На эпизод канона:

Арабелла, подняв голову, прервала его, и он заметил, что дыхание ее участилось, а широко раскрытые глаза тревожно взглянули на лорда Джулиана.
– Боже мой! - воскликнула она. - Это не поможет ему. Даже и не думайте об этом. В мире у него нет злейшего врага, чем мой дядя. Он ничего не прощает. Я уверена, что только надежда схватить и повесить капитана Блада заставила его оставить свои плантации на Барбадосе и принять пост губернатора Ямайки. Капитан Блад этого, конечно, не знает... – Она умолкла и беспомощно развела руками.
– Не думаю, чтобы Блад изменил свое решение, если бы даже узнал об этом, - печально заметил лорд Джулиан. - Человека, который мог простить такого врага, как дон Мигель, и так решительно отвергнуть мое предложение, по обычным правилам судить нельзя. Он рыцарь до идиотизма.

Лорд Джулиан ушел в свою каюту, а Арабелла так и сидела возле стола, поставив на него локти и опустив голову на сцепленные пальцы.

«Рыцарь до идиотизма...»

Хотя девушка и старалась показать его светлости, что ее не интересует бывший каторжник, который стал пиратом, но известие о новом курсе корабля встревожило ее не на шутку.

...Она восхищалась отвагой неизвестного англичанина, вступившего в бой с двумя испанскими галеонами, до тех пор, пока не поняла, кто именно приближается к ним по залитой кровью палубе. Но даже тогда первым ее побуждением было... нет, не броситься к Питеру Бладу. Несущий с собой запахи пороха и крови, только что убивавший — да-да, без всякого сомнения, убивавший! — других людей, он был мало похож на человека из ее воспоминаний, приятного и остроумного собеседника, чья стойкость перед лицом судьбы глубоко тронула ее душу. И все-таки был момент, когда слова благодарности готовы были сорваться с ее губ. Однако этого не произошло. Сам вид Блада в погнутой, покрытой вмятинами кирасе подействовал на Арабеллу отрезвляюще, наглядно явив ей, сколь пугающим было преображение ссыльного доктора.

А история, рассказанная лордом Уэйдом? У капитана Блада есть невеста, которой отдано его сердце. Почему бы и нет? Но когда Арабелла услышала об этом, в груди у нее глухо заныло.

«Но почему это для меня так важно? — скептически спросила она себя. — Неужели я... ревную? Боже, какой вздор! Меня не касается его жизнь и уж тем более — его привязанности!»

Тем не менее, мысль, что Блад сошелся с другим пиратом в кровавой схватке за право обладать мадемуазель д'Ожерон, приводила Арабеллу в отчаяние. Ведь он не только убил соперника, но и заплатил за свою... добычу. Это совершенно не вязалось с тем образом, который она хранила в своем сердце. Слезы вскипели на ее глазах. Может ли она считать, что хорошо знает Питера Блада, как недавно заявила об этом лорду Джулиану?

«Среди моих знакомых нет воров и пиратов, капитан Блад!»

И все же жестокость вырвавшихся у нее слов мучила Арабеллу. Конечно, в миг роковой встречи они вовсе не казались ей жестокими, ведь она была вне себя от негодования, но постепенно в ее душе зародились сомнения, и она решила выйти на палубу, надеясь увидеть капитана и принести свои извинения. А невольно подслушанный разговор Блада с лордом Уэйдом еще сильнее поколебал ее уверенность в своей правоте.

«Этот донкихотствующий болван из-за нас подвергает себя смертельной опасности!»

Голос Уэйда прозвучал так явственно, что Арабелла вздрогнула. Пусть ей нет дела до мадемуазель д'Ожерон, но корабль идет в Порт-Ройял, а это уж точно касается всех, кто находится на борту... И подумав об опасности, она вынуждена была признать, что нечестна перед собой: ей самым неожиданным образом небезразлична судьба Питера Блада.

Неудивительно, если он не захочет разговаривать с ней. Но как бы там ни было, она должна попросить капитана изменить курс корабля... Да хотя бы вернуться в Сен-Никола.И поговорить об этом  нужно немедленно, утром будет слишком поздно! Она порывисто поднялась и пошла к двери.

— Мисс Арабелла! — воскликнула ее служанка, юная мулатка по имени Джилл.

— Я скоро вернусь, Джилл. Ложись спать.

***

Каюта Блада находились на корме, под квартердеком. Пока Арабелла шла по скупо освещенному твиндеку и, спотыкаясь, поднималась по узким ступенькам трапа, на нее не раз накатывало желание повернуть обратно. Она остановилась перед дверью каюты и прислушалась: все было тихо.

«Возможно, он уже спит...»

Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы постучать.

— Ну, кто там еще?

Нелюбезный тон Блада заставил ее засомневаться в успехе своего визита, однако она упрямо проговорила:

— Капитан Блад, вы можете уделить мне немного времени?

Послышались шаги, и дверь распахнулась. Стоя на пороге, Блад смотрел на Арабеллу с хмурым удивлением, но без гнева или ненависти, как она того опасалась.

— Вы? — отрывисто произнес он. — Чем я обязан вашему визиту, мисс Бишоп?

— Я хотела бы поговорить с вами, капитан Блад, — ответила Арабелла и поежилась от осязаемой тяжести его взгляда.

На миг у нее возникло ощущение, что капитан попросту закроет перед ней дверь, однако он посторонился, пропуская ее в каюту.

Войдя внутрь, она с невольным любопытством огляделась по сторонам. Каюта ничем не напоминала логово морского разбойника: со вкусом подобранная мебель, стопка потрепанных томиков на полке. На столе ярко горела лампа— вряд ли приход Арабеллы потревожил сон капитана. С левой стороны в переборке была дверь в смежную каюту, по-видимому, служившую Бладу спальней. Сам он, без камзола, в распахнутой на груди белой рубашке, также весьма отличался от человека, поразившего ее на палубе «Милагросы».

«Чего я ожидала? Он не спит в кирасе и с пистолетами за поясом! И не развешивает головы врагов на стенах», — мысленно подбодрила себя Арабелла.

