Спасибки!   

- ...Я всё-таки когда-нибудь убью этого козла!
- Убей. – Генерал произносит это так равнодушно, что я от неожиданности останавливаюсь, словно налетел на невидимую стену. Со всего размаха. Лбом!
- Шутите?!
- А смысл? – Макаров тоже останавливается и поворачивается ко мне. – Какая тебе, собственно, разница – преступлением больше, преступлением меньше – помилование по любому мимо пройдёт. Можно сказать, что работать тебе предстоит исключительно из любви к искусству. И не надо меня теперь взглядом прожигать, раньше нужно было мозгой шевелить!
Прав. Генерал на все сто процентов прав. И от осознания его правоты хочется зарычать от злости и в самом деле порвать эсэсбешника на мелкие-мелкие кусочки. Хотя, если хорошенько подумать, он не так уж виноват.
Перед глазами вновь на секунду встаёт искажённое лютой злобой холёное породистое лицо человека в расшитом золотом парадном мундире с широкой трёхцветной лентой через плечо. Он кричит что-то, брызжа слюной, машет руками, а капли вина быстро ползут по его коже, стекают на белоснежную ткань мундира, расплываясь на ней неряшливыми пятнами. Выглядит он откровенно смешно. А свора придворных холуёв уже налетела и пытается скрутить мне руки. Лица на заднем плане: испуганные, радостные, удивлённые. Разные. И только одно застывшее и совершенно бесстрастное. Ну да, Макаров всегда держит свои эмоции под контролем, что бы ни случилось. Разве что усталость иногда откладывает на нём свой отпечаток. Вот как сейчас. Мне вдруг становится ужасно стыдно.
- Простите, господин генерал!
- Бывает. – Он поворачивается и идёт дальше так, словно ничего не произошло. – Сколько тебе потребуется времени на подготовку?
- Всё зависит от того, насколько широко простираются ваши полномочия.
Макаров криво ухмыляется.
- Валера, соберись. Неужто думаешь, что удалось бы привлечь к этой операции тебя, если бы мне не выдали полный карт-бланш?
- Угу, а майора в качестве довеска грузанули!
Генерал вздыхает.
- Дело слишком важное, вот наверху и подстраховываются. Хотя, что я тебе говорю, ты и сам всё видел.
Да уж. Видел. Если бы меня соизволили спросить чуток пораньше, хочу ли я это увидеть или нет, послал бы ко всем чертям. Не задумываясь ни на секунду. Да только поздно теперь кулаками махать, нужно думать, как решить возникшую проблему наилучшим образом.
- А ребят моих можно задействовать?
- Уже. Они прибудут на место через, - Макаров поднимает руку и смотрит на циферблат своих легендарных «Командирских», - пятнадцать часов сорок две минуты.
- Погодите-ка! Выходит, вы заранее знали, что я соглашусь?! Ну вы и… - я вовремя проглатываю едва не соскочившее с кончика языка ругательство.
- И даже хуже. Ладно, оставим эту тему. Всё забываю спросить, Батя-то как? – Надо же, совсем стал забывать, что железный генерал всегда неровно дышал к моему бордосу. Впрочем, покажите-ка мне хоть одного человека, чьё сердце не дрогнет при виде этой умильной морды? Нет, вру, есть парочка моральных уродов… пока что живых…к сожалению! 
- Батя? А что ему сделается, воюет потихоньку.
Макаров неодобрительно качает головой.
- Иногда я задумываюсь, кто из вас больший зверь. Особенно, когда представляю, каково приходится несчастной собаке в момент выброса!
- А он в капсуле для хрупкого оборудования сидит, а туда хоть стакан с водой поставь, ни капли не прольётся. Так что не переживайте, ничего с вашим любимцем не случится. Скажите лучше, когда мы отправляемся?
- Да вот прямо сейчас, - буднично произносит Макаров. – Возьмёшь вещи, пса и вперёд.
- Погодите, - несколько теряюсь я, - а попрощаться?
- Так не на всегда улетаешь, вернёшься ещё.
- Вот спасибо, что напомнили. А то я уж совсем было слюни распустил, что всё-таки заслужу прощеньице-то! Да, умеете вы, господин генерал, подбодрить!
- На здоровье. Так и быть, двадцать минут тебе хватит?
- Вполне!
- Тогда я жду на взлётной палубе. Ну, чего застыл? Между прочим уже осталось девятнадцать минут и тридцать пять секунд. Бегом!
И я срываюсь с места...