У меня тут случилась неприятность с основным файлом, так что правка предыдущих текстов полетела... в никуда. Но прода есть:) С новым Годом!
Оказавшись в ставке наследника цесаревича, Дмитрий попал в достаточно двусмысленное положение. С одной стороны он бы простым нижним чином, хотя и отмеченным многими наградами за свое геройство. С другой, его знали многие высокопоставленные офицеры и относились с известной доброжелательностью. Самое странное заключалось в том, что он не был прикомандирован ни к какому подразделению. Полк его был далеко, к батарее капитана Мешетича он имел касательство, только когда проводились испытания картечниц, а случилось это только лишь один раз. Столовался он вместе с солдатами, охранявшими штаб его императорского высочества, но в наряды и караулы его не назначали и вообще, если бы не отсутствие канта на погонах, можно было бы подумать, что он стал вольноопределяющимся.
Иными словами, у Будищева оказалось масса свободного времени, которое ему некуда было употребить. Впрочем, обладая от природы деятельной натурой, он скоро нашел себе занятие. Неудача с радио не смутила его, более того, рассудив трезво, он пришел к выводу, что все, что не делается – все к лучшему. Поэтому Дмитрий, для начала, стал помогать на телеграфе, стараясь изучить его устройство, и даже починил небольшую неисправность, заслужив искреннюю благодарность титулярного советника Валеева.
Навестив телеграфную станцию, он отправлялся на базар. Приглядывался к товарам, прислушивался к разговорам торговцев, приценивался к разным мелочам, но ничего при этом не покупал и не продавал. Впрочем, большинство торговцев было иностранцами или евреями, так что понять их было мудрено, но предприимчивый унтер не отчаивался, тем более что во многих ситуациях можно было разобраться и без знания языка.
Как и на любом рынке, среди людской массы то и дело шныряли разные темные личности охочие до чужого добра. Оборванные чумазые мальчишки с голодными глазами, кружились вокруг обжорных рядов. Парни чуть постарше, изображали из себя носильщиков, предлагая помочь доставить покупателям покупки. Несколько относительно прилично одетых господ разного возраста, с любезными улыбками терлись в толпе, очевидно, облегчая карманы своих ближних от излишней тяжести. Один из них, то ли по привычке, то ли от безысходности сунулся даже к Будищеву и попытался запустить руку в висящую на его ремне сумку. Ничего интересного, кроме нескольких патронов, там не было, поэтому Дмитрий не стал ловить воришку за руку, а убедившись, что не ошибся на его счет, продолжил наблюдение. Через несколько секунд незадачливый карманник отчалил с крайне разочарованным выражением на лице и, подойдя к неприметно одетому господину, виновато пожал плечами. Тот, впрочем, никак не отреагировал на его неудачу, и с презрительным видом отвернулся.
Некоторое время спустя, унтер заметил, что на одном из рядов назревают события. Все началось с того, что один особенно жалко выглядевший мальчишка, подошел к одному из торгующих крестьян и принялся просить милостыню. Тот имел неосторожность дать ему кусок лепешки и сыра, съев которые, попрошайка тут же возобновил свои просьбы. Торговец, разумеется, начал ругаться и велел ему убираться, но обнаглевший ребенок не унимался и никак не хотел уходить, заставляя того все больше яриться. Один из ошивающихся поблизости ребят постарше пришел на помощь к вышедшему из себя чорбаджи и незамедлительно устроил попрошайке крепкую взбучку. Причем, выглядело все абсолютно натурально. Парень так крепко приложил мальчишке, что тот убежал прочь, орошая землю кровью из разбитого носа.
После этого молодой человек, угодливо улыбаясь, стал предлагать крестьянину свои услуги. Это не понравилось другим носильщикам, и они попытались объяснить чужаку, что все места вокруг поделены и это их корова, которую они будут доить. Тот, очевидно, оказался не слишком догадливым и через минуту били уже его, причем ничуть не менее старательно, так что в процессе экзекуции перевернули несколько лавок, мешков и вообще подняли немалый переполох. Раздались истошные крики, шум, гам и тому подобное. Все это немедленно привлекло внимание патрулировавших рынок русских солдат, которые немедленно принялись разнимать дерущихся, щедро награждая нежелающих мириться тумаками. Во всей этой суматохе, похищение нескольких баулов, мешков и сумок остались незамеченным, во всяком случае, обнаружили пропажу далеко не сразу.
