Несмотря на все усилия, вода все прибывала и вычерпывающие воду матросы работали уже по колено в ней. Сбавивший ход катер сносило вниз течение, но берег был уже совсем близко и люди продолжали работать как проклятые. Наконец почувствовался легкий толчок и «Шутка» оказалась на отмели. По крайней мере, немедленное затопление ей теперь не грозило, и экипаж смог перевести дух.
Мичман Нилов с удовлетворением посмотрел на почти скрывшийся под водой турецкий пароход и довольным голосом произнес:
-А все-таки мы их на дно пустили!
- Так точно, вашбродь, - угодливо поддакнул ему Нечипоренко.
Офицер обернулся на его голос и не без удивления увидел, что Будищев склонился над раненым рулевым. С треском разорвав на матросе голландку,* Дмитрий осмотрел его простреленную грудь и, покачав головой, взялся за перевязку. Приложив к продолжавшей кровоточить ране сложенную в несколько слоев чистую холстину, он туго перемотал тело моряка лентами, нарванными из его же одежды.
- Вы и в этом разбираетесь? – снова перешел на вы мичман.
- Хрена тут разбираться, - хмуро буркнул в ответ солдат, потом видимо спохватился из-за грубости ответа и, бросив на Нилова опасливый взгляд, продолжал: - Главное кровь остановить и к врачам побыстрее доставить.
- С этим могут быть проблемы, - покачал головой офицер, решив на сей раз не заметить непочтительности.
- Никак нет, вашбродь, - вмешался кочегар, - осмелюсь заметить, что, скорее всего, от взрыва заклепки в днище повылетали. Надо настил совсем разобрать, да чопиками их забить и все ладно будет. Тогда воду отчерпаем и пойдем домой с форсом, как адмиральский катер по Фонтанке.
- Хм, ну попробуйте, - пожал плечами Нилов, - хотя я полагаю, что наше бедственное положение не осталось не замеченным и скоро мы получим помощь.
- Кстати, а куда нас занесло? – поинтересовался Будищев.
- В каком смысле?
- Ну, кем этот берег занят, нашими или турками? А то с этой кручи нас очень просто можно перестрелять.
- Ну, это ты, братец, хватил, кто же в нас стрелять то станет?
- Да вон хотя бы те обормоты, - показал рукой на ближайшую кручу солдат.
Приглядевшись, Нилов тоже заметил, что с высокого берега за ними наблюдают какие-то люди. Точнее видны были только их головы в каких-то лохматых головных уборах.
- Это вероятно, казаки, - неуверенно заявил мичман.
- Ну, если казаки начали чалмы носить, тогда – да!
Как будто подтверждая самые мрачные предположения Будищева, непонятные люди на турецком берегу открыли по ним огонь. Моряки тут же кинулись прятаться за железными листами, которыми был блиндирован их катер, а Дмитрий, подхватив винтовку, ласточкой прыгнул за борт и оказавшись по пояс в воде прикрылся корпусом «Шутки».
Патронов у турок оказалось довольно и их пули с отвратительным лязгом то и дело били по катеру и поднимали фонтанчики в волнах Дуная рядом с ним. Будищев тут же стал стрелять в ответ, но расстояние было довольно велико, и было трудно сказать, имелся ли от этого прок. Винтовки экипажа, кроме одной, как на грех остались на берегу, так что отстреливаться им было почти нечем, если не считать «барановки**» стоявшего на часах перед атакой Нечипоренко и револьвера Нилова.
Впрочем, туркам вести огонь было тоже не слишком удобно, а может стрелки из них были никудышные, но ситуация сложилась патовая. Добраться до моряков с «Шутки» враги не могли, однако и тем было нечем им ответить.
Ситуацию спас другой русский катер - под названием «Царевна». На нем заметили, что их товарищи попали в беду и поспешили на помощь. Что было особенно ценно, командовавший «Царевной» лейтенант Шестаков догадался перед тем как идти на выручку, снять шестовые мины и заменить их устрашающего вида митральезой Гатлинга-Горлова, шесть стволов которой собранные в один блок и напоминавшие оттого небольшую пушку, грозно смотрели вперед.
«Царевна» в отличие от «Шутки» была обычным разъездным катером. Размеры ее были куда меньше, а скорость ниже.
--------------------
*Голландка – белая матросская рубаха с синим форменным воротником.
**Барановка. – Винтовка системы Альбини-Баранова, принятая на вооружение в Российском флоте.