Под видом антоновских я описываю свои воспоминания, и "Аист" я пробовал еще при Брежневе. Возможно, дело было в излишнем количестве выпитого и убогости закуси, но его характерный вкус у меня теперь вызывает устойчивый рвотный рефлекс.

И продолжение:

                                                      Глава 33

  В понедельник шестого декабря я только начал переодеваться, приехав в институт, как меня позвали к телефону.
  - Скворцов на проводе, - сообщил я.
  - Здесь Косыгин. Виктор, вы не могли бы приехать ко мне на дачу прямо сейчас?
  - Если совсем срочно, то могу быть минут через сорок. Если ехать без фанатизма, то через час.
  - Жду вас через час.
  М-да, думал я, выруливая с территории на улочку, которая вела к Калужскому шоссе. Что там у них стряслось? По линии луноходов все вроде в порядке, может, Косыгину опять калькуляторы понадобились? Ну да, причем настолько срочно, что прямо надо все бросить и мчаться к нему. Ладно, скоро узнаю, решил я и поймал себя на том, что непроизвольно прибавляю газ. Нет уж, обещал ехать без фанатизма, значит, так и надо.
  Стрелка спидометра вернулась на отметку «восемьдесят». Все-таки сейчас зима, и на летних шинах, пусть и с шипами, быстрее лучше не разгоняться.

  На даче меня ждал не только Косыгин, но еще и Шелепин с Семичастным. То есть вся троица посвященных была в сборе.
  - Виктор, - начал Шелепин, - мы тебя позвали для того, чтобы сообщить – три с половиной часа назад автоматическая межпланетная станция «Луна-8» совершила успешную посадку на поверхность Луны и уже начала передавать информацию.
  Я даже не сразу врубился, ведь моей аппаратуры на станции не было, она вся устанавливалась на «девятку». Но потом сообразил – «восьмерка» должна была разбиться! А тут, выходит, все-таки не разбилась, села? И, похоже, с какой-то моей помощью. Ну да, я же передал Шелепину все материалы, которые нашел в сети о советских неудачных запусках, авариях и катастрофах в космосе. И, значит, ими смогли воспользоваться. Интересно, как – Семичастный пришел к Королеву и заявил – «Сергей Павлович, наши доблестные разведчики добыли сведения, что при очередном запуске у вас не сработает система включения такого-то топливного насоса»?
  - Согласно твоим документам, - продолжал Шелепин, - нештатное прилунение станции произошло из-за производственного дефекта - резиновый амортизатор протерся об какую-то деталь конструкции, и станцию закрутило. Я инициировал внеплановую проверку, и дефект удалось выявить. Результат, так сказать, налицо, причем благодаря своевременному предупреждению. Поэтому партия и правительство приняли решение о премировании. Бери, заслужил.
  Он протянул мне не такой уж маленький и довольно пухлый голубоватый конверт.
  Я машинально взял. Ну и ни хрена ж себе! Ладно, это не первое изменение истории, которое мне удалось инициировать. Но про того же Суслова я регулярно капал на мозги всей троице, пока его наконец не задвинули. Зато тут мало того что ничего не делал, так и вообще был совершенно не в курсе! Ведь запрашиваемые материалы я не читал, а только просматривал по диагонали. А «восьмерка» раз – и удачно села, да мне еще за это премию дали. Лепота.
  - Кроме того, - продолжил уже Косыгин, - ваша информация сильно помогла небезызвестному вам Юрию Карнауху в его деятельности на благо СССР, поэтому в конверте еще и чеки, как было обещано.
  - Жалко, что ты не пьешь, а то бы сейчас отметили, - заявил Семичастный. – И, кстати, можешь не волноваться – твой дорожный хам из Бауманского райкома оплатил повреждения «Москвича» и даже успел получить свой выговор – правда, без занесения. Думаешь, мало?
  - Да хрен с ним, может, в следующий раз подумает, прежде чем на людей наезжать.
  - Что за история? – поинтересовался Косыгин.
  - Витя, как настоящий коммунист, не смог пройти мимо творящейся на его глазах несправедливости. Ну, а я сейчас проинформировал о результатах.
  - Да, чуть не забыл, - спохватился я. - Володь, можно к тебе обратиться с личной просьбой? Раз уж я так незаметно для себя вдруг отличился.
  - Валяй, - кивнул Семичастный.
  - Как вы, наверное, все уже знаете, у меня есть невеста, - начал я.
  - Да уж, - усмехнулся Косыгин, - не заметить этого было бы трудно. А не услышать – и вовсе невозможно.
  - Так вот, она умеет управлять не только луноходом. Мотоциклом тоже, причем не хуже, я ее учил сам и как положено. Правила тоже знает на пять баллов. Нельзя ли ей организовать права? Ну нет у нас времени на беготню по всяким автоинспекциям.
  - Сделаем, не вопрос. Через неделю права будут. Тем более что вам не к спеху, сейчас зима.
  - А я ей собираюсь купить такой мотоцикл, но котором можно ездить и зимой.
  - Тогда скажу, чтобы не тянули. Ее фотографии на документ у тебя с собой? Давай сюда.
  - Теперь остается, чтобы не подвела аппаратура «Луны-9», - подытожил Шелепин.     

