- Ну что, Сконе, теперь-то расскажете, о чём обещали? – первые солнечные лучи окрасили крышу домика и Алексей растолкал доброго человека, дремавшего прямо на полу.

- Да, конечно, расскажу, - Сконе тёр глаза и мотал головой. – Той молитве, что вас заинтересовала, меня научил один давний друг. Было это, дай бог памяти, лет двадцать пять назад. А может и поболе.

Иван, судя по всему, хотел по своему обыкновению что-то спросить, но челюсть, нывшая после удара Вальтера, не давала этого сделать.

- Странный он был человек, если честно… - продолжил мужчина. – Говорил на непонятном языке, многое не знал о самых простых вещах! Ясно было, что чужеземец и явно издалека.

- А где вы с ним повстречались? – уточнил Алексей и поморщился – от глубокого вдоха заболели ребра.

- На юге, близ вольного города Мариспонса. Я тогда только-только покинул обитель братьев-септимов и прибился к общине добрых людей. А чуть позже там же оказался и интересующий вас человек.

- Как его звали?

- Все звали его просто – Пятно, из-за большого родимого пятна на правой щеке. Настоящее имя выговорить было невозможно, хотя у меня когда-то почти получалось, но все уже давно забыто, - Сконе вздохнул.

- Что было дальше?

- А что дальше? Он появился, как я уже сказал, в общине добрых людей позже меня. Помню, была у него странная одежда, да и нормального языка он не знал. Но учился быстро! Когда смог, рассказал, что прибыл издалека, из чужой земли, но это было и так понятно, и что потерпел крушение в море.

Неизвестный, по словам Сконе, выглядел лет на двадцать, не больше. Поначалу кое-кто принимал его за дурачка, из-за странных и нескладных песен, которые тот пытался петь, как только выучил нормальную речь.

- До сих пор помню песню о том, что равнина - это не горы, - Сконе усмехнулся, - такая глупость! Даже ребенку подобное объяснять не нужно, а у Пятна для этого целая песня была припасена…

Но время шло, и молодой человек вполне освоился. Выучился грамоте и даже ушел на некоторое время на заработки в город, где писал красивым почерком письма и документы для тех, кто сам не умел.

- Я с ним, конечно, не пошел, - говорил Сконе, - добрым людям не нужны деньги, а он наших правил так до конца и не принял. Заработав сколько хотел, Пятно в последний раз зашел к нам в общину. Тогда-то и научил меня той молитве, что привлекала ваше внимание. Очень радовался, когда я смог запомнить слова… По его рассказам молитва подходила для всякого, но лучше всего работала, если оказался где-то, откуда не знаешь, как выбраться.

- А куда он потом делся?

Алексей и Иван слушали с большим интересом.

- Говорил, что хочет отправиться в Монтеньвилль, в тамошнюю библиотеку, где, как считается, собрана вся мудрость мира. Но не знаю, добрался или нет. Больше я его в своей жизни не видел.

Сконе, тряхнув головой, словно пытаясь отогнать воспоминания, поднялся на ноги и отошел в угол единственной комнаты, где стояла небольшая деревянная тумбочка.

- Возьмите, - мужчина протянул друзьям потрепанную книжицу в помятом кожаном переплете. – Не знаю, сможете ли что-нибудь разобрать, но у себя мне ее хранить больше нельзя. А вам она может принести пользу.

- Спасибо! – поблагодарил Алексей, а Иван только кивнул.

Солнце тем временем окончательно поднялось и нужно было отвести пленника в деревню, чтоб предъявить его старосте.

- Вставай! – Алексей пнул лежащего на земле Вальтера.

- Вытащи колышек – встану, - тихим голосом ответил тот, не открывая глаз.

Вместо этого, друзья крепко ухватились за угловатые подростковые плечи и подняли тело, оказавшееся практически невесомым, на ноги.

- Сам пойдешь? – дружелюбно поинтересовался Алексей. – Или тебе гвоздь еще и в задницу вбить?

Пленник на вопрос не ответил, а только споро зашагал в сторону деревни.

Староста, видимо, ожидал, что ночное предприятие не закончится ничем хорошим и поэтому сильно удивился, когда наши герои и Сконе предъявили ему Вальтера.

- Этот штоле вомпер? – с недоверчивым прищуром поглядел на паренька деревенский голова. – Он же вроде бы у тебя в учениках подвизался, а, Сконе?

