Глава 1.1 (продолжение)
Будильником Воронцов не обзавелся, но привычка никуда не делась, что в прошлой жизни, что в этой, встал в полшестого, времени достаточно, чтобы привести себя в порядок и добраться до батальона. Первым делом Андрей отправился на расположенный по соседству стадион и пробежал пять километров, уложившись в семнадцать минут, неплохой результат в сапогах, но молодой человек при этом не выкладывался на полную, сказались занятия в легкоатлетической секции. Следующим номером программы стали перекладина и брусья, Воронцов вынужден был с досадой констатировать, что его нынешнее тело до прежних кондиций не дотягивает, хотя потенциал есть. Впрочем, грех жаловаться, нормативы он способен выполнить на самую высокую оценку, а недовольство связано со сравнением с прежним уровнем. Оставшегося времени вполне хватило на умывание и бритье, Андрей с некоторым страхом поработал опасной бритвой, но понял, что переживал зря, помнят руки-то! Завтракать лейтенант не стал, нечего, да и времени уже мало, поэтому в расположение батальона он прибыл за четверть часа до назначенного срока. Бандурко уже прохаживался перед зданием штаба с папиросой, немного в стороне стояли шесть командиров, один со звездой политсостава и шпалой старшего политрука, наверняка комиссар подразделения, два капитана и три старших лейтенанта, по логике заместитель, начштаба, вернее, старший адъютант по нынешним реалиям, и командиры рот, должны быть еще помпотех и помпохоз, но то ли чем-то заняты, то ли должности еще не укомплектованы.
- А вот и наш новый командир взвода, товарищ Воронцов, знакомьтесь, товарищи, - поприветствовал подчиненного майор и выпустил густую струю табачного дыма. – Отличник учебы, прибыл к нам из Ульяновского училища.
- Я тоже Ульяновское закончил, - широко улыбнулся невысокий крепыш с орденом Красной Звезды на гимнастерке. – Старший лейтенант Кнутов Алексей, комроты-два. А Шуров Петр Евдокимович генерал-майора получил, когда я выпускался он комбригом ходил?
- Сейчас училищем полковник Шабалин командует, а Шурова в прошлом году в Москву перевели, но генерал-майора танковых войск ему объявили.
- Гвоздицкий Антон Федосеевич, заместитель командира батальона.
- Глотов Семен Аркадьевич, старший адъютант.
- Зельман Яков Абрамович, - комиссар свою должность не назвал, но и так понятно.
- Ломако Вениамин Арнольдович, командир первой роты, - высокий русоволосый старший лейтенант руку для пожатия не протянул, ограничился небрежным кивком, его серые глаза смотрели холодно и оценивающе, даже немного неприязненно.
- Бойчук Петр, командир третьей роты, - капитан внешне напоминал Кнутова, такой же широкоплечий и мускулистый, только увеличенный в размерах примерно на треть, руку Андрею жамкнул от души, не прожал и довольно осклабился. – Во, наш человек!
При этих словах Ломако поморщился:
- Похоже, Петя, ты себе еще одного товарища по штанге и гирям нашел.
- Да уж на тебя надежды нет, - не остался в долгу здоровяк.
На лице Вениамина было явно написано, что он интеллектом берет, но вслух комроты-1 этого не сказал, лишь пожал плечами, мол, не больно и надо, а комбат хмыкнул:
- Ну, раз познакомились, то решение мое будет такое, лейтенант Воронцов идет в первую роту командиром третьего взвода, туда сводим все танки с прицелами ТОС-1, которые не разукомплектованы.
- Так у нас их девять штук, не жирновато для взвода? – удивился Гвоздицкий.
- Из них дай бог половину оживить удастся, - махнул рукой адъютант. – По механической части туда-сюда, а вот прицелы точно далеко не все в рабочем состоянии. Меня другое заботит, помощи нам не будет, зампотеха нового до сих пор не прислали, обещают в конце месяца, а специалиста по этим ТОСам вообще неизвестно где искать, в дивизии его точно нет, подозреваю, что и в корпусе тоже.
