А если бы у генерала Не не взыграло чувство патриотизма,
Два "не" подряд. Читатель может подумать, что это опечатка.
В ВИХРЕ ВРЕМЕН |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Лауреаты Конкурса Соискателей » Ермак 5. Отряд.
А если бы у генерала Не не взыграло чувство патриотизма,
Два "не" подряд. Читатель может подумать, что это опечатка.
Не читал несколько прод подряд, сейчас прочитал одним куском. И восприятие начало меняться - после, как мне показалось, некоторого измельчания сюжета, книга опять встрепенулась.
Еще, как мне кажется, у автора прогрессирует писательское мастерство
Не читал несколько прод подряд, сейчас прочитал одним куском. И восприятие начало меняться - после, как мне показалось, некоторого измельчания сюжета, книга опять встрепенулась.
Еще, как мне кажется, у автора прогрессирует писательское мастерство
Вадим, большое спасибо за такое замечание. Приятно)))
Надеюсь, продолжение всех удивит)))
Вадим, большое спасибо за такое замечание. Приятно)))
Надеюсь, продолжение всех удивит)))
Главное, чтобы не было очередной ереси про "качание маятника" от револьвера! Во где меня например покоробило очень резко. Я понимаю конечно, что сейчас набегут защитники фантазий Богомолова, и даже те, кто лично заявит о том, что он от пулеметных очередей уворачивался, грыз зубами колючку, ходил по минам и т.д... Но мож не надо уходить в сказки? Защита от капсюльного, многозарядного огнестрельного оружия - совершенное владение этим оружием.
Естественно не берем ситуации борьбы вплотную, когда при не взведенном короткостволе рулит нож...
Да прибудет на этих землях с сегодняшнего дня мир.
И как вы сказали, да прибудет на этих землях мир.
пребудет
Слава летучего отряда генерала Ренненкампф летит впереди него
Ренненкампфа
Глава 11. Ты нужен.
Услышав возглас на русском языке, я невольно резко остановился и посмотрел в сторону беседки. Из её тени на тропинку, ведущую к нашей центральной дорожке, выступила высокая, молодая женщина, одетая в длинное маньчжурское платье «ципао», с богато украшенной орнаментной рамкой на голове. Только вот лицо женщины больше бы подошло жительнице Кавказа, а не Китая. А в её зелёных глазах застыли слёзы и вопрос. Я сделал пару шагов навстречу незнакомке. Хотя какая к чертям незнакомка, точно такое же лицо, только с намного более грубыми чертами я видел, когда смотрелся в зеркало.
- Алёна?! – мой голос дрогнул, а горло перехватило спазмом.
Женщина чуть наклонила голову, как бы в знак согласия, а по её щекам потекли слёзы.
- Батю звали Василий, а мамку Екатериной?! – сделав ещё один шаг, произнёс я. – А деда Афанасия помнишь?! А брата Тимоху?!
На каждый мой вопрос женщина кивала, не отрывая от меня своих изумрудных глаз.
- Я твой брат Тимофей, Алёнка, наконец-то, ты нашлась! - сглатывая ком в горле, с трудом произнёс я.
Моя сестра, в этом уже не было каких-либо сомнений, подошла ко мне, положила руки на плечи и, роняя слёзы, упёрлась лбом в лоб, сбросив своей рамкой на голове мою фуражку. У маньчжурских женщин была мода ходить в туфлях на высокой деревянной платформе, достигающей высоты чуть ли не в четверть аршина. Из-за этой обуви мы с Алёной сейчас были одного роста. Проклиная про себя это украшение на голове сестры, я приобнял одной рукой её за плечи, а второй стал гладить по голове, слушая, как сестра тихо шепчет: «Я верила, я верила, что ты меня найдешь…».
- Господин генерал, что здесь происходит?! Почему жена моего брата обнимает вашего офицера?! – раздался за моей спиной разгневанный голос дзяньдзюна Чана.
«Вот это ни хрена себе ситуёвина! Это что получается, я теперь шурин китайского генерал-губернатора, а он мой деверь?!» - пронеслось в моей голове, пока я, оторвавшись от сестры, поворачивался кругом.