- Так и есть, - Сконе в очередной раз склонил голову, - моя вина – не уследил!

- Какой-то он тощий больно… - мужичок все равно сомневался. – Точно вомпер?

- А ты вытащи колышек, дядька, и сам все узнаешь! – Вальтер произнес эти слова с такой искренней мальчишеской улыбкой, что староста даже рассмеялся.

- Ну что вы в самом-то деле? – он потянулся к плечу паренька. – Выньте, раз просит!

Алексей легонько хлопнул старосту по руке и тот вдруг перестал веселиться. А когда встретился с Вальтером взглядом, принялся быстро шептать какую-то молитву, безостановочно поднося руки ко лбу, рту и груди.

- И что с ним теперь делать будем? – молчать Ивану было уже невмоготу, и он стал говорить, но очень медленно и очень невнятно.

- А что делать? – староста прекратил бормотать и вытер руку, которой чуть было не дотронулся до Вальтера, о штанину. – Утром, еще темно было, господин Гастон приезжал и сказал, что сам господин барон с графиней на вомпера поглядеть изволят… Но тогда-то я еще не знал, что вы его уже изловили, вот господин Гастон и приказал послать кого-нибудь, если вы с вомпером появитесь!

- Куда послать-то? В замок? – спросил Алексей.

- Да зачем в замок? - мужичок мотнул головой в сторону реки. – Там, на полянке, у воды, господин барон упражняется в конной службе! Пошлю туда сейчас огольца!

И действительно, буквально через четверть часа в деревню, под радостные возгласы местных обитателей, которые бросили по такому поводу работу и собрались на улице, въехали трое всадников.

Точнее, двое всадников – барон де Бурде и господин Гастон – да всадница – графиня де Курте.

Графиня сидела в седле по-дамски, свесив ноги на одну сторону. Одета благородная дама была все в то же платье, в котором друзья видели ее в самый первый день. Ткань из небесно-голубой превратилась скорее в серую, волосы потемнели от пыли, а сама девушка осунулась. Белая кожа стала, кажется, почти прозрачной, а и без того большие глаза – еще больше.

Девушка держалась в седле не очень уверенно и была совсем непохожа на ту горделивую аристократку, которая просила, или скорее даже требовала, передать весточку супругу. По команде барона она покорно слезла с коня и, уставившись в землю, вместе с мужчинами подошла к вампиру.

- Отойдите! - приказал всем господин Гастон, который первый оказался рядом с Вальтером, положив тому на плечо руку, защищенную латной перчаткой.

Иван потянул Алексея, буквально пожиравшего глазами графиню, за пояс и наши герои сделали несколько шагов назад.

- Смотри, что с ней стало! – прошептал на русском Алексей. – Ведь всего неделя прошла!

- Ну что ж поделать, - философски ответил Иван, продолжая, на всякий случай, придерживать друга.

Гастон тем временем пристально осмотрел вампира со всех сторон, обратив внимание на торчавший из-под ключицы медный гвоздь.

- Ваша милость, правду говорят, что нечисть меди боится, - с этими словами воин дотронулся до металлической шляпки кончиками защищенных сталью пальцев.

Барон, который сегодня был без доспехов, подошел чуть ближе и с интересом поглядел на паренька. Интерес, правда, быстро сменился разочарованием.

- Я слышал, что упыри крепкие и зубастые! С когтями, как кинжалы! – два ремня, расположенные на поясе де Бурде один над другим, поблескивали на солнышке серебром и редкими драгоценными камешками. На одном висел короткий меч, а на другом – большой кожаный кошель и пенал, прикрытый бронзовой крышкой.

Барон все же осмотрел Вальтера и даже приподнял тому верхнюю губу, чтоб убедиться в отсутствии клыков. Положив одну руку на круглое навершие меча, а другой обхватив массивный золотой перстень, висевший на толстой цепи на шее, он произнес:

- Это точно упырь?

Гастон обернулся к старосте, как бы переадресовывая вопрос ему. Деревенский голова растерялся и принялся что-то бормотать про убитых коров, темные ритуалы и распоясавшуюся нечисть.

- Сей отрок встал на путь зла, - перебил старосту Сконе и сделал маленький шажочек вперед. – Сегодня ночью я и эти люди, - мужчина показал на наших героев, - смогли убедиться в его нечистой силе!