— Разве вам пристало разговаривать с презренным пиратом, мисс Бишоп? — криво усмехнувшись, нарушил молчание Блад.

Довольно-таки злая ирония, которая сквозила в его голосе, совершенно не располагала к доверительным беседам, и с каждым мгновением для Арабеллы все очевиднее становилась бессмысленность ее поступка. Однако она произнесла как можно спокойнее:

— Прошу меня извинить за мое суждение... оно было поспешным.

Во взгляде Блада появилась настороженность.

— Вам не нужно извиняться, мисс Бишоп, — угрюмо ответил он. — Ваше суждение было верным: я и есть пират. Я ценю ваше великодушие, но, право, не стоило беспокоиться. — Он помолчал, затем сухо спросил: — Это единственное, ради чего вы пришли, или желаете обсудить что-то еще?

Арабелла прикусила губу: капитану Бладу явно были без надобности какие-либо извинения, да и ее приход его совсем не обрадовал. Но все же она должна во что бы то ни стало отговорить его от намерения доставить ее и лорда Уэйда на Ямайку!

— Сегодня у вас был шанс все изменить, — примирительно сказала она. — Но вы не взяли патент...

— Откуда вам об этом известно? — прервал ее Блад и тут же догадался: — А, верно, лорд Уэйд рассказал вам...

— Да, я знала, что его светлость везет патент, — Арабелла набралась смелости и посмотрела Бладу прямо в глаза: — Я... хотела извиниться еще раньше, вышла на палубу и услышала, как лорд Джулиан предлагает вам пойти на королевскую службу...

— То есть вы подслушивали, — уточнил он. — Но тогда вы знаете и причины, по которым я отказался.

— Я не стану вслед за его светлостью приводить вам доводы в пользу службы королю Якову,— Арабелла прилагала все силы, чтобы ее голос звучал убедительно. — Хотя мне жаль, очень жаль... Но прошу вас, не нужно идти в Порт-Ройял! Вы не представляете, какой опасности подвергаете себя! Корабли эскадры почти постоянно крейсируют в водах близ Ямайки. Мой дядя ничего не забыл, он и раньше планировал захватить вас!

— Опасность неразрывно связана с тем малопочтенным родом деятельности, которым я занимаюсь, — отстраненно заметил Блад, занятый какими-то своими мыслями. — Уже поздно, мисс Бишоп, и у всех нас был... трудный день. — Он отвернулся к окнам, красноречиво давая понять, что их беседа закончена.

— Нет, вы все же не понимаете! — с жаром возразила Арабелла. — Мое присутствие на борту не будет иметь никакого значения, и даже лорд Уэйд вряд ли что-то сможет сделать, несмотря на его расположение к вам!

— Неужели вы думаете, что я малодушно собираюсь заслониться вами и его светлостью? — невозмутимо парировал Блад.

Перед мысленным взором Арабеллы пронеслись быстро сменяющие друг друга картины: торжествующий полковник Бишоп, Питер Блад, закованный в кандалы, и зловеще покачивающаяся петля виселицы, недавно сооруженной в форте Порт-Ройяла.

— Но вы погибнете... — прошептала  она.

Блад скрипнул зубами: присутствие Арабеллы Бишоп делало его душевную боль нестерпимой, и ему все труднее было сохранять спокойствие. Лишь колоссальным усилием воли он смог побороть свой гнев и те противоречивые чувства, которые охватили его после вынесенного ею сурового приговора. Услышав за дверью ее голос, он был безмерно удивлен и удивился еще больше, когда узнал, зачем она пришла.

Питер спиной ощущал ее полный тревоги взгляд. Он так долго грезил об этих глазах! И чем глубже пропасть, что разделила их, тем сильнее сейчас искушение ее преодолеть. Если мисс Бишоп еще немного задержится в его каюте, выдержка может изменить ему, и тогда... К черту!

— Полно, мисс Бишоп. Наша встреча с ямайской эскадрой вовсе не обязательна. Да и что вам за печаль, ждет ли меня петля или неравный бой? Впрочем, второе не может вас не волновать... Что же, я постараюсь обезопасить ваши жизни.

Капитан невесело рассмеялся, но для Арабеллы его смех прозвучал как издевка.

— Вот какой вы считаете меня — бессердечной? Трусливой? Конечно, ведь вы «и в мыслях не можете быть грубым с женщиной»! — возмущенно воскликнула она

— Как же, Барбадос. Раненые испанцы, — Блад повернулся к ней, его напускное безразличие сменила едкая ирония. — Разумеется, вы ангел, мисс Бишоп, но таким ангелам, как вы, не может быть дела до... воров и пиратов.

— Я признала, что была несправедлива к вам!

— Так значит, я не пират? — приподнял бровь Блад.

— Пират, но...

Он вновь засмеялся:

— Ах, мисс Бишоп, вы видите, мы вернулись к тому, с чего начали!

Сердце Арабеллы сжалось от этого смеха, и она уже не задумывалась о том, что говорит.

— Вы совершенно несносны! Вы смеетесь! Даже в такой ситуации — вы смеетесь! А мне — мне грустно видеть вас таким... Я считала вас джентльменом, попавшим в трудные обстоятельства и достойным сочувствия, и даже сейчас я надеялась... — она запнулась и сокрушенно покачала головой.

— О да, вы преисполнены милосердия к падшим и печетесь о спасении заблудших душ, — Питер подошел к девушке, не сводя с нее пристального взгляда. — Увы, я не оправдал ваших надежд.

Арабелла тихо сказала, не обращая внимания на его колкость:

— Вы изложили лорду Джулиану немало причин для своего отказа и в том числе говорили, что ступить на путь пиратства вас вынудили обстоятельства. Но у меня складывается впечатление, что жизнь, которую вы ведете... вас устраивает.

Взгляд Блада стал жестким.

— Не по просьбе ли лорда Уэйда вы пришли? И, вероятно, он успел уже оценить ваши добродетели... и достоинства?

— Лорд Уэйд здесь ни при чем! — с обидой возразила Арабелла.