Неопределенного возраста господин, полчаса назад шаривший у унтера в сумке, торопливо шел, неся в правой руке увесистый сундук и пригибаясь от его тяжести. Завернув за ближайший угол, он с облегчением вздохнул и решив сменить руку, поставил свою ношу на землю.
- Тяжело? – участливо спросил его, притаившийся рядом Будищев.
Пока незадачливый воришка размышлял, что на это ответить, унтер решительно шагнул к нему и без замаха ударил под дых. Мазурику, никак не ожидавшему подобной подлости, показалось, что в его живот ударили, по меньшей мере, оглоблей и он со стоном опустился на колени.
- Как тебе не стыдно? – с укоризной в голосе покачал головой Дмитрий. – Я, можно сказать, тебя от турецкого ига спасаю, а ты у меня патроны спер! Слышь, гнида, как я Болгарию от османов освобождать буду без огнеприпасов?
- Он - румын! – раздался рядом холодный голос, на не слишком хорошем, но все же вполне понятном русском языке.
- Что? – резко обернулся Будищев и увидел того самого типа, которому избитый им карманник отчитывался в своей неудаче.
- Я говорю, что Мирче из Валахии и ему нет дела до свободы балканских христиан, – любезно пояснил тот и криво усмехнулся.
- Но это же не повод по моей патронной сумке лазить?
- Зря ты в это дело полез, солдат, - даже с каким-то сожалением в голосе заявил главарь местных уголовников и неуловимым движением вынул нож.
- А президент у вас часом не бухает? – хмуро поинтересовался у него Дмитрий и, переступив с ноги на ногу, вдруг сильно лягнул карманника, начавшего подавать признаки жизни.
- Ловко, - почти одобрительно кивнул головой бандит и сделал резкий выпад ножом.
Унтер в ответ неловко отшатнулся и, поскользнувшись, упал, вызвав у противника радостную усмешку. Однако едва тот бросился вперед, как перед его глазами оказалось черное, будто путь в загробный мир, дуло револьвера, а щелчок взводимого курка прозвучал подобно погребальному звону колокола.
- Дяденька, угадаешь, сколько я в тебе за три секунды дырок наделаю? – спросил Будищев и тут же вскочил на ноги.
- Ты не будешь стрелять, патруль услышит! – побледнев, заявил местный авторитет, отскочив в сторону.
- Лучше пусть меня двенадцать человек судят, чем шестеро несут!
- Слушай, солдат, давай разойдемся по-хорошему? Мы тебя не видели, ты нас не знаешь…
- А как насчет, моих патронов?
- Черт бы тебя подрал, вместе с твоими патронами! Да забери этот сундук, если хочешь, и будем в расчете.
- Ладно, канайте отсюда – махнул рукой Дмитрий и опустил револьвер.
Главарь уголовников в ответ спрятал нож, и, подобрав своего незадачливого подельника, пошел с ним прочь.
- Слушай, а что ты там спрашивал про президента? – вдруг обернувшись, спросил он.
- Да так, не бери в голову, - усмехнулся в ответ Будищев, - просто девяностые у вас никак не кончатся, прямо, как в детство попал.
Подождав пока жулики ретируются, унтер спрятал револьвер под полу шинели, где он носил его прикрепленным к внутренней стороне бедра. Затем взгляд его упал на брошенный мазуриками трофей. Тащить его к штабу цесаревича было глупо, осматривать на месте, тоже не совсем удобно, а бросить не позволяла жаба. Поэтому, после минутного размышления, Дмитрий подхватил его и решительно пошагал в сторону госпиталя. Рядом с ним была небольшая роща, где можно было без помех ознакомиться с его содержимым и решить, что с ним делать.