- Я разберусь, - пообещал Андрей. – У меня неплохая техническая подготовка, по крайней мере, попробовать стОит.
Бандурко кивнул, но заместитель не сдавался:
- Ну а экипажи откуда возьмем?
Адъютант хмыкнул:
- А то ты не знаешь, сколько у нас безлошадных? Уж на три-четыре машины людей найдем, я уверен, больше не понадобится, и вообще, нам новую технику обещали, чего с этим старьем возиться?
- Потому, что другого нет, - неожиданно угрюмо бросил майор. – Когда там новые машины придут, да сколько осваивать их будем. В Европе, между прочим, война идет…
Командиры переглянулись, потом комиссар недовольно заметил:
- Что-то я тебя, Максим Артемович, не пойму, позавчера выговаривал Алексею, когда он про войну заикнулся, а сегодня сам. Нам же четко разъяснили, не будет войны, договор с немцами подписан, вот и мы здесь стоим, а не на старой границе.
Командир батальона недовольно пожал плечами:
- Я и не говорю, что война будет, но ухо востро надо держать, а у нас часть танков вообще с места не сдвинуть, а большинство остальных много ли наездит после очередного капремонта? Работать надо с матчастью, товарищи командиры, а не ждать новые машины.
- Так нет же помпотеха… - начал было Ломако, но Бандурко зло махнул рукой:
- Нет, так будет, что теперь, технику только красить остается? Все, кончен разговор, а кого вы Воронцову выделили, я лично проверю!
Тем временем личный состав батальона построился перед танковым парком и майор представил нового командира третьего взвода первой роты, особо отметив, что ему поставлена задача оживить машины со стабилизированными прицелами и поставить их на ход. Особого энтузиазма это заявление у большинства людей в строю не вызвало, но несколько человек с улыбкой переглянулись, что внушало Андрею осторожный оптимизм. В том, что ему удастся разобраться с этими «хитрыми» прицелами он нисколько не сомневался, подготовка в прошлой жизни у него была очень хорошей. Помимо того, что с детства любил копаться в технике, так и в электронике неплохо соображал, не во всем и не особенно глубоко, но для нынешнего уровня получше некоторых инженеров будет, наверное. Имелся у Андрея в школе друг, еще с детского сада знакомый, Пашка Шилов, так его отец как раз радиоэлетронщиком был, на досуге старые телевизоры, усилители, радиоприемники ремонтировал, которые ему соседские старики несли, а попутно и сыну с приятелем объяснял что и как. Есть такие мужчины, вокруг которых постоянно вьются дети и всякая живность, эти прекрасно чувствуют, кто к ним по-доброму относится, не обманешь, вот и Пал Палыч Шилов из таких, у них в семье все мужики Пал Палычи, традиция такая, Пашка тоже Павел Павлович, из шаблона не выпал. С дядей Пашей было интересно, рассказывал он доходчиво, паяльник мог в руки дать, с ним друзья сами светомузыку собрали, в системах зажигания копались, заимев серьезный авторитет у соседских парней, владельцев скутеров и мотоциклов. По окончании школы Пашка тоже хотел в военный институт поступать, правда, не командный, а инженерный, по здоровью не прошел, расстраивался страшно, но тут уж ничего не поделаешь. Когда Андрей учился в КВТКУ, он получил специальность «Управление персоналом», о чем очень жалел, ведь психология и педагогика дело хорошее, но раньше, говорят, давали «Инженера по ремонту и эксплуатации колесной и гусеничной техники», вот ему бы это больше подошло. Впрочем, знание материальной части требовалось и от командира танкового подразделения Российской Армии, а с учетом полученных еще на гражданке знаний и навыков и живого интереса к своему делу матчасть он знал вполне на уровне, она куда сложнее современной будет.
