В первый раз вопрос о нарастающей потребности иметь офицеров-ориенталистов был возбужден Главным штабом в 1881 году. Приблизительно в то же время лейб-гвардии Московского полка прапорщик Гольцгауэр обратился к директору учебного отделения тайному советнику Гамазову с просьбой принять его вольнослушателем и, конечно, получил отказ. Однако он продолжал свои хлопоты и, в конце концов, убедил г. Гамазова снестись с военным министерством по вопросу об основании для офицеров особых курсов восточных языков при учебном отделении министерства иностранных дел. Началась переписка. Обсуждался вопрос всесторонне. При этом тогда указывалась несколько иная, чем впоследствии, цель учреждения этих курсов, а именно, что они основываются для офицеров, желающих заняться изучением восточных языков для службы в качестве военных агентов в пограничных азиатских государствах (доклад начальника Главного штаба военному министру по поводу первоначального проекта основания курсов от 28-го октября 1881 года). Впоследствии эта цель стала все дальше и дальше отходить на задний план, пока, наконец, в проекте 1885 г. эта мысль совершенно не была заменена предположением назначать оканчивающих курс офицеров на службу в кавказский и азиатские округа.
         Когда проникли в общество первые слухи, что при азиатском департаменте министерства иностранных дел учреждаются для офицеров курсы восточных языков, где будет даваться им и подготовка дипломатической деятельности, к директору учебного отделения со всех сторон стали поступать просьбы от офицеров о принятии их в число слушателей. Желание заявляли офицеры всех родов оружия – даже и моряки. Число желающих быстро росло и в течение первых же двух недель достигло 17. 21-го ноября 1881 года первоначальный проект курсов был представлен на Высочайшее соизволение в утверждение государем императором. Все заботы по организации учебной части возлагались на министерство иностранных дел; Главный же штаб должен был принять на себя ежегодный расход в 2160 рублей по добавочному вознаграждению некоторых из профессоров учебного отделения. Но свободных денег тогда в Главном штабе не было, и с курсами решено было "повременить".
         Между тем к г. Гамазову продолжали являться за справками и подавать прошения желавшие поступить на курсы офицеры.
         В таком положении дело оставалось до 1883 года. В начале этого года профессора учебного отдаления заявили директору, что они в виде опыта соглашаются начать чтение лекций офицерам безвозмездно. Г. Гамазов сообщил об их заявлении Главному штабу и одновременно с этим предложил к услугам слушателей и библиотеку учебного отдаления. Главный штаб решил воспользоваться так благоприятно сложившимися обстоятельствами, и 1-го сентября 1883 года снова был сделан доклад на Высочайшее имя об учреждении курсов. В нем говорилось, что предположение, выраженное в Высочайше утвержденном 21-го ноября 1881 года проекте о курсах восточных языков не было осуществлено за неимением средств, и испрашивалось снова высочайшее соизволение на открытие курсов, но уже только в виде опыта. Право поступления на курсы предположено было предоставить только офицерам гвардии и численный состав их ограничить пятью офицерами. Число желающих поступить в то время на открывающиеся курсы было чрезвычайно велико. К 1-му ноября на 5 вакансий уже было 50 кандидатов от одного петербургского округа. 7-го ноября 1883 года список восьми наиболее достойных кандидатов был предоставлен на высочайшее усмотрение, и государь император всемилостивейше соизволил на принятие всех представленных. 19-го ноября, после молебствия в помещении учебного отдаления, на курсах начались лекции.
         В 1886 г. был первый выпуск окончивших курс офицеров. Следующий перечень показывает судьбу адептов восточных курсов за период с 1886 г. по последний отчетный год – 1907.
         За 18 лет существования курсов в учебное отделение было принято 95 офицеров. На них один (1 курса 1883 – 1886 гг.), лейб-гвардии финляндского полка штабс-капитан Фидровский, скончался во время пребывания в старшем классе, а 10 отчислились, не окончив курса. Из остальных 84-х офицеров 16 теперь состоят на курсах, а 66 вышли, окончив полный курс наук учебного отделения.
         Как видно из приложенного в конце статьи списка, большинство из них ушли с Востока при первой же возможности, и только очень немногие примирились со скромной судьбою, выпавшей им на долю. Вот цифровые данные о служебной деятельности в участи офицеров, окончивших курсы восточных языков:
Умерло 6
В отставке 3   На государственной
В запасе 1    службе не состоят
В 1-м департаменте министерства иностранных дел 1
Земский начальник 1
В министерстве двора и уделов 3
Офицеров-воспитателей 6
В управлении военного ведомства (в Евр. России) 3
На интендантских курсах 1
В академии генерального штаба 1
В частях войск 10
В отдельном корпусе пограничной стражи 1
Прикомандированных к штабам кавказского
и азиатских военных округов 13
Участковых приставов 5
Начальников уездов 3
В управлениях кавказского и азиатских округов 7
Военный агент (офицер ген. штаба) 1
Вице-консул 1
Секретарь консула 1
ИТОГО      66

         Перечень иллюстрирует один из крупнейших недостатков, свойственных курсам: из общего числа офицеров – 66 – по военному ведомству осталось служить 58, а из этих только 43 занимают такие места, на которых они могут применить приобретенные ими специальные познания, что составит 60,5%, а от общего числа немного более 50%. Это говорит о неопределенном положении оканчивающих курс офицеров, не находивших в большинстве случаев применения своим специальным знаниям. Последнее обстоятельство вызывалось, с одной стороны, недостатком соответствующих должностей для офицеров, а с другой – некоторыми нецелесообразностями в программе: они оказывались, например, совершенно неподготовленными для службы по администрации, языки, изученный ими не совсем подходили к местным наречиям, и им нередко приходилось вновь засаживаться за изучение киргизской, джагатайской или азербайджанской грамматики и т.д.
         Все эти недочеты не один раз поднимали вопрос о необходимости преобразования курсов, для чего создавались специальные комиссии, но и по сию пору не выработано определенной программы или плана.
         Но, несмотря на ряд неудач, курсы восточных языков за 25 лет своего существования прекрасно выполнили свое государственное назначение, дали не мало видных ориенталистов и практиков на азиатской ниве и потому на свой 25-летний пройденный путь они могут оглянуться с чувством гордости и удовлетворения.
       

«Голос Правды» ,
1908 г., 20 ноября, №950.