- Рад познакомиться, Александр Васильевич, - «адмирал-адъютант» протянул руку и Колчаку. – Государь пока задерживается, но скоро вас примет. Может пока по бокалу шустовского?
- Воздержимся, Константин Николаевич, - ответил за обоих Эссен. – Подождём так, насухую.
- Ну, тогда и я спешить не буду. А что у вас там Гришкой произошло? – подмигнул коллегам Нилов.
- Ну да, - хмыкнул командующий Балтфлотом. – Я слышал, что молва летит на крыльях, но не подозревал, что с такой скоростью…
- Да не волнуйтесь вы, - рассмеялся дворцовый адмирал. – Распутин сейчас не в особом фаворе у императора, государыня, да, этого святошу чуть ли не боготворит. Но сегодня вы вполне свободно могли бы ему и по зубам съездить.
- С трудом удержался, - встрял Александр.
- И правильно сделали, Александр Васильевич, - подержал своего подчинённого Эссен. – Мы не для того прибыли сюда, чтобы из-за какого-то сукина сына в императорском дворце всевозможные скандалы устраивать – нам воевать надо.
- И какие, кстати, планы действий флота в ближайшее время? – не преминул полюбопытствовать Нилов.
- Пока всё по-старому: ставить свои мины, тралить немецкие, атаки торговых коммуникаций…
- Вероятно, - вставил Колчак, - скоро придётся поддерживать приморский фланг армии.
- Вероятно – колбасники уже под Мемелем. И, скорее всего наши его сдадут. А там и до Либавы недалеко… И до Риги…
- Ну, до такого, Константин Николаевич, надеюсь не дойдёт, - возразил командующий флотом. – Ни мы, ни Двенадцатая армия не допустим…
Фраза была прервана появлением конногвардейского ротмистра:
- Его императорское величество приглашает адмиралов Эссена и Колчака! Прошу ваши превосходительства следовать за мной!

***

- Здравствуйте, господа! – самодержец всероссийский просто лучился доброжелательностью. Либо ему ещё не успели сообщить об инциденте с Распутиным, либо царю было действительно плевать на Гришку. – Весьма рад вас видеть! Весьма рад!  Присаживайтесь!
Царь выглядел на удивление хорошо: понятно, что ухожен и безупречно одет, но и лицо выглядело очень свежим. Так что слухи о том, что он регулярно «бухает» с Ниловым наверняка не более чем слухи.
- Всегда к услугам вашего императорского величества! – ответил на приветствие за обоих Эссен.
- Знаю, знаю, - продолжал лучезарно улыбаться Николай, - Поэтому и пригласил вас обоих сегодня. В том числе и для того, чтобы познакомиться с вами лично, Александр Васильевич. Наслышан, наслышан…
Меньше чем за полминуты царь трижды продемонстрировал своё пристрастие повторять слова в одном предложении…
- Весьма польщён вниманием вашего величества к моей скромной персоне, - поклонился ещё раз Александр, - Но мы просто выполняем свой долг.
- И очень хорошо выполняете. Блестяще выполняете! Прошу вас, Николай Оттович, передать мою монаршею благодарность каждому моряку Балтийского флота!.. Текст я вам передам чуть позже, а пока…
Николай повернулся к столу и взял с него шкатулку.
- Контр-адмирал Колчак, жалую вас орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия Третьей степени!

