Плещут холодные волны...

Коммодор Гуденаф напряженно всматривался в туман. После столкновения с подводными лодками Кийза и крейсерами Терруита его кораблям не хватало только одного – наткнуться  в этом проклятом тумане на собственные линейные крейсера. Зная характер командовавшего ими адмирала можно было не сомневаться, что те обязательно откроют огонь. Попадать же его легким «таунам» под обстрел «кошек» Битти с их тяжелыми орудиями калибра двенадцать и тринадцать с половиной дюймов категорически не рекомендовалось. Пара попаданий и остается только молиться, чтобы кто-нибудь подобрал уцелевших из морской воды. Стоявшие рядом флаг-капитан Хорнби и командир крейсера кэптен Патрик О’Брайен молча переглянулись.
- Продолжаем отход курсом на запад, - прервал молчание коммодор. – Не стоит искушать судьбу Не успел командир озвучить команду рулевому, как в переговорной трубе раздался голос дежурного радиста:
- Сэр, радиограмма адмирала Битти. «Прийти на помощь атакованному крейсерами противника Теруиту. Координаты…»
- Возвращаемся. Передать на мателоты, - скомандовал коммодор, подняв бинокль и тщетно стараясь разглядеть что-нибудь в густеющем тумане.
- Курс…, ход повысить до полного, - скомандовал О’Брайен.
- Не опасаетесь столкновения? – спокойным тоном спросил Хорнби.
- Нет, сэр, - столь же спокойно ответил Патрик, - раз Терруит ведет бой, значит в том районе туман не столь густой, как этот. Германских кораблей мы встретить тоже не должны, если верить полученным перед походом инструкциям.
Корабли отряда, сделав поворот «все вдруг», устремились к месту боя флотилий Теруита. Форштевни резали серые воды Северного моря, туман сменялся ярким солнечным светом, потом все вокруг затягивало очередной пеленой. Пока крейсера Гуденафа мчались на помощь, положение отряда Теруита стало совсем угрожающим. Немецкие легкие крейсера «Страсбург», «Штеттин» и «Майнц» расстреливали поврежденный в предыдущих стычках крейсер «Аретьюза» и пытавшийся прикрыть его более слабовооруженный крейсер-скаут «Фиарлесс». Попытка эсминцев «Либерти», «Лаэртес» и «Лорел» выйти в торпедную атаку на крейсер капитана цур-зее Пашена была отбита огнем десятисполовинойсантиметровых и пятисантиметровых орудий. Выпущенные с предельной дистанции торпеды бесследно исчезли в волнах, никуда не попав. Но «Майнцу» не повезло. Шедшие на выручку Теруиту «тауны» Гуденафа вышли прямо на ведущий огонь по эсминцам немецкий крейсер.
- Сэр, впереди немецкий крейсер! – доложил вперёдсмотрящий.
- Открывайте огонь, - коммодор хищно улыбнулся, оглянувшись. – Передайте на остальные корабли – огонь по немецкому крейсеру после определения расстояния!
О’Брайен, с той же хищной улыбкой охотника, увидевшего в прицеле добычу, передал артиллерийскому офицеру.
- Мистер Карпентер, командуйте
- На дальномере!
- Пятьдесят кабельтовых. Скорость сближения двадцать узлов!
- Носовые и все шестидюймовые орудия правого борта – огонь! – скомандовал Карпентер и корпус содрогнулся от залпа. Снаряды с воем ушли в сторону противника и разорвались при ударе о воду, подняв огромные водяные столбы.
Артиллеристы «Майнца» стреляли лучше англичан, но двенадцать четырехдюймовок слабее двадцати шести шестидюмовок и десяти четырехдюймовок. Вокруг пытавшегося сопротивляться немецкого корабля море кипело от разрывов. Корпус «Майнца» содрогался от попаданий. Но корабль еще жил и стрелял.
«Саутгемптон» содрогнулся от залпа собственных орудий. Одновременно со страшным грохотом под ногами стоявших на мостике содрогнулась палуба. Людей подбросило, словно снизу в мостик ударил огромный молот. Люди летали в разных направлениях, сталкиваясь друг с другом, с металлическими предметами, ударяясь, ставя синяки и шишки, ломая кости. Глаза слепил густой черный дым, не дающий вздохнуть.
Дым рассеивался. Шатаясь, словно пьяный, О’Брайен приподнялся и, держась за поручни, осмотрелся. Гуденаф выглядел совершенно спокойно и только огромная шишка на лбу показывала, что и ему досталось не меньше, чем остальным. Патрик отвернулся. На палубе, рядом с неподвижно лежащим наблюдателем, валялся абсолютно целый бинокль.
