Чуть упорядочил цены в прошлом отрывке и польскую речь.
Ну и прода.
Между тем, старый еврей, которого так неудачно пытался подвезти Ян Квинта, продолжал идти к дому, стараясь не поскользнуться. Говоря по правде, он уже жалел, что отказался от услуг извозчика, но уж больно его задела наглость поляка. Начнись торг хотя бы с двадцати копеек, он легко бы сбил ее вполовину и уже, наверное, подъезжал бы к дому, но два злотых! Куда только катится этот мир?
- Пан Борух, это вы? – отвлек его от размышлений чей-то тонкий голос. – Здравствуйте!
- Что такое? – удивленно переспросил комерсант, увидев перед собой хрупкую девушку, в старом тёмно-сером пальто и такой же невзрачной шляпке. – Простите, пани, не имею чести вас…
- Да как же, пан Борух, я же Геся. Геся Бернс!
- Геся.… Подожди-ка, да ведь ты верно дочка пани Ребекки Бернс?
- Ну, конечно.
- Ой вэй, сколько лет, сколько зим! Я ведь не видел ни тебя, ни твоей достопочтенной матушки с тех пор как вы уехали. С тех пор маленькая Геся выросла и стала настоящей красавицей, а ведь казалось, что прошло не так уж много времени. Кстати, как поживает твоя матушка?
- Увы, достопочтенный пан Борух, мама умерла еще полгода назад.
- Какая ужасная новость! Мне так жаль, но скажи мне, девочка, что ты делаешь здесь одна?
- Так уж случилось, что мне пришлось покинуть наше местечко и вернуться в Бердичев.
- Одной?
- Ну, да, у меня ведь больше никого нет.
- Подожди-ка, а разве в вашем местечке не было синагоги? А может там нет ни одного ребе, и совсем-совсем нет общины, чтобы позаботится о бедной сироте? Как же они отпустили тебя одну!
- Простите пан Борух, - закусила губу девушка, - но как раз от их забот я и уехала.
- Уехала от забот? Ну, конечно, дела у вас, судя по всему, шли не важно, а когда пани Ребекка покинула этот мир, то ты осталась бесприданницей. Так ведь?
Ответом старому негоцианту был только кивок, а он, переведя дух, продолжал:
- И тогда община решила найти тебе мужа?
На этот раз не последовало даже кивка, но старик был опытен и даже где-то мудр, а потому понял все сразу.
- И тот, кого выбрала община, не пришелся к тебе по вкусу? Ну, конечно, вряд ли они выбрали жгучего красавца с приличным капиталом и москательной лавкой в придачу. Девочка моя, а в том ли ты положении, чтобы перебирать?
- Простите, пан Борух, - закусила губу девушка, - но я не хочу связывать свою судьбу с этим дурачком Моше, только от того, что так решила община.
- Ой вэй, но что же ты будешь делать?
- Пан Борух, - решилась, наконец, Геся, - я знаю вы добрый человек и вас, наверное, послал на эту улицу сам Господь. Вы не могли бы мне помочь?
- Тебе нужны деньги? – понимающе кивнул старик.
- Нет, - вспыхнула девушка, - мне нужна работа!
- Что?!
- Мне нужна работа. Я готова делать что угодно. Стирать, мыть полы, ухаживать за больными. Просто я хочу заработать себе на жизнь.
- Вот оно что. Но что ты умеешь делать?
- Я же сказала…
- Нет, ты сказала, на что ты готова, но вот что ты умеешь? Ты очень молода и хороша собой, тебя могли бы взять служанкой в хороший дом или, может быть, даже гувернанткой, но справишься ли ты?
- Чтобы стать гувернанткой нужны рекомендации, - тихо проронила Геся и потупила взгляд.
- Азохен вэй! – вскипел старый еврей. - Да рекомендации еще далеко не все! Нужно быть хорошо одетой, нужно уметь вести себя в приличном обществе. Нужно, наконец, что-то знать самой, чтобы учить этому детей. У тебя есть образование?
- Нет, конечно, но матушка пока была жива, занималась со мной. Я говорю по-польски и по-русски, умею писать и считать. Еще я умею шить…
- Так, гувернантки из тебя точно не выйдет. Служанкой еще можно, но у нас тут не Варшава и даже не Киев.
- Я хочу пока остаться в Бердичеве.
- Почему?
- Я надеюсь, что мой брат когда-нибудь вернется.
- Твой брат? Ах, да, бедняга Марк. Ты таки думаешь, он еще жив?
- Я надеюсь.
- Ну, хорошо. Ты сказала, что умеешь шить. Я могу поговорить с пани Резенфельд о тебе. Если ты и вправду умеешь, то она, может быть, возьмет тебя портнихой. Глядишь, если повезет, станешь со временем модисткой.
- О, благодарю вас, пан Борух! - пылко вскричала девушка, но старик остановил ее.
- Не стоит девочка моя. Скажи лучше, где ты остановилась?
- Сняла угол у пана Вулфовица.
- У трактирщика! Азохен вэй, а может, ты хочешь быть совсем не портнихой? Тогда тебе нужно к мадам Цукерман, но тут, прости, я не смогу составить тебе протекцию…
- Что вы такое говорите! – оскорбилась Геся.
- Вот что, девочка, - не обращая внимания на ее возмущение, продолжал старик. – Мы сейчас же отправимся к пану Вулфовицу и заберем твои вещи. Сегодня ты переночуешь у меня, а завтра мы отправимся к пани Резенфельд. Я уже не молод, сын мой в отъезде, так что твоей репутации ничего угрожать не будет, хотя какая может быть репутация у девушки сбежавшей из дому. Ничего не желаю слышать!
- Я не хочу обременять вас, - пролепетала Геся, но пан Борух уже поднял руку и заголосил на всю улицу:
- Извозчик!!! Да что же это такое, когда в них нет надобности  – кишат просто как тараканы, а вот если позарез необходимы - так нет ни одного!

Из-за скандала, приключившегося перед самым Рождеством, Гаупт пока не стал назначать Будищева писарем, а позже у него выявились и иные таланты, так что совсем было скисший Погорелов, вздохнул немного свободнее. Во-первых, пришел приказ усилить стрелковую подготовку, перед ожидаемым смотром. После того, как были выделены необходимые огнеприпасы, они зачастили на стрельбище, и тут выяснилось, что Дмитрий недурно стреляет. Поначалу ему не очень получалось определять расстояние, указанное на прицеле в шагах, но скоро он приноровился и стал одним из лучших стрелков в роте.
Во-вторых, однажды его вместе с неразлучным Шматовым, послали получать казенное имущество. Не одних, конечно, а под началом Фищенко. Что там приключилось, никто доподлинно не знал, но только фельдфебель после этого заявил, что впредь будет брать с собой только Будищева. Штабс-капитан сначала хотел спросить: - отчего так? - но глянув на довольную рожу сверхсрочника, сам все понял.
Время для занятых службой солдат летело совершенно незаметно. Не успели оглянуться, как миновал январь, а за ним и февраль. Холода сменяли оттепели, затем иной раз снова ударяли ненадолго морозы, но приближение весны чувствовалось по всему. Но главным ее проявлением, к сожалению, было совершенно непролазная грязь.
Тринадцатого марта свершилось событие, которого долго ждали. Для проведения торжественного смотра в Бердичев прибыл его императорское высочество великий князь Николай Николаевич. Младший брат государя был назначен главнокомандующим действующей армией и теперь объезжал вверенные ему части.
Рота Гаупта выступила из Семеновки рано утром, когда дорога была еще скована ночным морозом.

Отредактировано Старший матрос (30-09-2018 15:41:36)