- А ведь вы были правы, герр Зеггерс! Ваши аэропланы с двигателями… как вы их, назвали, внутреннего сгорания? Да, они оказались куда лучше флапперов! Признаться, меня даже несколько удивило: с чего это вы восхищались ими так ещё тогда, на базе флота?
Алекс сделал крошечный глоток из хрустального, на тонкой ножке, бокала. И пусть воздушный корабль, которым ему довелось командовать – старый хлам, но кают-компания, спасибо его прежним владельцам, меблирована и оборудована вполне комильфо. Включая сюда посуду и прочую утварь офицерского буфета.
- Тут нет совершенно никакой загадки, герр Веденски!  - пруссак наставительно поднял вилку с наколотым на неё кусочком сыра. – Вот, наш британский камрад не даст соврать: нам на Земле и не снились такие движки, которые ваши инженеру ухитрились изготовить. И ведь всего на полтора месяца управились!
- Точно… - подтвердил Уилбур. – Уж не знаю в чём там в итоге фокус – то ли материалы особые, изготовленные с помощью этой вашей ТриЭс, то ли точность обработки, опять же, благодаря ей достигнутая – а только обыкновенный двухсотсильный «Санбим» в их исполнении выдаёт по самым скромным прикидкам, триста шестьдесят лошадок. Про моторесурс я вообще молчу –сколько его гоняли на стенде, прежде, чем поставить на опытный экземпляр аэроплана – и ни единого отказа! Чудеса, да и только!
_ Вы мне вот что скажите… - осведомился фон Зеггерс. Он, в отличие от Алекса, пил не золотистый рислинг (потомки землян и под чужими небесами сохранили названия знаменитых марок вин, хотя вкус у них был совсем другой) а водку, наливая её из хрустального графина. – Вот, ежели неприятель опять это заклинание применит, как бишь его?..
- Тусклый Шар.  – подсказал Алекс. – Временная парализация ТриЭс в определённом объёме.
- Вот-вот, его самого. Что тогда станется с материалами, из которых сделан движок? Рассыплются, свойства изменят?
_ Этого вы, герр Зеггерс,  можете не опасаться. – развеял опасения воздухоплавателя Алекс. Они ведь всего лишь изготовлены с помощью Третьей Силы, магии по-вашему. А сами не содержат её ни капелюшечки, так что тусклый шар им не опасен.
- Вот и хорошо. – пруссак довольно потёр ладони. – А я уж тут опасаться начал… У меня вот какая идея возникла… Вы позволите?
И, не дожидаясь кивка Алекса, полез за пазуху и разложил на крахмальной скатерти засаленный блокнот.
- Ежели мы на аэроплан кроме обычного движка, установим ещё и двигатель на мета-газе, только сделанный в виде эдакой подвесной трубы? – и он продемонстрировал карандашный эскиз. – Баки с мета-газом в корпус уберём, динамо поставим помощнее, с приводом от основного движка… Смысл тут такой: ежели его триста шестьдесят лошадок приплюсовать к создаваемому мета-газовой трубой противотяготению, да ещё и тяга от выгоревшего газа? Это ж совсем другая машина получится, не двести узлов будет давать, а как бы не все четыреста, и манёвренность будет, не хуже, чем у флапперов. О трудностях при причаливании к дирижаблю навсегда можно будет забыть! А ежели инри шарахнут своим Тусклым Шаром – пожалуйста, имеется механизм сброса: дёрнул за рычаг, избавился от бесполезного мета-газового двигателя и воюй дальше по-аэропланному!
Алекс недоверчиво хмыкнул, всмотрелся в рисунок. Секунд десять спустя лицо его посветлело.
- А вы знаете, вполне может и получиться,  герр Зеггерс! И, главное – не надо ничего изобретать: придумать только, как закрепить ТриЭс двигатель под вашей машиной…
- А не надо его там закреплять! – вступил в разговор англичанин, тоже внимательно рассматривавший карандашные наброски фон Зеггерса. – Вы ведь, я полагаю, знакомы с аэропланами, построенными по двухбалочной схеме?
- Ещё бы!  - хмыкнул воздухоплаватель. – «Фарманы»,  «Вуазены». "Де Хевиленд" второй, опять же…
- Именно его я и имел в виду! Вот смотрите: двигатель переносим в нос, с тянущим, а не толкающим винтом, а на его место ставим эту вашу «мета-газовую трубу»…
И он начал черкать карандашом в блокноте.