- Мистер Карпентер! - не услышав ответа, Патрик обернулся и в два шага оказался на рабочем месте старшего артиллериста. Команда… и орудия крейсера снова открыли огонь по заложившему циркуляцию немцу.
- Правильно, мистер О’Брайен, - раздавшийся над ухом спокойный голос заставил Патрика невольно вздрогнуть. – У него, похоже, поврежден руль. Теперь мы его добьем, - громкий голос коммодора перекрывал, казалось, даже грохот орудий.
Тем временем три оставшихся с крейсерами эсминца перешли в торпедную атаку, выбрав борт с которого по ним могло стрелять всего несколько орудий. Через несколько минут на мостике раздалось дружное «Хурра!» - у борта противника вырос водяной куст взрыва. Торпедное попадание оказалось роковым, крейсер потерял ход и застыл среди леса разрывов. Теперь по легкой мишени били все, даже подошедшие ближе эсминцы.
Внезапно О’Брайен почуствовал, как палуба уходит из-под ног. Лица бросившихся к нму матросов словно затянуло туманом, глаза закрылись…
- Контузия! – последнее, что он еще успел услышать, прежде чем потерял сознание.
Только позднее он узнал, что пока он лежал без сознания в корабельном лазарете, отряд вместе с подошедшими линейными крейсерами Битти еще несколько раз обстрелял немецкий корабль, оказавшийся, как стало известно из показаний взятых на борт пленных, легким крейсером «Майнц». Битти, однако, не стал задерживаться у тонущего корабля. Его линейные крейсера пошли дальше не восток. Там они выручили вновь попавшие в трудное положение «Аретьюзу» и «Фиарлесс». Его отряд повредил еще один немецкий крейсер, сумевший скрыться в тумане, утопил выскочивший из тумана еще один, устаревший «Ариадне». И только риск возможного столкновения с вышедшими из гавани тяжелыми немецкими кораблями заставил храброго адмирала повернуть назад. На обратном пути корабли Битти встретили еще один поврежденный немецкий крейсер и двумя залпами в упор отправили его на дно.
- Мы очередной раз показали этим заносчивым гуннам силу Гранд Флита. Немцы потеряли как минимум три легких крейсера, несколько миноносцев и эсминцев. У нас всего-навсего повреждены два легких крейсера. Причем ваш уже отремонтирован и, как только вы вернетесь на борт, будет полностью боеготов, - навестивший в лазарете О’Брайена Гуденаф был очень доволен результатами набега. Как и недавно назначенный Первым Морским Лордом адмирал Фишер, и даже сам выздоравливающий после контузии и отравления газами О’Брайен.
Но они не подозревали, что этот набег вызвал ответную лавину. На фоне победных действий армии очередное поражение флота вызвало у кайзера приступ неконтролируемой ненависти к англичанам, вылившийся в лаконичный приказ, переданный Ингенолю: - Отомстить!
И снова  расступались серые волны перед тяжелыми тушами бронированных монстров.  Разведывательные силы контр-адмирала Хиппера, три линейных - «Зейдлиц», «Мольтке» и «Фон дер Танн», броненосный крейсер «Блюхер» и четыре легких крейсера  - «Грауденц», «Кольберг», «Страсбург» и «Штральзунд», спешили к берегам «коварного Альбиона». Впервые с семнадцатого века война, гремевшая где-то там, за морем, собиралась прийти на английскую землю. Обстрел побережья и постановка мин на судоходном фарватере возле Ярмута должны были стать достойным ответом на английский удар под Гельголандом. Скрыть полностью эту операцию не удалось, потому что англичане знали секретный код, которым велись немецкие радиопереговоры. Снятая русскими с погибшего на камнях в Балтийском море крейсера «Магдебург» кодовая книга была скопирована и передана ими британскому адмиралтейству. И теперь перехватившие радиограммы противника англичане заглядывали в немецкие планы, словно в открытую книгу. Поэтому англичане решили перехватить наглых бошей достаточными силами. Из гаваней выходили, стремясь заранее достичь заданных точек рандеву, линейные и легкие крейсера, броненосцы, эсминцы и подводные лодки и новейшие скоростные линкоры эскадры вице-адмирала Уоррендера. Зная о стремлении кайзера не рисковать своими любимыми игрушками – линейными кораблями, адмиралтейство рассчитывало, что выделенных сил с избытком хватит для перехвата немецкого отряда до приближения его к английским берегам, а возможно – и для уничтожения. Не учли адмиралы всего лишь двух факторов – заранее вышедших в море немецких подводных лодок, и того, что командование Флота Открытого Моря сочтет успешные действия англичан под Гельголандом результатом реализации полученных английскими шпионами сведений и засекретит вторую и основную часть операции – выход в море линкоров…
Вражеские обстрелы не угрожали британским берегам со времён англо-голландских войн. Двенадцать поколений островитян выросли с твёрдой уверенностью в непобедимости английского флота, который хранит Англию от ужасов войны. Неожиданно эта вера рухнула, взорванная тяжёлыми немецкими снарядами, падавшими на головы законопослушных английских граждан.
