонить всем и каждому.
Тодзи тут же идёт на выручку приятелю:
– Син, даём слово – молчание будет могильное! Неужели, ты думаешь, что мы тебя перед всей школой подставим?!
– Ну и чего вы, пара придурков, до Икари докопались? – Лэнгли , уперев кулачки в бока, строгим взором смерила своих одноклассников. – Завидуете, что ли?
– Ещё б тут не завидовать! – хмыкнул Судзухара. – Все девчонки целоваться лезут к одному только Сину.
А вот утрировать не надо, дружище – звездой номер один у нас до последнего момента был капитан Рёдзи.
– Чем завидовать ему, лучше бы сами пригласили кого-нибудь танцевать. – осадила парня немка. – Судзухара, тебе что, слабо к Хикари подойти?  А, ты Кенске, чем вертеться со своей проклятой камерой, лучше бы с Айюми или Габриэллой пообщался! Плейбои хреновы!
Презрительный фырк почему вызвал у меня ассоциацию с финальным ударом молотка по загоняемому в ящик гвоздю. Во как раздухарилась рыжая. Впрочем, по цвету щёчек и резвости жестом сразу видно, что не одна именинница химичила с алкогольсодержащими жидкостями.
Всё с тобой, подруга боевая, ясн. В таком состоянии, любая девушка даже просто друга к другим приревнует.
А, напарница уже повернулась ко мне:
– Икари, а почему ты никого на танец не пригласил?
Прозвучало это, однако, не как вопрос, а как обвинение.
– А я не умею и не люблю танцевать, Лэнгли.
– Ну и зря. – глаза немки коварно блеснули. Совсем, как у сестричек Кацураги. Ну-ну, сейчас тоже что-нибудь отмочит. – Может, сделаешь для меня исключение?
Вот это торпедный залп в упор, иначе не назовешь. Впрочем…
– С удовольствием, фройляйн, с превеликим удовольствием.
Скосив глаза, вижу вытягивающиеся изумлённо-завистливые физиономии одноклассников.
– Во даёт!
– Счастливчи-ик! Хочу в НЕРВ!
Я по-ихнему что, обязательно должен отказываться от возможности потанцевать-пообниматься  с красивой девушкой? Ха, нашли тут рыцаря-тамплиера с обетом безбрачия! Младший, харэ ерничать! Не влюбляться до предотвращения Третьего удара отнюдь не равноценно отказу от всяческих контактов с противоположным полом. Тем более, если это мои симпатичные напарницы.
Сейчас, главное, чтобы бы гормоны не взыграли. Трудновато будет контролировать свой организм, учитывая количество тайком от командира выпитого. Внутри пакостно захихикал Синдзи. Чья б корова злорадствовала, Младший?! Хотел бы я на тебя без меня по смотреть… Вот-вот...
Это на словах просто получается – контролировать тело. А, попробуйте осуществить в реальности, при четырнадцатилетнем теле, когда во всю идут гормональная перестройка вкупе с половым созреванием! Впрочем, это даже приятно – вспомнить годы юности своей.

– Аска, ты, сегодня, я гляжу, в ударе. – заметил я, когда мы закружились в медленном танце. 
– Просто, отличное настроение, Синдзи. – девушка ослепительно сверкнула зубами. – Я, ведь, уже на днях смогу снова начать пилотировать Еву! Как и хотела! Лучший для меня подарок к дню рождения!
В этом вся Лэнгли. Кто бы ни был избранником Аски, но ему по любому придётся делить сердце девушки с другой её любовью – Евангелионом. Впрочем, в этом плане, и Аянами очень похожа на Лэнгли – для Первой пилотирование Евангелиона – смысл жизни. И, кого бы ни полюбила моя сестра, тому также придётся делить сердце Рэй с Евой. Интересно, а чем мы с Нагисой от них отличаемся?
Да, практически, ничем. Пусть, внешне, наши с Четвёртой привязанности к Евам не такие сильны, но это, если взглянуть со стороны. Может быть, из-за нашего (в смысле, Виктора) с Нагисой нормального детства? Или же…
– О чём задумался, Икари? – прервала мои самокопания Сорью.
– Да вот, тобой любуюсь и пытаюсь понять, почему ты так странно смотрела на нас с МиниМи. Неужели приревновала? – и что, скажите на милость, я сейчас несу?
– Дурак! – Вторая легонько шлёпнула меня по плечу. – Син, ты всегда найдёшь повод страдать фигнёй.
– Извини. Просто из-за выкрутасов сестричек Кацураги, я скоро пол с потолком путать начну.
– Да ладно тебе! Мне просто захотелось с тобой танцевать.
– Спасибо за оказанное доверие.
– Знаешь, Синдзи, если от кого и ожидать ревности, так это от тебя.
Однако, заявление!
– Да-а?! Ну и, к кому я должен ревновать? К Кадзи? И, кого ревновать – тебя или Мисато?
Сорью хмыкнула:
– Не удивлюсь, если нас обеих.
Ага, щаз! Нашли пацана малолетнего.
– Я тебе не какой-нибудь холеричный тинэйджер, чтобы по мелочам бушевать.
– И, это я слышу от законченного психа, который даже в душ с пистолетом и ножом ходит. – фальшиво-огорчённо вздохнула немка.
– В отличие от психопатии, паранойя при случае может жизнь спасти.
– Оправдался. – улыбнулась напарница. – Хорошо что, в нашей компании хоть один вменяемый появился – О’Хара.
– Кстати, о Чихиро. – я решил воспользоваться моментом и сменить тему беседы. – Честно говоря, поразительно, что Чихиро наберётся храбрости сестру на танец пригласить.
Аска хихикнула:
– Просто я убедила его пригласить Рэй на танец.
– Лэнгли вполне благосклонно относилась к О’Харе. Но, что бы помогать сему налаживать отношения с Первой…
– Вот уж чего от ТЕБЯ не ожидал, Аска.
– А, почему бы и нет. – девушка совсем по детски улыбнулась. – Аянами – пай-девочка, О’Хара – пай-мальчик. Из них получится отличная пара.
Вот это заявление! Это всё пагубное влияние командира и её сестрёнки – заразили нашу рыжеволосую валькирию тягой к сводничеству.
– Аска, ты становишься как Мисато с МиниМи. 
– Не стану, Син. – Сорью внезапно прижалась к мне поплотней. – Я была, есть и останусь Аской Сорью Лэнгли.
– Ну да, второй такой как ты, уже не найдёшь. – надеюсь, что хоть её клона никто не додумался сотворить. Потому как, двух рыжих электровеников я точно не переживу.
Впрочем, не надо так стенать, Вить. Можно подумать, что тебе неприятно танцевать с этой девушкой, обнимать её стройную талию и смотреть в бездонные голубые глаза. Scheisse! Что за… ?! Боец, ты что, уже того – врюхался с концами?!
– Слушай, Сорью, если уж тебе так приспичило сводничать, то давай займись Тодзи и старостой. Они, ведь, давно друг другу нравятся.
– Верно. – Вторая снова блеснула зубами. – Хораки сама в этом недавно призналась.
– Ну и отлично! Пусть Судзухара наберётся храбрости (наглости у него и так, в принципе, хватает) и пригласит
Лицезрение танцующей пары Икари-Лэнгли подвигло Кацураги на ещё один фонтан колкостей и шуток по поводу моих предпочтений, в купе с перечислением преимуществ и недостков моногамии и полигамии. В сопровождении с комментариями Каору и Ичигавы (у этой красотки язычок истинной стервы оказался!) это стало… Мужская половина компании с трудом держалась на ногах, держась за животы.
Впрочем, мы с Аской, в осуществление задуманного, старательно насели на Судзухару, так усиленно давя на его мужскую сознательность, что бедолага, лишь бы только избавиться от двух садюг-пилотов, вынужден был немедля потащить в круг совершенно растерявшуюся Хикари.
Как, зато, Кенске кайфовал, старательно снимая всё это дело! Чуть ли не пищал от радости. Пока, её высочество кайзерин Сорью не соизволила обратить и на него своё царственное внимание:
– Кенске, а ты что тут с камерой топчешься? Или, больше не осталось никого, кто может стать партнёром в танце?
– Да я-то… в общем… – струхнувший Айда принялся испуганно озираться в поискать наикратчайших путей бегства. Э, нет, дружище, повеселился ты, повеселимся и мы.
– Что «в общем», Айда? – приступаю к исполнению своей части увертюры. – Разве не ты только что стонал «хочу в НЕРВе служить!», глядя как вокруг меня девушки крутятся? Вот и действуй! Причём, тут даже в НЕРВ вступать не надо – только выбирай и приглашай.
– В наличии Габриэлла, Айюми, Нагиса, Рэй, Хикари… – с чарующими интонациями голодной сирены принялась перечислять присутствующих немка. – А ещё Майя, Мисато и… Акаги-сан.
Оружейный маньяк и активнейший член кружка милитаристов из японо-поляка стремительно превратился в чистокровного краснокожего.
– Да, действительно, Айда, дружище. – внезапно вмешался ошивавшийся в сторонке Рёдзи. – Почему бы тебе не пригласить на танец Мисато? Раз Синдзи её бросил, то…
– А, я с удовольствием поснимаю всё на твою камеру. Запечатлею, так сказать, сии знаменательные моменты для истории. – не всё ж нам с Кадзи  страдать от избытков женского внимания.
Интересно, если бы Кенске мог, то куда бы он сныкался? Точнее, под какой именно предмет мебели?

