Глава 1.2 (продолжение)
Разведчики уехали, а лейтенант некоторое время смотрел им вслед, он понимал, что ему предстоит еще не раз посылать людей на опасные задания, возможно, на верную смерть. Скорее всего, с этим придется смириться, но ни в прошлой жизни, ни в этой ему еще не приходилось этого делать, Андрей подумал, что к такому трудно привыкнуть.
- Товарищ лейтенант, я готов, - к нему подошел Трудный. – Из автобата двое за рычагами сидели, если танки вытащим, можно их посадить. Я посмотрю, что они могут, помогу, если что.
Воронцов кивнул, поправил на плече автомат и, сделав знак остальным следовать за ним, направился к застрявшим «тройкам». Трудный запустил двигатель своего Т-26 и поехал к дороге, трофеи решено было тащить не на нее, а наоборот, к лесу, после осмотра это показалось Андрею более реальным. Выдернуть панцеры оказалось легко, вполне возможно, что они и сами выбрались бы, будь у немцев больше времени и возможность спокойно оценить обстановку. Для начала за рычаги сел сам Воронцов, внимательно прочитав надписи на приборах и табличках. Управление оказалось легким, впрочем, неожиданностью для него это не стало, читал в прошлой жизни. Во второй танк забрался единственный выживший из третьего экипажа, он уже оклемался после контузии, хотя почти ничего не слышал. Тем временем, пехотное прикрытие подготовило себе позиции и выкопало могилы для останков наших танкистов, немецких солдат прикопали в придорожной канаве, скоро завоняют, лето все-таки, но Андрей был совершенно уверен, что они тут долго не простоят, вот пусть гансы сами своих трупешников обихаживают.
Через три часа грузовики проехали обратно в сторону Пружан, везли раненых, один из водителей сказал, что командир полка приказал оставаться на позиции и ждать дальнейших распоряжений. Еще через час вернулась разведка, танкист подскочил к своему командиру, козырнул и доложил, развернув карту:
- Товарищ лейтенант, противник обнаружен у деревни Броды, там наша линия обороны. По основной дороге к немцам подкрепление подходит, так мы через лес кругаля дали, зато себя не обнаружили. Все рассмотреть не удалось, но танков десятка полтора и пехоты до батальона, точнее сказать не могу. А вот на этом перекрестке теперь заслон вражеский стоит, батарею противотанковых пушек разглядеть удалось, четыре танка видел.
- Вас не заметили?
- Нет, мы мотоцикл в лесу оставляли, примерно полкилометра ногами шли, полчаса наблюдали, только так замаскированную технику и обнаружили.
- Молодцы, перекусите и отдыхайте.
Немецкие танки отогнали ближе к шоссе и укрыли ветками, наводчиков для них все равно не имелось, а в два счета научить стрелять из орудия совершенно несведущего человека, к тому же не отягощенного даже семью классами образования, нечего и думать.
На западе по-прежнему грохотало, но с севера противник активности не проявлял, хотя и там раздавалась далекая стрельба, по всей видимости, немцы пытались сбить заслон, о котором говорили разведчики. В прошлой жизни Андрей поучиться в Академии не успел, но все-таки имел высшее военной образование, поэтому на месте вражеского командира попытался бы прорваться здесь и выйти в тылы обороняющимся советским войскам. Почему немцы этого не сделали, кто его знает, скорее всего, серьезно переоценили силы противника и теперь пытаются продавить позиции РККА на другом участке.