- Выньте гвоздик, я всё вам покажу! – произнес вдруг Вальтер, стоявший до того словно статуя – безмолвный и недвижимый.

- И вправду! – оживился барон, сделав несколько скользящих шагов назад и обнажив оружие. - Это может быть интересно!

Иван неожиданно понял, что местный владетель чем-то неуловимо напоминает шевалье де Кри. Не внешностью или манерами, а походкой, движениями и взглядом. Взглядом человека готового и умеющего убивать.

- Стоит ли, господин? – Гастону не понравилась идея хозяина.

- Я сказал! – коротко бросил барон, а затем, с показной ласковостью, обратился к графине: - Душа моя, этот подвиг я посвящаю вам! Буду сражаться и повергну чудовище с вашим именем на устах!

Довольный своим красноречием, мужчина жестом приказал вытащит гвоздь и приготовился к схватке. Гастон, послушный господской воле, легко выполнил распоряжение, после чего сделал несколько шагов в сторону.

Вальтер, плоть которого более не терзала медь, двигался на утреннем солнышке далеко не так резво, как накануне ночью. Сделав короткий рывок вперед, он тут же остановился, пытаясь поймать взгляд барона.

Но барон смотрел только на руки противника и переглядываться не желал. Согнув ноги в коленях и положив клинок меча на правое плечо, он быстро перемещался, то приближаясь, то удаляясь от своего врага.

Несколько стремительных коротких шагов навстречу, отступ в сторону и отход назад. Де Бурде повторил это маневр несколько раз, прежде чем Вальтер решил, наконец, сам перейти в наступление.

Выставив руки, паренек попытался ухватить барона за одежду. Однако воин, похоже, ждал именно этого. Не прекращая перемещаться, он скинул клинок с плеча и выверенным движением рубанул противника по пальцам. Обозначив мечом защиту, словно его оппонент был вооружен, де Бурде сменил местоположение и тут же нанес новый удар. Опять по пальцам, но уже другой руки.

мгновение и Вальтер замер, уставившись на обломки костей и вяло сочащуюся кровь.

- Перчатки тебе больше не носить, - хохотнул барон и дважды уколол врага в живот, каждый раз доворачивая клинок при извлечении его из раны.

Окончательно разорвав дистанцию, де Бурде выждал несколько мгновений, предполагая, что противник упадет. Однако этого не случилось. Вальтер продолжал стоять несмотря на набухающие пятна крови и все так же пялился на обрубки пальцев.

Барон нахмурился, пробормотал что-то себе под нос и, размахнувшись, ударил Вальтер навершием по лбу. Паренек на ногах не удержался и уселся там же где стоял, ошалело оглядываясь по сторонам.

- Добей! – приказал своему подручному де Бурде, окончательно утратив интерес к поединку.

Господин Гастон не спеша подошел к коню, у седла которого был приторочен длинный меч — простое солдатское оружие без излишеств. Однако отсутствие украшений не мешало клинку делать свое дело.

Боец взялся двумя руками за внушительную рукоять, примерился, мельком глянув на жертву, и занес меч, довернув слегка корпус. Распрямившись, словно пружина, он одним экономным движением снес молодую голову несостоявшегося вампира.

Стряхнув с оружия капли густой крови и счистив остатки плоти, Гастон убрал клинок и обратился к нашим героям.

- Надеюсь, ваш обет исполнен? – кажется, мужчина испытывал неловкость. – Хоть убил вампира я, но поймали-то его все-таки вы…

Алексей, который во время схватки смотрел по большей части на графиню, не сразу понял, о чем идет речь. Только спустя пару мгновений, когда Иван, по-прежнему неспособный нормально разговаривать, принялся что-то бормотать, он всё вспомнил. Ведь именно об обещании перед лицом Господа убить нечистого они соврали во время прошлого разговора.

- Обет исполнен, господин! – упокоил Алексей Гастона.

Тот же, кивнув в ответ, произнес:

- Живучая тварь…

Посчитав, что сказано достаточно, господин Гастон попрощался и отошел к коню.

Барон де Бурде тем временем показывал своей молоденькой спутнице отрубленную голову, которую держал за волосы.

- Смотрите, я прикончил его в вашу честь! – мужчина тряс трофеем перед лицом девушки. Мелкие капельки крови разлетались во все стороны, оседая на волосах, одежде и лицах собеседников.

