XIII
Теллус, Загорье.
Заброшенный Город.
Алекс сбросил скорость почти до нуля, чтобы не обгонять внизу пешую колонну.  Флапперы  едва плелись, выписывая зигзаги между кронами деревьев – приказ был ни в коем случае, не подниматься выше. Благодаря этой предосторожности они до сих пор оставались не обнаруженными, что весьма Алекса удивляло: патрульные «медузы» давным-давно  должны были засечь незваных гостей. А может, къяррэ попросту наплевать на человеческих букашек? Пока копошатся вокруг – на них не обращают внимания, а рискнут сунуться, куда не надо - прихлопнут походя, словно таракана тапком. Как прихлопнули воздушную разведку с «Баргузина». Вот и Фельтке с Ремером говорили, что медузы, облетающие подножие холма, тоже мышей не ловят.
«…а вдруг – решат слегка развлечься и половить?..»
От таких мыслей становилось неуютно. Ещё миля черепашьего движения – и наземный отряд доберётся до овражка, и тогда их скрытности придёт конец. Если не флапперы, то уж шагоход-то точно невозможно не заметить. И тогда…
А вот что будет «тогда» - толком никто себе не представлял. Но точно ничего хорошего их не ждёт.
«Так, отставить панику!» - одёрнул себя лейтенант. Къяррэ, конечно, могущественны, но вовсе не неуязвимы. Разведчики с «гидры» донесли о трёх, минимум, уничтоженных «медузах», да и инрийские «облачники» давали кораблям къяррэ отпор – хотя и сами при этом огребали по полной программе. А вот о наземных боях с этой расой похоже, не слышал ещё никто.
Что ж, значит, они будут первыми.

Из кокпита ведомого вылетела, рассыпая, зелёные искры, ракета. Но Алекс уже сам заметил четыре багровых пятна, стремительно приближающимся со стороны холма. «Медузы» летели  с некоторым превышением по горизонту – и явно нацелились на ведущего.
То есть на его, Алекса, «кальмар».
Что ж, игре в прятки конец, верно?
Он взял на себя ручку управления, одновременно до упора выжимая рычаг газа. Перепонки завизжали – пронзительно, на гране слышимости – сильный пинок взорвавшегося в рабочей камере мета-газа подбросил «кальмар» сразу на полтысячи футов. «Медузы» ушли вниз, превращаясь в небольшие кроваво-красные пятнышки.
«…ага, не умеете так? А я вот умею… и ещё кое-что тоже могу, и сейчас вам это продемонстрирую…»
Тактика боя была продумана заранее. Флапперы, описав широкую дугу, опустили носы и, стремительно разгоняясь в пологом пикировании, ринулись на «медуз». Когда кровавая клякса заполнила всё перекрестье прицела, Алекс вдавил гашетку – и не отпускал, пока летучая дрянь не лопнула, превратившись в кровавую пыль. В самый последний момент он переворотом ушёл вниз – лишь бы даже самым краешком не зацепить смертоносное облачко!
Боковым зрением он увидел, как взорвалась вторая «медуза» - ведомый тоже не промахнулся. Отличная всё же штука эти машингеверы со Старой Земли! С их прежним вооружением - тремя гладкими стволами второго калибра, стреляющими пучками оперённых стрелок, да нелепым, похожим на огромный консервный нож,  бивнем - такой трюк точно не прошёл бы.
Новый заход – и ещё две «медузы» превращены в багровую пыль. Ходовые перепонки надсадно воют, уводя флаппер на вертикаль. Алекс закрутил головой – так, летучих блямб стало больше. Две штуки упрямо лезли вверх, в тщетной попытке догнать стремительных убийц, а вот четыре другие (и откуда они только взялись?) выкинули вовсе непонятный номер. Одна за другой «медузы» врезались в землю   - и, расплющившись в большие, напоминающие амёб, багровые пятна, поползли, обкладывая с разных сторон наземный отряд.
«…это ещё что за напасть? Выходит, къяррэ всё же умеют воевать на земле?..»

- Отходим! – скомандовал Ремер и высадил в ползучую тварь последний патрон из магазина своего «маузера». Та дёрнулась, плюнула тощим фонтанчиком красной пыли, и продолжила движение.  -  Не давайте прикоснуться к себе! Если какая свинская собака вздумает погеройствовать и ломануться в штыки – лично наизнанку выверну!
«… если, конечно, останется, что выворачивать…»
Наземный отряд – вернее, головная его часть, состоящая исключительно из пеших бойцов – оказались окружены прежде, чем успели сообразить, что происходит что-то неладное. Двое, на которых шлёпнулись спикировавшие сверху амёбы, погибли сразу. Остальные сбились в кучку и стали медленно отступать, огрызаясь огнём. Но пули то ли не брали «амёб», то ли их нужно было слишком много, чтобы заставить лопнуть одну отдельно взятую особь – особых неудобств атакующие явно не испытывали. Да и попасть по размазавшимся тонким слоем созданиям оказалось не так-то просто – пулемётные очереди, на которые не скупился вооружившийся «Льюисом» Фельтке, по большей части, срезали кусты да поднимали фонтаны земли.