Воронцов задумался и часть зажигательной речи комбата пропустил мимо ушей, уловив лишь команду «Разойдись», Ломако с кислой миной сделал знак следовать за ним и направился в дальний конец парка, где стояли машины взвода.
- Вот они, красавцы, - старший лейтенант не без ехидства указал на отдельную группу танков, расположенную на небольшом удалении от остальных. – Технари и экипажи подойдут после завтрака.
Посчитав свою миссию законченной, комроты ушел, а Андрей принялся осматривать теперь уже его технику. Цилиндрические башни, характерные для машин образца 1933 года, два танка с поручневыми антеннами, следовательно, с радиостанциями, радийные, как сейчас говорят, один из них лейтенант решил взять себе, пожалев, что управлять взводом в бою без связи будет затруднительно. Долго любоваться вверенными машинами в одиночестве не пришлось, подошли одиннадцать бойцов, восемь членов экипажей, орудийный мастер и командир ремонтного отделения со слесарем-монтажником, представились. Следом пришел Кнутов, глянул на людей, улыбнулся:
- Хорошие ребята, из-под палки работать не станут, а в свой экипаж советую взять мехводом сержанта Трудного, башнером Прокопчука.
- Спасибо!
- Ты завтракал?
- Нет, не освоился еще с домашним хозяйством.
- Тогда пошли со мной, а вы, орлы, пока ревизию матчасти сделайте, вернется взводный, доложите.
Холостым командирам, которых в батальоне большинство, не возбранялось принимать пищу с личным составом, отдельно для них не готовили, но кормили, как убедился Андрей, весьма прилично, по крайней мере, не хуже, чем в училище, так что его все устраивало. Отведав гречневой каши с мясом и отполировав чаем, лейтенант направился обратно к своей технике, пора было залезть внутрь смешной коробочки под названием Т-26 и потрогать все своими руками. Безусловным плюсом оказалось наличие очень толкового описания прицела ТОС-1, явно рассчитанного на человека с семилеткой, а не с высшим образованием, но вот состояние механической части удручало, похоже, что информация о невысокой квалификации технарей в РККА имели под собой реальную почву. По мнению Воронцова двигатели и трансмиссии некоторых танков были запороты именно из-за плохого обслуживания и настройки, а не конструктивных изъянов, и сделать с этим действительно ничего не получится, с запчастями к старым моделям просто беда. До обеда ползали по технике, прикидывая, как из конструктора «девять Т-26» собрать несколько рабочих машин, получалось, что адъютант батальона оказался прав, оживить удастся не более четырех, зато достаточно быстро. Бензиновый карбюраторный двигатель «ГАЗ Т-26» имел объем, которому позавидовал бы даже американский джип, 6,6 литра, но выдавал всего лишь немногим более 90 лошадиных сил, моторесурс у имеющихся экземпляров на глаз оценить трудно, но Андрей посчитал, что те четыре, которые его ребята будут оживлять, на первом же марше не сдохнут, сержант – командир ремонтного отделения был с ним полностью согласен. А вот с радиосвязью нарисовался полный облом, на одном из танков радиостанции не оказалось совсем, на втором от нее почти ничего не осталось, корпус с крошевом из деталей внутри, лейтенант тут же распорядился снять поручневые антенны, толку нет, только демаскируют.
После обеда Андрей копался в двигателе своей машины, но сумел добиться его нормальной работы, а после ужина, разобравшись в несложной конструкции, принялся регулировать остальные, сразу же заслужив уважение со стороны не только экипажей, но и технарей.
- А вы здорово в технике разбираетесь, товарищ лейтенант, - восхитился командир ремонтного отделения. – Неужели действительно на БТ учились и Т-26 раньше не видели?
Говорить о том, что движок того же ВАЗ-2106 по сравнению с «ГАЗ Т-26» сложнее на несколько порядков Воронцов не стал, лишь скупо улыбнулся:
- Правда, но сложного тут ничего нет, если понять, что как устроено.
