Глава 2.

"Ирландский лев" собрался довольно споро, привязал лошадей уздечками, гуськом друг за другом, на первую (самую смирную) взгромоздилась я. Сразу прилипла попой к сидушке, вцепившись в переднюю луку седла. Ещё бы не прилипнуть, такое ощущение, что ты сидишь на высоком заборе, а он ещё и качается и ты вот-вот приземлишься носом в землю. Посидела, успокоилась, привыкла, обхватив эту бочку ногами. Проводник взял её под уздцы, и мы пошли. Сначала по руслу, вверх по реке, а потом звериными тропами вдоль берега. Хорошо что лошади шли шагом, и я немного освоилась в седле, попривыкла к стремени, стала работать ногами, а не болтаться как бурдюк с простоквашей на крупе. Но ну его к чёрту, такой транспорт. Наступил вечер, и мы вышли к лесному озеру, наконец-то привал, я пытаюсь спуститься на твёрдую землю.

- Грёбаный экибастоз!!!

- Да чтобы я ... Ещё раз... Села на эту бочку...

Скатываюсь с лошади и на трясущихся ногах еле еле передвигаюсь в сторону водоема. Такое чувство, что это не я ехала на лошади а она на мне... Ноги колесом и вряд ли в ближайшее время я смогу их снова соединить, спину саднит так, будто позвоночник сломался пополам и впился в мое тело острыми краями.

- Чего ты ржешь, дубина пустоголовая, помоги раздеться, руки затекли и не шевелятся. - Наезжаю я на этого хитрого пэдди, уже на английском. И когда Леон вытаскивает меня из этого "скафандра" и снимает ботинки, старательно отворачиваясь, посылаю его на хутор...

- А теперь иди, лучше делом займись. И не попадайся мне на глаза, пока не скажу.

- Слушаюсь, моя госпожа! - Пряча лыбу, отвечает он.

Дождавшись, когда ирландец скроется из поля зрения, (вот же козёл, он ещё и издевается над бедной девушкой, все они одинаковы), полностью разоблачаюсь, на четырёх костях ковыляю к озерку и как бегемотиха заползаю в воду.

- Убля! - бедные мои ляжки, а также спина и икры. И если спине становится легче, то ляжки натёрла основательно, кожу саднит. Но это всё ерунда. Я ещё кое-что натёрла, а это вообще не айс, и теперь там всё покраснело и чешется, всё-таки зимний комбез не лучшая одежда для лета. Нырять и плавать пока не могу, просто лежу у берега и отмокаю а заодно отдыхаю.

- А-а-а, какой кайф. Натёртую кожу перестало саднить, да ещё я везде почесала и потрогала, всё ли на месте. Вроде ничего не потеряла, так всё и было. Немного отдохнув и отмокнув, плыву до середины водоёма, ныряю. Вода чистая, прозрачная, так что глаза не закрываю. А ещё и закат. Красотища. Полежала на спине, расслабилась, чуть не захлебнулась, - дремсанула что ли? Вернулась к берегу. Водичка тут тёплая, порезвилась, побрызгалась, плюхаясь в воду. Так захотелось побыть девчонкой. Маленькой, как раньше. Побыла бл... слёзы навернулись, вспомнила, где я...

- Всё... Хватит. Заткнись - дура! - успокаиваю истеричку внутри себя. И ты Ритка не ной, расслабься и получай удовольствие. Не в первый раз такие "подарки" судьбы, должна привыкнуть.

"А привыкать приходилось, и не раз. До пятнадцати лет всё было хорошо, просто замечательно. Первый ребёнок в семье. Как родители, так и другие родственники души в маленькой Маргаритке не чаяли, холяли и лелеяли. Через четыре года появился младший братишка, внимания дочери стали уделять немного меньше, но и маленький смешной карапуз рос на глазах у девочки, так что кукол почти забросила и с полугода, под присмотром мамы, нянькалась с мелким. Живая кукла, чего ещё надо? Братишка рос, стоически переносил все ухаживания сестрёнки, сильно не ревел, а когда начал ходить, то играть с ним стало ещё интересней, но уже не как с куклой, а как с маленьким человечком. Потом началась школа, а так как отец служил в армии, то и школы приходилось менять довольно часто, каждые два-три года, так что Рита быстро научилась сходиться с людьми, и заводить новых друзей и подруг для неё было не сложно.