Затвор лязгнул, встав на задержку. Всё, магазин пуст, а «амёба» – вот она, в десятке шагов. Сейчас подползёт, выбросит щупальце – и всё, прощай зауряд-прапорщик Отто Ремер, здравствуй пылевое облачко…
Пальцы правой руки сами, без его участия, нащупали заткнутую за ремень ракетницу. Хлопок – разбрызгивающий искры комок белого огня летит точно в середину кошмарной гадины. «Амёба конвульсивно дёргается, в середине её возникает дыра диаметром около фута.
- Огонь! – заорал зауряд-прапорщик.- Они боятся огня! Бутылки кидайте, сучьи дети, гранаты!
Эффект эта команда произвела двойственный. Из трёх бутылок, полетевших в амёб, разбилась только одна – остальные так и остались лежать, чадя подожжёнными фитилями, и багровые пятна неспешно их огибали. А вот подрывные патроны произвели эффект – взрывы разносили ползучие кляксы в пыль, в самом буквальном смысле. Ремер, испугавшись, как бы разлетевшиеся частички смертоносной субстанции, не накрыли бойцов, дал команду на отход. Тем более, что вокруг их боевого порядка в землю стали врезаться новые «медузы», удваивая, утраивая число атакующих. 
Шагах в двадцати от Ремера вырос огненный столб. Одна из бутылок с огнестуднем всё-таки разбилась – то ли угодила в камень, то ли попала в неё случайная пуля. Бойцы радостно завопили и стали кидать бутылки прямо в огонь – завеса пламени выросла, стала шире, образуя непреодолимую преграду на пути проклятых «амёб».
- Ложись, Отто! Сразу!
Ремер повалился, словно ему подсекли колени – и вовремя. Очередная «медуза» пронеслась над самой его головой, едва не зацепив – и с сочным шлепком размазалась по стволу столетнего кедра.
Толстенная, вся в глубоких трещинах, кора лесного великана, сразу стала истаивать багровой пылью.
- Лек михь ам арш, фердаммтэ шайсэ! 
Фельтке сменил расстрелянный диск на новый – и поливал дымно-огненную стену свинцом, уперев приклад себе в живот.
- Где это грёбаное шагающее дерьмо? – хрипло проорал он. – Они там что, не понимают, что нас тут всех скоро распылят к херам?
- Так в овраге застрял, герр старший механик! – дисциплинированно отозвался маат Гнивке. – Фройляйн Елена хотела с разбега перепрыгнуть, но не вышло. Увязла опорой в грязи на дне ручья, сейчас пытается выбраться…
Ответный рык баварца относился исключительно к сомнительным интимным склонностям как самого маата Гнивке, так и водительницы шагохода и даже, почему-то къяррэ. В ответ позади раздался оглушительный хруст, и над низкорослым осинником, покрывавшим край оврага, появилась рубка шагохода. На верхней площадке заходилась очередями спарка «Льюисов» - фон Зеггерс, уперев приклады в плечи, поливал «амёб» свинцом. Суетливо хлопала, стараясь не отстать от машингеверов, картечница на плечевом лафете. Вот одна «амёба взорвалась кровавой пылью, за ней вторая…
Агрегат сделал три шага, выбрался из осинника и повёл рубкой.
- Ш-ширх!
Из закопченной трубы, торчащей из лобового бронелиста, вырвалась струя пылающего огнестудня – и накрыла ближайшую амёбу.
- Так их, камрады! – завопил в восторге Ремер. – Жгите этих тварей! нелюдей!
- Ш-ширх!
- Ш-ширх!
Ещё два коптящих огненных плевка - и ещё две гадины истаивают в огне..
Над головами прокатился сдвоенный визг – два «кальмара»,  выстроившиеся уступом, пронеслись в сторону холма. Похоже, прикинул Ремер, с «медузами» летуны покончили. Что ж, теперь пришла их очередь поработать -  простых ребят в пропотевших, покрытых пылью и копотью мундирах.
Как всегда.
Он клацнул затвором, загоняя в карабин новую обойму.
- Вперёд, парни! Загоним это дерьмо в преисподнюю, из которой оно повылезало!

Последняя «медуза», словив длинную пулемётную очередь, послушно растеклась багровым облачком. Алекс заложил вираж над холмом, мельком заглянув во внутренний дворик. Корабль къяррэ был на месте – неподвижный, неживой жук-плавунец размером с морское судно – плавники-перепонки не шевелятся, вокруг ни души. И даже разящие протуберанцы-щупальца не выхлестнулись навстречу проносящимся над срезанной верхушкой холма «кальмарам».
«Бомбу мне, бомбу! А лучше бак с огнесмесью -  зайти вдоль корпуса «плавунца», положить груз точно между «надкрыльями…»
Нету бомбы. Алекс толкнул ручку от себя, поймал плывунца в перекрестье прицела, отжал гашетку. Флаппер затрясся от короткой очередь – и всё. Патроны вышли.