Какого же невысокого мнения должен быть о ней Питер Блад, если он думает, что лорд Джулиан, потерпев неудачу, мог послать ее с подобным поручением! И на что он намекает, говоря о ее достоинствах, якобы оцененных Уэйдом? Она вздернула подбородок:

— Его светлость мой друг, просто друг!

— Вот как? Просто друг? Но только ли друг?

Звучащий в его голосе неприкрытый сарказм окончательно вывел Арабеллу из себя.

— Думайте, что вам угодно! Судя по всему, вы не в состоянии оценить благородство лорда Джулиана. Или вам незнакома бескорыстная дружба, — отрезала она.

Рвение, с каким мисс Бишоп принялась защищать Уэйда, глубоко задело Блада, пробудив в его душе ревность, которую он подспудно ощущал с тех пор как увидел девушку в обществе молодого вельможи.

— Ого! Сколько огня! — восхитился он и язвительно осведомился: — Неужели мое предположение об особенности «дружбы» с его светлостью оказалось верным?

— Вы забываетесь! — задохнулась от гнева Арабелла.

— Это вы забыли, с кем разговариваете, — тяжело произнес Блад.

Арабелла с минуту смотрела на него, затем холодно сказала:

— Вы правы, капитан Блад, и мне не стоило приходить к вам. Ваши намеки оскорбительны. Лорд Уэйд истинный джентльмен, — она отвернулась от него и взялась за ручку двери.

Эти слова стали последней каплей. Слепая ярость поднялась в Питере, заволакивая разум. В два шага он оказался возле Арабеллы и схватил ее за руку:

— В отличие от меня, мисс Бишоп!

— Отпустите! — Арабелла попыталась освободиться. Однако Блад, без труда удерживая девушку, притянул ее к себе и в упор глянул в ее лицо яростными синими глазами. Она продолжала вырываться, но тщетно: — Что вы себе позволяете?!

— То, что позволил бы себе пират, — резко бросил он. — Хотя обычный пират вряд ли удовольствовался бы только этим.

— Хотите сказать, что вы-то как раз необычный? — изнемогая от тоски, но изо всех сил скрывая свои чувства за дерзким тоном, проговорила она.

Глаза Блада сверкнули, и Арабелла замерла в каком-то томительном предчувствии. Но он тут же отпустил ее руку и отступил.

— Я ничего не хочу сказать.

— Мне лучше уйти...

— Не могу не согласиться с вами, — отозвался он и глубоко вздохнул, приходя в себя.

Мгновением раньше ему представилось, как он жадно целует губы Арабеллы, и Блад ужаснулся себе. Дьявол! Он совсем обезумел!

— Позвольте пожелать вам спокойной ночи, мисс Бишоп, — собрав остатки самообладания, он галантно поклонился и шагнул в сторону, освобождая ей дорогу.

Однако ноги Арабеллы будто приросли к полу. Она отважилась посмотреть на Блада. В его глазах ярость уступила место боли и усталости. Она прижала руку к груди, пытаясь унять надсадно забившееся сердце. К ней вдруг пришло осознание, насколько глубоко ранили Блада ее беспощадные слова. А она до сих пор замечала лишь его иронию...

Капитан Блад молча ждал ее ухода, но Арабелла медлила.

— Когда я узнала, кем вы стали, — неожиданно для себя самой сбивчиво заговорила она, — я не могла поверить. Долго. Даже думала, что это какая-то ошибка. Но ваша слава становилась... все более пугающей.

— Так я пугаю вас? — недоверчиво спросил он.

«С чего вы взяли?» — хотела парировать Арабелла, потому что ей опять почудилось, что он смеется над ней, но в глазах Блада не было и тени насмешки, - напротив, он напряженно смотрел на нее, словно то, что она ответит, было необычайно важным для него.

— Я не знаю... Нет, — ответила она, но затем честно добавила: — И да. Сегодня я видела, как сражаются ваши люди...

— Так вы оставались на юте и во время абордажа? — опешил Блад.

Арабелла пожала плечами:

— Я видела, что корабль под английским флагом готовится бесстрашно вступить в бой, и молилась за его капитана...

— Весьма неразумно с вашей стороны, если не сказать большего! — перебил ее Блад. Мысль о том, что во время боя одно из ядер могло угодить в квартердек «Милагросы», привела его в содрогание. Он прошелся взад и вперед по каюте, не приближаясь, впрочем, к удивленно смотревшей на него Арабелле: — Непростительное ребячество — вот как это следует называть, мисс Бишоп! Вас могли ранить... Убить!

— Вы отчитываете меня?! — воскликнула Арабелла, сбитая с толку внезапной вспышкой гнева капитана.

Лицо Блада померкло.

— Помилуй бог, разве я вправе это делать? — горько усмехнулся он. — Ну а потом, когда вы узнали, кем оказался неведомый капитан, вы были разочарованы. И я, должно быть, вправду внушаю вам страх.

— Почему вы не верите, что я искренне сожалею о моих необдуманных словах? — горестно всплеснула руками Арабелла.

Она была близка к тому, чтобы расплакаться. Нет, ей не пробиться сквозь броню, которой он себя окружил!

— Мне хотелось бы верить вам, — вдруг мягко произнес Блад. — Но... это не так-то просто.

Суровая складка его губ разгладилась, он пытливо вглядывался в ее лицо. А волнение, которое он безуспешно пытался скрыть... Отчего-то смутившись, Арабелла отвела глаза и уставилась в пол.

Питер с замиранием сердца ждал, что же еще скажет мисс Бишоп, однако проступившее на ее лице смятение заставило его нахмуриться. Как он может мечтать о чем-либо?! Он глупец, а их разговор далеко зашел. Нужно заканчивать его, и немедленно! В очередной — в который уже? — раз подавив гнев, к которому примешивалась изрядная толика отчаяния, он спокойно, даже буднично произнес:

— Довольно обсуждать эту тему. Полагаю, вы утомлены и нуждаетесь в отдыхе.

