Рассказ был написан на спор и за полчаса.
UPD: Подвергался косметической тотальной редакции и вставкам частей текста.

Большая просьба как-нибудь покритиковать

Никто не желал поручать барону Ришарду Тумбергу это щекотливое дельце, потому что он был полный болван.
Нет не тот болван, который решительно берётся за любое дело, а потом виновато, словно побитая собака смотрит в глаза и заискивающе улыбается – вот, мол, так получилось. Как-то оно само поднасралось… Нет-нет, это не про Ришарда!
Это скорее про его папашу, которого, даже собственные крестьяне ухитрялись обсчитывать при уплате податей. Да ещё про дядю Фрима, которого жена выперла из родового замка, и он второй год гостевал у брата, собирая боевой отряд собутыльников для триумфального возвращения в родные покои.
Ришард вышел, как говорят злые языки, в какого-то удалого витязя, заскочившего в замок Тумбергов на ночлег. Других детей у папаши так и не завелось.
Зато этого уже к пятнадцати годам знало полкоролевства.
Аккурат в день своего рождения юный барон пошёл поохотиться в лес. За белками. С пращой. Охота удалась на славу. Белок он, правда, не добыл, зато залепил камнем в глаз Его Преосвященству господину Кардиналу, ехавшему со свитой через баронский лес. А это знаете ли не каждому дано.
Пока Ришард мял коленями горох, замаливая все земные грехи разом, а окривевший кардинал размышлял о выборе печальной участи для малолетнего засранца, старый Тумберг не выдержал позора и от чувств помер. Ришард в мгновение ока стал полноценным бароном, а их казнить без личной воли короля не полагалось.
Кардинал скривился, как от плохого вина и выдал длинную фразу на латыни. Однако потом его лицо озарилось радостью. И он торжественно наложил на юного барона епитимью:
– Во искупление грехов своих, должен ты отловить атамана Фому Одноглазого. Да поможет тебе Господь, сын мой! – торжественно заключил кардинал, перекрестив юного барона.
– Гавновапвоф! – радостно прошепелявил Тумберг, вскакивая с гороха, и крестясь с двух рук. – Фделаем!
И помчался собирать отряд. Кардинал проводил его задумчивым взглядом, подбитый глаз слегка подёргивался.
***
Свирепый разбойник Фома обитал в густых лесах, между владениями графа Ракушки и королевскими землями. Оттуда он с превеликим удовольствием грабил королевские же обозы, отчего Его Величество Георг Сто Пятнадцатый изрядно расстраивался.
Король и так был не подарок, а расстроенный – и вовсе становился для окружающих чистым геморроем. Знатный люд, озверев от королевских расстройств, отчаянно хотел Фому любыми способами. Сам Фома никого не хотел, и добыть его с бандой в густом лесу не получалось.
Никому до Ришарда.
Добравшись до места ловли, Ришард скептически осмотрел дикие чащобы с вековыми дубами, упирающимися ветвями в небо. Многие приезжали сюда повить Фому, и уезжали не солоно хлебавши. Те же, кто забирался в чащу – не возвращались вовсе.
Ришарду убегать не хотелось. В чащу лезть – тоже.
И он сел думать.
Рассудил так – ловить Фому мешает лес. А стало быть, надо его убрать и всего делов!
Сказано – сделано. Пару дней баронские наёмники собирали сено. У окрестной деревенщины, разумеется. Причём понятие «сено» у них было весьма растяжимое.
Затем ещё денёк раскладывали его по лесу, и под вечер – чтоб светлее было – подпалили его ко всем чертям.
Двухлетняя засуха всецело одобрила этот замечательный план. Лес пылал то ли неделю, то ли две. Пожарище видели аж в столице, что в четырёх днях пути. Король, говорят, чуть колбасой не подавился, когда увидел зарево на весь горизонт.
Но признаем – Фому Одноглазого действительно с тех пор никто уже не видел. Там, правда, много кого потом никто уже не видел…
Зато Ришард вскоре увидел хозяина этих мест. Во всей красе.
Старый, переживший двух королей и тринадцать войн Граф Ракушка, тем не менее, пребывал в твёрдом уме и на коне сидел сам. Характером он был настолько прекрасен, что соседи его прозвали Вурдалаком, за сговорчивость и тонкую душевную организацию.
Выехал он по просьбе крестьян, наябедничавших на бесчинства людей Ришарда. Но не успел граф добраться до сенозаготовок, как лес превратился в один большой факел.
Осознав, что часть его владений того, в смысле – тю-тю, Вурдалак озверел и бросился в погоню. Уже к концу дня его люди истребили почти весь отряд Тумерга.
Сам Ришард сей печальной участи избежал. Злые языки потом утверждали, что он при отступлении обогнал собственную лошадь.
Но скальды упрямо пели о том, как Ришард выводил остатки отряда из ловушки и лично прорубался через вражьи рати, с мечами в обеих руках.
Народ не особо любил Ракушку, зато любил пафосных героев. Так и началась слава юного барона.
Пару дней спустя, крестьяне Тумберга, заметив, как их дражайший господин в одном сапоге и без шляпы чешет в лес, поняли, что военная кампания у хозяина как-то не задалась. Согнав в стадо скотину, баб и детей, они бросились следом. Благо лес рядом, обжитый, уютный. И даже большую часть зерна они предпочитали хранить там же. Ну… на случай, если Тумберги когда-нибудь нарушат свою давнюю традицию и у них родится кто-нибудь умный.
Граф с голодными наёмниками и шатающимися от бескормицы лошадьми мрачно побродил среди пустых сёл, заглянул в опустевший замок, плюнул и поехал назад.
Дома его ждал сюрприз в виде мрачного короля, у которого тоже сгорело часть земель, деревень и полей. Георг наехал на Вурдалака по всем правилам – на твоей земле дело было? На твоей. Вот ты и плати!
Безусловно слава юного Ришарда дошла и до ушей короля, но не с нищего же Тумберга требовать денег. Особенно когда богатый граф под боком.
Вурдалак от таких раскладов рассвирепел пуще прежнего. И стал дожидаться удобного случая.
А пока граф ждал, Ришард, вернувшись из леса, оборудовав себя сапогами и шляпой, и теперь уже окончательно почувствовал себя настоящим владетелем этой земли.
Объезжая владения, наблюдая как его люди отстраивают сожжённые деревни и стирают оскорбительные надписи со стен замка, Ришард решил тоже что-нибудь сделать. Точнее что-нибудь приказать. Что-нибудь такое, чтобы поправить дела.
Дела обстояли так себе. Папаша ушёл в лучший мир, оставив ему бедную землю, хитрожопых крестьян, недостроенный замок и небольшой отряд головорезов, ныне дважды ополовиненный.

