А поскольку картечницы и митральезы проходили как раз по этому разряду, то в ведомстве Великого Князя Константина Николаевича* не могли не заинтересоваться подобной новинкой. Однако, будучи до крайности стесненными в средствах, моряки желали купить уже готовую систему, а не вкладываться в разработку с неясной перспективой. Максимум – обещали выделить для испытаний пару тысяч бердановских патронов.
Надо сказать, Будищев не сразу понял затруднения своих фабрикантов Барановских. Казалось бы, всевозможное оружие и патроны к нему продавались совершенно свободно, покупай – не хочу! Он даже сходил в ближайший выходной в магазин охотничьих принадлежностей «Черепов и сынъ», чтобы поинтересоваться ценами. Приказчик – представительный господин с цепким взглядом, услышав, что потенциальный клиент желает приобрести огнеприпасы к винтовке системы Бердана, жестом фокусника выложил перед ним две картонные пачки.
- Извольте, господин.
- Ишь ты! – удивился Дмитрий внимательно осмотрев маркировку. – Американские?
- Точно так-с. Иных не держим. Качество, сами понимаете.
- Неужто казенные патроны так плохи?
- Не то чтобы совсем плохи, - торговец изобразил на лице скепсис, - а все же американские лучше.
- И сколько стоит?
- За пачку – три рубля сорок копеек.
- За двадцать патронов?!**
- Извольте видеть, господин, - голос приказчика стал извиняющимся. – В Северо-Американских штатах патроны-то не больно дороги. Всего 43 доллара за тысячу. Это на наши деньги сущие пустяки выходят – шесть рублей за сотню! Однако же доставка и интерес господина Черепова… сами понимаете.
- А если оптом брать?
- Так вам сколько надо-то?
- Ну, не знаю, хотя бы тысячи две для начала, а лучше – пять.
Если приказчик и удивился количеству, то виду не подал и на секунду задумался. Затем, привычным жестом пригладил волосы на и без того идеальном проборе, осторожно ответил:
- Партия приличная и на неё вы можете получить порядочную скидку. Скажем, двенадцать рублей за сотню. Но надо будет подождать.
- И долго?
- Полагаю, недели три. Не меньше. Все же из Америки везти.
- А у вас сразу столько нет?
- Помилуйте-с! Тысячу мы бы вам нашли, но сразу пять… не самый ходовой товар-с.
- Понятно.
- Так вы будете заказывать? Мы бы поставщиков ещё сегодня известили…
По глазам торговца было видно, что о таком оптовом заказе он первым делом известит не заморских компаньонов своего хозяина, а родной департамент полиции. Но Дмитрий уже понял, что покупка не по его карману и решил, что пора ретироваться.
- Я подумаю над вашим предложением, - улыбнулся он и приподнял котелок над головой.
- Возможно, я мог бы устроить вам большую скидку, - попытался удержать его приказчик. – Куда прикажете сообщить?
- Я сам к вам наведаюсь на днях, - не повелся на развод Будищев и поспешил покинуть гостеприимное заведение.
Прикинув количество патронов потребное для испытаний, Дмитрий пришел к выводу, что решение подобных проблем не соответствует его окладу и оставил их для хозяев.
Впрочем, Барановские недаром слыли людьми изобретательными и креативными, а потому быстро нашли выход. У них на заводе в избытке имелось пневматическое оборудование, которое они и предложили использовать для отработки конструкции. Дело это оказалось совсем не сложным. Нужно было лишь добавить к механизму пулемета еще одну деталь, к которой поступал воздух из баллона высокого давления. Для имитации выстрела приоткрывался клапан, и получалась самая настоящая отдача.
Первый вариант сделали буквально за пару дней. Патроны из коробчатого магазина располагавшегося сверху пулемета опускались вниз под действием собственной тяжести. Дальше в дело вступал затвор, досылавший их в камору и экстрактор, выбрасывающий гильзы.
По крайней мере, на пневматике всё работало идеально, и демонстрационный образец вполне можно было показать высокому начальству. Правда, Будищев говорил, что механизм питания должен быть ленточным, но тут возникало сразу столько проблем, что его реализацию оставили на потом.
------------------
#Великий князь Константин Николаевич. – Генерал-адмирал Российского Императорского флота. Брат и ближайший единомышленник императора Александра II Освободителя.
## Бердановские патроны поставляемые из Америки упаковывались в картонные пачки по 20 штук в каждой, в отличие от отечественных на 15 патронов.