И тут что-то сдвинулось в душе Арабеллы, и все действия капитана вдруг обрели новый смысл. Если он... Если она так дорога Питеру Бладу, тогда его неоправданному риску можно найти объяснение. Более того, получается, что к этому безрассудству Блада подтолкнули ее презрение и жестокость. Собственные чувства также стали яснее для нее: она не просто сожалела о нем, как о человеке, с которым обошлись в высшей степени несправедливо. Даже мысль о том, что ему грозит гибель, была ей невыносима, ведь она... любит его. В груди защемило, и вместе с тем девушка ощутила неожиданную, непонятую ей самой решимость. Нет! Она не может уйти! Иначе...

Что именно тогда случится, так и осталось недодуманным, поскольку вместо того чтобы направиться к дверям, Арабелла шагнула к Бладу.

— Разве я пришла бы сюда? — прошептала она и протянула к нему руку.

В глазах Блада мелькнуло изумление, он слегка отклонился, и подрагивающая рука Арабеллы остановилась в дюйме от его щеки. Тогда он осторожно взял ее ладонь и прижал к лицу, прикрывая глаза.

Ее прохладные пальцы касаются его кожи... Она не отвергает его! Это не может быть наяву, он продолжает грезить! Питер посмотрел в лицо девушки, почти страшась увидеть в ее взгляде то сочувствие, о котором она говорила, а пуще того — жалость. Но в ее глазах было нечто совсем иное, и в это ему тоже было трудно поверить.

Блад коснулся губами ее ладони, затем поцеловал запястье, и Арабелла вздрогнула. Однако она не отшатнулась, а напротив, приникла к нему, запрокидывая голову, и его руки сами обняли ее за плечи. Словно завороженная, она потянулась к губам Блада, и увидела, как в синих глазах плеснула безудержная радость.

Арабелла и представить не могла, что сделает с ней этот поцелуй. Что сделает с ними обоими. Сквозь ткань платья она чувствовала тепло ладоней обнимающего ее мужчины. Он целовал ее сначала нежно, затем, почувствовав отклик, все более страстно. Ее сердце билось где-то в горле, внутри будто бы вспыхивали и гасли крохотные искорки, и казалось, само время изменило свой бег...

Губы Питера скользнули по ее шее, задержались в ложбинке меж ключиц, и, вздохнув, девушка еще плотнее прижалась к нему. Она в его объятьях?! Она — такая гордая, непреклонная и... такая желанная! Это сводило его с ума, однако рассудок предпринял еще одну попытку сопротивления.

— Арабелла, мы не можем... — срывающимся голосом пробормотал он, отрываясь от нее: — Я...

Он хотел сказать, что не имеет права касаться ее, что после она возненавидит его, что... Арабелла подняла на него сияющие глаза, и слова замерли у него на губах.

— Питер, — едва слышно шепнула она: — Прошу... тебя...

И тогда пламя полыхнуло в его крови, и последние барьеры, которые он возвел для себя, пали. Он зарылся лицом в волосы Арабеллы, вдохнул исходящий от них тонкий аромат и подхватил ее на руки.

Отредактировано Анна (13-10-2020 17:39:41)

Глава 2. Бунт

Бладу показалось, что его сон был совсем недолгим, но когда он открыл глаза, темнота ночи уже уступала место бледно-розовым краскам нового дня. Арабелла прижималась к нему, и тепло ее тела наполняло его душу восторгом. Но по мере того как Блад осознавал произошедшее между ними, к этому чувству постепенно примешивалась тревога. Теперь все усложнилось еще больше, и, сказать по правде, он не знал, как им удастся объясниться.

Порыв, который бросил их в объятия друг друга, еще днем ранее представлялся ему чем-то из области беспочвенных фантазий. Но Арабелла была здесь, рядом с ним! Тонкие черты ее лица все четче проступали в рассветном сумраке, и Блад залюбовался девушкой, поборов желание дотронутся до ее обнаженного плеча. Он мысленно чертыхнулся и встал, стараясь не потревожить Арабеллу. У него были и другие основания для тревоги: они по-прежнему держали курс на Ямайку.

Блад нагнулся, чтобы собрать свою сброшенную возле кровати одежду, и тут в дверь каюты негромко, но настойчиво постучали.

— Питер! — донесся сдавленный голос Джереми Питта. — Корабли справа по курсу!

— Я сейчас буду, Джереми, — ответил Блад, бросив еще один взгляд на Арабеллу.

После секундного колебания он решил не будить ее — не хватало, чтобы Джереми услышал ее голос.

Он быстро оделся и вышел на палубу, где его ожидал встревоженный штурман. Большой остров, лежащий в паре миль впереди, мог быть только Ямайкой. Это означало, что за ночь они слишком к ней приблизились. С правой стороны им наперерез шли три больших фрегата; встающее солнце подсвечивало их паруса. Бладу не требовалось рассматривать корабли через подзорную трубу, чтобы понять, какой стране они принадлежат.

— Что будем делать? — спросил Питт.

Блад молчал, хмуря брови. Вступать в бой с английскими кораблями — последнее, чего он желал. И дело было не в том, что прежде он никогда не атаковал соотечественников, и не в их значительном превосходстве в пушках. Он просто не мог сражаться. Не сейчас, когда на борту его корабля находится Арабелла! Сдаться же означало верную смерть. Он прикинул направление ветра, затем скомандовал выжидательно глядящему на него Питту:

— Джереми, курс зюйд. Поднять все паруса. Постараемся оторваться от них.

Штурман кивнул и бросился к штурвалу. Запел горн, корабль ожил, послышался топот ног бегущих людей. Один за другим пираты выскакивали на палубу. Питт прокричал команды, и матросы с обезьяньей ловкостью полезли по вантам. «Арабелла» окутывалась парусами, вздрагивала, поворачивая к югу и прибавляя ход.

Поднявшись на ют, Блад наблюдал за некстати свалившимися им на головы кораблями, также меняющими курс, и раздумывал, каковы их шансы уйти. Непростую ситуацию усугубляло то, что фрегаты появились со стороны открытого моря и наверняка постараются прижать его к побережью Ямайки. Было бы опрометчиво надеяться на недостаток опыта у офицеров флота его величества.