- И объясняете вы толково, - уважительно сказал Трудный, которого по совету Кнутова Андрей назначил механиком-водителем своего танка. – Товарищ Ломако если задание даст, никогда не говорит, почему надо сделать так, а не иначе.
Все танкисты оказались старше своего командира, на вид лет двадцати трех-двадцати пяти, только образование подкачало, но Воронцов подумал, что если с ними систематически заниматься, толк будет, жаль, что времени не осталось, через четыре дня закончится мирная жизнь.
Гремя огнем, сверкая блеском стали...
Сообщений 11 страница 20 из 1481
Поделиться1110-09-2021 20:43:54
Поделиться1210-09-2021 20:45:17
Новый вариант:
Пролог
Бывают в жизни ситуации, когда можно сколько угодно орать, можно материться, только ничего уже не изменишь, вот и Андрей не стал, только молча стиснул зубы. Ситуация складывалась… если попросту, то архихреновая, против его старого почти как экскременты мамонта Т-62 взвод турецких Леопард2А4, перевес просто фатальный, да еще пехота со своими плюшками в развалинах располагается. Ситуация усугублялась тем, что весь остальной экипаж был сирийским, ребята неплохие, не трусы, но до настоящей выучки им еще работать и работать, если, конечно, доживут, а пока в этом имеются большие сомнения. И просто отступить нельзя, ведь сам полез, чтобы дать время на эвакуацию раненых. Впрочем, рано похоронные марши играть, гвардии капитан Воронцов тоже не пальцем делан, умеет головой работать, сейчас кое-кто узнает, почему гансы русских боялись. Приборы у противника на порядок лучше, но их возможности Андрею неплохо известны, район тоже хорошо изучен, поэтому схема боя быстро выстроилась в голове. Старый советский «середнячок», модернизированный в 2005-м, когда его командир еще в школе учился, существенно уступал Леопарду в тяговооруженности, но был существенно уже и ниже, что в населенном пункте дает некоторое преимущество, им Воронцов и воспользовался. Повинуясь его командам, мехвод направил машину за горящие развалины и неприятельские танкисты их потеряли, а капитан сменил направление движения и вывел свой Т-62 им во фланг. Мазать было никак нельзя, поэтому Андрей стрелял сам, у местных пока квалификация не та, не доросли еще ребятки, хотя и стараются. Пробить творение сумрачного тевтонского гения в лоб из 115-мм пушки не получится, а вот в борт почти под прямым углом шансов нет уже у противника, подкалиберный снаряд вошел в корпус под середину башни, но любоваться произведенным эффектом некогда, и Т-62 снова нырнул за стену большого здания. Сирийцы восторженно завопили, Воронцов хищно усмехнулся, его тоже начал накрывать азарт боя. Вообще-то, его всегда считали человеком хладнокровным и малоэмоциональным, но когда тебе всего двадцать семь и идет игра не на жизнь, а на смерть, трудно сохранить ледяное спокойствие. Турок удалось обмануть еще раз, Андрей увел танк в противоположную сторону и снова подловил противника, подставившего ему борт, но бесконечно это продолжаться не могло, подтянулась, наконец, пехота, а небе наверняка вот-вот появится беспилотник, если уже не передает картинку на их тактические планшеты.
Первая кумулятивная граната вывела из строя двигатель, самое время было покинуть машину, но противник такого шанса не дал, капитан не успел подать команду, как последовало попадание в башню, затем еще одно. Приложило основательно, Андрей отстраненно удивился, контроль над телом потерян полностью, он его совсем не чувствует, а мысли текут спокойно, будто все происходит не с ним, а в каком-то кино или игре от первого лица. Судя по звенящей тишине, слух тоже выключило, не может быть так тихо, но оно и к лучшему, наверное, умереть в тишине лучше, чем под стоны умирающих или крики тяжелораненых.