С непривычки работа на заводе казалась Дмитрию очень тяжелой. Рабочий день длился почти одиннадцать часов, правда, с двухчасовым перерывом, в течение которого мастеровые могли пообедать и даже вздремнуть. Выходной был только один – воскресенье. Отпусков у работяг не могло быть в принципе, если не считать за таковые строго соблюдавшиеся церковные праздники. В общем, каждый вечер, когда они с Акимом Степановичем возвращались домой, отставной унтер проникался всё большей симпатией к идеалам Великого Октября, до которого оставалось ещё почти сорок лет.
Тем не менее, молодость брала своё и после работы он, как и прочая молодежь, ходил на так называемые посиделки. Обычно собирались они за околицей, благо вечера уже были не такие холодные. Поначалу девушки и парни держались особняком друг от друга, лишь перебрасываясь острыми словечками, перемежая их веселым смехом. Затем, если к ним присоединялся гармонист или балалаечник, могли и поплясать в своё удовольствие или погорланить частушки. Чаще же, просто все вместе пели задушевные песни и уже совсем поздним вечером, разбившись на пары, расходились по домам. Впрочем, песни и танцы обычно случались по выходным, а в обычные вечера обходились без них.
В первое время молодежь в их слободке отнеслась к Будищеву немного подозрительно. Все же появился он непонятно откуда, да и вёл себя достаточно непривычно для мастеровых. К тому же танцевать он толком не мог, умение петь тоже не относилось к числу его достоинств, так что особой популярности поначалу не сыскал. Однако вскоре всё переменилось. Началось всё с того, что одна из самых бойких девушек – хохотушка Аксинья, вздумала подшутить над ним.
- Что же ты такой невеселый вечно, Митенька? – певуче пропела она, нахально глядя ему в глаза. – Али влюбился в кого…
Последние слова тут же заглушил веселый смех подружек, державшихся рядом со своей предводительницей.
- Твоя правда, Ксюха, - невозмутимо отозвался Дмитрий. – Я хоть и много где побывал, а такой красоты прежде не видывал. Смотрю вот теперь – не налюбуюсь.
- Это где же ты побывал? – заинтересовалась девушка, которая, как и большинство молодежи ничего кроме своей слободы толком не видевшая.
- Да много где, - уклончиво отвечал тот. – Пол России пешком обошел, а ещё в Румынии, в Болгарии, в Турции…
- Это на службе, что ли?
- Ага. На ней.
- Ты воевал, говорят?
- Немножко.
- Ну-ну, - усмехнулась насмешница, прекрасно знавшая, что он георгиевский кавалер. – И кто же тебе так приглянулся, что ты бука букой ходишь?
При этом девушка подбоченилась и победно улыбнулась, ожидая заслуженного комплимента. Дмитрий в ответ, не без удовольствия скользнув взглядом по красивому лицу и крепкой фигуре, может быть несколько более плотной, нежели у топ-моделей двадцать первого века, но, тем не менее, весьма женственной и приятной взору, лишь развел руками и потеряно сообщил:
- Дык, Верка.
Красавица Аксинья, не ожидавшая такого ответа, от удивления открыла рот. Дурнушка Вера, которую она всюду таскала за собой, наоборот – спрятала вспыхнувшее как маков цвет лицо руками. Окружившие их подружки поначалу смолкли, а потом, сообразив, что именно услышали, прыснули от смеха. А сидевшие неподалёку парни и вовсе заржали как стоялые жеребцы.
- Хотя, вру, - невозмутимо продолжал Будищев. – Однажды видел. В Болгарии. Был у меня друг – Федька Шматов – геройский хлопец, может, слыхали? Хотя откуда вам…. Так вот, ранили его однажды турки, и попал он в госпиталь. Ну, рана пустяковая оказалась, однако же, порядок есть порядок. Ранили тебя – так лежи. А там, среди сестер милосердия частенько бывали барышни и дамы благородного звания. И вот одна из них, может графиня, а может баронесса, так в Федьку влюбилась, что совсем голову потеряла от страсти. Женись на мне, говорит, и всё тут! А уж я для тебя – касатика, расстараюсь. Хочешь, в генералы выведу, хочешь в министры…
- И чего? – раззявил рот Егор – рослый, но немного сутулый парень в косоворотке с короткими рукавами.
- Да ничего, - пожал плечами Дмитрий. – Не догнала Федьку графиня. Убег стервец. А то бы уже, наверное, генералом был.
- И чего? – снова спросил так ничего и не понявший Егор. – Нешто она такая страшная была, как наша Верка?
- Нет, что ты, - улыбнулся отставной унтер. – Я же говорю, что Вера наша, по сравнению с ней – красавица.
Вот что Будищев умел делать хорошо, так это рассказывать байки и смешные истории. Знал он их неимоверное количество и оттого никогда не повторялся. Так что на посиделках вокруг него стала частенько собираться толпа из парней и девушек желавших послушать эти побывальщины. Аксинья, правда, поначалу злобилась и пыталась отплатить за насмешку, но у неё ничего не получалось. Бедолага Верка же и вовсе старалась держаться от языкатого балагура подальше.