Эта чернобровая красавица своего всё же добилась, пригласив бравого капитана Икари на танец. Да так ловко при этом подобралась: только что маячила за спинами старших и вот уже стоит передо мной. Я же не кочевряжился и согласился мгновенно. Единственное, что смущало – рост Айюми. Старшеклассница была на целую голову выше. Зато, какая у неё фигура!!!
Но, как на нас при этом смотрели Аска с Нагисой! Особенно, немка – ни дать ни взять, голодная кошка, у которой пытаются отобрать одну рыбину, пока она трескает другую.

Что, касается Рэй, то Первая почти всё время проводила в обществе Чихиро О’Хары, ограничившись общением со мной, научниками и Ферраро. Пару раз замечал их вдвоём на балконе. Но, решил к ним не лезть. Пусть общаются без посторонних, всё равно я буду в курсе всего, что между ними происходит. Изящный, хрупкий блондин-бисёнен едва доставал красноглазой альбиноске до глаз. Смотрелась эта пара очень… необычно. Но, не противоестественно а, именно, колоритно.
Интересно, чем Чихиро смог растопить сердце нашей Снегурочки? Тактичностью, интеллектом, образованностью, нестандартной внешностью…? Точный ответ сможет дать только сама Аянами, но, я её торопить не стану. Всему своё время.
Меня ещё удивило, что их общение не вызывало неудовольствия у Акаги. Глава научников, изначально не приветствовавшая тесные контакты Рэй со сверстниками противоположного пола, тут даже не хмурилась. Причина, как мне кажется была в умственных способностях О’Хары, с самого начала покоривших рациональную душу Менгеле. Видимо, Рицко решила, что из контактов Чихиро с Рэй ничего плохого не выйдет.

– …Фёдорыч, мне срочно надо выпить! От такого…
– Ну, выпьем, Господи, что тут такого, не первая же рюмка за сегодня…
Шагнув в коридор я нос к носу столкнулся с немного ошалевшим Марченко, сопровождаемым ехидно усмехавшимся Баскаковым. Научник что-то пытался доказывать капитану:
– Фёдорыч, ты, блин, так спокойно к этому отнёсся…
– А, что тут такого? Подумаешь, пингвин говорящий. Телевизор смотрит и в душ с полотенцем ходит.
– Но, это же невероятное достижение!
– А, иди ты, знаешь куда! Евангелион, прикрытый АТ-полем, пилотируемый подростком с помощью телепатии – вот это достижение!
– Да, но и это…это животное, это же просто невозможное
– Невозможное, это если моя новоявленная старшая племянница не сможет за три года сосватать младшую! Вот это невозможное!
– Капитан, шутишь всё, блин, а…
– Пошли уж, Челомей Менделеевич Циолковский…
Ясно, мужики Пен-Пена повидали, вот Марченко и в ауте. А, Баскаков – молодец, не удивлюсь, если он и при виде самого пингвина даже глазом не моргнул.
У входа на кухню стояли гордо надувшиеся Акаги с О‘Харой и немного растерянная Аянами.
– Что, доктор Акаги, ваш коллега узрел плоды ваших трудов?
– Именно, Синдзи. – кивнула донельзя довольная собой Рицко. – Пен-Пен вышел в ванную, ну и по дороге с О’Харой поздоровался.
– А Марченко, услышав пен-пеновское «Уарк, Чи!», тут же выпал в осадок? – мы с Менгеле уже гоготали, не опасаясь, что земляки меня услышат.
– Угадал! – бисёнен не выдержал и тоже присоединился к нам.