Обернувшись, я хотел что-то сказать, но губернатор был быстрее, , сделав жест рукой, чтобы я молчал, на маньчжурском приказал уйти назад в беседку сестре, а командующему войсками отдал распоряжение провести остальных в обеденный зал. Пока выполнялись команды Чана, я смаковал про себя имя сестры. Ли Чан Куифен. Ли – первая фамилия, Чан – фамилия по мужу и имя Куифен – «изумрудная». Видимо, так назвали из-за цвета глаз. Наконец на дорожке остались губернатор, генерал Ренненкампф и я.
- Теперь говорите, - кивнув в мою сторону, мрачно произнёс Чан Шунь.
- Четырнадцать лет назад, пока её не похитили хунхузы, Ли Чан Куифен звали Аленина Алёна Васильевна. И она моя родная сестра. Позвольте представиться, Генерального штаба капитан Аленин-Зейский Тимофей Васильевич.
Ренненкампф, задержавший дыхание, пока я отвечал на вопрос губернатора, шумно выдохнул и произнёс: «Бывают же чудеса в жизни, сам бы не увидел, не поверил бы никому».
Мой новый родственник смотрел каким-то оценивающим взглядом
- Значит, говорите брат? Но Куифен говорила, что она из простой казачьей семьи. Как же у неё образовался брат в столь высоком звании и с такими наградами? – тон заданного вопроса не стал мягче.
- Господин генерал-губернатор, позвольте мне кое-что пояснить, - вмешался в разговор Ренненкампф, - Тимофей Васильевич несколько лет назад, будучи простым, молодым казаком, спас от смерти цесаревича Николая, закрыв его собой от пули. За этот подвиг Государь Император наградил его орденом Святого Георгия четвертой степени и пожаловал потомственное дворянство. Потом капитан Аленин служил в личной охране цесаревича, когда тот был наместником Дальнего Востока и предотвратил ещё два покушения на Великого князя Николая Александровича.
- Так значит, Вы, господин капитан, и есть тот самый Ермак или Белый ужас, так, кажется, вас называют казаки и хунхузы? – перебил генерала Чан Шунь.
- Да. Это я.
После моего ответа, дзяньдзюнь взял длительную паузу.
- Хорошо, что эту сцену видели не многие. И они будут молчать, - наконец, произнёс он. – Понимаете, господа, в среде маньчжурской знати не принято жениться на представителях других народов. Куифен была приведена во дворец, после того, как мой младший брат разгромил одну из банд хунхузов. Пораженный цветом её глаз, он попросил меня оставить маленькую девочку служанкой. Девушка выросла и вскоре стала наложницей брата. Они, действительно, любили друг друга. Но на большее, чем быть наложницей Куифен не могла рассчитывать.
Мы с Павлом Карловичем зачаровано слушали рассказ Чан Шуня, а тот неспешно продолжал.
- Возможно, вы отметили мой рост, несколько большой для маньчжур и китайцев. Мой брат даже на моём фоне выглядел гигантом. Две его официальных жены не смогли разрешиться от бремени и умерли во время родов. Куифен же принесла Чан Киангу трех сыновей, моих племянников. Прогресс не должен стоять на месте и в семейных отношениях. Я поддался уговорам брата и, как старший в семье, разрешил ему взять в жёны бывшую наложницу.
Губернатор вновь замолчал.
- Вы сказали выглядел… С братом что-то случилось? – тихо спросил Ренненкампф.
- Он погиб. Чуть больше месяца назад Кианг поехал ревизировать дальние посты наших войск. На одном из них солдаты, перешедшие на сторону восставших, подло и предательски убили его, - Чан Шунь замолчал, закрыв глаза.
В этот раз ни генерал, ни я не решились прервать его молчание.
- Разрешив брату жениться не на представительнице маньчжурской аристократии, я многих восстановил против себя. Если сейчас станет известно, что брат Ли Чан Куифен является русским офицером и тем самым Ермаком или Белым ужасом, боюсь, мне будет тяжело остаться генерал-губернатором этой провинции. Поэтому сейчас пообедаем, потом вы займетесь делами, связанными с капитуляцией, а мне надо будет подумать…
«Да уж, вот это наворотила судьба-судьбинушка, - думал я, следуя за генералом и губернатором. – Нашёл сестру, вроде бы радоваться надо, а вместо этого гадания, что решит деверь-губернатор. А племянников хотелось бы увидеть, да и с сестрой по-нормальному пообщаться».