  У меня было желание вскрыть конверт сразу после выезда с косыгинской дачи, но я сдержался. Пусть сюрприз будет не только мне, но и Вере. Поэтому пускай пока конверт полежит, я его даже на работе не трону. А вот вечером, когда вернусь домой, тогда и посмотрим.
  - Ой, Вить, что это? – сразу заинтересовалась Вера, зайдя ко мне и увидев лежащий на пустом столе конверт.
  - А ты включи телевизор и посиди около него. Там скоро скажут, что наша межпланетная станция успешно села на Луну и вышла на связь с Землей. А это премия.
  - Мамочки! Так ты, кроме луноходов, еще и станцию сделал?
  - Не то чтобы сделал, но принимал некоторое участие.
  - Небось без тебя бы у них все давно взорвалось и никуда не полетело бы. Давай открывай, пока я тут не померла от любопытства.
  - Ох ты… - потрясенно прошептала Вера, глядя на рассыпавшиеся по столу сторублевые купюры. – Сколько же тут?
  - Пять тысяч, - сказал я, закончив подсчет.
  - Это же «Волгу» можно купить!
  - Нет, шестисот рублей не хватает. И, главное, зачем – тебе что, нашей служебной мало?
  - Не обязательно нам, можно папе, он эти недостающие шесть сотен займет у кого-нибудь. Ой, дура я, дура! Тебе же небось самому что-то надо?
  - Надо, но оно недорогое. Зато дяде Мише «Волга» не нужна. Его рабочую «Победу» списывают, и он ее собирается выкупить, я уже намекнул кому надо, чтобы не возражали. С деньгами на выкуп и приведение машины в идеал мы ему, конечно, поможем.
  - А это что?
  - Это чеки для «Березки». Там на них можно купить импортные товары, правда, раза в два дороже, чем они стоят на западе. И наши из тех, что не найдешь в продаже, причем они, наоборот, обойдутся заметно дешевле. Один такой магазин есть неподалеку, у метро Академическая.
  - Поехали туда прямо сейчас!
  - Вер, а подумать? Вот придет тетя Нина, мы ее предупредим, чтобы завтра освободилась с работы пораньше, и все туда поедем. Хотя твой отец, наверное, откажется.
  Ну да, ко всяким излишествам дядя Миша относился неодобрительно. Вряд ли его заинтересуют «Наполеон», «Курвуазье» или итальянский вермут. Будучи человеком простым и неприхотливым, он при наличии выбора предпочитал портвейн «Три семерки».

  В «Березке» мы, естественно, первым делом отправились в отдел шмоток. Сначала была отоварена тетя Нина, и, несмотря на ее неуверенные возражения, она скоро стала обладательницей югославского вечернего платья, флакона французских духов, индийского джинсового костюма, итальянских туфель и какой-то сумочки неизвестной национальности.
  Потом настала моя очередь. Мне было куплено два костюма, один на свадьбу, другой на всякий случай, плюс к ним немецкие штиблеты, три рубашки и два галстука. Сам я купил спортивные туфли, по фасону напоминающие кроссовки.
  - Вер, - предложил я, - давай сначала купим стиральную машину, а ты пойдешь отовариваться после. Мало ли, вдруг на нее потом не хватит.
  Невеста согласилась и потерпела до покупки машины, но зато потом развернулась на все деньги. Я грустно посмотрел на довольно приличный «Акай» - чеков осталось разве что на катушку пленки к нему, не больше. Ничего не поделаешь – как неоднократно говорил Ефремов, мы должны в первую очередь развивать в себе потребности высшего порядка. А прочие, в том числе и в антикварных буржуйских магнитофонах, пусть пока обождут. Ничего, мне и моей бывшей «Кометы» хватит. 