*  *  *
Стоило только одноклассникам и Айюми распрощаться с нами, как вечеринка превратилась во внутриведомственный корпоративчик. Больше всего уходу молодняка радовался  Кадзи. Но, не смотря на необходимость отчаянной обороны от девичьих атак, капитан не выказывал ни малейшего желания покинуть нашу компанию. Макото и Савеленко, уже как следует весёлые, не теряя времени даром, устроили состязание по армрестлингу. Тотчас же собрался отчаянных болельщиков. Как ни старался Хьюга, но Анатолий довольно быстро одолел. Впрочем, такой исход соревнования был вполне ожидаем. Правда, в следующем поединке Кадзи одолел Анатолия, защитив таким образом честь японской нации. И… был повержен Баскаковым. Новый родственник Мисато играючи одолел коллегу в считанные секунды. В общем, пошло-поехало. Больше всех поразила Ферраро. Итальянка играючи одолела всех, кроме Сергея Фёдоровича – с ним состязание закончилось вничью. Я, конечно, видел, на что Габри способна. Но то, что помимо невероятной ловкости, блондинка обладает ещё такой чудовищной силой…
На этом дело не закончилось. Не зря же говорят: куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй – Лэнгли вызвала на состязание Каору. И, проиграла – клон Мисато был на год старше и куда здоровее немки. Хотя, Сорью старалась от души. Но, рефери в лице Габриэллы присудил победу МиниМи. Тут же Кадзи, отчаянно болевший за свою протеже, принялся оспаривать решение судьи, заявляя, что Вторую незаконно засудили. На защиту клона тут же горой стала Мисато. Но, насладиться очередной грызнёй голубков не позволил Баскаков, заставивший их выпить по стопке коньяка. На брудершафт. Попытка же командира обойтись без поцелуев была тут же пресечена всеобщим негодованием окружающих и к вящему негодованию Аски.
Опекуну пришлось целоваться со своим бывшим – залихватски опрокинув бокал, девушка скорчила недовольную физиономию и, торопливо чмокнув в щёку Рёдзи, тут же принялась костерить довольного как удав капитана:
– Твою ж, Кадзи! Ты, вообще, бреешься хоть когда-нибудь? Неужели, хотя бы сегодня нельзя было побриться!
– Мисато, я всегда был таким. – хитрец тут же скорчил недоумевающую физиономию. – Сколько ты меня помнишь.
– Вот именно, сколько тебя помню, ты всё таким же и был – сволочью и хамом. – только вот злобы в этих словах уже не было. Больше походило, на дружескую ругань.
– А когда-то ты эту сволочь и хама любила. – беззаботно улыбнулся капитан. Вот гад упорный. Не удивлюсь, если он уже к весне своего добьется.
– Потому что когда-то я была молодой и дурой. – отрезала Кацураги, всем своим видом показывая, что не желает продолжать разговор на эту тему.
Рёдзи грустно вздохнул, бросил взгляд на багровеющее от злости лицо Аски и отвернулся. К пристально изучавшей его Нагисе. Встретившись глазами с клоном своей бывшей Кадзи вздрогнул и снова отвёл взгляд. Эх, Кадзи, Кадзи… сам, ведь, между двумя женщинами вляпался…

А, праздник даже и не думал прекращаться. Слава Богу, пока дело не дошло весёлых гонок по ночному Токио и стрельбы очередями по уличным фонарям. Иначе, проведённую вечеринку можно будет смело записывать в анналы истории и разного рода административных документов. С перечнем всех полагающихся последствий и санкций.
– А теперь, давайте прогуляемся всем коллективом, подышим свежим воздухом!
Ну вот, накаркал, ворона – Кацураги всё же произнесла заветную фразу.
– М-мисато, а может не надо. – эту идею надо срочно гасить в самом начале, иначе… – В прошлый раз такая прогулка закончилась выволочкой у замкома, наказаниями и помятым крылом «Супры».
Надеюсь, хоть, упоминание о травмах любимой боевой колесницы охладит воинственный настрой командира.
– Ерунда, в этот раз мы просто будем поосторожней. – похоже, эту безбашенную прошлое так ничему и не научило.
Помогать отговаривать майора тут же ринулись Лэнгли, Каору и, к величайшему моему удивлению, Ибуки.
Внезапно,  Марченко принимает сторону Кацураги:
– А ведь, майор права – почему бы нам и не пройтись по улице?
Наивный, ещё не знает, что такое прогулки с пьяной Мисато.
Дальше больше. Научника поддержал Баскаков – вот от кого я такого ну, ни как не ожидал:
– Тем более, мы пили немного, ни  с воздержанием, ни, тем более, с расстановкой.
– То есть, как это не пили с воздержанием? – шутливо возмутилась Акаги. – Мы все как раз пили в меру, воздерживаясь от излишеств.
Савеленко с Марченко переглянулись и посмотрели на дядю Каору, дружно загоготав:
– Фёдорыч… хр… да поясни… ты им… а то, так… хр… до второго пришествия гадать будут!
– Поясню. – согласился тот и повернулся к недоумевающим японцам. – У русских православных священников было принято пить тремя способами – с воздержанием, с расстановкой и с прилежанием.
– А, это как конкретно? – заинтересовался Хьюга. 
– А, так. – с совершенно невозмутимым видом Баскаков принялся пояснять. – С воздержанием – это когда вы, встав из-за стола, еле воздерживаетесь от того, чтобы не грохнуться на пол. С расстановкой – когда вы покидаете застолье, а ваши друзья вам для ходьбы ноги расставляют. С прилежанием – это когда вы пьёте так прилежно, что уже к концу веселья прилежно лежите под столом.
Как только штукатурка со стен от хохота не попадала. Интересно, где капитан так научился по-японски шпрехать – весь смысл пояснения сумел сохранить?!
– Ну, такое нам не грозит. – заметила утирающая слезы Ибуки.
– Вы правы, Майя-сан. – подтвердил Марченко. – Мы, ведь, даже до научной стадии не дошли.
Народ тут же навострил уши:
– А, это что за стадия?
– Когда начинается ощущаться воздействие сил Корриолиса. – с архимедовским выражением лица воздел палец научник.
Народ уже не смеялся, он уже кудахтал.
– Так что, на счёт прогулки. – Мисато так и не вздумала отказываться от затеянного. – Кто у нас самый трезвый? Майя, тебе уже моей машиной доводилось управлять, давай снова…
Эх, зря мы не согласились на предложение Нагися похимичить с командирской «Супрой».
– Командир, ты предлагаешь всех запихнуть в свою легковушку? – лично меня аж передёрнула, как попробовал представить это в живую.
– А, зачем нам давиться в машинах, когда можно прогуляться пешком. И машины целы будут и мы. Хулиганья, насколько мне известно, здесь городе весьма в мало. – предложил Сергей Фёдорович.
– Хотел бы я посмотреть на ту гопоту, что решиться на нас полезть. – усмехнулся Анатолий.
Хотел бы я посмотреть, что останется от гопоты, решившей докопаться до нашей компании. Одно радует – передвижение пешком уже исключает привлечение дорожной полиции. Хотя, если постараться… Так, стоп, хватит, а то сейчас ещё и такого накаркаю!