Увы, похоже, этот сундук принадлежал зажиточному крестьянину, приехавшему на рынок для торговли, и в нем он хранил купленные для семьи гостинцы. Пару отрезов шерстяной ткани, немного ситца, какие-то платки, нитки и прочая женская дребедень. Единственной достойной добычей обещала стать только нарядная покрытая лаком коробка, но открыв ее, унтер с досадой нашел лишь аккуратно уложенные и пересыпанные сахарной пудрой кусочки сладостей. Машинально сунув один из них в рот, Дмитрий тщательно разжевал его и вспомнил название: - «рахат-лукум». Впрочем, если для него содержимое и не представляло особенной ценности, были люди, для которых оно могло стать настоящей находкой. Запихав назад содержимое, и еще раз вздохнув, унтер пошел дальше.
Подойдя к госпиталю, унтер увидел знакомую парочку и скривил губы в слабой улыбке. Лиховцев, одев на ногу примитивный протез, делавший его похожим на Джона Сильвера из «Острова сокровищ», пытался ходить по утоптанному снегу площадки перед зданием госпиталя, а Геся помогала ему и громко радовалась его успехам. Услышав его шаги, девушка обернулась, и лицо ее озарилось улыбкой.
- Смотрите, Алеша, к вам гости, - звонким, как колокольчик, голосом воскликнула она.
- Дмитрий? – удивленно воскликнул вольнопер. – Как я рад тебя видеть. Посмотри, кажется, я смогу ходить!
- Я думаю, сможешь даже танцевать, - усмехнулся Будищев. - Особенно если мастер сделает тебе нормальный протез, а не эту колоду. Здравствуйте, ребята, я тоже соскучился!
- Добрый день, - сделал книксен Геся. – Вам, вероятно, нужно поговорить, так что не буду мешать…
- Подождите, мадам, - попытался остановить ее Дмитрий.
- Мадемуазель! - строго поправила его сестра милосердия, и глаза ее сверкнули.
- Я - темный крестьянин из русской глубинки, - обезоруживающе улыбнулся он и поднял руки. – Мне простительно перепутать! Пожалуйста, не обижайтесь и не уходите, нам нужно поговорить.
- Хорошо, я слушаю вас.
- Блин, как бы это… - замялся Будищев, подбирая слова, - короче, я слышал от Федьки что вы попали в госпиталь с самым минимумом вещей и… в общем, возьмите это, вам пригодится.
С этими словами он подвинул ногой сундук к ногам девушки и смущенно развел руками.
- Что это?
- Ну, что-то типа… да посмотрите же, в конце концов!
Геся недоверчиво посмотрела на него, но затем любопытство взяло верх, и она склонилась над трофеем, столь героически отбитым у местных жуликов.
- Джерси (?), ситец, камка? – удивленно воскликнула она, - но, откуда это?
- Если я вам расскажу, то вы все равно не поверите. Вы ведь портниха или модистка, не знаю, как это правильно называется. Так что, наверняка сможете сшить себе красивое платье, во всяком случае, лучше, чем это монашеское одеяние.
- Я не могу это принять!
- Ну, конечно, можете.
- Нет, ни в коем случае!
- Елки зеленые, это еще почему?
- Это слишком дорого стоит!
- Дороже чем жизнь моего друга? Леха, блин, ты чего молчишь! Немедля уговори девушку принять этот скромный подарок и порадовать нас всех своим красивым видом.
- Ваш друг вовсе не обязан мне жизнью! – строго прервала его Геся. – И вообще, я считаю себя не вправе принимать такие дорогие подарки от посторонних. У меня ведь есть жених!
- Кстати, о женихе, - нимало не смутившись, продолжал Дмитрий. – Ему наверняка будет приятно увидеть вас в новом платье, а не в этом балахоне! Давайте договоримся так, вы возьмете эти ткани в подарок, а Николай при случае вернет мне его стоимость. Он парень не бедный и его это не разорит.
- Ну, я даже не знаю…
- В общем, вы как хотите, а я сундук назад не потащу! Не желаете иметь платье – воля ваша. Я немедля раздам это раненым, и завтра они все будут щеголять в бархатных портянках!
- Это не бархат, - поправила его Геся.
- Да мне пофиг!