У автомобилистов имелся с собой паек, танкисты добавили из захваченных трофеев, поэтому получилось соорудить более-менее нормальный ужин, под большим деревом с густой кроной развели небольшой костер и сварили гречново-пшенную кашу, сдобренную салом. Приличных размеров котел нашелся в одной из разбитых немецких автомашин, в нем даже лежали заботливо помещенные в брезентовый мешок коробочки с солью и специями, водой разжились в протекавшем метрах в тридцати ручье. После ужина Воронцов распределил дежурства и приказал своему воинству отдыхать, башнеры уже почистили оружие, а Трудный посмотрел двигатель своего Т-26 и объявил, что с ним все в порядке. Немецкие машины их хозяева заправляли, по всей видимости, незадолго до боя, в баки оказались заполнены примерно на три четверти. Расхода топлива Pz III Андрей не знал, но, по его прикидках, как минимум на сотню километров должно хватить, а там видно будет. Молодой человек погонял рацию одного из трофеев, он не знал частот, на которых работали наши и немецкие радиостанции, но надеялся услышать хоть что-нибудь, проясняющее обстановку. Напрасно, переговоры гансов поймал, но те общались кодовыми фразами, поэтому лейтенант практически ничего не понял, выругался с досады и выключил аппаратуру.
С наступлением темноты канонада на западе стала стихать, из прошлой жизни Воронцов точно помнил, что немцы ночью воевать не любили, но, почему-то, через некоторое время в небе на западе стали видны сполохи, стрельба возобновилась и, вроде бы, даже стала приближаться. Тем не менее, никакого движения по шоссе не наблюдалось, поэтому бойцы перестали на нее реагировать и раположились на отдых. Лейтенант тоже прилег, но, хоть и устал за день, но сон пришел не сразу. Пока не началась война, он только о ней и думал, да и уставал прилично, поэтому быстро засыпал, а сейчас почему-то в голову полезли совершенно посторонние мысли. В этой жизни он тоже Воронцов Андрей Михайлович, даже на самого себя очень похож, хоть и не копия в том же возрасте. Черты лица те же, а рост немного меньше, всего метр семьдесят, зато фигура помассивней будет, плечи шире, мышцы основательнее, хотя и тогда он весьма фактурно выглядел.
«Ну, внешность полдела, но прадедом я быть не могу, тот танковое училище только в 43-м окончил, сейчас еще в техникуме учится, да и звали его иначе. Ну да, у него родители его собственными были, а в этой жизни у меня приемные, отчим в танковом КБ Кировского завода работает, инженер, мачеха там же технологом. Эх, слова какие-то неправильные, отчуждением от них за версту несет, а ведь они меня искренне любят, ведь говорят, мать не та, что родила, а та, что вырастила. Своих детей у них нет, вот мне все их внимание и досталось, а о моих настоящих родителях никто ничего и не знает, взяли меня из детдома грудным младенцев, выходили, вырастили…»
Из памяти всплыли образы мужчины и женщины лет сорока-сорока пяти, вида, надо сказать, совершенно не рабоче-крестьянского, но Андрей тут же вспомнил Василия Семеновича Ланового, сына украинских крестьян, и Вячеслава Васильевича Тихонова, сына рабочего и воспитательницы детского сада. Аристократическая внешность еще не означает дворянское происхождение, сам он тоже выглядит весьма породисто, наряди в мундир офицера времен наполеоновских войн, смотреться будет очень даже гармонично.
«Так, уплыл мыслью не туда… Стоп, Кировский завод, это же Санкт-Петер… в смысле Ленинград, город же скоро в блокаду возьмут! Хм-м, предприятие эвакуируют в Челябинск, да точно. Вот же ситуация, сейчас не напишешь ничего про будущее, не поймут, а потом поздно будет, с другой стороны, куда они с завода денутся?»
Последнее письмо родителям Андрей написал неделю назад, в день выпуска из училища, фотографию приложил в новенькой форме с двумя рубиновыми кубарями в петлицах. Семь дней всего лишь прошло, а будто в прошлой жизни было, хотя так оно и есть, именно в прошлой, новая 18 июня началась. Эта мысль показалась молодому человеку забавной, с ней он и заснул.
- Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант, просыпайтесь, по дороге кто-то движется!
Андрей вынырнул из объятий крепкого сна будто рывком, пару секунд приходил в себя, потом посмотрел на присевшего рядом бойца из автотранспортного батальона.