— Питер! — невыспавшийся злой Волверстон взбежал на квартердек. — Что за дерьмо тут творится?

— Нам намерена оказать любезный прием ямайская эскадра, — Блад указал на корабли.

Нед грязно выругался и сплюнул на доски настила:

— Значит, и мы подготовим теплую встречу королевскому флоту.

— Для начала попробуем уйти.

Оба замолчали, следя за фрегатами эскадры. Через некоторое время стало очевидно, что расстояние между «Арабеллой» и ее преследователями медленно, но неумолимо сокращается.

— Не шибко нам это удается, — проворчал Нед и спросил: — Раздать мушкеты?

— Нам не выстоять против трех фрегатов, — сухо сказал Блад. — Их пушки сметут все с нашей палубы.

Волверстон непонимающе уставился на него.

— Ты что же, собираешься отказаться от драки?! — и поскольку капитан не ответил, взревел: — Питер, ты, часом, не позабыл, кто нынче губернатор Ямайки?! Черт меня побери, пусть я отправлюсь в ад прямиком с палубы — все лучше, чем попасть в руки Бишопа! Он спустит с нас шкуру дюйм за дюймом! Или ты надеешься... — Он вдруг осекся и замолк, яростно вращая глазом.

Но Блад оставил без внимания гневные слова Волверстона. Он смотрел куда-то за спину старого волка. Нед повернулся и вновь выругался сквозь зубы: на ют поднимался лондонский хлыщ, которого на свою беду они подобрали на испанском корабле.

***

Сквозь сон мисс Бишоп услышала неясные голоса, затем, негромко стукнув, закрылась дверь, и это разбудило ее окончательно. Приподнявшись на локте, она растеряно оглядела каюту, затем на нее  нахлынули воспоминания о событиях прошедшей ночи: ее намерение извиниться перед капитаном Бладом, их невозможный разговор и еще более невозможные выводы, к которым она пришла, и то, что последовало за этим. От смущения девушку бросило в жар. С колотящимся сердцем она села на кровати. Замешательство усиливалось еще и от того, что в каюте она была одна. Почему Питер не разбудил ее перед уходом? Хотя, с другой стороны, Арабелла почувствовала облегчение — сейчас ей было бы невыносимо стыдно смотреть ему в глаза.

«О, у него, как никогда прежде, есть повод посмеяться надо мной! И возможно, презирать!»

Одернув сбившуюся сорочку, Арабелла встала и торопливо начала одеваться. Следовало немедленно вернуться в отведенную ей каюту и привести себя в порядок. Она всегда встречала испытания с высоко поднятой головой, и так будет и впредь.

Кое-как затянув шнуровку лифа, Арабелла выскользнула из капитанских апартаментов.

Когда она спускалась по трапу к своей каюте, ее слуха достигло пение трубы. Корабль наполнился голосами и топотом, но дверь уже закрылась за спиной Арабеллы, и девушка перевела дух.

Она, разумеется, не могла знать, что Волверстон, всю ночь проворочавшись в гамаке и так и не уснув, с первыми проблесками рассвета решил подняться на палубу.

Неудачное стечение обстоятельств привело к тому, что «Атропос» перед самым отплытием эскадры Блада из Кайонской бухты получила серьезные повреждения. Поскольку Нед не хотел упускать возможность «повеселиться», он присоединился к капитану Бладу в качестве его первого лейтенанта.

«Как в былые времена», — ухмылялся он.

Впрочем, в эту минуту старому волку было не до ухмылок. Ему не давало покоя странное настроение, в котором пребывал Блад накануне и, само собой, изменение курса корабля, и он вполголоса костерил испанцев вместе с их адмиралом, а пуще того — нежданных пассажиров, волею судьбы оказавшихся на борту «Арабеллы».

Словно в ответ на его мысли наверху заиграли тревогу. Волверстон рванулся было к трапу и вдруг остановился, как вкопанный, увидев в полумраке стройную женскую фигурку. Он протер единственный глаз в надежде, что зрение его обманывает. Впрочем, рассвело уже достаточно, чтобы понять: это вовсе не призрак и не игра воображения. Забыв выдохнуть, он ошарашенно наблюдал, как мисс Бишоп, одежда и прическа которой пребывали в красноречивом беспорядке, быстро проходит по твиндеку и скрывается в своей каюте.

И только тогда к Волверстону вернулся дар речи. Не составляло труда догадаться, откуда шла эта девица в таком виде, и старый волк от души проклял все юбки подлунного мира разом.

***

Джилл, не раздеваясь, спала на широком рундуке, стоящем у переборки. Арабелла неуверенно посмотрела на служанку, затем, подойдя к столу, обнаружила, что в кувшине закончилась вода.

— Проснись, Джилл, — она легонько тронула служанку за плечо.

— Мисс Арабелла! — девушка подскочила, как ужаленная, и затараторила: — Я хотела дождаться вас и все не ложилась, а потом... — Она присмотрелась к хозяйке и всплеснула руками: — Ох...

— Отправляйся на камбуз и принеси воды, — тоном, пресекающим дальнейшие расспросы, велела ей Арабелла.

Джилл закивала головой:

— Хорошо, мисс Арабелла...

Она выбежала из каюты, а Арабелла тяжело вздохнула и дотронулась пальцами до губ. Как такое случилось? Сама идея прийти среди ночи в каюту капитана Блада представлялась ей теперь чистым безумием, и, пожалуй, кроме себя, некого было упрекать: ведь она сама сделала первый шаг. И она желала... того, что произошло.

На корабле между тем продолжалась суета, несколько раз ударил колокол, и эти звуки вывели мисс Бишоп из задумчивости. Вернувшаяся Джилл испуганным шепотом поведала, что к ним приближаются какие-то неизвестные корабли. Это вызвало у Арабеллы тревогу, и она приказала растерянной служанке пошевеливаться.

