Советская Россия быстро теряла золотой запас, который достался большевикам в наследство от Российской Империи. Можно выделить два этапа «золотого исхода»: 1) 1918–1920 гг.; 2) 1921–1925 гг.
Первый этап (1918–1920 гг.) характеризовался крупными утечками золота за рубеж, которые привели к потере не менее четверти золотого запаса страны, доставшегося большевикам после октябрьского переворота 1917 года. Прежде всего, следует выделить утечки: а) «ленинского» золота; б) «колчаковского» золота.
Утечка «ленинского» золота. Речь идет о золоте, которое Россия передала Германии в качестве контрибуции во второй половине сентября 1918 г. согласно договоренностям в рамках так называемого Брестского мира. Большевики успели передать лишь часть предусмотренного договоренностями «ленинского» золота (93,5 т из 200 т). После окончательного поражения Германии в Первой мировой войне «ленинское золото» (буквально через 3–4 месяца после того как поступило немцам) было перевезено во Францию на «временное хранение». Позднее Франция и Великобритания поделили этого золото пополам (видимо, как страны-победительницы). Про Россию как законного владельца золота забыли. Советская Россия на Генуэзской конференции 1922 г. и позднее Советский Союз на разных конференциях и по разным поводам поднимали вопрос о «ленинском» золоте, но до конца своего существования СССР не получил от своих бывших союзников по Антанте ни унции «ленинского» золота. Правда, по некоторым (непроверенным) данным, Н. Хрущеву якобы удалось использовать требования по «ленинскому» золоту для частичного урегулирования встречных требований Франции по погашению обязательств СССР как правопреемницы Российской Империи по российским облигациям, держателями которых были граждане Франции.
Следует обратить внимание на еще один канал утечки золота из России в 1918 г., когда Ленин вел переговоры о мире с Германией. Речь также идет о «ленинском» золоте, но той его части, которая размещалась на онкольных счетах швейцарских банков. Дело в том, что, ведя между собой переговоры в рамках так называемого Брестского мира, и советская, и германская стороны осенью 1918 г. уже вполне осознавали, что мировая война скоро может закончиться (естественно, поражением Германии), поэтому они договорились, что финансовые средства из России будут поступать в швейцарские банки на так называемые онкольные счета (т. е. счета до востребования, доступ к которым имели бы только высшие руководители Германии), чтобы защитить средства от притязаний стран-победителей (т. е. стран Антанты). Эта договоренность была реализована, однако доступа к счетам немцы не получили, счета в швейцарских банках в последний момент были открыты на отдельных партийных руководителей Советской России. Правда, речь идет о переводе в швейцарские банки не физического, а «бумажного» золота (т. е. валютных средств, а не металла).
«Утечка» «колчаковского» золота. Это золото представляет собой часть золотого запаса Российской Империи, которое было похищено в 1918 г. белогвардейцами и белочехами из хранилища в Казани. В результате оно оказалось в руках правительства Колчака, которое разместило его в хранилищах Омского отделения Государственного банка. Обобщенную картину движения золотого запаса России в первый год после Октябрьской революции 1917 года в стоимостных показателях дает таблица, составленная русским историком С. Петровым. Как видно из приведенной таблицы 13, на конец 1918 г. золотой запас России был все еще весьма солидным – 780 млн. золотых рублей, что в пересчете на чистое золото по золотому паритету рубля составляло около 600 т, т. е. почти ? золотого запаса Государственного банка Российской Империи накануне Первой мировой войны.