И он сел думать.

Пока думал, мимо него проехал купеческий караван, стремясь успеть под стены замка дотемна. Увидев их, Ришард щёлкнул пальцами. Вот оно, решение! Надо увеличить плату за проезд по его землям вдвое, ну или хотя бы в три с половиной… и дело с концом! И пошёл к ним, донести свою волю лично.
Купцы план не оценили.
- Да нам твой засраный пятачок дешевле объехать! Или перепрыгнуть, - сказал главный караванщик, собрав вокруг себя толпу коллег зверообразной внешности. - Обойдёшься и тем, что есть.
Ришард пришёл в ярость, правда в одиночку выражать это не рискнул и молча ушёл. Но едва добравшись до стражи повелел им поутру выпороть этого мерзавца!
– Которого? – лениво поинтересовалась стража, кивнув на гомонящую разношёрстную толпу, завершающих в сумерках дневную суету на городском рынке. – Их тут много.
– В давагом кафтюме и ф залатой сепью на гфуди! – выдал приметы юный барон.
И рано поутру уехал охотиться на уток.
Охрана к обеду выпорола королевского Посыльного, везущего Ришарду королевский же указ.

Не, ну а чё он?
Нашёл время в ворота заезжать.
Да ещё и в дорогом костюме с золотой цепью...

Указ уронили в навозную кучу, пока пороли, да так и поленились доставать. А в нём сообщалось, что Его Величество король Георг Сто Пятнадцатый планирует подавить мятеж двух нахальных баронов - Гира и Виера - и требует от Ришарда Тумберга заверения своей полной лояльности.
Георг хорошо помнил, что за радость обитает в Тумберге, и потому решил подстраховаться, отправив Посыльного.
Лояльность юного барона Посыльный продемонстрировал уже через пару дней. Прямо на своих бывших штанах, чем привёл Георга в крайнее изумление и яростную жажду действий.
А уж как граф Ракушка обрадовался, так и слов таких не подберёшь.
Кстати говоря, сами виновники торжества – бароны Гир и Виер, осознав, что таки довыёживались, собрали наиболее верных людей и бросились в ставку короля, наперебой доказывая, что не виноватые они, а вот так оно само как-то получилось.
Король, снисходительно выслушал своих заблудших овечек, милостливо подарил им прощение, выдал по отряду на рыло, и велел охранять с севера Королевскую Дорогу, пока они с Вурдалаком будут додавливать мятеж.