Теперь -  ручку на себя и осмотреть поле боя с высоты в полтысячи футов. А что, картина вполне жизнеутверждающая: пехота, выстроившись полумесяцем, «рожками» к противнику, медленно приближается ко «входной» расселине. В центре боевого порядка –шагоход, размеренно плюющийся дымными языками пламени. Перед строем наступающих лопаются ручные бомбы и вспыхивают чадные костры от бутылок с огнестуднем, и уцелевшие «амёбы» не в состоянии пробиться через этот заслон. Но нет – вот одна шустро метнулась в одну сторону, потом в другую, конвульсивно сократилась, словив пулемётную очередь… и ловко поднырнула под огненный язык фламменверфера. Видимо, водитель заметил эту отчаянную атаку и заставил машину попятиться. Но – поздно: «амёба»,  на ходу исходя пылью, добралась до левой опоры, и лопнула, окутывая её кровавым облаком.
Несколько секунд ничего не происходило. Потом шагоход неуверенно двинулся вперёд – Алекс ясно видел, что за пострадавшей опорой тянется, истаивая на глазах,  красно-пылевой шлейф. С каждым шагом машина всё сильнее припадала на левый «бок» - видимо, боевая субстанция къяррэ добралась до цилиндров с псевдомускулами и теперь…
Додумать эту мысль Алекс не успел – шагоход запнулся и неожиданно повалился вперёд, словно человек, падающий ничком. С плоской верхушки рубки кубарем скатились стрелки; пехотинцы прыснули прочь от рушащейся махины, чтобы не придавило ненароком тоннами клёпаной стали.
- Елена!
Алекс заорал не своим голосом, словно девушка, запертая в железном ящике, могла его услышать. Он бросил «Кальмар» вниз и шлёпнулся оземь – опоры шасси протестующе взвизгнули, брызнув струйками гидравлической смести. А он уже бежал к поверженному стальному гиганту, перепрыгивая через неглубокие воронки, оставленные взрывами пироксилиновых бомбочек.
Протяжно заскрипело железо. Боковой люк рубки откинулся, из проёма показалась спиной вперёд Елена – она вместе с Сёмкой волокли окровавленного Фламберга. Магистр что-то невнятно говорил и пальцы его ни на миг не отпускали прижатую к груди орбиталь.
_ Неприятель уничтожен, герр лейтенант! Насчитали шесть «Амёб», ещё несколько сожгли из огнемёта – сколько точно, неизвестно, но не меньше пяти.
Рядом нарисовался фон Зеггерс. Похоже, старший офицер не пострадал – физиономия в копоти, щёку уграшает длиная кровоточащая царапина, на плече – труба снятого с турели «Льюиса». Из-за спины пруссака выглядывает один из мальчишек, под мышкой у него брезентовый мешок с запасными дисками.
«…похоже, можно перевести дух…»
- Охранение выставлено?
- Так точно, герр лейтенант! Зауряд-прапорщик Ремер и четверо его людей с пулемётом. Мы осмотрелись – на расстоянии полмили ни «медуз», ни «амёб», будь они неладны!
Над головой провизжали ходовые перепонки – ведомый Алекса описывал круги над штурмовой группой. Сразу стало спокойнее – сверху он успеет заметить любую опасность.
- Потери?
Фон Зеггерс помрачнел.
- Трое, герр лейтенант. Двоих «медузы» прихлопнули, когда в грунт врезались, и ещё один подорвался на собственной бомбочке, идиот! Раненых двое, все лёгкие. Ещё герра Фламберга… - кивок в сторону сидящего на траве учёного, возле которого суетилась с мотком бинта и какой-то склянкой Елена, - … магистра нашего зашибло слегка в рубке, когда машина с ног свалилась.  Остальные, спасибо ихнему Творцу-Создателю, все живы-здоровы. Шагоход вышел из строя и, судя по всему, надолго.  Я велел пока снять с него пулемёты, когда пойдём внутрь, в Затерянный Город -  пригодятся. Огнемёт бы ещё, да как его на себе упрёшь?..
Алекс кивнул, огляделся, и подхватил с травы второй «Льюис», потом позаимствовал у Сёмки запасной диск.  Фон Зеггерс довольно крякнул.
- Хорошо. Тогда – пять минут проверить снаряжение и боекомплект. Потом идём внутрь. Да, и приставьте к магистру двоих бойцов покрепче – я понимаю, что он ранен, но без него нам внутри делать нечего. Если понадобится, пусть на себе его волокут, что ли…
Фон Зеггерс кивнул и принялся распоряжаться. Елена, оторвавшись от повязки, улыбнулась лейтенанту – улыбка белозубо сверкнула сквозь толстый слой угольной сажи, покрывавшей личико, и только кожа вокруг глаз оставалась светлой – следы от сдвинутых на лоб очков-гогглов.
Алекс едва удержался, чтобы не сгрести её в объятия. Но – нет, нельзя! Он командир, и дело ещё не доведено до конца. Вот потом, когда добьём эту нечисть…
А за спиной уже несся зычный рык Фельтке:
- Шевелись, сукины дети! Маат Гнивке, почему карабин в копоти? Немедленно привести в порядок  – а будешь копаться, харю набью, ты меня знаешь!..
«…кажется, здесь всё в порядке. Можно переходить ко второй, заключительной части программы…»