Часть вторая
Шторм на экваторе

I

Теллус
Над Южным Океаном
Где-то у экватора
- Майна! Давай понемногу!
Пограничник, стоящий на мостках футов на десять выше Фельтке, махнул рукой и начал медленно вытравливать канат. Груз – узкий, длинный свёрток. Фельтке, в свою очередь, выбирал второй конец – если увесистая штуковина раскачается и станет мотаться туда-сюда, утихомирить её будет непросто.
Лестницы и мостки, подвешенные на тросах и растяжках, оставшихся от цеппелина, раскачивались  под ударами ветра, так что старшему механику приходилось действовать только одной рукой – другой он судорожно вцепился в растяжки. Иначе никак - колебания мостков, вызванные особенно сильными порывами, вполне способны выбросить человека в бездну, от которой его отделяют только неверные ниточки лееров, скрученных из стеблей воздушных корней. Не то, чтобы Фельтке смущала высота или хлипкость конструкции – опытному воздухоплавателю приходилось работать и не в таких условиях. К примеру, чинить приводные ремни пропеллеров цеппелина, вися, подобно цирковому гимнасту, в проволочных растяжках над свинцовыми волнами Северного моря - и хорошо, если не распускались рядом   ватные облачка шрапнелей, которыми пытались достать их цеппелин узкие, словно клинок курсантского палаша, и стремительные, как гончие-грейхаунды, дестройеры Роял Нэви…
Но здесь всё другое – непонятное, непривычное и, чего уж греха таить, не слишком приятное. Под ногами – мостки, кое-как слепленные из кусков алюминия и фанеры, оставшихся от гондолы цеппелина. А справа колышутся бледно-зелёные газовые мешки - от огромных, размером не уступающих аэростатам-корректировщикам, до совсем небольших, футов десяти в поперечнике, собранные в грозди, которые и образуют основание Летучего Острова.   Мешки наполняет мета-газ, поднимающий грозди, а вместе с ними и весь остров, к облакам.  Вырабатывает мета-газ особая, похожая на мох, плесень, обитающая на внутренних поверхностях мешков, отчего те не боятся небольших проколов и разрезов – запас газа быстро восстанавливается, а толстая упругая плёнка стенок довольно быстро зарастает, затягивая повреждения. К тому же, с завистью подумал Фельтке, мета-газ не горюч, и воспламенить такую «газовую гроздь» зажигательными пулями или, скажем, противодирижабельными ракетами не получится. Нужна сложная, замысловатая  процедура с использованием обитающих в самих электрических слизней, чьи разряды возбуждают мета-газ, заставляя его вырабатывать подъёмную силу – к слову сказать, куда эффективнее водорода.
Именно это и проделала беглая пилотесса-инри, устроившая диверсию на дирижабле, обнаружившем Летающий остров вместе с застрявшими на нём кайзеровскими воздухоплавателями.Пришлось сооружать из обломков двух воздушных кораблей и газовых мешков, взятых из основания Острова, нечто такое, что и аэростатом-то язык назвать не поворачивается - на этом летучем недоразумении отправлять домой как  «потерпевших кораблекрушение» с несчастной «Кримхильды»,  так и воздухоплавателей с L-32, занесённого в этот чужой, невозможный мир усилиями местных чародеев. Хотя, следует быть справедливым - Фельтке, и его камрадам-воздухоплавателям грех жаловаться, поскольку  альтернативой этому путешествию было падение разломившегося цеппелина в ледяную воду Северного моря. Они и не жаловались – военные воздухоплаватели Второго рейха вообще народ отчаянный, привыкший ходить по лезвию.  И когда новым знакомым (хвала Создателю, в этом мире тоже есть и немцы, и Кайзер, и Империя!) понадобились добровольцы для того, чтобы устроить на Летучем острове разведывательную станцию, Фельтке вызвался без колебаний. К нему присоединились лейтенант-бомбардир Карл Нойманн с тремя матросами. Механик рассчитывал, когда они закончат оборудовать станцию, построить ещё один «аэростат», близнец той, первой каракатицы, благо всё необходимое у него имелось – и огромные куски оболочки цеппелина, и два дизельных двигателя, и изрядный запас горючего.
Имеется и оружие – карабины, пистолеты и даже пулемёты. Как раз  один из «машингеверов» и спускали сейчас Фельтке с помощником по отчаянно раскачивающимся мосткам. Ещё один, обильно смазанный и завёрнутый в брезент,  лежал в тайнике, устроенном в недрах Летучего острова.  Тайник этот решено было устроить на случай высадки инри – при определённом везении там можно будет продержаться не одну неделю.