А в это время оставшиеся баронские наёмники, а также многие крестьяне, сообразив, что боссы слиняли, а король с войском на подходе, в ужасе ломанулись к Ришарду – хоть какая-то да крыша! Благо к тому времени о поротой Тумбергом заднице королевского Посыльного не знали только мёртвые, да и то не факт.
Дядя Фрим увидел в огромном вооружённом таборе свой шанс вернуться под бочок к любимой женушке и на радостях закатил пир на половину запасов замка.
И понеслась в народ молва, что барон Тумберг войско собирает. На короля идти.

Таким образом, Ришард с трёхдневной охоты вернулся главой мятежа и полководцем армии аж в сотню сабель и сотни три кривых крестьянских дрекольев.

У короля, правда, было раз в десять больше.

Это не считая графа Ракушку, которому король за помощь пообещал отдать земли Тумберга. Ну и двух баронов, крепко оседлавших Северную Королевскую Дорогу.

Так что жизнь повстанцев теперь отмерялась исключительно скоростью движения отрядов рассвирепевшего короля и жаждущего мести Вурдалака.
Многие бы приуныли на месте Ришарда. Но юный Тумберг отчаиваться не привык.

И он сел думать.

Решил так – раз уж война, надо запасы, что ли пополнить. А то его недобры молодцы скоро и самого сожрут вместе с конём и подковами….
И повёл Ришард своё воинство прямиком на север в коронные земли по Главному Тракту…

Георг воевать любил. И умел. Поэтому к подавлению мятежа подошёл всерьёз. Помимо северной группировки, охранявшей Главный Тракт, он поставил графское войско на юге, нескольких союзных баронов на западе, а сам же пошёл на Тумберг с востока.

И пока король плёл хитрую стратегию, Ришард сотоварищи подошли к бывшим мятежным баронам. Те уже выстроили войска в боевые порядки и готовились, как следует подраться.

Ришард был парень воспитанный, и драться с незнакомыми людьми не любил. А поэтому он подъехал к ним и поинтересовался:
– Эй, павни, а вы хто? А-а… яфно. А кто у ваф главный?

И после этих слов Северная Королевская группировка перестала существовать.
Бароны бросились доказывать друг другу, у кого родословная длинней и местническое право толще. И изрядно этим делом увлеклись.
Слово за слово, кто-то кому то в рыло втащил, кто-то за саблю схватился, и дискуссия перешла в активную фазу. Благо полки выстроены, и парни давно заскучали.
Полдня люди Тумберга, расположившись на холмах и ветках деревьев, лузгая сёмки и натыренную с окрестных полей кукурузу, с интересом наблюдали, как противник выясняет – под чьей же командой их всех будут громить, убивать и брать в плен…

Когда Георг ворвался в замок Тумберга, выяснилось, что его тут давно уже нет, жрать почти нечего, а персоналу замка после отряда любимого барона уже и королевские войска не страшны.
Пока Георг с Ракушкой мрачно бродили среди полупустого дворца, к ним примчался гонец на взмыленном коне и сообщил, что Ришард Тумберг разгромил в хлам Северную Группировку, и теперь идёт по королевским и графским землям, оттягиваясь по полной программе.

Георг спешно подарил графу владения Ришарда и со всех ног помчался на север. Граф пробыл в замке на полчаса дольше, раздав какие-то приказы замученному в усмерть персоналу, потом запрыгнул в седло и помчался следом, подозревая, что король уже опоздал.
И оказался прав.
К этому времени по всем городам и весям уже прошли слухи, что король разбит, и войско его разбежалось! Тумберг идёт штурмовать столицу! Королевские земли беззастенчиво грабят все, кому не лень!
Последнюю новость отметили особо.
И как началось!
Все окрестные графья, бароны и прочая мелкопоместная сволочь побросала свои недостроенные замки-коровники, недостреленых оленей и недолюбленых крестьянок, собрала наспех какие-нибудь отряды и помчалась грабить королевские земли.

