Вроде, лучше. Просто я вышла с больничного сразу в аврал и сильно устала.

Посмотрела. Вряд ли это тролль. Видимо, человеку действительно не понравился Роберт.

А сейчас
Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.45)

***

Обсуждение отпуска не улучшило настроение Роберта. Сначала они с Ричардом поспорили из-за способа оплаты курорта. Потом — из-за включенных в путевку услуг. Наконец — из-за транспорта, на котором Роберт должен был отправиться на Нью-Винъярд.
Победитель сенатского конкурса признавал, что коль скоро Ричард получил за его «воспитание» 150 тысяч долларов, в то время как его собственная премия составляла всего 50 тысяч, родственник вполне мог оплатить не только его путевку, но и все расходы, что должны были возникнуть в ходе пребывания на курорте. И все же невозможность самостоятельно оплачивать отпуск угнетала. Упорное желание Ричарда включить в список услуг агентов Службы психологической поддержки также вызывало раздражение. Роберт полагал, что вполне способен решить проблему женщин без посторонней помощи, однако племянник неустанно твердил что-то о заботе, здоровье и реабилитации, уверяя, будто все это стоит отдать в руки профессионалов. Последней каплей для Роберта стало обсуждение дороги:
— Почему поезд?! — возмущался Ричард, всем своим видом демонстрируя неодобрение. — Это долго, утомительно и не так удобно, как экранолет!
— А я никуда не тороплюсь, — раздраженно отвечал Роберт. — Вот с отдыха на работу полечу экранолетом, не волнуйся. А пока я хочу посмотреть мир. Хотя бы из окна вагона!
— Тогда тебе надо было выбрать круиз, — гнул свою линию племянник.
— Я. Не хочу. В круиз, — медленно и четко проговорил Роберт. — Я хочу спокойный и размеренный отдых на Нью-Винъярд, — объявил он. — С парусниками, палатками, теннисом и лошадьми. Что здесь непонятного?!
Родственники возмущенно уставились друг на друга, и Ричард первым отвел взгляд.
— Как хочешь, — пробормотал он. — Поезд, так поезд, мне не жалко. Это даже дешевле. Но обратно отправишься экранолетом, — уже уверенно распорядился он.
Роберт покладисто кивнул.
— И, кстати, Дик, — уже мирным тоном проговорил питомец. — Постарайся, пока я буду отдыхать, подобрать для меня аренду. Будет лучше, если я отправлюсь работать как можно скорей. Не хотелось бы терять время.
— Почему именно аренда? — не понял сенатор. — Вот получу лицензию, и твори, сколько хочешь…
— Да чтобы от тебя быть подальше, — откровенно признал Роберт. — Ты в курсе, что в Стейтонвилле домашних любимцев учат доносить на опекунов? — пояснил он, заметив оскорбленный взгляд племянника.
— Что за глупости… — Ричард даже плечами пожал.
— Не глупости, — попаданец задумчиво потер подбородок и сокрушенно вздохнул.  — Ваши конторы собирают кучу информации на граждан и на сенаторов в том числе, — сообщил он. — Официально это называется заботой об опекунах. Есть специальный сайт и специальный номер, куда можно сообщить о проблемах. Ну, знаешь — злоупотребление алкоголем, лекарствами, — принялся перечислять питомец. — Болезни. Депрессии. Гендерный кризис, — со значением добавил Роберт.
Ричард в недоумении взглянул на родственника и пожал плечами.
— Ну, и что с того?
— А то, что твои отношения с Эллис Дженкинс являются показателем именно этого — гендерного кризиса, — по-доброму разъяснил Роберт, сообразив, что племянник и правда не понимает проблему: — Ты вообще помнишь, что и как часто говорил о ней? — напомнил Роберт. — Полагаешь это нормальным?
Сенатор стал пунцовым. Пару минут пытался подыскать ответ. Наконец, не найдя подходящих слов, просто отмахнулся.
— И по вашим правилам я должен об этом сообщить, — договорил Роберт, заметив, что Ричард все-таки осознал сложность ситуации. — Как нам там говорили?  «Не поддаваться ложной деликатности и не обременять этим опекунов». А вот я тебя обременяю, — с иронией добавил питомец. — Извини.
— Да о моих отношениях с Эллис и так все знают, — после долгой паузы нашелся, наконец, Томпсон. — Весь Сенат и даже Лонгвуд… Можешь звонить на свой номер — мне это никак не повредит.
— Возможно, и не повредит, но что будет потом? — рассудительно поинтересовался Роберт. — Аппетит приходит во время еды, и, наверное, со временем им захочется узнать что-нибудь еще — новенькое. Так что лучше не начинать.
Сенатор хотел что-то возразить, но родственник остановил его:
— Нет, Дик, не надо ничего говорить, просто отправь меня куда-нибудь подальше, — попросил Роберт. — Так будет лучше и для тебя, и для меня. А еще лучше — продай Макфарлену.

Продолжение следует...