- Уберите её! – впервые открыла рот графиня. Она не спешила падать в обморок при виде головы, отделенной от тела, но зрелище явно не доставляло ей никакого удовольствия.

- Сударыня, я многое сделал, чтоб добиться вашей благосклонности, - барон бросил добычу на землю. – Я был галантен и выполнил всё, что требуется… Теперь я жду награды! Ведь рыцарю, сразившему чудовище, полагается вознаграждение?

Графиня молчала. Хозяина здешних земель, потихоньку свирепея, раздувал ноздри и щурил глаза, однако действовать не спешил. Девушка, так и не проронив ни звука, попыталась забраться на коня, но в длинном платье сделать подобное было непросто.

- Эй ты! – де Бурде, заметив эти трудности, обратился к Алексею. – Помоги госпоже подняться!

Не ожидавший такого распоряжения, Алексей несколько секунд не понимал, что от него хотят. Но сообразив, резво метнулся к девушке и, обхватив за тонкую талию, буквально закинул ту в седло.

Когда запыленные волосы слегка мазнули нашего героя по лицу, оказалось, что они сохранили легкий, почти незаметный аромат розмарина, повсеместно используемого для производства духов.

- Гастон, скажи старосте, что оброк с него будет меньше, - барон легко вскочил на коня. – Раз уж он коров лишился.

Услышав это, деревенский голова склонился в глубоком поклоне. Вскоре его примеру последовали и все остальные, потому как барон де Бурде покинул деревню, оставив после себя бездыханное тело, отрубленную голову и конский навоз.

- Надо было дожидаться Бочку в деревне! – хотя Иван уже мог с трудом говорить, но щека его с каждым часом увеличивалась в размерах, наливаясь нездоровой синевой.

Друзья отправились в сторону замка спустя некоторое время после отъезда барона. Деревенский староста от души накормил их простой, но сытной крестьянской едой, выдал слегка подъеденный мышами вяленный свиной окорок и даже промокнул выступившие в уголках глаз слезы благодарности. Денег, однако, не дал, сославшись на отсутствие таких договоренностей.

- Он же ясно сказал, что нам надо к утру вернуться, - возразил Алексей. – Мы и так подзадержались…

Шли не торопясь - сказывалась практически бессонная ночь и полученные травмы. Боль преследовала Алексея при каждом глубоком вдохе, намекая на возможный перелом рёбер.

По левую руку от дороги друг друга сменяли небольшие рощи и крохотные леса, по правую - блестела водами широкая река.

Обсуждать произошедшее ночью друзьям не хотелось. Странные события не вписывались в сложившуюся картину мира, открывая дверь чему-то неизведанному, непонятному и пугающему.

- Может искупаемся? – неожиданно предложил Иван, прижимавший ладонь к щеке.

- Не сейчас! – Алексей, который держал в руках окорок – заплечного мешка у старосты не нашлось – заметил на опушке очередного лесочка, подползавшего практически вплотную к дороге, одинокую фигуру.

Фигура стояла на месте, поблескивая доспехами, и придерживая под уздцы коня. Еще пара лошадей стояла неподалеку.

Подойдя чуть ближе, герои узнали господина Гастона, с которым расстались не так давно и соскучиться по которому точно не успели.

- Давай просто мимо пройдем, а? – выдавил Иван.

- Да как-то неправильно это! – Алексей тревожно вертел головой, выискивая взглядом девушку и барона, которых нигде не было заметно. – Где графиня, не видишь?

- Нет! – Иван смотрел на друга с недоумением. – Ты чего так разволновался?

- Не знаю… - Алексея начала бить легкая дрожь. – Какое-то предчувствие нехорошее!

Господин Гастон, без шлема, с нахмуренными бровями, находился сейчас уже буквально в десятке шагов от наших героев. Воин сделал недвусмысленный жест, предлагая друзьям не задерживаться.

- Господин, а где графиня? – Алексей сунул окорок в руки Ивана и сделал несколько шагов навстречу Гастону.

- Вы храбрые ребята, - ответил мужчина негромко, - раз не побоялись схлестнуться с упырём… Но сейчас идите дальше, к замку. Бочка вас, наверное, уже заждался!

- Где она? – Алексей забыл о боли в груди и находился сейчас совсем рядом с баронским приспешником.

