Англичане повернули обратно, благо, что можно было считать данную операцию успешной: родной брат «Гебена» разделил его судьбу. У немцев оставалось только три линейных крейсера, и Хиппер вряд ли посмеет теперь тревожить порты Великобритании своими набегами. И хоть сражение не стало решительной победой, но агрессор был настигнут, агрессор был наказан. Германия получила ещё одну смачную оплеуху от Антанты.
Кайзер отставил фон Ингеноля от командования Флотом открытого моря, и его место занял более спокойный и не склонный к авантюрам адмирал Поль. Немецкие дредноуты с этого дня мирно коптили небо в Вильгельмсхафене, а основные действия в Северном море проводились подводными лодками и «чёрным братством».* Лишь изредка их подстраховывали лёгкие крейсера.
К тому же в океан пошли крейсера вспомогательные. Под видом мирных и невзрачных пароходов. С совсем несерьёзной скоростью хода, под норвежскими, шведскими и датскими флагами… Но в их трюмах имелись не только пушки, но, кое на каких судах, даже гидросамолёты. В океан прорвался даже «Зееадлер» под парусами. И когда эти немецкие вспомогачи стали откровенно нахальничать на английских океанских коммуникациях и топить идущие в Великобританию и из неё транспорты, Гранд Флит выстроил очень серьёзную завесу из своих крейсеров на выходе из балтийских проливов в Атлантику.
За что и поплатился: Немецкие подводные лодки за неделю пустили на дно три больших крейсера англичан. И ещё два едва догребли до ближайшего британского порта с торпедными пробоинами.
Кроме этого в море пошли вспомогательные крейсера. Нового, так сказать, типа. Суда, везущие грузы в Великобританию, Францию и Россию, давно уже опасались возникающих на горизонте силуэтов боевых крейсеров или даже пассажирских лайнеров – и те могли оказаться вооружёнными германскими рейдерами с приличной скоростью. Но сейчас в океан под шведскими, норвежскими или датскими флагами прорывались через английские дозоры совсем неказистые и достаточно тихоходные германские транспорты. Транспорты с военными командами на бортах, со спрятанными в трюмах пушками, и, зачастую, даже гидросамолётами. Мало того – на океанские просторы вышел даже парусный барк «Зееадлер». И немцы рассчитали всё совершенно правильно: уж парусника никто не будет опасаться. И не опасались. Первое время. А зря…
Автономности данным рейдерам было не занимать – гружены углем, «Зееадлер» вообще ходил в основном под парусами, так что пошли эти корабли чуть ли не в кругосветку, успешно задерживая и уничтожая все грузы, что направлялись в порты стран Антанты.
Да и идея неограниченной подводной войны родилась раньше, чем в реальной истории: загнанная в угол Германия почти на три десятка лет опередила американцев с их призывом «Топи их всех!». Любое судно идущее в Великобританию или из неё подлежало уничтожению. И немецкие подводники стали буквально исполнять приказ своего начальства: были потоплены пассажирские лайнеры, госпитальные суда, пароходы нейтральных стран без всякого досмотра…
Гаага возмутилась… И что? Кто слушает дипломатов, когда говорят пушки?

* Германские эсминцы и миноносцы как предназначенные, в основном, для атак противника в тёмное время суток красились в чёрный цвет, поэтому служащие на них моряки негласно именовали себя «чёрным братством».

Спасибо! Не увидел, что уже написал это. Возраст... Маразм...

Вот-те нате – хрен в томате!
- А, простите, с какой целью? – задал совершенно дурацкий вопрос свежеиспечённый контр-адмирал.
- Да уж не на кол сажать, - рассмеялся командующий. -  Балтийский флот воюет неплохо – третьего дня его императорское величество приглашал к себе английских подводников. Все ушли с наградами. Так что вряд ли стоит беспокоиться.
- Да я понимаю, Николай Оттович, просто всё так неожиданно… И производство в адмиралы, и аудиенция эта…
- Не беспокойтесь. Вы ужинали?
- Нет. И аппетита что-то нет. С вашего позволения, я пойду к себе, если, конечно  вы не планировали обсудить какие-то злободневные вопросы.
- Не планировал. Отдыхайте, Александр Васильевич. Позавтракаем на «Пограничнике». Он вызван к шести утра. Будьте готовы.