Правительство Колчака направляло это золото несколькими партиями за рубеж, чтобы с его помощью расплачиваться за поставки оружия и военного снаряжения. Всего за границу было вывезено свыше 6 тыс. пуд. «колчаковского» золота, что составляло примерно 1/5 часть того запаса, который имелся в хранилищах Омского отделения Государственного банка (т. е. не более 100 т). Большая часть «колчаковского» золота после захвата большевиками Омска и пленения Колчака была возвращена в хранилище Государственного банка в Казани. Следует отметить, что проблема утечки золотого запаса России в виде «колчаковского» золота сегодня многими авторами чрезмерно преувеличивается, и ей придается сенсационный оттенок.По различным оценкам, которые между собой мало разнятся, из всего золота, которое было отправлено правительством Колчака за рубеж, на закупки оружия и снаряжения было использовано немного более половины – 3232 пуда, или около 50 т. Значительная часть оставшегося зарубежного «колчаковского» золота (2800 пуд.) была использована русской эмиграцией. В совокупности утечка «ленинского» золота и «колчаковского» золота может быть оценена примерно в 250 т.
Второй этап (1921–1925 гг.) На этом этапе происходила интенсивная перекачка оставшегося золотого запаса России за рубеж. Поступления от традиционного экспорта товаров находились на крайне низком уровне и покрывали лишь незначительную часть всех валютных расходов советской России. Покрытие дефицита внешней торговли золотом. Достаточно сказать, что в 1921 г. поступления от традиционного экспорта (лен, пенька, зерно, нефтяные продукты, лес и т. п.) составили 12,1 млн. золотых рублей, а общая сумма валютных расходов равнялась 340 млн. золотых рублей. Часть валюты была «заработана» в 1921 г. путем продажи художественных картин и других произведений искусства (9 млн. золотых рублей), пушнины через Лейпцигскую ярмарку (2,4 млн. золотых рублей), а также бриллиантов (7 млн. золотых рублей). Таким образом, за счет продаж товаров традиционного экспорта, а также различных невалютных ценностей (в т. ч. церковного имущества) в 1921 г. покрывалось менее 10% всех валютных расходов Советской России. Остальные расходы (более 300 млн. золотых рублей) обеспечивались за счет реализации драгоценных металлов из государственного фонда. За четыре финансовых года (с 1922/23 г. по 1925/26 г. включительно) было использовано из золотого фонда государства валютных ценностей на сумму 126,7 млн. золотых рублей, что в пересчете на чистое золото эквивалентно 98 т металла.
«Чрезвычайный» вывоз золота. Помимо вывоза золота для удовлетворения текущих потребностей страны в валюте (для закупок продовольствия, содержания за рубежом полпредств, на заграничные поездки[86] и т. п.) имел место нетрадиционный (или чрезвычайный) вывоз желтого металла. Сюда следует включить следующие категории золота (группировка с точки зрения декларировавшегося назначения вывоза):
1) золото Коминтерна («коминтерновское» золото)– для финансирования мировой революции (конкретно – на создание и содержание коммунистических партий, террористических организаций, издание партийной литературы, ведение разведки по каналам Коммунистического интернационала и т. п.);
2) «прибалтийское» золото – для удовлетворения имущественных требований некоторых «независимых» государств, которые ранее входили в состав Российской Империи (Эстония, Латвия, Польша);
3) «паровозное» золото – для закупок новых и ремонта имеющихся локомотивов и вагонов.
Сразу отметим, что официальные цели вывоза золота из советской России нередко использовались лишь в качестве «прикрытия» для операций по личному обогащению ряда партийных и государственных деятелей страны, а также для обогащения их зарубежных «партнеров» в лице банкиров и различных предпринимателей. Вот что, в частности, пишет В. Шамбаров о «коминтерновском» золоте: «На подготовку революции из России утекали огромные средства. На самом деле она раз за разом откладывалась, переносилась. Словом, получалась „кормушка“, на которой кто-то неплохо грел руки».