Получив от подводной лодки U12 сведения, что путь в район Ярмута перекрыт эскадрой броненосцев, Хиппер не стал рисковать и разбил отряд на три группы. Первая группа обстреляла Скарборо, вторая Хартпул, а легкие крейсера прикрыли занятый минными постановками «Кольберг».
«Саутгемптон» шел полным экономическим ходом на фланге идущего строем фронта отряда коммодора. За легкими крейсерами, в трех с небольшим милях сзади, мчались «кошки» адмирала Битти. С севера в ту же точку, судя по полученным радиограммам, шли «орионы» Уоррендера. Полученное сообщение о бое с германским эсминцем, на помощь которому пришли еще два и легкий крейсер, заставляло спешить вперед. Немецкие «мышки» попали в ловушку, теперь «кошки» готовились вонзить в их хребты свои «коготки».
Погода была не самой лучшей, штормило, палубу крейсера заливали огромные волны. Стоящие на мостике офицеры лишь поплотнее закутывались в плащи, когда брызги штормовых волн долетали до них. Никто из них не знал, что вскоре после того, как крейсера Хиппера вышли из гавани, вслед за ними вышли все боеспособные линкоры Флота Открытого Моря.
- Вражеский крейсер курсом на зюйд! – доклад впередсмотрящего заставил забыть обо всех житейских неприятностях.
- На полрумба влево, держать курс…, ход до полного! - опередив коммодора скомандовал Патрик. Гуденаф лишь одобрительно кивнул головой и приказал передать, чтобы остальные крейсера двигались к «Саутгемптону». – Огонь открывать по способности! – добавил коммодор, - и оповестите адмирала о наличии противника.
Германский крейсер (это был «Штральзунд» из состава второй разведывательной группы)  с его стопятимиллиметровками уступал по огневой мощи английским «таунам», вооружённым стопятидвухмиллиметровыми орудиями. Попытка боя против англичан стала бы для него изощренной формой самоубийства, тем более что за кораблями Гуденафа в тумане проявились силуэты линейных крейсеров Битти. Тех самых «кошек», что в августе пустили на дно немецкие крейсера в бою у Гельголанда. «Штральзунд»в том бою с трудом вырвался из их когтей, благодаря такому же туману. И сейчас командир германского корабля решил использовать свое превосходство в скорости и туман, и бросился наутёк, сообщив Хипперу результаты разведки по радио.  С крейсера Битти передали прожектором сигнал «Ноттингему» и «Фалмуту»: «Лёгким крейсерам занять место в завесе и следовать за неприятелем, находясь в пяти милях впереди меня». Не заметившие его «Саутгемптон» и «Бирмингем» продолжали погоню, не зная, что с каждой минутой приближаются к крейсерам Хиппера, шедшим за «Штральзундом».

Отредактировано Логинов (05-05-2013 20:29:09)

Германский крейсер (это был «Штральзунд» из состава второй разведывательной группы)  с его стопятимиллиметровками уступал по огневой мощи английским «таунам», вооружённым стопятидвухмиллиметровыми орудиями. Попытка боя против англичан стала бы для него изощренной формой самоубийства, тем более что за кораблями Гуденафа в тумане проявились силуэты линейных крейсеров Битти. Тех самых «кошек», что в августе пустили на дно немецкие крейсера в бою у Гельголанда. «Штральзунд»в том бою с трудом вырвался из их когтей, благодаря такому же туману. Поэтому сейчас командир германского корабля решил использовать свое превосходство в скорости и туман, и бросился наутёк, сообщив Хипперу результаты разведки по радио.  С крейсера Битти передали прожектором сигнал «Ноттингему» и «Фалмуту»: «Лёгким крейсерам занять место в завесе и следовать за неприятелем, находясь в пяти милях впереди меня». Не заметившие его «Саутгемптон» и «Бирмингем» продолжали погоню, не зная, что с каждой минутой приближаются к крейсерам Хиппера, шедшим за «Штральзундом».