Джилл уже заканчивала укладывать волосы госпожи, когда раздался пушечный залп. Обе застыли, напряженно прислушиваясь.

— Я выйду на палубу, — спокойно сказала Арабелла.

— Мисс Арабелла... — всхлипнула Джилл.

Но та уже шла к дверям, не обращая внимания на причитания мулатки.

***

Как только мисс Бишоп вышла на шкафут, ее тревога возросла. Она сразу увидела высящиеся за кормой громады парусов трех кораблей. На квартердеке капитан Блад что-то бурно обсуждал с одним из своих офицеров, весьма живописно одетым человеком огромного роста, с черной повязкой, закрывающей правый глаз. Там же находился лорд Уэйд, а палуба была заполнена возбужденно переговаривающимися пиратами.

Мисс Бишоп поднялась на ют и оглядела угрюмых мужчин. При ее приближении они замолчали и поклонились. Неуклюжий кивок изобразил и одноглазый верзила, а затем отвернулся — судя по всему, весьма недовольный присутствием девушки. Арабелла встретилась взглядом с Бладом и почувствовала, что краснеет. Однако она собралась с духом и обратилась к нему:

— Что происходит, капитан Блад?

— Нас преследуют корабли ямайской эскадры, мисс Бишоп, — ответил он.

Арабелле невольно вспомнились слова, сказанные ею прошлой ночью, и она обеспокоенно спросила:

— Что вы предпримете?

В эту минуту прогремел еще один пушечный залп, и толпа пиратов на палубе пришла в движение. Из нее выступил невысокий коренастый человек и взбежал на ют.

Блад шагнул вперед, загораживая ему дорогу

— Зачем ты здесь, Огл? — ледяным тоном спросил он.

— Капитан, — дерзко ответил тот, — нас догоняет полковник Бишоп, а мы не можем уйти и не в состоянии драться.

Арабелла в волнении переводила взгляд с одного мужчины на другого, тревожась за Блада. Внешне он оставался спокойным, однако его голос звучал резко и повелительно. От всего облика капитана веяло властной силой, и Огл поначалу даже смутился, но, поощряемый одобрительными возгласами пиратов, снова пустился в спор. Рука Блада легла на рукоятку пистолета, и сердце девушки сжалось.

Вдруг Огл выкрикнул, указывая скрюченным пальцем прямо на нее:

— Вот эта девушка, племянница губернатора Ямайки! Мы требуем, чтобы она стала заложницей нашей безопасности!

— Правильно! — взревели внизу корсары.

Арабелла содрогнулась и на мгновение зажмурилась, представив, как безжалостные руки вцепляются в нее, тащат вниз, в темноту трюма...

— И вы представляете себе, что мисс Бишоп станет такой заложницей? — ворвался в ее сознание спокойный, даже насмешливый голос Блада.

Его уверенность придала ей сил. Он заслонял ее своим телом, как щитом, и она вдруг поняла: пока Питер жив, он не допустит, чтобы с ней случилась беда.

— Прикажи лечь в дрейф и просигналить им. Пусть они пришлют шлюпку и удостоверятся, что мисс здесь! — надрывался между тем Огл. — Потом скажи им, что если они попытаются нас задержать, мы сперва повесим ее, а потом будем драться. Может быть, это охладит пыл полковника Бишопа.

— А может быть, и нет, — неожиданно вмешался одноглазый гигант, который до сих пор мрачно слушал перепалку.

К удивлению Арабеллы, он встал рядом с капитаном Бладом и попытался урезонить возбужденных пиратов, однако те не желали внимать каким-либо доводам. Шум нарастал, в воздух то и дело взлетали гневно сжатые кулаки. Нетрудно было понять, что команда на грани бунта. Еще немного — и разбушевавшаяся толпа сметет двоих мужчин, бесстрашно стоящих перед ней.

Арабеллу замутило от вида искаженных ненавистью лиц. Она оглянулась на бледного лорда Уйэда, пальцы которого стискивали эфес шпаги.

— Мисс Бишоп, — шепнул он, — отступите за мою спину.

— Благодарю вас, лорд Джулиан, — одними губами улыбнулась Арабелла. — Я предпочту скорее прыгнуть с борта корабля в море, чем оказаться в их руках.

— Корабли эскадры подошли достаточно близко, возможно...

Его слова заглушил очередной залп, и на этот раз ядра взметнули воду рядом с правым бортом. Пираты завопили, у некоторых в руках блеснули ножи. Арабелла отодвинулась к фальшборту, и лорд Уйэд, не убирая руки с эфеса, шагнул следом за ней. В этот миг капитан Блад посмотрел на них, задержал взгляд на девушке, и в его синих глазах Арабелле почудился отсвет той нежности, которая поразила ее ночью. Он едва заметно улыбнулся ей, затем повернулся к корсарам и крикнул:

— У меня есть иной выход!

Корсары притихли. Блад наклонился над перилами юта и приказал Питту:

— Лечь в дрейф и просигналить, чтобы выслали шлюпку.

Люди переглядывались, ничего не понимая: ведь только что Огл предлагал то же самое! Тем не менее, несколько человек поспешили выполнить приказ.

— Милорд! — позвал капитан, и Уэйд, сохраняя мрачный вид, подошел к нему.

Опираясь на перила, Блад кратко рассказал о предложении лорда Джулиана и о причинах, побудивших его отказаться от патента. Затем громко объявил:

— В нашем отчаянном положении я готов следовать путем Моргана: пойти на королевскую службу и этим прикрыть вас всех!

На корабле воцарилась тишина, через несколько мгновений взорвавшаяся восторженными воплями вперемешку с руганью и богохульствами, а его светлость, донельзя довольный успехом своей миссии, отправился в каюту за патентом.

В душе Арабеллы пробудилась надежда. Офицеры Блада продолжали о чем-то спорить, перекрикивая друг друга, но девушка уже не слушала их. Она смотрела только на Питера. Убедившись, что внимание пиратов приковано к шлюпке, отошедшей от ямайского корабля, Арабелла, преодолевая внутренний трепет, остановилась напротив капитана.