Вместе с тем в 1921 г. и в последующие два года имело место активное разворовывание золота из государственных фондов под предлогом борьбы за мировую революцию, что выглядело особенно чудовищным на фоне страшного голода 1921–1922 гг. Источниками поставок золота за рубеж были не только официальные запасы металла (они концентрировались в те годы в Гохране РСФСР, которым руководил Юровский), но и различные партийные кассы. Движение золота через такие кассы не контролировалось органами государственной власти, а находилось в ведении отдельных партийных руководителей – особенно тех, кто имел отношение к работе Коминтерна. Впрочем, действенного контроля за использованием ценностей Гохрана также не было, имели место прямые хищения и другие злоупотребления в отношении государственного запаса золота. Пик расходования золотого и валютного запасов страны в рамках рассматриваемого периода пришелся на 1921 г.; в 1922 г. эти расходы были существенно ниже, а в 1923–1925 гг. составляли очень скромные суммы.
Несколько подробнее скажем о чрезвычайных вывозах золотого запаса.
Золото Коминтерна. Согласно многочисленным источникам, в период с 1919 г. и до разгрома в стране блока троцкистов (вторая половина 1920-х гг.) за рубеж направлялись различные ценности, в т. ч. золото, другие драгоценные металлы, драгоценные камни, валюта для помощи «братским партиям» и подготовки в других странах социалистических революций (согласно официальным версиям). Никаких оценок вывоза золота Коминтерна в литературе не найдено. Очевидно, что поставки золота Коминтерна за рубеж плохо документировались или не документировались вообще (в целях конспирации), поэтому судьбу этого золота проследить достаточно сложно. По нашим оценкам, общий объем вывезенного золота данной категории составил около 200 т.
«Прибалтийское» золото. Некоторая часть золотого запаса России была передана на основе межгосударственных соглашений новым государствам, которые после 1917 г. вышли из состава Российской Империи – Литве, Латвии, Финляндии и Польше. По некоторым данным, указанным государствам в 1920–1921 гг. было выделено в общей сложности золота на 48 млн. руб., т. е. примерно 37 т.
«Паровозное» золото. Российское золото также уплывало за границу под видом оплаты контрактов на поставку продовольствия и иных товаров, но прежде всего – железнодорожных локомотивов и других транспортных средств (так называемое «паровозное» золото). В первую очередь речь идет о сделках по заказу паровозов в Швеции и США, а также по ремонту подвижного состава в Эстонии. На «паровозную» операцию была выделена сумма в 300 млн. золотых рублей, что эквивалентно более чем 230 т чистого золота.Отправка золота за рубеж под видом оплаты различных контрактов на счета американских и иных банкиров квалифицируется некоторыми историками как своеобразная контрибуция, которую большевики платили в обмен на право существования Советской республики, учитывая, что у нее были возможности удовлетворить потребности в подвижном железнодорожном составе за счет собственных производственных мощностей.
Часть контрактов оказывались фиктивными, по другим цены завышались, что давало возможность государственным и партийным функционерам накапливать состояния за рубежом; при этом происходило обогащение и их зарубежных партнеров.