Кто-то, взвесив все "за" и "против", наоборот пошёл защищать любимого монарха. Но опять-таки это ж не повод не заглянуть в пару королевских деревенек на предмет фуража и хм… фуражирок.

Ришарда Георг в честном бою так и не встретил. До самой осени он носился по своим землям, как угорелый, раздавая Монаршье Благословение налево и направо…

Граф Ракушка добрался до своих владений, поперемножил на ноль всех, кто увидел в нём источник наживы, и стал ждать, чем всё это закончится.

Ришард же вернулся в замок, починил выбитые ворота и всю войну просидел там, ибо войско по дороге разбежалось, а главный воевода – дядя Фрим – пристроился к какой-то вдовствующей баронессе и решил, что цели кампании успешно достигнуты.

Когда Георг снова вспомнил о Ришарде, от королевской армии осталась хорошо, если половина, а треть страны дымились в дымящихся руинах.
Утомившись, махать мечом, король, махнул рукой, и предложил всем недорезаным баронам и графам, независимо от стороны конфликта, собраться в королевском дворце, забухать, как следует и помириться.
– Но в последний раз, мать вашу!
– Слава Королю!!! – дружно крикнули недорезанные бароны и графы, устроив роскошную попойку. Ришарду там вернули его владения. На радостях тот напился в хлам, соблазнил графскую дочку, подбил второй глаз Кардиналу, и проиграл свой замок в карты барону Гиру. Правда, ухитрился отыграть у него небольшое поместье на юге королевства. А под конец, пытаясь устроить фейерверк устроил во дворце пожар, отчего пьянка переместилась во двор, под осенний моросящий дождик.
***
А поутру они проснулись. Король, бродил по опустевшему дворцу, рассматривая закопчённые стены, пытаясь прикинуть болящей головой, во сколько ему встанет ремонт дворца.
Идущий следом Граф, мучился мыслью, что попытка помириться с Чебурляндией, выдав свою дочку замуж за одного из тамошних лордов, мягко говоря, не получилась. А значит нужно искать другие способы. Да и дочку надо теперь куда-нибудь пристроить. Поскольку о вчерашнем уже каждая собака знает, решить этот вопрос как бы не сложнее предыдущего.
Позади них шёл кардинал, освещая почерневшие стены свежим фонарём, и подсвечивая старым. У него был кризис веры – земля должна была уже поглотить мерзопакостного барона, а небеса испепелить молниями. Но – увы.
Переглянувшись с графом, под леденящим взглядом кардинала, король всплеснул руками.
– Ну не могу ж я его… я же его сам вчера простил!
– За мятеж простил, согласился граф. А за выпоротого Посыльного – нет.
– О! – поднял палец вверх кардинал. – Кто поднял руку на слугу короля, тот поднял руку на самого короля.
И все замолчали, многозначительно переглядываясь.
– Ну, пошли, – сказал король. – А где этот…
– К себе уехал, – буркнул граф, – после того как дворец спалил. Сказал, холодно тут у вас и спать негде…
***
Дорогу к Тумбергу Георг и Граф знали как никто другой. И рады бы забыть – да уже не получалось. Единственное чего они не знали, что это теперь Гир, а не Тумберг.
Дождавшись ночи, нагрянули в замок, разнесли там всё вдребезги и пополам, а хозяина замка повесили на собственных воротах. Чтобы было. Для экспозиции.
Назад возвращались в замечательном настроении с чувством глубокого удовлетворения. Решив напоить коней, подъехали к глубокой и широкой реке, где и увидели на противоположном берегу Ришарда Тумберга. Тот тоже поил какую-то полудохлую клячу.
Увидев их, радостно замахал рукой.
– Дратути ВашВелиффтво! Граф… э-э… хм… драфьте…
– Йидритьская сила! – перекрестился король, зацепив локтем застывшего статуей Вурдалака. – Твою ж перемать и в три загиба! Вымя собачье, ни дна тебе, ни покрышки! А ну арбалет мне!
– Не добьёт, Ваше Величество, – пробасил наёмник, подавая арбалет.
– Это ж каким .удаком надо быть… – задался вопросом граф, глядя на уезжающего в закат Тумберга. – Чтобы не только избежать всех опасностей, но даже их и не заметить? Нет ли здесь Длани Божьей?
И взглянул на хмурое небо, сверкающее вспышками грозовых разрядов.
Король выстрелил – болт не перелетел даже реку – отшвырнул оружие в сторону и как последний извозчик начал выводить тираду за тирадой. В сердцах он даже приказал отряду атаковать через реку. Но наёмники восприняли эту идею скептически. Осень же! Кто ж в холодной воде топится? В тёплой надо!
– Точно, Длань Божья, – выдохнул граф. – А не выдать ли мне за этого божьего любмчика дочку? Раз уж…
Но всё же решил подождать.
Решил подождать ещё чуть-чуть. Посмотреть сумеет ли Георг угрохать Тумберга в ближайшее время или Господь любимчика в обиду не даст.
Впрочем, Георгу на тот момент уже было не до Ришарда, ибо родственнички повешенного Гира на коронованного обидчика замыслили и активно начали замышленное исполнять. Целый год с копейками, они носились друг за другом по уцелевшим частям страны и бог весть, сколько бы это ещё продолжалось, не навести короля Святой Кондратий. Давно известно – стрессы и ненормированный рабочий день никого ещё до добра не доводили.
Граф вздохнул, перекрестился, и послал гонцов к Ришарду, приказав своим людям готовиться к свадьбе…
***
Детей у короля не было, дворяне королевских кровей сложили головы на войне, а потому Королевство так сказать, временно прекратилось.
Соседние державы, глядя на всё произошедшее, подозрительно интересовались друг у друга:
– А кто это их так?
– Да вроде сами справились…