- Хорошо, - сдалась девушка, - я согласна, но с тем, что я обязательно верну вам деньги.
- Базара нет! – довольно закивал унтер. - Показывайте где ваша комната, я немедля доставлю его на место.
Быстро управившись, Дмитрий вернулся к Лиховцеву и застал его в мрачном настроении. Он стоял неподалеку от входа и чертил костылем какие-то палочки на снегу, как будто пытался что-то написать.
- Ну, мне пора, - попытался попрощаться Будищев, но приятель его остановил.
- Погоди, я должен тебя спросить.
- Валяй.
- Мне, право, неудобно…
- А короче?
- В общем, мне показалось…
- Когда кажется – креститься надо! Что еще случилось?
- Мне показалось, что ты оказываешь знаки внимания невесте нашего друга Штерна! Я хочу заметить, что если это так, то это совсем не по-товарищески!
- Не фига себе, у тебя подозрения!
- Боже, как меня иногда раздражает твой жаргон! Но все же послушай, Геся очень славная девушка и мне бы не хотелось, чтобы ты ее обидел. Она бросила все, чтобы быть поближе к Николаю. Пренебрегла мнением родных и молвой. Здесь она настолько самоотверженно ухаживает за ранеными, что ее даже перевели из санитарок в сестры милосердия, а это совсем не частый случай, поверь мне! Я не понимаю, почему Штерн до сих пор не прибежал сюда, поскольку на его месте сделал бы это немедленно, как только узнал…
- У тебя есть шанс! – хмуро прервал его излияния Дмитрий.
- Прости, но я тебя не понимаю…
- Колька женился.
- Что ты такое говоришь? Как? Когда? На ком?
- Отвечаю по порядку. Говорю я чистую правду. Случилось это, примерно за неделю до начала рождественского поста. Избранницей его стала тоже очень славная болгарская девушка по имени Петранка, дочь одного местного хозяина. Венчал их отец Григорий, а посаженным отцом был Гаршин. Несмотря на то, что мнение господ-офицеров разделилось, полковник дал добро и свадьба состоялась.
- Невероятно!
- Что, невероятно? Что Николаша забыл о Гесе, едва увидел перед собой новую юбку? Прости, но мне казалось, что ты лучше знаешь характер своего друга.
- Ты так спокойно об этом говоришь.
- Слушай, Леха, ну что такого-то? Ну, бывает ведь, взглянул в глаза и башню напрочь сорвало! Нет, я все понимаю, Геся реально классная девчонка, и мне ее ужасно жаль, а Коля наш, тот еще чудак на букву «м», но сделать-то все равно ничего нельзя! Поэтому, говорю прямо, если она тебе нравится, то почему нет? Мы живем один раз, а сейчас вообще на войне. Она все спишет!
- Что за глупости ты говоришь! Геся любит Николая, а я люблю Софью, и она ждет меня!
- Прости, дружище, - покачал головой Дмитрий, - это не я говорю глупости!
- Что ты имеешь в виду?
- Скажи мне, ты уже написал госпоже Батовской, что теперь всю жизнь будешь ходить с элегантной тросточкой?
- Не смей так говорить, о моей невесте! – задохнувшись от злости, отчеканил Лиховцев.
- Значит, не написал, - вздохнул Будищев и вдруг резко развернулся.
На войне его инстинкты обострились, и сейчас он вдруг почувствовал себя так, будто вражеский стрелок уже взял его на прицел. Но рядом не могло быть никаких вражеских стрелков и постепенно напряжение спало. Дмитрий помотал головой, будто отгоняя наваждение, и стал прощаться. Чувствовавший себя обиженным Алексей, лишь сухо кивнул в ответ и поковылял к себе.

Отредактировано Старший матрос (01-01-2019 12:16:21)

Спасибо
контрол в дважды нажал:)))

Мне для работы, иной раз, просто необходимо отсутствие интернета:)))))

там не так все просто, хотя наверное переделаю

И конкретно при этом намекнул, что Сонечка может его послать вдоль по питерской.

Еще сам не знаю, может девушка за дверью стояла и все слышала...