География потока российского золота (как «паровозного», так и «коминтерновского») за рубеж была достаточно проста: сначала оно доставлялось из хранилищ в прибалтийские республики (прежде всего Эстонию) и Швецию, а затем оттуда морем отправлялось преимущественно в США, отчасти и страны Западной Европы.Подведем некоторые итоги по оценкам вывоза золота в 1921–1925 гг. Хотя к концу 1920 г. золотой запас страны, доставшийся в наследство большевикам, заметно «усох», однако он, по нашей оценке, все еще был равен почти половине того запаса, который Россия имела накануне Первой мировой войны. За период с конца 1920 г. до конца 1922 г. большевикам удалось вывезти за пределы страны основную часть доставшегося им от царского и временного правительств золота плюс золото, которое было ими награблено в ходе различных конфискаций имущества у населения и Церкви. Чрезвычайные источники пополнения золотого запаса. Помимо того государственного золотого запаса, которое большевики получили в наследство от Российской Империи, они отчасти удовлетворяли свои потребности в желтом металле за счет некоторых других источников. Добыча золота в этот период составляла всего несколько тонн в год и не могла рассматриваться в качестве значимого источника пополнения золотого резерва. Гораздо больший приток золота давали разного рода конфискации и добровольно-принудительные сдачи валютных ценностей населением страны. 16 апреля 1920 г. вышел декрет о конфискации золота и драгоценностей у всех жителей России, он хоть как-то регламентировал порядок добровольно-принудительных сдач. До этого конфискации осуществлялись без всяких законных оснований под предлогом борьбы с классовыми врагами и напоминали обыкновенный разбой. Конфискация церковных ценностей, среди которых было немало изделий из золота и других драгоценных металлов, проводилась в 1922 г. под предлогом изыскания средств для борьбы с голодом. 6 января 1922 г. был опубликован Декрет ВЦИК об изъятии церковного имущества, а 26 февраля – инструкция о порядке изъятия церковных ценностей, находившихся в пользовании верующих. Все церковное имущество (золото, серебро, платина, бриллианты и др.) в пересчете на серебро было оценено в 525 тыс. пуд. Согласно различным источникам, на закупку продовольствия из собранных средств была направлена лишь мизерная часть. В целом операция по изъятию церковных ценностей к сентябрю 1922 г. принесла 8 трлн. руб. в дензнаках 1922 г., а на закупку хлеба и других продуктов питания для голодающих в 1922 г. пошло всего 3 млн. руб. В 1922 г. насильственные изъятия золота у населения стали постепенно сворачиваться, уступая место более-менее цивилизованной скупке золота с последующей его концентрацией в Госбанке и Наркомате финансов (Гохране). Декрет СНК от 4 апреля 1922 г. отменил обязательную сдачу государству имевшихся у населения золота, серебра, платины (в монетах, слитках, изделиях), а также драгоценных камней и валюты. Вскоре было принято постановление Совета труда и обороны (СТО) от 27 июля 1922 г., предоставлявшее государственным и кооперативным предприятиям и учреждениям принимать в платежи благородные металлы и валюту. Поступавшие валютные ценности они должны были незамедлительно передавать Государственному банку для зачисления на их текущие счета. Государственному банку было предоставлено монопольное право на скупку золотой и серебряной монеты. Также он получил преимущественное право на приобретение иностранной валюты, получаемой в результате внешней торговли.

ЕщеРотшильд финансировал газеты и дрейфусаров, и антидрейфусаров.

А что кто-то запрещал выезд из страны? Нет, свободный был.
Так что в чью пользу сравнение?
Насколько убыло население в 1917-1922 годах?
И давайте сравним социальный состав уехавших при царе и после?
И еще учтем,что после Первой Мировой войны уезжать то приходилось при куда сильно ухудшившейся экономической обстановке в местах эмиграции.
И вообще то тысяча уехавших специалистов в те годы, это куда хуже уехавшего миллиона неквалифицированной рабочей силы.

Тут надо разобраться про какое "Царское золото" вы говорите. После февральской революции  глава Временного правительства князь Георгий Львов взялся за дискредитацию царской семьи.Необходимо было рассказать народу о том, как вольготна и роскошна была жизнь царя и его семьи, какие басноловные капиталы лежат на их заграничных счетах. Чиновники Кабинета были в своем большинстве лояльны новой власти, поэтому искать долго не пришлось. В 1920 году, во время допроса по делу о расстреле царской семьи, который вел следователь по особо важным делам при Омском окружном суде Николай Соколов, князь Львов вспоминал: «Разрешался также вопрос о средствах, принадлежавших Царской Семье. Семья, конечно, должна была жить на свои личные средства. Правительство должно было нести лишь те расходы, которые вызывались его собственными мероприятиями по адресу Семьи. Их личные средства были выяснены. Они оказались небольшими. В одном из заграничных банков, считая все средства Семьи, оказалось 14 миллионов рублей. Больше ничего у Них не было». В книге историка Игоря Зимина «Царские деньги. Доходы и расходы семьи Романовых» дается следующий расклад:1 мая 1917 года у царской семьи было: в процентных бумагах — 12 110 600 рублей; на текущих счетах — 358 128 рублей 27 копеек, наличными — 3083 руб. 42 копеек. Общая сумма: 12 471 811 рублей 69 копеек. По курсу доллара того времени (1/11) — 1,13 миллионов долларов. Самое серьезное исследование на эту тему провел историк и финансист Сити Уильям Кларк, автор бестселлера «Потерянные сокровища царей».