- Хм…  - фон Зеггерс потеребил подбородок. "Де Хевиленд" уж очень архаичную конструкцию имеет - фермы да растяжки. Цельнометаллическим его сделать будет непросто,  а это, как вы уже убедились, камрад Уилбур, дело важнейшее. Я бы предложил всё же монопланную схему. Балки – не решётчатые, как у «Де Хевиленда», а коробчатые, как на  бомбардировщиках «Капрони», которые макаронники делают. И неплохо, надо сказать, делают, талантливо… Двигателей поставим два, по одному на каждую балку, килей – тоже два. В носовой части  пилотской кабины  -  машингеверы штуки две-три, и ещё один тяжёлый, крупнокалиберный, места хватит. А позади - двигатель этот… как бы его назвать…
- Бустер. – подсказал пилот. – Ускоритель по-вашему.
- Вот-вот, ускоритель - подходящий термин.  Немаленькая всё же дура, и увесистая. Только центр тяжести будет сильно смещаться при сбросе, а это нехорошо. Я тут прикинул - можно попробовать вот так...
Алекс слушал увлечённо спорящих офицеров – между прочим, совсем недавно, смертельных врагов, изо всех сил старавшихся изничтожить друг друга, -  и никак не мог совладать с радостным изумлением. Положительно, эти гости со Старой Земли – настоящий кладезь идей! Теперь бы только найти время для воплощения их в металле, и инри горько пожалеют, что развязали эту злосчастную войну.

Отредактировано Ромей (04-05-2021 21:02:54)

Елена вместе с прочими встречающими ждала Алекса у подножия причальной мачты. Однако, молодой человек не спустился по витой лесенке – вместе с прочими прибывшими нет, он на шустром служебном дампфвагене со стороны бетонной посадочной полосы, где оставил свой «кальмар» на попечение местных техников. Увидав командира корабля, фон Зеггерс взял под козырёк – его примеру последовали остальные члены экипажа. Алекс – он был не в нарядной, с золотым шитьём, форме Воздушного флота, а в громоздком лётном комбинезоне, меховых сапогах, - вытянулся по стойке смирно и поднёс руку к шлему из твёрдой кожи, со сдвинутыми на лоб очками-консервами в массивной медной оправе. За его спиной точно так же вытянулся в струнку Уилбур Инглишби.  Елена помнила его по недавнему путешествию - правда, тогда она видела пилота только раненым, на самодельных носилках, закреплённых в продуваемой всеми ветрами гондоле кустарно слепленного дирижабля, на котором они покинули Летучий остров…
Духовой оркестр доиграл Имперский марш, встречающие поаплодировали воздухоплавателям (откуда-то уже распространились сведения о выдержанном ими воздушном бое и сбитых «стрекозах») и только после этого молодой человек – нет, уже командир воздушного корабля, боевой ветеран! - получил возможность подойти и поприветствовать свою бывшую спутницу.
Её новый облик вызвал у Алекса весёлое изумление. Куда делась чопорная девица, то и дело оглядывающаяся на сопровождавшую её немолодую компаньонку! Перед ним стояла девушка в форме Вспомогательного Женского Корпуса армии КайзерРайха – узкий приталенный жакет неизменного фельдграу, такая же юбка – о ужас, обрезанная чуть ниже колена! – и мягкие сапожки. На голове  изящная, военного фасона шляпка, украшенная такими же, как у Алекса пилотскими очками. На запястье правой руки – массивный кожаный браслет, скорее даже крага, усеянная циферблатами и витыми латунными трубками – обычный атрибут механика шагохода. С пояса свисает  кобура из которой многозначительно выглядывает рукоять револьвера – того самого «перербокса», вспомнил лейтенант, с которым она не расставалась на Летучем острове.
Объяснения последовали раньше, чем он успел их потребовать. Оказывается, Елена уже два дня, как официально состояла на военной службе. Мало того – она с полным на то правом занималась подготовкой к экспедиции двух тяжёлых шагоходов, которые ему, Алексу, скоро придётся тащить по воздуху невесть куда, за Восточный хребет, в Загорье.
Новость обескураживала – ни о чём подобном он и слыхом не слыхал. Но удивление его долго не продлилось: подошедший минуту спустя отец Елены сообщил молодому человеку, что по распоряжению губернатора Новой Онеги «Баргузин» вместе с экипажем передаётся экспедиции. Соответствующую бумагу он получит позже, в канцелярии губернатора, куда они и отправятся  - разумеется, после того, как герр лейтенант отдохнёт и отобедает дома у Смольских, куда его и приглашаю прямо сейчас.