Мама преподавала музыку, работая в клубах при воинских частях, или  в музыкальных школах, если очередная часть располагалась в городе. Ну а Марго занималась танцами, и в свободное от учёбы время пропадала на стрельбищах и полигонах вместе с отцом. Когда майору Сомову оставалось пять лет до выслуги, семья наконец-то перебралась в большой город. Проживали на служебной квартире, и целый год было всё просто отлично. А потом. Потом это случилось...  Автокатастрофа. В легковую машину с родителями и младшим братом влетел лимузин с дипломатическими номерами и Маргарита осиротела. Родители умерли сразу, братишку увезли в реанимацию."

Ну и чтобы я без такого помощника делала? В общем, пока я голышом отмокала в озерке, а потом стирала бельишко. Он и скотину обиходил, и лагерь обустроил, и костёр развёл, а в медном котелке над костром, что-то булькало, и пахло едой. После принятой "ванны", я завернулась в плащ одного из кавалеристов, босиком прошла к костерку и уселась на одно из сёдел. Трусишки спортивный лиф и носки, сушились на кустах, а термобельё я позже надену.

- Как ночью дежурить будем? - спрашиваю я у Леона.

- Ночью спать надо.

- А если подкрадётся кто?

- Кони предупредят, оружия у нас сейчас полно, отобьёмся. Стреляешь ты хорошо, дерёшься ещё лучше, мне тебя защищать не надо, а за себя я постоять смогу.

- Долго ещё, - показываю я на котелок с варевом.

- Через четверть часа должно поспеть, - помешав ложкой в котелке, ответил Леон.

- Ты бы шёл тогда, искупался, освежился с дороги, я доварю.

- Ладно, схожу помоюсь.

Пэдди уходит, а я быстренько надеваю термобельё, поглядывая за напарником. А ничего парниша, крепкий и жилистый, его бы хорошенько отмыть, побрить, подстричь и приодеть, на человека вполне будет похож. И не дурак, да и шрам на спине явно от сабли, значит воевал. И не козёл вроде, по крайней мере, фору многим моим современникам даст. Помылся, поплыл, ну пусть поплавает, когда будет из воды выходить, подгляжу за ним, а пока делом займусь. Помешав варево, достаю саблю из ножен и примеряюсь к балансу. Помахала, лозу порубила, вроде пойдёт, тяжеловата для моей руки, но жить захочешь, ещё не так раскорячишься. Между тем Леон наплавался, и стал выходить на берег, никого не стесняясь. Подглядела за ним. Ого, и это у него ещё в нерабочем состоянии, а что будет, если этот инструмент встанет. Это я чего, уже захотела? Да и она тоже. Фига себе заявочки. Ладно, ближе к ночи разберёмся.

- Эх, пусикапы… - Сладко потянулась я после ужина, стреляя глазками в сторону Леона.

- Чего? – Переспросил он, не поняв намёка, а также русского языка.

- Это я о своём, о женском, не бери в голову. – Поднимаюсь я с брошенного на землю седла, и прогуливаюсь по лагерю. Потом, взглянув на кучу захваченного барахла, спрашиваю у пэдди.

- Сколько нам ещё идти, Леон?

- Два дня, - показывает два пальца он.

- Вот что барахольщик, - принимаю я командирское решение. – При себе оставляем только оружие, еду и пару одеял, остальное прячем неподалёку. Место найдёшь?

- Да. А зачем прятать?

- Утром верхом поскачем, так быстрее будет. Захоронку заберём позже, когда в эти места вернёмся.

-  Понял, - тяжко вздыхает ирландец.

- Раз понял, понесли прятать. – Пока рыжий «еврей» копал яму, я перетаскала всё оставшееся барахло, попутно отсортировав кое-что интересное.

Ну а когда всё спрятали, завернув в плащи, и улеглись спать каждый под своё одеяло, я пошалила. Фига себе, бесхозный мужик рядом валяется, сильный и здоровый. Так что использовала его на двести процентов и удовлетворённая душой и телом, спокойно уснула, повернувшись от партнёру задом, а к лесу передом. Одеваться даже не стала, чего теперь-то стесняться, после таких скачек.

Отредактировано ДАН (27-05-2020 07:49:59)