— Я рада за вас, хотя знаю, что вам непросто было принять такое решение, — сказала она. — И я должна поблагодарить вас, ведь иначе моя участь была бы... ужасной.

— Не стоит благодарности, мисс Бишоп, — он учтиво поклонился, но Арабелла не заметила радости в его глазах.

Она хорошо понимала, что Блад принял патент вынужденно, и во многом это было обусловлено той опасностью, в которой она оказалась. И, вероятно, ее присутствие тяготило его.

— Возможно, у вас сложилось обо мне превратное мнение, — щеки Арабеллы зарделись, но она продолжила с удивившей ее саму откровенностью: — И я кажусь вам легкомысленной или... смешной. Благопристойным мое поведение уж точно не назовешь, и у вас есть основания...

— Милостивый боже, как вы можете так думать! — воскликнул Блад, с жаждой глядя на нее. — У меня есть основания считать себя счастливейшим из смертных! И даже служба королю станет вполне переносимой, если вы будете рядом, Арабелла...

Он осторожно дотронулся до ее руки, затем поднес к губам и поцеловал нежные пальцы. Арабелла смутилась еще больше и вдобавок поняла, что взгляд Питера устремлен на ее губы, все еще слегка ноющие после безумной ночи. Теперь у нее заполыхали и лицо, и даже шея.

***

Лорд Джулиан, преисполненный собственной значимости от того, что казавшееся ему проваленным поручение неожиданно оказалось выполненным,  быстро вновь появился на палубе. Корсары расступились, и он важно прошествовал к юту. Но, поднимаясь по ступенькам, Уэйд сбился с шага и чуть не споткнулся.

Капитан Блад целовал руку мисс Бишоп, а девушка совсем не торопилась ее отнимать, и смотрела на капитана так, что у его светлости возникло очень неприятное ощущение. Еще накануне она и слышать не желала о Питере Бладе, что же изменилось за одну ночь? Уэйд присматривался к этой паре, пытаясь докопаться до причин таких изменений. Неужели переход Блада на королевскую службу так стремительно возвысил его в глазах Арабеллы? В это ему верилось с трудом.

За последние дни лорд Джулиан получил возможность лучше узнать Арабеллу Бишоп. Она покорила его своей искренностью и смелостью, и он был готов признать, что мисс Бишоп, настолько непохожая на тех юных леди, с которыми ему доводилось свести знакомство — иногда даже более близкое, чем это допускалось приличиями, — его интересует. И сейчас цепкий взгляд Уэйда отмечал алеющие щеки Арабеллы, ее бурно вздымающуюся грудь. Прищурившись, он также заметил у основания ее шеи небольшое темноватое пятно. Пена тончайшего кружева, которым был отделан лиф, почти скрывала его, но все же лорду Джулиану показалось, что оно похоже на след поцелуя, и неожиданная ревность царапнула когтями его душу.

Блад оглянулся на его светлость и отпустил наконец руку Арабеллы.

— Подошла шлюпка, — указывая вниз, сказал он девушке. — Если вы спуститесь в свою каюту и соберете вещи, то сможете немедленно отправиться на один из кораблей эскадры.

Лорду Джулиану показалось, что Арабелла хотела возразить, и он решил вмешаться:

— Так будет лучше для вас, мисс Бишоп! И наверняка ваш дядя будет счастлив прижать вас к своей груди.

Она с сомнением взглянула на него, но затем кивнула.

Порт-Ройял

Арабелла внимательно оглядела рейд Порт-Ройяла и, не обнаружив фрегата Блада, вздохнула. Прошло уже больше недели после их прибытия в город, но ей до сих пор не удалось объясниться с Питером.

Новоиспеченный офицер Королевского флота оказался необычайно занят. Время от времени мисс Бишоп издали видела Блада, направляющегося на очередное совещание, а если им случалось столкнуться возле приемной губернатора или на аллее сада, ведущей к парадному входу, он всегда бывал в обществе вице-адмирала Крофорда или других офицеров, и  они могли разве что обменятся парой любезных фраз. К тому же два дня назад вице-адмирал затеял маневры вблизи Ямайки, и, разумеется, капитан Блад принимал в них участие.

Девушка призывала себя запастись терпением, но у нее невольно мелькала мысль, что Блад сторонится ее, и на сердце становилось все тяжелее. Случившееся с ними было подобно сметающему все на своем пути урагану, и, принимая новый порядок вещей, ей еще предстояло обрести себя. Единственное, в чем она была полностью уверена — это в глубине и силе своего чувства к Питеру Бладу. Но иногда... Арабелле начинало казаться, что окружающие знают о том, что произошло. Об ее «падении» — как ей с готовностью подсказывал некто голосом сухопарой миссис Крофорд. Тогда внутри нее все замирало, однако она еще выше поднимала подбородок и, упрямо сжимая губы, заставляла умолкнуть строгий голос: каким бы вопиющим не являлся ее поступок, таков был ее выбор.

— Мисс Бишоп! — раздался позади голос лорда Уэйда.

Арабелла с досадой поморщилась. В их частых встречах не было ничего странного: его светлость занимал гостевые апартаменты в левом крыле губернаторского дома. Но в последние дни он слишком настойчиво проявлял к ней внимание. Однако она тут же укорила себя в предвзятости и обернулась к Уэйду с дружелюбной улыбкой.

— Какое чудесное утро, не правда ли? — проговорил он, подходя к девушке.

— О, необыкновенно чудесное, лорд Джулиан.

— Я разыскивал вас, мисс Арабелла.

— Вот как, и для чего же?

— Губернатор Бишоп любезно предоставил мне возможность воспользоваться лошадьми из его конюшни. Не желаете ли составить мне компанию? Его превосходительство упомянул, что вы любите верховую езду.

Арабелла не испытывала никакого желания отправляться на прогулку и собиралась уже отказаться, но Уэйд придал лицу комично-просящее выражение, и она рассмеялась:

— Если вы настаиваете!