Свежий холодный воздух резко ударил в ноздри. Хор-рошо-то как!
– И всё-таки она вертится! – внезапно заявил Рёдзи.
Народ понимающе загоготал. Блин, действительно, чувствуется, как наша планета вертится.
– Надо же, Кадзи, ты про Галилея помнишь! – изумилась Акаги.
– Увы, Рицко, но у меня в памяти только это от школы и осталось. – виновато улыбаясь признался капитан.
Мисато тут же встряла:
– Это не того астронома, которого на костре Инквизиция в Риме сожгла?
– В Риме сожгли Джордано Бруно, причём за полвека до Галилея, неуч ты наш. – поправил я командира.
– А что с самим Галилеем сделали? – поинтересовался Хьюга.
– Заставили надеть власяницу, посыпать пеплом с золой голову и публично покаяться и отречься от своих убеждений. – поведал почтенной публике Савеленко.
Кацураги кровожадно прищурилась:
– Эх, сыграть в Бруно и Инквизицию с Вилсоном. Он – Джордано, а, я – Инквизиция. А вместо дров – железнодорожные шпалы!
Рядом со мной Кадзи  с облегчением вздохнул. Приятно, что ни говори узнать, что у любимой девушки ты всё же не враг №1.
– Кадзи, а давайте сыграем в Галилея и Инквизицию. – внезапно предложила МиниМи. Вы – Галилео Галилей, а я, Мисато и Аска – кардиналы Инквизиции.
Бедолага схватился за лицо и под всеобщий хохот горестно возопил:
– Теперь, я понимаю этих несчастных итальянцев!
Внезапно в форсированном алкоголем мозгу воображение нарисовало жуткую картину: связанный Кадзи Рёдзи в дерюжном мешке на голое тело и троица наших красавиц, натирающих ему голову золой со словами: «покайся, заблудшая душа!». Такого зрелища моя уже истёрзанная психика не смогла вытерпеть. Скрюченный приступом жесточайшего хохота, я свалился на оказавшуюся по счастью рядом скамейку.
– Икари, придурок, опять тебя переклинило! – донёсся возмущённый вопль Лэнгли.
И, тихий голос нагисиного дяди, обращавшегося к кому-то из наших:
– Ну вот, а ты говорил, что среди пилотов только паренёк без прибабаха!
Увы, но второй приступ свирепого ржача мне ни за что не остановить.

*  *  *
Всю ночь снились самые идиотские сны. Нет, на этот раз меня ни кто не пытался соблазнить. Но и того, что привиделось, хватило с лихвой.
Апофеозом стали шестнадцатилетняя Акаги, одетая в сейлор-фуку, и Аянами, в костюме Лэнгли (том самом «а-ля Пеппи Длинный Чулок», что немка купила в торговом центре), которые с криками «Не уйдёшь, Табрис!» и «Попался, хер-рувимчик!» гонялись по коридорам нашей школы за капитаном Рёдзи (у которого волосы почему-то были пепельно-белыми, а глаза – багрово-красными). Причём, была Рэй вооружена своей шпагой, а Рицко – кошмарного вида болгаркой. Кадзи же ловко, как в Матрице, бегал по стенам и отчаянно матерился по-украински.
Моргая и пуча глаза как контуженный филин, я с нечеловеческим усилием поднял голову. Точнее, попытался поднять эту часть тела. Какая с… сволочь умудрилась запихнуть в мою голову двухфунтовое чугунное пушечное ядро, которое теперь при каждом неосторожном движении с грохотом перекатывается по черепушке, безжалостно давя немногие оставшиеся мозги.
У-ууу-оо-о-о-оу-у-у-ууу, как же мне хреново! В прошлый раз, когда обмывали лейтенантские лычки, бодун куда полегче был. Но, и пробуждение тогда было куда более эмоциональное!
Кстати… Не поворачивая головы ощупываю окрестности. Ф-фух, никого рядом нет. Хотя, спать я лёг уже в трусах и майке. Или всё же кто-то раздел? Из глубины приходит насмешливая мысль. Младший очухался. Братишка, давай ты не будешь ерничать, а? С меня и так бодуна хватает.
Попытка принять вертикальное положение стоила ещё одного приступа головной боли вкупе с головокружением.
Погудели хорошо. Так что голова гудит. А, ведь на носу ещё мероприятия – четвёртого – днюха Аски, днюха Мисато, потом – Новый Год… О-о-оу-о-ооо!
Всё, бросаю пьянки! Больше никакого алкоголя – полбокала шампанского для приличия и баста! Впрочем, это на будущее, а сейчас на повестке дня транспортировка тушки на кухню служебной квартиры.
И, ещё… Какая сволочь зомбоящик включила?!!