- Стой! – Гастон положил ладонь на рукоять кинжала. – Я видел, как ты на нее смотрел… Не стоит оно того. Дама, - мужчина будто выплюнул это слов, - из благородных. И для благородных. Конкретно сейчас – она с моим хозяином. И дальше ты не пройдешь.

Воин извлек кинжал из ножен и продолжил:

- Мой старый командир – не барон, другой – когда-то тоже завалил вампира… Он говорил, что это под силу только настоящему бойцу. А еще говорил, что только настоящий болван станет рисковать жизнью из-за бабы… - Гастон немного помолчал. – Так что решай, кто ты? Боец или болван?

В это же мгновение из леса раздался громкий девичий крик, полный боли, отчаяния и ярости.

Алексей, выбрав во всей видимости второй вариант, стремглав бросился в гущу деревьев, не особенно разбирая дорогу.

- Стой! – вновь крикнул Гастон и помчался за Алексеем.

Против опытного воина сыграло сразу несколько обстоятельств. Во-первых, он оставил меч притороченным к седлу и оказался с одним коротким кинжалом в руках. Во-вторых, изнывая от жары, снял шлем. Третье обстоятельство никак от господина Гастона не зависело и находилось сейчас в руках у Ивана, источая специфические ароматы. Речь, разумеется, идет об окороке.

Ваня бросился вслед за помощником барона де Бурде и когда тот на мгновенье замешкался, ворвавшись в лесной массив, огрел его что есть силы по голове вяленной свиной ногой.

Получив мощный удар по затылку, Гастон нырнул вперед и, влетев в ближайшее дерево, громыхнул доспехами о землю.

Нёсшийся сквозь заросли Алексей, ничего из этого даже не заметил. С трудом уворачиваясь от веток, нет-нет да царапавших лицо и выставленные руки, он буквально летел на звук. Крики и стоны, перемежались настоящим воем, который, казалось, могла бы издавать раненая волчица, а не молодая девушка.

Когда по ходу движения забрезжила светом прогалина, Алексей понял, что уже близок к цели. Перестав обращать внимания на донимающие ветки и только чудом не лишившись глаз, наш герой буквально вылетел на небольшую лесную полянку.

Барон де Бурде, со спущенным до колен шоссами, придавил, переставшую уже сопротивляться, графиню к земле. Задрав подол платья и нижние юбки, он навалился на жертву, которая только и могла, что всхлипывать в такт его движениям.

- Я посвящу вам поэму, душа моя, - барон всё ускорялся и ускорялся, - клянусь честью!

Алексею показалось, что вся эта небольшая поляна, да и весь лес заполнен густым ароматом розмарина. Не соображая, что делает, он сам не заметил, как оказался позади насильника с крупным камнем в руке

Барон, без сомнения увлеченный делом, был в первую очередь воином и бойцом. Не услышав, а скорее почувствовав приближение врага, де Бурде успел развернуться. Стоя на коленях и ухватившись за рукоять меча, мужчина встретился глазами с нашим героем. Ни удивления, ни страха во взгляде насильника не было.

Именно в этот момент, камень, увлекаемый рукой Алексея, впечатался в висок аристократа. Чавкающий хруст – звук, родившийся от такого соприкосновения, можно было бы описать именно так – и неглубокая аккуратная вмятина, из центра которой тут же побежала тоненькая струйка крови – вот и все последствия смертельного удара.

А что удар смертельный, стало понятно сразу же. Аромат розмарина исчез в то же мгновение, когда взор барона угас, а тело начало заваливаться набок.

«Как будто фотография со вспышкой, - крутились вялые мысли в голове Алексея. – Раз, и на снимке только тень от живого человека…»

Устало опустившись на землю около графини, наш герой не обратил ни малейшего внимания на треск, с которым из леса на поляну выбрался Иван.

По-прежнему сжимая в руке свиную ногу, он осмотрелся по сторонам. В первую секунду хотел было броситься к барону, но заметив пустоту мертвого взора, передумал. Сплюнув под ноги, Ваня с глубоким вдохом уселся на такой многофункциональный окорок. Глядя на графиню, которая явно находилась в прострации от произошедшего, он помолчал какое-то время, а после не очень разборчиво произнес, морщась от боли в щеке:

- Что делать-то теперь, Лёха?