Вот, значит, о каком содействии губернатору намекал в своё время гросс-адмирал, понял Алекс. Но – нисколько не расстроился, поскольку сообразил, что Елена, похоже, не собирается ограничиваться подготовкой к экспедиции, а намерена принять в ней самое, что ни на есть, деятельное участие. Профессор это немедленно подтвердил, а сама Елена с важным видом сообщила, что она не далее как вчера сдала экзамен на право вождения шагохода, и теперь зачислена в составе экспедиции ни кем-нибудь, а запасным водителем!
Такую новость следовало осмыслить. Алекс вместе с фон Зеггерсом, англичанином и ещё двумя офицерами-воздухоплавателями погрузился в профессорский дампфваген, сделал напоследок ручкой  встречавшим их ново-онежцам, и машина, пыхнув струйками пара и угольного дыма, покатила к городу.

- …вот и получается, друзья мои, что об къяррэ мы не знаем практически ничего. – говорил профессор Смольский. Они  - Алекс, фон Зеггерс, Уилбур Инглишби и ещё двое офицеров с «Баргузина» сидели за накрытым обеденным столом в гостиной, в в компании самого профессора, его дочери и ещё двух-трёх незнакомых лейтенанту людей.
– До нас доходили только обрывки сведений, полученных при весьма сомнительных обстоятельствах от инри – да и то, на поверку выходило, что сведения эти друг другу противоречат. И вы, герр капитан… - он обозначил поклон в сторону фон Зеггерса, - сообщили нам куда больше достоверной информации касательно этого предмета, чем было у нас раньше.
Пруссак кивнул.  Что было, то было: схватка «плывунца» къяррэ и инрийских патрульных облачников разворачивалась прямо у него на глазах.
- Пожалуй, я смогу кое-чем дополнить рассказ мистера Зеггерса. – вставил Уилбур. Он сидел ближе к дальнему концу стола, по соседству с Коростылёвым, и без особой охоты ковырялся вилкой в бифштексе. События этой недели вымотали англичанина до крайней степени, и теперь, ощутив, наконец, под ногами твёрдую землю, ему хотелось одного: завалиться в сравнительно чистую постель, предварительно приняв душ, и спать – не меньше четырнадцати часов подряд.
- Ах да, разумеется… - профессор благожелательно посмотрел на пилота поверх очков. – Ведь ваша… хм… спутница наверняка что-то о них рассказала, не так ли?
Англичанин скривился, будто надкусил лимон. Вот уж действительно, язык мой – враг мой! Сейчас пойдут расспросы об Л'Тисс, безжалостной инрийской пилотессе, при которой он состоял… увы, далеко не только пленником. Признать, что выполнял роль альковного раба, постельной игрушки – что может быть унизительнее для британского офицера?
Но, на его счастье, разговор свернул с опасной темы.
- Пожалуй, охотник, о котором писали в газетах, видел не меньше герра Зеггерса. – заметила Елена. – Вот бы нам с ним побеседовать, папенька! Как полагаете, он уже оправился
- Да откуда же мне знать? – пожал плечами профессор. – Устойчивой свози с этим, как его… Загорским… Загорянским…
- Загорищенским. – подсказал молодой человек, которого профессор представил, как Вадима Коростылёва, выпускника Политехнического Императорского училища. Он сидел напротив Алекса, рядом с Еленой и внимательно ловил каждое сказанное слово.
- Да, вот именно, Загорищенским… - кивнул Смольский. – Связи с этой медвежьей, простите, дырой у нас нет, разве что приедет кто оттуда, расскажет. А нарочного посылать – не вижу смысла. Мы сами скоро отправимся туда на вашем «Брагузине»  - вот сами всё и выясним раньше, чем посланец вернётся в Новую Онегу. А вообще-то, дорогая, ты права: неплохо бы уговорить этого охотника отправиться с нами, в качестве проводника. Боюсь только, состояние здоровья ему не позволит. ..
- Отчего же?  - удивился Коростылёв. - Ехать верхом или шагать на своих двоих ему не придётся, поедет с комфортом, в шагоходе.