Телек, действительно, включила сво...еобразная личность. Рыжая такая, неугомонная и сварливая. Которая сидела на диване тупо пялясь в плазменный экран. Удивительно, но выглядела она намного лучше, чем ожидалось. То ли выпила мало, то ли выпивка не брала.
– Икари, привет!
– Доброе утро Лэнгли. Неужели у тебя голова не гудит, что на такую громкость ящик врубила?
– По-твоему звук сейчас громкий?
Ну что она за человек такой непрошибаемый?!
– Громко? Сорью, звук не просто громкий, он – оглушительный.
– Просто меньше с выпивкой дружить надо меньше, Икари. И, тогда не будешь страдать от каждого шороха. – праздник миновал и перед нами снова прежняя язвительная Аска Лэнгли.
– Да и ты, насколько помнится, вчера умеренностью не страдала.
– Плохому танцору и пол виноват и балласт мешает. – процитировала нагисину поговорку девушка. – Надо уметь рассчитывать дозу.
Тоже мне мастер питейных дели и доктор застольных наук. Решив не продолжать перепалку – самое неблагодарное занятие на похмельную голову я поплёлся на кухню – сушняк зверь безжалостный. А на кухне… Поле русской брани. От лицезрения царившего здесь хаоса стало ещё хуже. Бр-рр-рр… И, боюсь, всё это придётся мне убирать – Сорью, как пить дать отделается уборкой зала. Кстати, а почему это я один должен все эти горы грязной посуды разгребать? Мы, ведь вчера не только новые лычки обмывали, но и чьё-то пятнадцатилетие. Где именинница?
Утоление жады было прервано нетерпеливыми звонками в дверь. Интересно, кто это тут такой резвый? Воскресенье, утро, ну, пусть, даже не середина, но всё же – для выходного это ещё рань.
– Взво-одный… – вид у МиниМи был аховый – опухшая физиономия, мутные глаза и плохо скрываемые попытки сохранить равновесие в вертикальном положении. Алкогольный абстинентный синдром налицо. Точнее – на лице. Впрочем, догадываюсь, что мой фэйс и состояние так же можно использовать в качестве наглядного пособия для студентов-медиков.
– Утро доброе, Нагиса. Заходи. Ты чего так рано поднялась?
– Голова… – ответ понятен и исчерпывающ.
– С первым бодуном тебя, именинница.
– Как быстро просёк. Сразу видно – опыт, сын ошибок трудных. – ещё и шутит, зараза такая. – Лучше, давай вместе страдать от бодуна, взводный.
– Вместе и батьку бить веселей. Квас будешь?
– Ледяного, прямо из холодильника. – жалобно протянула Четвёртая и малость оживившись подытожила. – При таком сушняке холодный брюходуй будет в самый раз.
– Сейчас достану и пойдём в зал. Посидим, придём в себя, и начнём наводить порядок. Поможешь мне на кухне убраться?
– Не вопрос, Син. Кстати, а тебя-то кто с постели выдернул?
– Один электровеник рыжий. Врубила телек ни свет, ни заря и сидит балдеет.
– Ахренеть! – вяло изумился кацурагинский клон. – Она что, двухжильная, что ли?
– Ну так, она и пила меньше всех. – я протянул девушке источавший желанную прохладу алюминиевый цилиндр.
– Ага, как же. Да она ж только пива выдула больше, чем Хьюга с Аобой вместе взятые. – Каору с третьей попытки открыла таки банку и сделала длинный глоток. – Уфхс… Пошли, Син, а то меня ноги не держат.
– Привет, Каору. – Лэнгли, скользнув мутным взглядом по нашим лицам, снова отрешённо уставилась на экран.
Нагиса, доковыляв до дивана, плюхнулась на него с громким стоном наслаждения. Который, тут же, стал стоном страдания:
–Аска, блин, какую дубовую голову надо иметь, чтобы такой ор слушать, а?
Сорью надменно фыркнула:
– Надо же, какие вы хрупкие!
– Только, не говори, что чувствуешь себя как заново рожденная. – что за дурацкая манера хорохориться?! Будто ей самой не хреново.
Удивительно, но спорить дальше Вторая не стала:
– Нагиса, если хочешь убавить звук, то пульт рядом с тобой.
– В-яя-яа-а, ка-ак мне хреново. – простонала МиниМи, снижая громкость до минимума. Ка-ак я тебя понимаю, подруга.

– Отлично, очухались, пьянь болотная! – Кацураги, став в дверях, внимательно оглядела охваченных страданием пилотов.
– Ага, вижу, собрались все кто мне нужен! –  а глаза такие добрые-добрые. Сегодня она, точно, не с той ноги встала.
– Скидывайте, хлопцы, портки – батька розги достаёт. – пробормотала МиниМи.
– Что ты сказала, паршивка? – грозно осведомилась опекун.
Та мгновенно прикинулась истинной паинькой:
– Да так, ничего особенного, старшая сестра.
– Да-а? А мне показалось, что ты буркнула что-то «лестное» в адрес своего тактического командира. – не суливший ничего хорошего взгляд майора становился на мне. – Синдзи, что она сказала?
– Ничего неприличного командир. Просто, она предположила, что пора снимать штаны в ожидании порки.
Нагиса тут же покраснела. Ничего, паршивка – вчера вволю поиздевалась над напарником, терпи теперь – моя очередь пришла.
– В ожидании порки, говоришь… Хм. А, вы мне хорошую идею подкинули.– Кацураги задумчиво поправила прядь и исчезла в своей комнате.
Э! О чём это она? Я, конечно, понимаю, что мы все заслуживаем наказания за вчерашние безобразия и нпотребства, да и нет ничего зазорно в порке несовершеннолетних подростков. Но, мы, как-никак, пилоты Евангелиона, и…
– Командир, когда упомянула порку, то, в каком контексте? Неужели… ? – по мне, так лучше десять бодунов, месяц тренировок или неделя «губы», нежели один такой позор.
– В том самом! – Мисато снова нарисовалась в дверном проёме, залихватски хлестанув сложенным вдвое армейским ремнём. – В том самом, товарищи пилоты! Мне, сестрёнка, твой дядя, поведал, как поступил с тобой после того лихого заезда в Новосибирске.
– У-ииии… – МиниМи, с округлившимися от ужаса глазами, втянув голову в плечи, забилась в самый уголок дивана.
Не смотря на всю реальность угрозы наказания, меня начал душить невольный смех: так вот как был «очень недоволен» дядя Серёжа, когда узнал о том, кто полихачил на его «четырнадцатой»!
– Вспомнила, мерзавка? – с Кацураги теперь можно было писать картину «гестаповец, допрашивающий партизан». – Думаешь, не догадываюсь, с чем ты кока-колу мешала?
– Старша-аа-я сестр-аа. – жалобно протянула несчастная. – Я же только чуть-чуть… Немножко…
– Чуть-чуть? Немножко? По-твоему, несовершеннолетним теперь можно по чуть-чуть?– поигрывая орудием казни, опекун с неумолимостью  дредноута двинулась к испуганно замершим подчинённым. – А, кстати, сколько раз понемножку? Ты? Синдзи? Аска?
Тут она метко подметила – пили мы немного, но часто.
– Бить ремнём пилотов Евангелиона, это… это неэтично! – возмутилась Сорью.
Зря она это, зря – не буди лихо, пока оно тихо. А, начальницу оперативного отдела сейчас тихим лихом никак не назовёшь.
– Та-а-ак, а кто это у нас голос подал? Младлей Лэнгли, если мне изменяет память. Праведница номер один… – ой не нравится мне эта ехидная вежливость. – Вчера, помнится, ты была сама скромность и умеренность. Особенно, во всём, что касалось употребления разного рода напитков.
Девушка сопроводила тираду звучным хлёстом ремня по ладони. Сие действо мигом произвело нужный эффект на того, кто ещё сомневался.
Вчерашние дерзкие хищницы выглядели теперь насмерть перепуганными грызунами. Пантера и львица превратились в бурундука и белку.
– Командир, ты сама, между прочим, пила наравне с мужиками. – понимаю, что могу огрести по полной, но подчинённых, пусть и таких непутёвых, в любом случае, надо выручать, да и самому как-то выкручиваться. – И, вообще, нам и так хреново. Поверь, этот бодун наказал нас не хуже всякой порки.
Хлясть! – прохладная длань опекуна смачно хлестанула по левому уху, и тут же с хрустом начала его выкручивать:
– Мне, как совершеннолетней пить можно! А, вот ты, мерзавец, опять попался! В зеркало посмотри и поймёшь – твоя похмельная рожа выдаёт с потрохами!
Ёпрст, вот это кровожадность!
– Ай, Мисато! – я попытался придать голове наиболее безболезненное при таких процедурах положение. – Признаюсь, был не прав. Виноват. Согрешил и сознаю тяжесть своего проступка.
– Думаешь, я тебе поверила? Ни фига! Вы у меня все трое получите!
– Слушай, Мисато, ты чего такая злая, а? Тебе что, выспаться не дали?
Хотя, по её виду не скажешь – по сравнению с нами, огурок. Даже подозрительно, как-то. Впрочем, Кацураги, помнится, и после моей днюхи была достаточно резвой.
– Как же, выспишься с вами, когда одна рыжая малолетка врубает на всю катушку телек. –  фыркнула экзекутор, соизволив, наконец, отпустить мою ушную раковину. – Я, может быть, и нормально бы себя чувствовала, только вот, от вида моих подопечных и младшей сестрёнки снова плохо становится!
Слова «подопечные» и «младшая сестрёнка» в устах опекуна прозвучали как «подсудимые» и «обвиняемая». Соглашусь, вид у вышеназванных особ был ещё тот. Что у меня, что у Каору. Да и Аска тоже – пусть и смотрелась немка не так хреново как мы, но, по внешнему виду было ясно, что и её не миновал бодун суровый.
– Так, ладно. Пожалуй, с телесными наказаниями можно пока повременить. – и, отступив на пару шагов, свирепо оглядела подчинённых. – Думаю, сначала надо будет порядок в квартире навести. Так что, пункт номер один из списка дисциплинарных мер: всем троим – наряд на уборку. Так то, штрафники!
– Oh, Mein Gott! – Сорью с тоской обозрела беспорядок, царивший в комнате. Ну да, согласен – свинарник ещё тот. И это в зале! Scheisse! Engelhuren!
Про кухню же даже и думать не хочется!
Кацураги обернулась у входа в зал:
– Отпивайтесь шипучкой с кефиром и начинайте квартиру в порядок приводить.
– В-яяя-аа… – Четвёртая безвольным кулём сползла на ковёр.