***
Поздней весной, едва дороги просохли от грязи, уцелевшие владетели земель королевства, собрались в пустой королевский дворец, дабы решить вопрос с выбором нового монарха.
Брать на себя эту неблагодарную роль никто категорически не хотел. Кого не приведёшь, а половину владетелей во враги запишешь. И только одному землевладельцу все эти мелочи жизни были до задницы. Вот только Тумберга все слишком хорошо знали, и кандидатура его, графом Ракушкой предложенная, подвисла в растерянной тиши…
Но старый, переживший трёх королей и четырнадцать войн граф Ракушка, умел убеждать. Он рвал последние клочья седых волос и хрипел на весь замок.
– Идиоты! Это ж идеальный кандидат! Вы ж сами хотите, чтобы всё было запорото, так какого рожна вам надо?
– Мы боимся, – честно признались бароны, – что зятёк твой запорет запарывание.
– А вот это возможно, – сурово признал Вурдалак. – Но… кто не рискует, тот не пьёт!
И все немедленно выпили. Потом повторили, для храбрости. И ещё разок. На удачу. Потом вызвали Тумберга.
– Поедешь в соседнее королевство. Будешь договариваться о приглашении на трон нового короля. Выбери там… кого-нибудь…
- Гавновапвофф! – ответствовал будущий граф, запрягая коня прямо во дворце.
...Король конечно штука неприятная. Налоги собирает, собака страшная, какие-то там законы издаёт. На войну, опять-таки всех тащит.
Но и без него нельзя – того и гляди кто-нибудь из своих в короли намылится. Ещё хуже будет. Опять все передерутся.
Так что надо выбирать… хочешь-не хочешь, а надо.
Только граф Ракушка был спокоен как никто. Всё шло по плану. Процесс выбора монарха с сегодняшнего дня начат и всеми согласован, а потому никто из своих на королевскую должность претендовать не будет. Ну, а зная Ришарда, можно уверенно сказать, что закончится всё это дело… если оно вообще закончится…
– А заодно, – напутствовал Вурдалак, похлопывая Ришарда по плечу – заедешь по дороге в Чебурляндию. Тамошние владетели просят посредника на мирных переговорах, с Крокодилией. Я им тебя и посоветовал. Хорошенько их там помири! Чтоб эти сукины коты, буздыхан им в задницу... кхм… чтобы эти достойные люди обрели, наконец, мир и взаимное уважение.
– Фделаем, тефтюфка! – радостно сказал Ришард и сгрёб Вурдалака в медвежьих объятиях.
– Всё, – прохрипел граф, с трудом освобождаясь, – чеши!

Проводив Ришарда взглядом, граф погладил ухоженную бородку, и пробормотал:
– Ну, если этот хрен моржовый опять выживет... я буду точно знать имя следующего короля...

Отредактировано Toron (12-11-2019 18:00:32)