- Благодарю, ваше императорское величество! – поклонился Александр, принимая награду. – Приложу все силы, чтобы быть достойным столь высокого ордена.
- Нимало не сомневаюсь, Александр Васильевич, нимало не сомневаюсь, - улыбнулся царь. – И, более чем уверен, что вы заслужите ещё более высокие награды.
Вообще-то Колчак-Мурзин был здорово удивлён, что Николай, достаточно хорошо известный как скопидом, расщедрился и вручил собственно орден, а не бумагу, позволявшую сей орден заказать у ювелиров и потом носить – обычно делалось именно так: награду кавалер изготавливал за свой счёт…
- Теперь вы, Николай Оттович,  - продолжил царь и взял со стола вторую шкатулку. –  За блестящее руководство Балтийским флотом в эту войну, которое принесло немало пользы и чести России, жалую вас орденом Святого Александра Невского с мечами.
- Премного благодарен за столь высокую оценку моей службы, - Эссен так же склонился в поклоне, принимая награду. – Постараюсь её оправдать.
- Несомненно, оправдаете, - царь позвонил в колокольчик. – А сейчас мы отметим ваши награды.
Отворилась дверь и камердинер, внёс и поставил на стол поднос с бутылкой коньяка, фужерами и тарелками с закуской.
- Ого! – хмыкнул про себя Мурзин. – Не обманул Макаревич в своём «Смаке», - на одной из тарелок лежали нарезанные ломтики лимона, посыпанные  смесью молотого кофе и сахара - «Николяшка», любимая закуска царя под коньяк.
- Прошу, господа! – поднял бокал император.
Адмиралы последовали его примеру.
- Пью за новых кавалеров, за героический Балтийский флот, за Победу!
- За Победу! – дружно поддержали Эссен и Колчак.
Выпили. Захрустели «николяшками».
- Странно, - подумалось Александру, - ввёл в России «сухой закон» с началом войны, а сам его не особенно-то и соблюдает…
- А что, Николай Оттович, - поинтересовался монарх. – Какие планы у вашего флота?
- Пока всё по-старому, ваше величество, - почти немедленно отозвался Эссен, проглотив недожёванный лимон. – Атаковать транспортные коммуникации, ставить мины, ну и ждать инициативы германцев – быть готовыми отразить их попытки прорваться в Рижский залив.
- В Рижский? Их попытки атаковать нашу столицу с моря вы не допускаете?
- Это крайне маловероятно. Центральную минно-артиллерийскую позицию немцы пройти не смогут. Ну, или если пройдут, то ценой огромных потерь. Потерь, которые себе никак не могут позволить. Тем более, что и на подходах к Финскому заливу, и внутри его акватории их встретят наши и английские подводные лодки. Не говоря уже о наших главных силах. Командование Хохзеефлотте не может этого не понимать. Не посмеют они.
- Ну да, - кивнул, улыбнувшись, царь, - теперь у нас тоже есть дредноуты…
- Вот как раз о них я бы и хотел поговорить с вашим величеством, - почти нахально прервал самодержца командующий Балтфлотом. Но получилось не нахально, получилось вполне естественно в деловой беседе.
- Что вы имеете в виду? – удивлённо выгнул бровь император.
- Дело в том, ваше величество, что мне категорически запрещено выводить в море эти корабли без разрешения Ставки.
- Да, я знаю. А разве это не разумно? Ведь выводить эти корабли за пределы Финского залива крайне рискованно. Не так? Вы помните, сколько стоит каждый из этих линейных кораблей?
- Прошу меня простить, ваше величество, но не согласен, - мрачно выдохнул Эссен. – Я прекрасно знаю цену нашим дредноутам, именно поэтому считаю, что будет неправильно держать их на якорной стоянке вместо того, чтобы с их помощью наносить ущерб врагу.
- Но ведь они являются последним резервом в случае попытки германского флота прорваться к Петрограду, - попытался аргументировать свою и не только свою точку зрения император.
- Ваше величество, - терпеливо объяснял комфлота, - дредноуты типа «Севастополь» для Балтики фактически линейные крейсера – у противника нет сравнимых по артиллерийской мощи судов, которые были бы способны их догнать, если вдруг во время какой-нибудь операции они наткнутся на превосходящие силы немцев. Мы значительно в большей степени рискуем, когда отправляем в море крейсера, эсминцы или подводные лодки.
- А если как раз подводная лодка?
- Противоминная защита наших линкоров превосходна, - слегка слукавил Эссен, - одной или двумя торпедами или минами их не потопить. К тому же эскадра будет выходить в море под надёжным прикрытием…
- Позвольте заметить, ваше величество? – неожиданно встрял Колчак.
Государь неласково посмотрел на контр-адмирала и кивнул:
- Говорите, Александр Васильевич.
- Кроме всего прочего, прошу обратить внимание на то, что безделье во время боевых действий растлевает экипажи. Если матрос не воюет, он становится лёгкой добычей агитаторов-революционеров. Вспомните, ваше величество, - продолжал дожимать Александр: Десять лет назад устраивали бунты на флоте отнюдь не те, кто воевал в полную силу, не те, кто рисковал жизнью за Родину, не те, кто пережили ад Порт-Артура и Цусимы, а те, кто спокойно жрал во время войны казённый паёк на Чёрном море и на Балтике.