Какая Мисато хитрая – устроила утро стрелецкой казни и олным макаром отвертелась от необходимости убираться с нами в хате. Теперь, провинившиеся подчиненные будут возиться с бардаком, а госпожа командир продолжит отлеживаться. А, ведь, вчера бедокурила раздолбайка наравне с нами. Эх, нет в мире справедливости!
Наше с Нагисой вялое вошкание среди посудных терриконов можно было охарактеризовать одной фразой – зомби за мытьем посуды.  Впрочем, судя по отсутствию сильного громыхания в зале, дела у Аски шли не лучшим образом.
– Ополоснуться что ли в душе? – предположил вслух, протирая последние вилки.
– Хорошая идея. – откликнулась Четвёртая. – Чем мы хуже посуды?
Верно! Только бы эта мысль не пришла в голову Лэнгли. Тогда всё, на пару часов о душевой можно смело забыть.
– Ладно, МиниМи, я на помывку.
– Да куда ты так торопишься?
– Пока Сорью туда не забурилась.
– И что? – удивилась Каору. – Сходишь к Рэй или Габри, в мой душ.
Мысль конечно здравая, но я вчера уже вволю себя скомпрометировал:
– Ага, а потом Мисато месяц будет доставать расспросами – кто и какой мочалкой мне спинку тёр и каким шампунем голову мне намыливал! Не, нафиг, лучше сейчас потороплюсь.
 
Успеть-то я успел, только кайфовать под тёплыми струями пришлось под аккомпанемент неистового стука и возмущённых воплей Лэнгли, которой всё же стукнула в голову мысль ополоснуться под душем.
– Икари, сволочь, сколько можно торчать тут?! Мне тоже надо помыться!
– И что, Лэнгли? Я, между прочим, на кухне убирался, в самом грязном месте – так что мне в первую очередь надо мыться! – прикольно так перекрикиваться с этой врединой через закрытую дверь. Любую другую она бы уже попыталась высадить, но только не эту – прекрасно понимает, что самой потом мыться, а восстанавливать порушенное я ни за что не стану.
– А я убиралась в самом пыльном месте – в зале! И, вообще, девушкам надо уступать очередь! Икари, ты хамло бессовестное!!! Погоди у меня!!!
Ну вот – как материть, так Икари, как надо что, так – уже Синдзи. Прогресс, однако.

Так и не удовлетворив свою жажду мести, Лэнгли привычно оккупировала ванную. Мы же с кацурагинской сестрой (котора так же успела принять водные процедуры и вернулась, захватив с собой куклу) принялись неторопливо чаёвничать. Точнее – кофейничать, закусывая бодрящий напиток оставшимися со вчерашнего дня сладостями.
– Вот же дядя Серёжа гад. – заметила Нагиса бодро хрумкая какой-то печенюшкой. – Нахвастался сестре, как меня после тех покатушек шпындерял.
– Да ладно тебе на него бочку катить. – надо же, уже и голова не гудит. – Наверняка, Мисато сама первой поинтересовалась на счёт его фирменных способов воздействия на тебя.
– А ей это на хрен? – удивилась девушка.
– Так она же видит, каким влиянием на тебя пользуется Сергей Фёдорович. Как ты считаешься с его авторитетом.
– Попробуй не посчитайся. – недовольно буркнула МиниМи. – Этот медведяга как скрутит, так мигом забудешь, на какой по счёту планете солнечной системы живёшь.
Я хохотнул:
– Ну, и старшая сестра тоже захотела заиметь подобный авторитет в твоих глазах.
– Смейся, взводный, смейся. – зловеще покивала Каору. – Ещё не вечер. А, кто вечером смеяться будет, посмотрим.
– Младлей, не доводи до греха! А, то, ведь, у меня ещё не было возможности мой «Пернач» опробовать на деле. – опять она что-то задумала! Engelhuren, эта девушка когда-нибудь угомонится? На хрена нам Каору Нагиса, когда у нас Нагиса Каору есть?!
Хотя, что такого смертельного может придумать Мисато-штрих? Обманом в ЗАГС заманить? И, кому от этого хуже будет? Впрочем, неисповедимы пути Господни, неистощима фантазия у женщин из рода Кацураги – с этими девицами всегда надо ухо востро держать.
В дверь позвонили.
– Синдзи-и-и, открой!
– Иду! – ну что у опекуна за манера вопить дурным голосом через закрытую дверь?!
Ну-с, кто на этот раз к нам в терем ломится?
Первое дитя, лейтенант Рэй Аянами. Моя сестра. Бодрая, свежая, как лепесток сакуры в весеннем саду.
– Привет, Синдзи.
– Привет, Рэй, проходи.
– Ой, Рэй, какая ты бодрая! – умилилась высунувшаяся из кухни Нагиса.
– Вот именно! А, всё потому, что не пила! – заявила тут же высунувшаяся из своей обители Мисато. – Берите с неё пример, пьяньчужки болотные!
От кого это слышу, трезвенница ты наша.
– Ну так она же пай-девочка. – заметила выбиравшаяся из ванной Лэнгли.
– Ой, Аска, всё таки выбралась?! Я уж испугалась, что ты заснула там. – поддела немку командир. – Или поселилась навсегда, амфибия ты наша земноводная.
На распаренном личике Второй покраснение оказалось незаметным:
– Мисато-сан, вы тоже порой пропадаете в ванной на пару часов.
– Вот именно, что порой, а не при каждой возможности, как некоторые.
Возмущённая Сорью только фыркнула и, подобно греческой богине, надменно вздёрнув голову, прошествовала к себе.
– Женился б ты что ли на ней, Синдзи. – задумчиво протянула Кацураги. А у самой бесенята в глазах так и прыгают! Твою ж дивизию!
– …ть! Вы сегодня досватаетесь, что я свою наградную пушку прямо в квартире опробую!