***

«Пограничник» уже давно неофициально считался «адмиральской яхтой». Ну любил Эссен этот эсминец, и все свои перемещения по акватории Балтийского моря старался делать именно на нём. И пусть корабль уже находился под командованием бывшего старшего офицера Дудкина ничего не изменилось – команда по-прежнему ела глазами Николая Оттовича, смотрела на своего любимого адмирала с восторгом, и громоподобно орала «Ура!» когда Эссен проходил перед строем.
Приняв рапорт командира комфлотом тепло поприветствовал кавторанга, поздоровался с командой, с удовольствием выслушал ответное «Здрав желам вашвысокопревосходитству!», и распорядился следовать в Петербург.
- Не изволите ли позавтракать, ваше высокопревосходительство? – поинтересовался Дудкин.
- С удовольствием. Кстати, разрешите представить вашего нового начальника: контр-адмирал Колчак назначен командовать Минной дивизией. Надеюсь, не разочарованы?
- Почту за честь служить под началом такого адмирала! Поздравляю с назначением, Александр Васильевич!
- Спасибо на добром слове! – протянул руку Колчак. – Надеюсь, что не разочарую вас. И… Позвольте поинтересоваться: мой спаситель, матрос Николай Фомин, на эсминце? Я что-то не смог разглядеть его в строю.
- Увы. К моему глубокому сожалению, переведён на «Забияку». Прекрасный минёр, жаль было отпускать, но я понимаю, что на новейшем «новике» он принесёт больше пользы Родине… Так что? Прошу в кают-кампанию!
- Непременно, Василий Федотович, - улыбнулся  Эссен. – Ведите! Чертовски хочется кофе с какими-нибудь булочками или блинчиками.
- Сегодня на завтрак как раз блинчики с творогом, - поспешил сообщить Дудкин.
- Отменно, отменно, - улыбнулся адмирал. – Помните ещё мои пристрастия.
Позавтракали минут за двадцать и поднялись на мостик.
- Флаг планируете на «Новике» поднять? – поинтересовался Эссен.
- Нет, Николай Оттович – пусть лучший корабль флота воюет не обременённый присутствием начальника дивизии. Тем более, что вот-вот войдут в строй его систершипы – «Победитель» и «Забияка».  Вместе с «Новиком» эта тройка способна натворить в нашем море немало. Вот при совместных операциях, я, конечно буду на нём.
- Почему именно на нём, а не на улучшенных вариантах?
- Да ухудшенные они на самом деле: скорость ниже, надстроек больше… Вы вспомните: Сколько раз у нас не пытались построить улучшенный вариант удачного корабля – получалось хуже. Судите сами: «Цесаревича» «улучшили» типом «Бородино», «Богатыря» - «Олегом» с «Очаковым», да и по образу вашего великолепного «Новика» сделали «Жемчуг» с «Изумрудом».  Разве не так?

- Соглашусь, пожалуй, - кивнул Эссен. – Но минных труб у новых эсминцев больше.
- И что? – Александр стал слегка заводиться. – Была ситуация, когда в этой войне не хватало торпедных аппаратов? Не было такой.
- Не было. Но она вполне возможна…
- Так и на «Новик» установить три трёхтрубных – невелика проблема, - перебил адмирала Колчак, - а вот узлы, это узлы. И лишние надстройки…
- Ладно, ладно, Александр Васильевич, - рассмеялся Эссен. – Что-то вы больно разволновались. Подозреваю, что нервы нам сегодня ещё понадобятся.
Финский залив, как и сама природа, сегодня был на удивление ласковым – несмотря на лёгкий свежак, «Пограничник» мчал к Петербургу почти на паспортных узлах. Через несколько часов вошли в устье Невы, а ещё через некоторое время эсминец ошвартовался возле набережной на Дворцовой площади. Почти там, где, в своё время встал на якорь напротив Зимнего дворца крейсер «Аврора».
К полудню уже здорово потеплело, поэтому адмиралы оставили на эсминце свои плащи с застёжками из оскаленных львиных голов, и направились в Зимний дворец только в парадных мундирах. Да и в них было жарковато.
Зимний выглядел практически как Эрмитаж. Во всяком случае Александр никаких принципиальных различий по дороге к «парадному подъезду» не заметил. Вошли, встретил адмиралов дежурный флигель-адъютант.
- Разрешите представиться: подполковник Смирнов.  Прошу следовать за мной, ваше высокопревосходительство. И вас, ваше превосходительство.
Звучало, конечно, препаскудно, но офицер соблюдал субординацию – никуда не денешься. Эссен и Колчак последовали за полковником. Миновали два пролёта по лестнице, и сопровождающий повёл их по коридору в кабинет императора.
По дороге встретился костистый мужик в рясе со здоровенным золотым наперстным крестом на пузе.
Распутин, увидев адмиралов сейчас же прервал беседу с каким-то гражданским чином, и пошёл им навстречу.
- Благослови вас Господь, флотские! – мужик в рясе явно собрался пообщаться с командующим Балтийским флотом.
- С дороги! – мрачно процедил сквозь зубы Эссен. – Пшёл!
Александр демонстративно подтянул перчатку на правой руке, глядя прямо в глаза отцу Григорию. Тот моментально понял, что зря встал на пути моряков – вообще «возжигатель царских лампад» уже привык, что военные приветствуют его весьма однообразно – кулаком в зубы, и последствий не боятся, поэтому поспешил отойти с пути их следования, но, с христианским смирением ещё раз перекрестил вослед: Храни вас Бог!
Адмиралы шли дальше не оглядываясь, Сопровождающий их Смирнов слегка напрягся, но высказываться по поводу произошедшего инцидента не стал.
Александр по дороге вертел головой во все стороны – по такому «Эрмитажу» он ещё не ходил: Нет, конечно, картин на стенах хватало, даже в коридорах. Но это всё-таки был ДВОРЕЦ. Перед каждой дверью стояла пара конногвардейцев, которые вскидывали свои палаши в приветствии проходящих через двери: если ведёт дежурный флигель-адъютант – салютуй и не сомневайся. Тем более, что у сопровождаемых орлы на погонах.
- Ай здравствуйте, уважаемый Николай Оттович! – в приёмной адмиралов встретил адмирал. Нилов, как понял Александр.