  В среду я перед работой заехал в спортивный магазин, где приобрел мотоцикл М-104. Из-за небольшого веса на нем можно будет ездить и зимой, а что максимальная скорость невелика, семьдесят пять по паспорту, так это не страшно. Пусть Вера сначала год отъездит без аварий, а там посмотрим – то ли форсировать ей эту «Макаку», то ли купить «Яву».
  Однако в исходном виде я это чудо вручать невесте не собирался, поэтому «Макака» при помощи грузчиков из магазина была запихнута в багажник «Волги». Естественно, целиком она внутрь не влезла, переднее колесо, руль и бензобак торчали наружу. Я потихоньку, чтобы не потерять по дороге покупку, поехал в институт, а грузчики удалились с честно заработанной бутылкой водки.
  Семичастный сдержал обещание, и в субботу курьер привез на улицу Крупской права для Веры. Причем не только на мотоциклы, но и на легковые автомобили, и даже на грузовые. Сейчас это были не категории в едином документе, а три отдельные книжечки.
  - Значит, тебе надо быстро научить меня водить еще и автомобиль, а то получается как-то неприлично, - заявила Вера, закончив разглядывать свои новые документы.
  - На «Волге» - без проблем, но где я тебе грузовик возьму? Его даже в институте нет. И соответствующих прав у меня, кстати, тоже.
  - Ну так скажи Семичастному, - пожала плечами Вера. – Хотя в Троицком тебя и без них никто останавливать не станет. И почему в институте нет грузовика – на чем мы будем возить настоящего «Мальчика», большого, для Венеры? Не век же нам на Луне копошиться.
  Да уж, вопроса, умею ли я водить грузовик, у Веры даже не возникло. Хорошо, что Антонов в свое время научился, и неплохо. И, значит, она уже на Венеру собралась? Неплохо для ученицы десятого класса. 
  А Вера все не умолкала.
  - Наверное, раз мне привезли права, мы скоро пойдем покупать мотоцикл?
  - Уже купили, и я его доработал. Вот завтра мы в институт поедем на машине, а оттуда ты погонишь свой мотоцикл сюда. Не забудь захватить теплую одежду. Или оставим его пока там?
  - Ну вот еще, он мне здесь пригодится. Неужели у меня теперь есть свой мотоцикл? «Эм - сто четыре», как мы договаривались? Вить, милый, дай я тебя поцелую! А какого он цвета?
  - Твоего любимого, бирюзового.
  - Не может быть! На заводе их красят только в серый, грязно-синий и зеленый.
  - Думаешь, его было трудно перекрасить?
  - Это все для меня?
  - А для кого же еще, спрашивается? Джульке все равно. Кстати, корзинка для него тоже готова, только она крепится не перед рулем, как было на мопеде, а на месте пассажира.

  В середине декабря мне сообщили, что тестирование моей аппаратуры в составе станции «Луна-9» закончено, сама станция отправляется для монтажа на спускаемый аппарат в «п/я такой-то». Скорее всего, на Байконур, подумал я. Теперь только бы не сломали и нормально доставили на Луну, но это уже зависит не от меня.
  А перед новым годом в институт привезли еще три тележки под луноходы. Второй комплект, запасной. Вдруг с полетом первого что-то пойдет не так? В ином прошлом, вон, при попытке запуска первого лунохода отвалился обтекатель лунного модуля. Ну, сейчас-то он не отвалится, Шелепин проследит, но ведь это не единственная деталь, способная отвалиться, когда не надо. А если приплюсовать туда еще и те, что могут, наоборот, не отвалиться, когда надо, то становится ясно, что без запасного комплекта не обойтись никак.
  И, наконец, двадцать девятого декабря, с почти месячным опережением того, что было в антоновском прошлом, в космос отправились собаки Ветерок и Уголек. Хоть я и предоставил материалы о том, как на них сказался полет, и что-то даже обещали исправить, но все равно даром им почти месячный полет не пройдет. Но лучше все-таки им, чем потом нашим космонавтам на «Союзах». А собак никто не бросит. Если все пойдет как там, то они доживут в сытости и довольстве до глубокой – по их собачьим меркам – старости.