*  *  *
– Ну, прямо семейная идиллия. – умилилась Кацураги. – Чувствую себя старшей сестрой в огромном семействе.
– Или молодой матерью с четырьмя детьми. – съехидничала немка.
– Ну, учитывая, что я твой опекун. - Мисато грациозно, словно кошка с зевком потянулась и промурлыкала. – То есть, по сути своей – мама, то да. Поэтому, тебе, Аска, стоит быть повежливее со мной. А то, при очередном твоём косяке у меня может возникнуть материнское желание применить кое-какую деталь одежды по резервному её назначению.
Лэнгли аж передёрнуло. Каору, настороженно поблёскивая глазами, пригнулась, заслонившись куклой.
– Мы родители мирные, но наш ремень всегда лежит на комоде. – расхохотался я, представив себе командира, порющего отчаянно брыкающуюся и вопящую Аску. Превосходное зрелище, одна мысль о котором сразу же поднимает настроение.
– Кстати, Аска ты не забыла о своём обещании? – внезапно вкрадчиво осведомилась Нагиса. Так и знал, что эта зараза что-то да выкинет! Похоже, момент истины настал. Ох, чует моя печёнка, достанется и мне этим моментом истины, как пить дать достанется.
– О каком обещании, Четвёртая? – немка настороженно замерла.
Торжествующий вид кацуорагинского клона подтвердил мои наихудшие подозрения. Неужели этот долбанный…
– Что ты, проиграв наш с тобой спор, пойдёшь на свидание с Синдзи вместо Кадзи! – м-мать, всё таки это то пари!
– Scheisse! – у нас с Сорью получилось это синхронно.
– Класс! Уже понимаете друг друга без слов! – от восхищения командир запрыгала по девану как кенгуру. – Син, Аска вы – идеальная пара, вы созданы друг для друга! Блин, ну почему мне не пятнадцать лет – мы  впятером составили бы такой прекрасный гарем Сину!
О, небеса, неужели так и найдётся в этом бренном мире мужчина, способный в ближайший месяц окольцевать Мисато Кацураги?! А, ещё лучше двое – для неё и Нагисы!
– Ты предлагаешь устроить на свидание уже сегодня? – чудовищным усилием Лэнгли удалось совладать со своей растерянностью. – Но почему именно в это воскресение?
– А когда ещё? В будни  вам с Сином уже будет не до того. Каким будет следующее воскресение, ты можешь гарантировать? Я – тоже.– МиниМи одарила рыжую напарницу бесподобной чеширской улыбкой. – Сегодня идеальная возможность. Тем более, ты сама потом будешь на себя злиться если так и не сможешь выполнить данное слово.
Знает же дитя коварства, по чему бить! Самолюбие – самое уязвимое место у Сорью. Как и всех, ей подобных. Внезапно, немка поворачивается ко мне и совершенно мягким тоном интересеутся:
– Что на это предложение ответишь, Синдзи?
Это что, попытка свалить решение проблемы на меня одного? Мол, взводный закобызился, упёрся в четыре копыта, и всё, она свою часть обязательство исполнила. Так, я могу и, наоборот, согласиться. Чисто, из вредности. Чтобы приучалась за не прятаться чужую спину и не таскать каштаны из огня чужими руками.
С другой стороны, насильно мил не будешь. Идти на свидание с недовольной и злой Лэнгли – удовольствие, я вам скажу, ещё то. Только себе и ей нервы испортишь.
Все так молча и внимательно на меня смотрят, а я – на них. И, тут, внезапно подаёт голос Рэй:
– Синдзи, соглашайся(!!!), ведь Аска тебе нравится.
Оба-на, приплыли! Теперь и сестра устройством моей личной жизни занялась. Всё, трандец, осталось только топиться. В озере Асино, или в бассейне с охладителем для Ев.
Хотя, у кого-кого, а у Первой как раз есть полное моральное право, как самого близкого и единственного (после Гендо) родного человека, вмешиваться в твои Виктор сердечные дела. Она это заслужила.
– Рэй, спасибо тебе за поддержку, огромное спасибо. Понимаю, что ты нам только добра желаешь. Но, сестрёнка… Я не хочу портить настроение ни себе, ни Аске. Идти на свидание с человеком, которого не любишь не очень-то интересно. А, изображать свидание с любимым человеком, когда на его месте другой, это как-то несерьёзно. Я не могу заставить Аску представить Кадзи Рёдзи на месте Синдзи Икари. Да и ей самой это вряд ли удастся. В итоге, ничего путного из этой затеи не получится, только боль лишний раз друг другу причиним.
– Ну и зря, Син. – запнувшаяся Лэнгли замерла, опустила глаза на мгновение взгляд, выдохнула и словно ныряя с обрыва, продолжила. – Сходить на свидание КАК С КАДЗИ я могу лишь с одним человеком на этой планете – с тобой.
– Вот как… – снова знакомое ощущение, как тогда ночью. Придавило, одним словом.
Аска, да что с тобой такое?! Четыре месяца назад на всякого, кроме Кадзи было наплевать, меня еле-еле терпела, а, теперь, нате… Мужчина №2, запасной вариант (он же – аэродром), проще говоря. У женщин подобное, в общем-то, не редкость. Но – не у Аски Сорью Лэнгли.
Вот это неделька получилась! Сплошь, открытия и потрясения. Пару месяцев такой жизни и я сам Табрисом стану, с левитацией, генерированием АТ-поля и несением всякой чепухи.
Снова молчание.
Аска, покрасневшая с опущенными глазами.
Рэй, с тихой радостью во взгляде.
Нагиса, готовая лопнуть от торжества,
Мисато, внимательно и серьёзно изучающая свою подопечную.
Ладно, так и быть, берём инициативу в свои руки:
– Ну и чего сидим, кого ждём? Надеюсь, ты уже подобрала подходящий для нашей с тобой прогулки наряд?
– Ага. – ошарашенная Сорью могла только кивнуть, уставившись на меня с удивлением, радостью и восхищением. Вот и пойми после этого логику прекрасной половины человечества.
– Аска, взводный, а можно нам с Рэй на первое время компанию вам составить? – ей что мало того, что она нам свидание устроила? Или это попытка нас проконтролировать? Что ещё странно,  предложении МиниМи не вызвало у Первой даже удивления. Это ж когда они успели сговориться? С другой стороны, пусть лучше уж рядом, на глазах будут, чем тайком за нами шпионить начнут. Переглядываюсь с Лэнгли (похоже, её те же мысли посетили) и тут же дружно киваем друг другу. Ого, да мы, действительно, уже без слов друг друга понимаем.
– Хорошо, но только на первое время!
– А, я?!! – а вот тебя, дорогой ты наш опекун нам только на прогулке и не хватало. Вы ж мадмуазель ни за какие коврижки не откажетесь от возможности подглядеть да подслушать.
– А ты, Мисато обойдёшься отчётами парней из наружки.
– И это я слышу от тебя, Синдзи. – горестно простонала Кацураги. – А, ведь я любила тебя!
– Любовь хронической вуайеристки и пошлячки – страшная вещь.
Каору начала потихоньку давиться смехом.
– Синдзи, паршивец!!! Да как у тебя язык повернулся такое сказать?!!
– У тебя самой язык и не на такое поворачивается. Я, вообще, не удивлюсь, если узнаю, что твоей самой большой потаённой мечтой окажется желание забраться в шкаф номера для молодожёнов в их первую брачную ночь!
Судя по малость розовеющему личику командира, я, хоть и не в десятку, но попал – подобная пошлая мыслишка нет-нет да и проскальзывала в её непутёвой голове:
– Мда, командир, вот уж не ожидал, что окажусь настолько прав.
– Синдзи!!! Мерзавец малолетний!!!
МиниМи заливаясь хохотом, опрокинулась на диван, прижимая к себе плюшевого евоида и неистово дрыгая стройными ножками. Аска, закрыв ладошкой рот, с подозрительным квохтаньем устремилась к себе. Пожалуй. и мне стоит пойти одева… ай, ёмть! Надо же так больно зарядить! Простой диванной подушкой! «Бежать!» Ты прав, Младший, бежать и как можно быстрее…

