А если так?

За этими размышлениями Олег добрался до гостиницы поздно вечером, около 23 часов. Через час наступит 17 мая, а он все еще в Москве, надо проситься обратно, а то здесь до конца войны просидеть можно! Северов уже собирался подняться к себе в номер, когда сообразил, что еще не ужинал, настолько все увлеклись работой, что просто забыли это сделать. Ложиться спать на голодный желудок не хотелось, поэтому Олег направился в ресторан. Поднимаясь по лестнице, он посторонился, пропуская идущего навстречу командира. Плотный мужик весом под центнер, если не больше, судя по эмблемам, майор ВОСО и обладатель ордена «Знак почета» был уже подшофе и, судя по выражению лица, сильно не в духе. Лестница была достаточной ширины, чтобы они разошлись, не мешая друг другу, но майор вдруг схватил Северова за рукав. Летчик сначала подумал, что тот просто покачнулся и нашел точку опоры, но восошник принялся ему выговаривать за неприветствие старшего по званию и явное проявление неуважения.
«Пьяные разборки в ресторане, что может быть увлекательнее!»
До чего он мог договориться в своей короткой, но пламенной речи неизвестно, поскольку отпустил руку Олега, чтобы наставительно взмахнуть указательным пальцем, неуклюже перетопнулся с ноги на ногу, потерял равновесие и навернулся с лестницы. В последний момент Северов попытался подхватить его, но не успел. Оказавшись внизу, майор завопил как резаный, судя по положению правой руки, она была сломана. Сбежались люди, вызвали врача, но это оказалось далеко не все. Восошник орал, что некоторые фронтовики совсем обнаглели, что лейтенант его, майора Цесарского, орденоносца и ответственного работника, толкнул в ответ на справедливое замечание и требовал звонить в комендатуру.
В общем, утро Олег встретил в камере. А дальше начался форменный цирк. У Цесарского рука оказалась сломана в двух местах, да еще со смещением. Одна из официанток краем глаза видела движение Северова подхватить майора, но решила, что это и был тот самый толчок. Не надо быть юристом, чтобы понимать, тут не то что пахнет, а вовсю разит военным трибуналом и, в лучшем случае, разжалованием и попаданием в пехоту. Вот это пердюмонокль! Понимая, что криком делу не поможешь, Олег спокойно отвечал на вопросы и категорически стоял на своем, раз за разом повторяя как все было. Сколько длятся такие расследования, Северов понятия не имел, но не ожидал, что уже 19-го в полдень он, лишенный наград, исключенный из партии и в звании сержанта будет направлен в родной полк. Вещи вернули все, даже Браунинг, а военюрист 2-го ранга на прощание буркнул что-то вроде «связи свои благодари». Впрочем, благодарить придется позже, проводили до самого борта и к вечеру Олег уже предстал перед командиром ИАПа.