- Противник?
- Пока непонятно, но машин не слышно, может, наши?
Воронцов глянул на часы, почти четыре, но небо закрыто тучами, видимость не очень. Лейтенант направился к позиции одного из пулеметных расчетов, перекрывавших шоссе, оттуда уже махали руками:
- Наши!
Андрей вполголоса выругался, наличие советской формы еще ни о чем не говорит, с таким же успехом это могут быть немецкие диверсанты, тот же «Бранденбург-800», но было уже поздно, пулеметчики свою позицию уже раскрыли.
- К оружию, приготовиться открыть огонь!
- Так ведь это же…
- Неизвестно, кто это, могут быть вражеские диверсанты, переодетые в нашу форму. Если на меня нападут, работать на поражение! Всем понятно?
Новиков вручную повернул башню своего танка, остальные тоже заняли свои места, а Андрей подождал, пока неизвестные не приблизятся и, выглянув из-за дерева, крикнул:
- Всем стоять, вы под прицелом! Кто такие?
Вперед вышел человек в фуражке с рукой на перевязи:
- Политрук Савин, 125-й стрелковый полк 6-й стрелковой дивизии, а вы кто?
- Приготовьте документы и без резких движений, огонь на поражение открываем без предупреждения. Политрук ко мне, медленно!
- Вороны пуганые, - скривился политрук, подходя и доставая из кармана гимнастерки бумаги.
Андрей внимательно изучил удостоверение личности, еще раз посмотрел на его владельца, но подвоха не заметил, похоже, действительно побывал в бою человек, а не просто в земле вывозился, да руку на перевязь повесил.
- Диверсанты вражеские по нашим тылам действуют, так что не обижайтесь, а привыкайте.
- К чему?
- К проверкам. Сколько с вами бойцов?
- Сорок семь рядовых и младших командиров, а также три орудия с расчетами из дивизионного артполка и отделение из 111-го саперного батальона, - Савин немного помолчал и продолжил. – Дивизия в бой вступила рано утром, потери огромные… Мы приказ получили на отход, по другим дорогам еще отряды движутся. А вы танкисты, как я вижу?
- 60-й танковый полк 30-й дивизии. Основные силы ушли в сторону Пелище-Подлесье, мой взвод оставлен блокировать этот перекресток в случае прорыва противника.
Политрук рассмотрел, наконец, битую вражескую технику:
- Да вы тут повоевали!
- Было дело. Снаряды к орудиям имеются?
- Небогато, но есть, полбэка имеем, мы не в первом эшелоне стояли.
- Это сколько получается?
- Около семидесяти снарядов на ствол, может даже больше, точнее не скажу.
- Вот что, занимайте-ка позиции на этом рубеже, придадите моей обороне устойчивость.
Политрук с сомнением глянул на нахального танкиста, потом тряхнул головой:
- Идет! Помоги орудия расположить, со стрелками я сам разберусь.
Когда Воронцов мечтал об артиллерийской поддержке, то прикидывал, где бы он мог разместить пушки, так что решение было уже готово, оставалось лишь показать место и обратить особое внимание на маскировку, увидеть в небе сталинских соколов шансов нет, зениток тоже. Передки, повозки и лошадей убрали еще дальше в лес и тоже принялись тщательно укрывать, это Андрей поручил саперам. У последних имелось при себе две повозки с минами, противопехотными и противотанковыми, причем последних больше. Лейтенант не сомневался, после того как отступающие войска пройдут в сторону Пружан, его оставят здесь прикрывать отход, тогда-то это хозяйство и пригодится. Самым проблемным оказалось полное отсутствие средств связи, передавать команды на батарею не представлялось возможным, поэтому Воронцов предложил политруку находиться при орудиях и самостоятельно определять цели. Из артиллеристов никого старше старшего сержанта не имелось, оставалось надеяться, что при отступлении кого-нибудь из командиров им дадут.