Прочие же девицы скоро проведали, что он – гальванёр и получает очень недурное для мастерового жалованье, после чего стали поглядывать на молодого человека более чем благосклонно. Причем, делали это настолько явно, что некоторые из их ухажеров почувствовали себя уязвлёнными, и вздумали было проучить нежданного соперника. Кончилось это тем, что ревнивцы были нещадно биты, после чего авторитет Дмитрия взлетел на недосягаемую высоту. Впрочем, продолжалось это недолго.
В один из будних дней Будищева вызвали к себе хозяева. Дело было перед самым обедом, но тут, как говорится, не до жиру. Пётр Викторович, как обычно, выглядел невозмутимо, а вот Владимир Степанович, напротив – сиял как медный пятак.
- Ну что, Дмитрий Николаевич, готов ваш пулемет к демонстрации? – спросил директор, предложив своему гальванёру сесть.
- Всегда готов, - пожал тот плечами, устроившись в кресле. – Хотя следовало бы его предварительно отстрелять боевыми патронами.
- Да-да, непременно. Скоро у нас будет такая возможность, друг мой! – восторженно заговорил Барановский-младший. – Мне удалось убедить флотское начальство, и скоро состоятся испытания.
- Всё-таки на корабли?
- А что делать? В военном ведомстве не желают и слышать о новых митральезах.
- Это не митральеза, а пулемет, - машинально возразил Дмитрий.
- А им без разницы. Слава Богу, хоть у моряков есть ещё здравомыслящие люди. И, кстати, возможно их картечницы скоро ещё повоюют. Вы слышали об Ахалтекинской экспедиции?
- Кажется, да, а при чем тут моряки?
- Если экспедицию возглавит Скобелев, то он непременно потребует включить в её состав скорострельные батареи. А поскольку действующие орудия сейчас есть только во флоте, то им и карты в руки.
- Вам надо было подарить ему наш пулемет, - неожиданно заявил Будищев.
- Что?!
- Ну а что, заодно бы испытали в экстремальных условиях.
- А ведь это не такая уж плохая идея! – загорелся Владимир Степанович. – Если послать с ними хорошего мастера, чтобы он мог починить или даже внести незначительные исправления в конструкцию в случае надобности, это было бы весьма полезно.
- И заодно, какого-нибудь корреспондента с ними, - добавил Дмитрий.
- А журналиста-то зачем?
- Да так. Чтобы он во все газеты слал статьи, как Мак-Гахан в Болгарии. Так мол и так. Налетела на наших толпа басмачей, а их пулеметчики и покрошили.
- Простите, - не понял Пётр Викторович. – Каких ещё «басмачей»?
- А кто там, в этом оазисе живет?
- Текинцы – это одно из туркменских племён. Причем, самое воинственное.
- Вот их, как раз и покрошили. Причем, писать с подробностями. Дескать, валились под свинцовым дождем, как снопы. Кровища лилась рекой, и всё в таком духе…
- Но зачем?
- Для рекламы. Чтобы все в России знали, какую расчудесную адскую машину придумали на заводе Барановских. А если её на вооружение не примут, чтобы генералам даже гимназисты вслед плевали, вон, дескать, ретрограды и вредители идут.
- Что-то в этом определённо есть, - задумался Владимир Степанович.
- Нашим генералам хоть плюй, хоть не плюй, - не согласился с ним кузен. – Всё скажут – Божья роса! К тому же сомнительно, чтобы экспедицию доверили Скобелеву. Уж больно много у Михаила Дмитриевича недоброжелателей. Хотя солдаты его любят. Ведь так?
Последние слова Барановский-старший сказал, обращаясь к Будищеву, вероятно, ожидая восторженного согласия, но реакция отставного унтера его удивила.
- Я в Рущукском отряде служил, и Белый генерал* меня в атаку не посылал, - отвечал тот, криво усмехнувшись.
Владельцы фабрики с недоумением уставились на своего работника, но Дмитрий, полагавший, что нормальный солдат может любить генерала только как солдат палку, не стал им ничего объяснять.
- Ладно, - поднялся Владимир Степанович. – Мне уже пора.
- Я с тобой, кузен. Заодно и пообедаем в городе.
- Приятного аппетита, - хмыкнул гальванёр и, поняв, что аудиенция окончена, двинулся к выходу и уже в дверях обернулся и сказал своим работодателям: – Вы все же патронов раздобудьте заранее, чтобы пулеметы проверить по-настоящему. А то мало ли…

Отредактировано Старший матрос (16-07-2019 08:45:40)