На мостике «Саутгемптона» царило сдержанное веселье хищника, чувствующего, как пойманная добыча еще пытается сопротивляться.
- Как мы видим, господа, справочник «Джейна» в данном случае неточен, - коммодор Гуденаф обратил внимание офицеров на то, что немецкий крейсер, уверенно опознанный, как Штральзунд», имеет меньший ход, чем ожидалось.
- Полагаю, сэр, это из-за шторма. Кажется он хуже переносит плохую погоду, чем наши «города», - ответил Патрик, одновременно приказав передать в машинное, чтобы они держали самый полный и еще немного.
- Не опасаетесь поломки? – поинтересовался Гуденаф.
- Нет, наш «деус экс махина» (лат, бог из машины, в данном случае подразумевается командир электромеханической БЧ) обещал, что все будет работать как часы, - переждав очередной залп шестидюймовок, ответил Патрик.
- Корабли на горизонте! – доклад впередсмотрящего заставил всех прильнуть к биноклям.
- Господин коммодор, это линейные крейсера противника, сэр, - взволнованно сообщил штурман, молодой и остроглазый шотландец.
- Передать на «Лайон»: «Встретили германские линейные крейсеры»! Приготовится к поворот на обратный курс!  - Гуденаф вовсе не собирался рисковать, дожидаясь пока немцы догонят его всеми силами.
Сообщение от Гуденафа, полученное Битти привело к увеличению скорости своих кораблей сначала до двадцати пяти, а потом до и двадцати девяти узлов. Такой ход мог дать только один крейсер «Тайгер», но и остальные не сдавались: их машинные команды, горевшие желанием отомстить немцам за обстрел британских городов, делали невозможное. Концевой «Нью Зиленд» все же начал отставать, но Битти приказал не снижать скорости. Демаскируя себя видимыми издалека столбами густого черного дыма англичане мчались вперед, стремясь встретиться с германскими кораблями. Месть за попытку оспорить господство англичан на морях должна была последовать незамедлительно.
«Саутгемптон» все нагонял и нагонял своего противника, время от времени выбрасывая в его сторону парочку-другую шестидюймовых подарков. Но всем на мостике было уже ясно, что погоня закончилась ничем, ибо наступает время «больших дядей с тяжелыми дубинками». Два флота неумолимо сближались и теперь все зависело от решимости их командиров и обученности команд.
Получив радиограмму от «Штральзунда» и доклады впередсмотрящих о появлении английских «кошек», Хиппер сразу же сообщил командующему Флотом Открытого Моря. Поняв, что наступил тот самый, давно ожидаемый момент, когда можно потрепать слабейшую часть английского флота (об эскадре Уоррендера пока никто из немцев и не подозревал), адмирал Ингеноль приказал идти на встречу с Хиппером.
Тем временем отряд Битти, уменьшившийся до трех кораблей, нагнал и обогнал «Саутгемптон», а немецкий крейсер, воспользовавшись очередным туманным пятном, сумел скрыться. Выругавшись, Гуденаф приказал довернуть вслед за линейными крейсерами, слегка сбавившими ход.
Две группы кораблей приблизились настолько, что можно было различить не только их силуэты но и некоторые детали строя. Отряд Хиппера отходил курсом на северо-северо-восток, прямо на спешащую к месту боя  эскадру дредноутов. Впереди шли три линейных крейсера, концевым, едва удерживая дистанцию – тяжелый крейсер «Блюхер». Легкие крейсера германцев и несколько сопровождавших их эсминцев шли с левого, противоположного от догоняющих их англичан, борта.
Битти, стремясь улучшить условия стрельбы для линейных крейсеров, приказал им перестроиться в строй пеленга. Легкие же крейсера, также как и эсминцы, сопровождавшие отряд Гуденафа, держались сзади, образовав две кильватерные колонны – одну крейсеров и одну эсминцев. Погода постепенно улучшалась, хотя временами все равно попадались полосы тумана и дождя. Но волнение уменьшилось, да и видимость стала намного лучше. С мостика шедшего первым в колонне легких крейсеров «Саутгемптона» можно было различить, как сближаются друг с другом бронированные гиганты.
Опустив бинокль, Гуденаф объявил:
- Все, господа! Кошки поймали мышек и сейчас откроют сезон охоты на них.
Словно в подтверждение его слов, издалека донесся слитный гул первого залпа англичан. На расстоянии в сто кабельтовых они открыли огонь по концевому кораблю немецкого строя.  Теперь стоящие на мостике офицеры превратились в слух и зрение, стараясь разобраться, что происходит впереди…

Отредактировано Логинов (08-05-2013 08:36:54)