Место для убежища отыскала Чо. Как она ухитрялась ориентироваться в лабиринтах между газовыми гроздями -  Фельтке так и не понял. Основание Летучего острова – это не застывший каменный монолит, а живой механизм. Новые грозди растут, меняют форму, вместе с ними изменяются и ходы в глубине пузырчатого массива. Знакомый, обжитой грот или тоннель могут в одночасье схлопнуться,   превратившись в крысиные норы. Через них придётся протискиваться, раздвигая плечами эластичные стенки упругие стенки газовых мешков, рискуя заблудиться, потеряв всякое подобие ориентации в пространстве. А вот Чо всё было нипочём - крошечная японка, выросла на таком же Летучем острове и легко ориентировалась в путанице лазов и проходов.
Сверху донёсся предупреждающий окрик. Мостки качнулись, а вместе с ними и свисающий на канате свёрток с пулемётом. Фельтке с трудом увернулся от увесистой штуковины, пронёсшейся возле самой его головы – еще чуть-чуть,  и она раскроила бы ему череп. Пришлось вжиматься в упругую, податливую стенку газового пузыря и дожидаться, когда маятник снова пролетит мимо – и в прыжке, перехватывать его и прижимать к мосткам. При этом ноги опасно свесились над бездной, и он свободной рукой зашарил по настилу. Пальцы нащупали край фанерного листа, и механик исхитрился подтянуться, отползти подальше от края бездны – и при этом не упустить драгоценный «машингевер».
- Как вы там, герр Фельтке?
Механик поднял голову – с края мостков, свешивалась физиономия помощника. Один из трёх пограничников, вызвавшихся остаться на Летучем Острове вместе с Ремером. Толковый парень, старательный, да и дисциплину понимает. Одно слово – немец.
- Всё в порядке, Франц. – отозвался Фельтке. – Бросай канат и сам ползи сюда. Нам ещё внутрь эту дуру тащить.
Пока пограничник спускался, Фельтке успел и смотать канат (ещё пригодится!), и оглядеться по сторонам. Лаз, ведущий в укрытие, переместился фута на два и стал заметно уже. Обычное дело – матросам и пограничникам под руководством механика постоянно  приходилось перевешивать мостки, чтобы добраться «кочующего» тоннеля,  ведущего к гроту-убежищу. Ему-то «схлопывание» не угрожает – по совету Чо грот оборудовали подобием каркаса из алюминиевых полос, вырезанных из «скелета» цеппелина, и даже настелили там подобие палубного настила. 
Фельтке пошарил в тёмном отверстии рукой и извлёк из его верёвку, скрученную из высушенных воздушных корней. Это была «путеводная нить» - держась за неё, можно добраться до грота-убежища даже вслепую, даже если раздувшиеся стенки газовых пузырей наглухо перекрыли тоннель. Похоже, сейчас им предстоит именно такая операция…
С помощью пограничника Фельтке закрепил на поясе петлю из каната, к которой они привязали свёрток с пулемётом, и вполз в лаз. Поначалу двигаться было довольно просто, даже на четвереньках, но футов через тридцать мягкие стенки сдвинулись, и Фельтке приходилось протискиваться между ними. Канат тянул его назад – груз цеплялся за стенки, застревал, и ползущему следом пограничнику то и дело приходилось высвобождать его и проталкивать вперёд.
Хорошо, в недрах острова, никогда не бывает темно. Снаружи, при дневном свете, лёгкое зеленоватое свечение мета-газа в гроздьях не видно, но когда ты окружён ими со всех сторон – обнаруживаешь, что света вполне достаточно чтобы читать или выполнять мелкие работы, скажем, разбирать и чистить оружие. Правда, сейчас в свете не было собой необходимости. Ползти можно и наощупь, в кромешной тьме, главное – не упустить из рук «путеводную нить». И всё равно, зеленоватый, льющийся со всех сторон свет придавал механику спокойствие, не позволял запаниковать, ощутить себя проглоченным каким-то чудовищем, через пищевод которого он теперь вынужден протискиваться.
Полторы сотни футов, отделяющие грот-убежище от наружного воздуха, пришлось преодолевать больше часа. И когда Фельтке вывалился из лаза на штабель ящиков, он почувствовал настоящее облегчение. Пошарил вокруг, нащупал мех из прорезиненной ткани, наполненный водой – её собирали прямо здесь, подставляя жестяную воронку под струйки, просачивающиеся сверху, с наслаждением глотнул и полез во внутренний карман куртки за сигаретами.
Теперь отдохнуть полчасика – и назад. До вечера им предстоит сделать ещё две столь же изнурительные ходки.

это ж вакуумный дирижабль... известная идея...