- Видела я этот комфорт… - при этих словах Елену передёрнуло. - По мне, так лучше всю дорогу на четвереньках, чем нюхать эту, простите, вонь…
- Ну-ну, фройляйн, не преувеличивайте.  – собеседник сдержанно улыбнулся. - Одно дело – рубка механика-водителя, другое – пассажирский салон. Эти машины изначально строили не как боевые, а как экспедиционные, условия внутри вполне терпимые. Уж сколько-то дней выдержать можно, тем более, что на ночь мы будем разбивать палатки снаружи.
Алекс слушал спор Елены и «ссыльнопоселенца» и пытался справиться с нарастающим раздражением.  Профессор же, поймав недовольный взгляд лейтенанта, истолковал его по-своему. Он шёпотом, чтобы, не дай бог, не услышали сидящие напротив Елена и Коростылёв,  сообщил, что «этот молодой человек, хоть и сослан в Новую Онегу за вольнодумство и участие в мятеже, но показал себя превосходным механиком. Он может с закрытыми глазами собрать, разобрать и отремонтировать любой узел шагохода – а такое, согласитесь, можно сказать далеко не о всяком выпускника Политехнички, им бы всё больше книжки почитывать…» 
Выяснилось, что «ссыльнопоселенец» охотно принял участие в подготовке машин к экспедиции – и, разумеется, профессору ничего не оставалось, как зачислить его в штат механиком и научным сотрудником. «Уверяю вас, вы тоже оцените его по достоинству, как только дойдёт до практической работы. А что характер непростой – ну, так и мы с вами, батенька, не подарок…»
Пока же Алекс понимал, что оценил по достоинству лишь недвусмысленные взгляды, которые Коростылёв бросал на Елену. И ведь она никак не может их не замечать – охотно отвечает, смеётся коростылёвским шуткам, и вообще – ведёт себя с ним, как со старым знакомым. Сам-то Алекс считал дни до встречи с Еленой, воображал, что она тоже скучает и будет рада встрече. А тут -  вон какой сюрприз! И ведь придётся теперь быть с этим типом любезным, а то, не дай бог, заподозрят, что неприязнь его вызвана соображениями политическими. Не зря профессор так распинается,  уверяя гостя в лояльности своего нового "сотрудника". Похоже, ему ещё предстоит хлебнуть лиха с этим умником…
- Кстати… - Алекс решил сменить неприятную тему. – Вы давеча упомянули, что с этим селением – Загорищенским, верно? – так вот, вы упомянули что с ним невозможно срочно снестись, чтобы получить сведения о пострадавшем охотнике. Неужели там нет мнемопоста?
Алекс говорил о пунктах дальней связи с помощью устройств на основе ТриЭс. Мнемопосты обеспечивали военную, гражданскую и административную связь по всей территории Империи и давным-давно стали столь же привычными, как привычны были когда-то крыльчатые башенки оптического телеграфа.
- Тут всё просто, герр лейтенант. – профессор промокнул губы салфеткой и отложил вилку. – Кроме поисков къяррэ, нашей целью является тайная база инри в Загорье. С некоторых пор у нас возникло устойчивое подозрение, что наши враги могут перехватывать сообщения дальней связи, передаваемые при помощи ТриЭс. Чтобы не подвергать экспедицию опасности – решено воздержаться от их использования даже по второстепенным поводам.
- Вот, значит, как… - недоумённо поднял брови Алекс. Об этой стороне войны он до сих пор не задумывался.  - Как же мы будем сноситься с Большой Землёй - голубиной почтой?
- С этим пока ясности нет, уж простите…  - профессор развёл руками. – Да вот, хотя бы один из ваших флапперов можно будет сгонять, как курьерский. Помните, «Гидру», которую мы на Летающий остров притащили – её как раз для подобных задач делали, и, между прочим, на базе обыкновенного «кальмара». А мы с вами чем хуже?  Привесить дополнительные баки с мета-газом, батареи взять дополнительные  - на половину примерно дальности хватит. А по дороге можно в паре мест оборудовать площадки подскока с запасами, да оставить при них казачков для охраны и техника. Чем не вариант? В общем… - он дружески потрепал Алекса по запястью, - не переживайте, батенька! Что-нибудь непременно сообразим. Старт экспедиции только через неделю - пока списки снабжения проверим, задачу окончательно утрясём с губернатором, пока погрузимся к вам на борт… Время есть.

Отредактировано Ромей (06-05-2021 01:01:53)