Отредактировано Курсант (17-08-2020 09:22:59)
А племянников хотелось бы увидеть, да и с сестрой по нормальному пообщаться».
По-нормальному (как?) - наречие.
Позвольте представиться, капитан Генерального штаба Аленин-Зейский Тимофей Васильевич.
Игорь, как мне кажется, лучше будет: "честь имею представится". И обычно "генерального штаба" ставили перед воинским званием, а не после. Цитата: "К наименованию чина офицеров после причисления к Генеральному штабу добавлялось наименование последнего, например: «Генерального Штаба капитан», которое сохранялось и при повышении в чинах, на всё время состояния в списках Генерального штаба".
Две его официальных жены не смогли разрешиться от бремени и умерли вовремя родов.
во время родов.
В этот день сестру мне увидеть так и не довелось. Да если честно, то и некогда было. Слишком много надо было всего сделать. Ближе к обеду следующих суток я получил через переводчика приглашение посетить дзяньдзюня. Доложив Ренненкампфу, отправился к деверю.
До сих пор был в каком-то душевном раздрае от случившегося. Ренненкампфу то плевать, а вот тем, кто повыше, шурин генерала-губернатора одной из провинций империи Цин, с которой мы находимся в состоянии войны, также, как и Чану Шуню, словно серпом по одному месту. Эти мысли крутились в голове, пока за спиной переводчика добрался до двери, за которой меня встретил мой новый родственник.
- Проходи, Тимофей. Кажется, так по имени обращаются в вашей стране. Меня можешь называть Шунем, но только наедине, - усмехнулся губернатор, жестом попросив меня присесть напротив него за чайный столик со всей необходимой посудой. – Кстати, Куифен вчера сказала, кем мы теперь по вашим традициям приходимся друг другу, но я уже успел забыть. Слишком сложный язык.
- Я для вас, как брат жены вашего брата являюсь - шурином, а вы для меня деверем.
- Шурин, деверь, - с сильным акцентом повторил Чан. – Забавно звучит. И это к чему-то обязывает?
- Как и в любом цивилизованном обществе, жена уходит в семью мужа и в большей степени становится её членом. Но у нас связь с бывшей родней не прерывается. Всякое в жизни бывает, но, как правило, две семьи становятся между собой не то, чтобы родственниками, но взаимоотношения между ними будут больше, чем дружескими, - ответил я, беря из рук губернатора, протянутую мне длинную чашку с чаем.
- У нас, примерно, также, - Чан достал из пары длинную чашку для себя, поднёс её к носу и несколько раз глубоко вздохнул аромат напитка. – Попробуй этот чай. Это улунский, он очень вкусный.
Склонив голову, я, подражая дзяньдзюню, несколько раз глубоко вздохнул приятный запах и сделал небольшой глоток янтарной жидкости. Действительно, вкусно. Не понимаю я тех, кто пьёт чай, чуть ли не кипящим. Дед Афанасий был таким любителем. По мне, так в кипятке никакого вкуса не почувствуешь. Здесь же всё было по-другому. Чай был нормальной для принятия внутрь температуры, а запах и вкус просто на высоте.
- Тимофей, я обдумал сложившуюся ситуацию и решил тебе сказать, что до окончания военных действий лучше не афишировать твоё родство с Куифен, - приземлил меня из-за облачных высей Чан.
- Честно говоря, господин генерал-губернатор…
- Шунь, Тимофей. Не генерал-губернатор, а просто Шунь, - перебил меня деверь.
- Хорошо, Шунь. Честно говоря, я тоже об этом много думал. Боюсь, для моего командования такое родство также станет большой головной болью.
- Ты собираешься доложить об этом?
- А что мне остается делать. Моё место службы - военно-учёный комитет при Главном штабе. Здесь я в командировке. Так что не только доклад, но и ещё и рапорт писать придётся, - произнёс я, передёрнув как от озноба плечами. – Не люблю смешивать личное и служебное.