Через час лошади были оседланы, и в сопровождении грума лорд Уэйд и мисс Бишоп покинули резиденцию губернатора. Они миновали восточную окраину Порт-Ройяла, выехали на длинный песчаный пляж и пустили лошадей вскачь. Снисходительно настроенный Уэйд придерживал своего жеребца, не сразу разобравшись, что имеет дело с серьезной противницей, и Арабелла первой достигла зарослей колючего кустарника.

От быстрой скачки ее глаза блестели, несколько локонов, выбившихся из прически, упали на горящие румянцем щеки. В этот миг она показалась лорду Уэйду необыкновенно красивой. Его влекло к мисс Бишоп, и подозрения об особенностях ее взаимоотношений с капитаном Бладом все сильнее отравляли ему душу, разжигая в ней зависть и ревность.

Разгоряченные лошади фыркали и встряхивали гривами, но Арабелла не трогалась с места. Натянув повод, она смотрела в сторону моря. Проследив за ее взглядом, лорд Джулиан увидел, как из-за мыса один за другим появляются огромные корабли. Первым шел величественный флагман ямайской эскадры «Император», а примерно в кабельтове за ним — хорошо знакомый ему фрегат с алым корпусом, и Уйэд с неудовольствием припомнил, что корабль Блада носил имя мисс Бишоп.

— Очень красивое зрелище, не правда ли? — обратился Уйэд к девушке. — А удел тех, кто на берегу — ждать и надеяться, даже если прошли все сроки.

Мисс Бишоп удивленно взглянула на него, не понимая, к чему он клонит. Вздохнув, его светлость меланхолично протянул:

— Вот и мадемуазель д'Ожерон...

Арабелла вздрогнула:

— Что мадемуазель д'Ожерон?

— Должно быть, она будет долго пребывать в неведении, что сталось с ее женихом...

«Боже мой!» — Арабелла стиснула повод.

Поглощенная собственными переживаниями, она совершенно упустила это из виду. А Питер — неужели он мог так легко забыть о своей нареченной? Каковы бы ни были обстоятельства, он связал себя обещанием. А если именно поэтому он избегает ее?

— Вы расстроены? — обеспокоенно спросил лорд Джулиан. — Право, я не стремился внушить вам грустные мысли.

— Вовсе нет, — принужденно улыбнулась она. — Мне просто хотелось бы вернуться в город.

Не дожидаясь ответа, Арабелла развернула свою лошадь и резким движением послала ее вперед.

***

Блад со стуком закрыл подзорную трубу. От берега их отделяла примерно треть мили, и у Питера была возможность убедиться, что всадница в темно-синей амазонке — не кто иная, как Арабелла Бишоп, а джентльмен, сопровождающий ее, — лорд Уэйд.

— Плохие новости, Питер? — хмыкнул стоящий рядом Волверстон.

Он тоже смотрел на скачущих по берегу всадников, и по хмурому лицу Блада догадался, кем они были.

С момента принятия капитаном патента старый волк не скрывал своего дурного настроения. Он категорично отказался менять что-либо в своей манере одеваться, утверждая, что не состоит на королевской службе. И в этом он был не одинок. Его взгляды разделяло больше половины команды — в основном самые отчаянные из корсаров.

Самому Питеру все труднее было сдерживать гнев: ни ему, ни его людям не давали ни малейшей передышки. К ним относились с подозрением, проверки следовали одна за другой, и недовольство зрело уже и среди той части пиратов, которая согласилась с выбором своего капитана. А теперь еще и эти маневры, которые, по мнению Блада, не имели особого смысла — но, конечно же, вице-адмиралу Крофорду было виднее.

У Крофорда все еще оставались сомнения в том, что флот его величества нуждался в опыте вчерашнего пирата, что, впрочем, не мешало ему приглашать капитана Блада на каждое совещание. Но, чуть ли не ежедневно бывая в резиденции губернатора, Блад до сих пор не мог поговорить с мисс Бишоп. К тому же он часто — гораздо чаще, чем ему бы хотелось, — видел девушку в обществе лорда Уэйда.

— Не кажется ли тебе, Питер, что мы чересчур загостились в Порт-Ройяле? — понизив голос, спросил Волверстон. — Да, нас караулит и эскадра, и форт. Но пока ты протирал штаны на советах, я осмотрелся и потолковал кое с кем. Я даже подыскал посудину. Ее хозяин — понятливый малый...

Блад покосился на него, но промолчал.

— Яснее ясного, ты взял патент из-за мисс Бишоп. Ну, и чтобы спасти наши шкуры. Огл тогда совсем взбеленился, и выхода у тебя не было. Но теперь-то! Ежели ты переживаешь за корабль, так можно и представление устроить. Выйдешь за мной в погоню...

— Хватит, Нед! — оборвал его Блад.

Но накопившееся раздражение требовало выхода, и Волверстон, упрямо выпятив челюсть, не внял окрику.

— Лучше я скажу тебе все сразу, чем команда опять взбунтуется, Питер. Так что не затыкай мне рот. Я знаю, что тебя держит здесь: эта девчонка, мисс Бишоп. Ну, как бы сладко тебе ни было миловаться с ней на корабле, сам видишь, мисс предпочитает кое-кого познатнее!

— Замолчи! — во взгляде Питера вспыхнула ярость.

С минуту Нед угрюмо смотрел ему в глаза, затем лицо его поскучнело, и он пробормотал:

— Я всегда был готов идти за тобой, капитан, — куда угодно, хоть черту в зубы. Но сейчас нам не по пути. И многим из наших ребят тоже. Лорд пообещал, что мы можем уйти, но я ему не доверяю. Нам понадобится несколько дней, чтобы провернуть дельце. Если передумаешь... Только сдается мне, ты не передумаешь. — Он вздохнул и, тяжело ступая, пошел прочь.

***

Отредактировано Анна (14-10-2020 22:22:37)

ИнжеМех
спасибо! подумаю как перестроить
эти главы я  все-таки не докрутила. не дотянула. Ну ничего более обоснуйного придумать не удалось
а гдето с 5-6 пойдет вдохновенная отсебятина

Отредактировано Анна (14-10-2020 13:28:43)