– Икари, я готова! – Лэнгли горделиво подбоченись, стояла на пороге своей комнаты.
– Гм, Аска, я думал ты нарядишься куда э-э… фривольней. – действительно, нынешний прикид Сорью можно было охарактеризовать двумя словами «скромно и стильно».
– А, как я по-твоему должна была одеться? – возмутилась немка.
– Ну, учитывая, что свидание должно быть как с Кадзи, то…– наверное, она решила меня так подколоть.
– Ну, я же не Мисато или МиниМи. – фыркнула Сорью. – Это они, идя на свидание с Рёдзи, могут надеть мини в обтяжку.
– Ты за кого меня принимаешь, паршивка?! – тут же взвилась опекун. – Чтобы я ради этого козла так нарядилась?!!
– Вот ради таких козлов, как правило, девушки и надевают мини-платья в обтяжку! – глядя на Нагису, у меня самого появилось желание начать подтрунивать над командиром. Впрочем, она уже и сама завелась:
– Много чести этому гаду!
– А, ради Синдзи, ты бы так оделась сестра? – Каору хитро подмигнула мне. Ну, сейчас начнутся провокации made of МиниМи.
– Ради Сина? В мини? – Мисато озорно прищурилась. – Да, ради нашего вояки – хоть в бикини! Про мини-шорты с мини-топиком и говорить не стоит! Только ведь, он же сам не позволит.
И, вздыхает так сожалеючи, зараза.
– Вот только такого разврата мне не хватало! Ты и так, командир, одеваешься на грани приличия.
– Синдзи!!! – вопль Кацураги был, наверное, слышен всему кварталу. – Да как ты можешь так говорить?! Мне что, по-твоему – паранджу надевать?
– Зачем паранджу? – скорчив недоумевающую рожу, продолжаю. – Ты же человек военный, вот и носи камуфляж!
– Синдзи, ты не солдафон, ты помесь солдафона с ханжой. – Кацураги уже вошла в раж. – Теперь, понятно, чем ты его взяла, Аска! Прикинулась скромняжкой, он ведь это обожает! Перехитрила нас всех! Нагиса, Рэй, вы только посмотрите, какие они хитрые: Габриэлла пирожными с шоколадками задабривает, Аска – одевается по вкусу! Наверняка, одной модой дело не ограничивается!
Чувствую, что начинаю потихоньку краснеть, да и лицо Сорью уже заливает лёгкий румянец. Только бы не помянула аскин визит в мою комнату той ночью!
Так, Вить, пора это дело прекращать:
– Девушки, если вы уже оделись, то идёмте. Я, лично, не собираюсь выслушивать очередные грязные инсинуации нашего тактического командира.
– Вот-вот. – поддакнула Каору. – Это она так от зависти над нами издевается. Не может понять, что уже пора молодым дорогу уступать!
– Что?!! – Мисато, не теряя времени, начала выполнять манёвр выхода на оперативный простор. – Мало того, что парня у меня отбиваешь, так ещё и старой обзываешь?!!
Нагиса тут же попыталась уйти с линии огня, прикрываясь Первой.
– Ты чего это, паршивка, за сестру Сина прятаться вздумала? Думаешь увернуться?! Ну, погоди у меня!
– Командир, а ну-ка, прекрати наседать на моих напарниц. – я подхватил под руки Рэй с Аской, мягко подталкивая девушек к прихожей. Куда уже, не теряя ни секунды, проскользнул кацурагинский клон.
– Предатель, бросил! – разнеслись по квартире вопли отвергнутой женщины. – Променял, паршивец, на малолеток! Не прощу, негодяй маленький!
Чаша всеобщего терпения переполнилась и наша честная компания гурьбой, давясь от смеха, вывалилась в коридор.

Отредактировано slava-scr (19-03-2012 13:17:04)