- Надеюсь, на твоей карьере это никак не скажется, Тимофей?
- Надеюсь на это, Шунь.
- Я пока приготовлю ещё чая. За это время можно обдумать и смириться с тем, что нас ждёт.
Пока Чан Шунь колдовал над посудой, готовя следующую порцию, я как-то успел освоиться с мыслью, что до конца войны лучше, действительно, не доводить до всех направо и налево, что я шурин китайского генерал-губернатора. Ренненкампф знает, Гродекову доложу. Пока в командировке - хватит. Даже братам ничего не скажу. А как это повлияет на мою карьеру? Тяжело предсказать, но кто ещё может из офицеров Главного штаба сказать, что у него деверь – дзяньдзюнь провинции Цзилинь. Такой козырь надо будет обязательно использовать. Да и Чан Шунь, судя по всему не дурак, также наверняка думал и думает, как меня использовать во взаимоотношениях между нашими империями или определённой группой чиновников с обеих сторон. Какие перспективы в разведке и дипломатии, мать его!
Подвинув в мою сторону очередную чашку, Чан вновь насладился ароматом, а потом вкусом только что приготовленного чая. Я проделал тоже самое.
- Тимофей, сегодня вечером ты увидишься со своей сестрой. Тебя проводят.
- Спасибо, Шунь. Признаться, я не верил, что она осталась жива. И тем более не мог предположить такой судьбы у неё. Извини за вопрос, но что ждёт её, как вдову брата. Я краем уха слышал, что в Китае многие вдовы кончают жизнь самоубийством.
- Да, есть такой обычай. Многие жёны не желают расставаться со своим погибшим мужем, но это в основном в аристократических семьях, - Чан сделал ещё один глоток и поставил чашку на стол. Немного помолчал, как бы раздумывая говорить или нет, а потом продолжил. - Куифен хотела уйти из жизни вслед за Киангу, но я запретил, пообещав, что не буду требовать от неё повторного замужества и позволю воспитывать детей.
Я удивлённо посмотрел на Чан Шуня. Заметив мой невысказанный вопрос, губернатор продолжил.
- Очень многие, чтобы избавиться от лишних ртов, стараются выдать вдову повторно замуж. В основном это происходит у бедняков, находящихся в тяжелом финансовом положении. Им, действительно, тяжело прокормить лишние рты. Хотя, такое встречается и в семьях, где присутствует достаток и даже в среде аристократов, но там больше вопрос касается наследования. В случае Куифен всё по-другому. Нам с женой Будда не дал детей, поэтому дети моего брата будут для нас с женой, как родные, но и твоя сестра Алёона, - коверкая имя, произнёс Чан, - давно стала для нашей семьи родной. Чтобы не случилось, я сделаю всё, чтобы она и дети не знали горя. Тем более других наследников, кроме сыновей Киангу, у меня нет.
«Вернее всего, это самый оптимальный вариант. Если даже я её вместе с детьми переправлю в своё имение, то не уверен, что сделаю их жизнь лучше. Здесь она официальная вдова брата генерал-губернатора провинции, а дети его наследники. В России она и дети никто», - успел подумать я про себя, слушая Чана, пока тот не задал мне вопрос.
- Что Вы на это скажете, шуурин?
Я улыбнулся от этого «шуурина» и искренне ответил:
- Большое спасибо за всё, господин генерал-губернатор.
На этот раз Чан Шунь не стал меня поправлять.
- Тогда до вечера, - произнёс мой неожиданный деверь, вставая и показывая, что семейная аудиенция закончена.
Отредактировано Курсант (18-08-2020 12:53:17)
Ермак 7. Война. | Лауреаты Конкурса Соискателей | 18-10-2021 |
Ермак 1. Начало | Лауреаты Конкурса Соискателей | 21-05-2019 |
Ермак 8. Интервенция. | Лауреаты Конкурса Соискателей | 21-10-2022 |
Ермак 4. Поход. | Лауреаты Конкурса Соискателей | 11-07-2020 |
Ермак 3. Личник-2 | Лауреаты Конкурса Соискателей | 28-11-2019 |
Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Лауреаты Конкурса Соискателей » Ермак 5. Отряд.