Он выяснил, что крупные суммы семья Александра III хранила в Bank of England. Вступивший на престол в 1894 году Николай Александрович решил закрыть заграничные счета по понятной причине: страна в то время была вынуждена прибегать к зарубежным заимствованиям, из-за чего складывалась достаточно абсурдная ситуация: царь давал Российской империи деньги под солидный процент. В то время закрытие счета и перевод средств было непростым делом, поэтому процесс растянулся на целых шесть лет. 
Историк Олег Будницкий, занимавшийся поисками информации о царских счетах в заграничных банках, в одном из английских архивов нашел папку с говорящим названием «О заграничных имуществах покойного императора». В ней были рассказы по данной теме лиц, имевших непосредственное отношение к финансам Российской империи.Князь Сергей Гагарин, который работал в министерстве Двора рассказывал: «Во время бывших в России в 1905-1906 годах беспорядков по распоряжению министра императорского двора были переведены за границу принадлежавшие августейшим детям государя императора суммы в размере, кажется, около 4-4,5 миллиона рублей. Средства эти образовались путем накопления отпускавшихся, согласно основным законам, ассигнований на содержание детей царствующего императора. Деньги эти были помещены на хранение в банкирский дом Мендельсона в Берлине».Гагарин, таким образом, прямо говорит о том, что в 1905 году Николай II перевел за границу средства, предназначавшиеся детям.О счетах в немецком банке Мендельсона писал и один из распорядителей средств русской эмиграции, атташе в США Угет: «Насколько мне известно, лишь у Мендельсонов в Берлине остались небольшие вклады русскими процентными бумагами, сделанные государыней на имя каждого из ее детей. Если не ошибаюсь, нарицательная сумма каждого из вкладов составляла 250 000 рублей».
Вопрос о зарубежных счетах Николая II вынужденно был поднят уже в 20-е годы, в связи с появлением в Германии первой «Анастасии», которая заговорила о якобы причитающихся ей деньгах.
Русскую эмиграцию взбудоражило это «воскрешение». В Европе находилось много бывших чиновников и приближенных августейшей семьи. В конце концов было решено созвать комиссию и раз и навсегда прийти к согласию по щепетильному вопросу.
Такая комиссия была собрана 26 февраля 1929 года. Вердикт её был однозначен: «Государь император и его августейшая семья никаких имуществ за границей не имели, кроме небольших капиталов дочерей государя, около одного миллиона марок на каждую, в банке Мендельсона в Берлине».
Бывший советник министра иностранных дел Борис Нольде подчеркнул, что в связи с Первой мировой войной «суммы эти были секвестрированы и затем, невостребованные, подверглись, вероятно, всем последствиям инфляции и превратились в ничто». В марте 1930-го протокол этого совещания был опубликован в парижской газете «Возрождение». В 1934 году суд Центрального района Берлина признал и наследников царских денег. Ими стали великие княгини Ксения и Ольга, графиня Брасова, и родственники покойных княжон по линии императрицы Александры Федоровны.
Как и говорил Борис Нольде, инфляция обесценила вклады. Суд выдал официальные бумаги на право наследства только через четыре года после определения наследников, в 1938 году. Сумма оказалась действительно смехотворной: меньше 25 тысяч фунтов стерлингов. Разделенные между всеми наследниками, эти средства не представляли почти ничего. Великая княгиня Ксения Александровна даже не стала забирать причитавшуюся ей долю. Вот всё Царское золото.