«А ведь это конец, - вдруг понял капитан, но страха не было, голова продолжала работать холодно и размеренно, он даже рассмеялся бы, если мог. – Получите, уроды, 2:1 в мою пользу, я не выиграл, но точно не проиграл. Я вас неплохо изучил, с одним танком вместо трех вы вперед не пойдете, значит, всех раненых успеют эвакуировать, значит, все не зря, там и наших несколько имеется, им попадать вам в руки никак нельзя. И сделал я вас красиво, на старой машине, против более новых и навороченных!»
Это грело душу, Андрей подумал, что отец и дед гордились бы им. Хотя в семье Воронцовых к танковым войскам имели отношение целых четыре поколения мужчин, высоких званий никто не достиг. Прадед погиб в Великую Отечественную, провоевав всего полгода, дед дослужился до гвардии подполковника, отец попал под сокращение майором-инженером, он окончил не командное, а инженерное училище, но у младшего представителя рода еще недавно имелись все основания рассчитывать на более серьезный карьерный рост. После Казанского высшего танкового командного училища молодой лейтенант получил распределение в 12-й гвардейский танковый полк знаменитой 4-й гвардейской танковой Кантемировской дивизии, дослужился до заместителя командира батальона, после командировки в Сирию ему обещали направление в Общевойсковую академию Вооруженных Сил в Москву для подготовки на должность комбата.
Учеба всегда давалась ему легко, поэтому, наверное, даже в школе свободного времени хватало на многое, даже слишком. Крупным телосложением Андрей не отличался, рос худым и жилистым, поэтому мама в четыре года отдала его в секцию спортивной гимнастики, которой он отдал целых семь лет и в одиннадцать получил, как и предполагала программа обучения, первый взрослый разряд, но дальше заниматься отказался. Отец настаивать не стал, а вот мама расстроилась, она уже видела своего отпрыска звездой профессионального спорта, но тренер сумел ей объяснить, что высоких достижений ждать не стоит, ведь мальчик занимается без огонька, не отдается полностью, неинтересно ему, не его это, вот и все. Вышедший к тому времени на гражданку папа отвел сына к своему знакомому, который вел секцию рукопашного боя, небольшую, не столько для заработка, сколько для души. Тот за свою жизнь много чего попробовал, сначала самбо, потом увлекся каратэ, затем переключился на ушу, а по завершении личной карьеры вылепил свой стиль, в котором собрал все, что посчитал лучшим из известного ему.
- Моих учеников на улице никогда не били!
Эти слова нового тренера Андрей запомнил, они и определили смысл занятий, поскольку в соревнованиях он участвовал редко и к высоким достижениям не стремился, хотя и ходил в лучших учениках. Не последнюю, а может и решающую роль сыграла гимнастическая подготовка, все-таки растяжка и вестибулярный аппарат у него были всем на зависть. В школе же Андрей больше любил точные науки, в военном училище это очень даже пригодилось, а еще он удивлял сокурсников и преподавателей способностью практически мгновенно определять расстояние до цели и упреждение, лучше него на курсе никто не стрелял. Вообще, возиться с техникой ему нравилось, в двенадцать лет своими руками перебрал старый «Минск» и все лето с удовольствием на нем катался, в четырнадцать помог отцу отремонтировать дедовский «Урал», в пятнадцать втроем вместе с дедом привели в порядок его древнюю «шестерку». Старшее поколение радовалось, что у Андрюши руки из нужного места растут, сейчас у молодого поколения это не так часто встречается, к сожалению.
После училища военная карьера складывалась удачно, командование ценило смышленого и рукастого офицера, на роту его назначили раньше всех однокурсников, а всего через пять лет и замкомбата стал. Предложение поехать в Сирию военным советником Андрей принял сразу, давно был морально готов и дело вовсе не в деньгах, а в принципе, к тому же это можно считать признанием его высокого уровня профессионализма, рохлям и неумехам тут делать нечего. Вот только все это теперь можно считать в прошлом, родителей, конечно, жаль, но у него еще и замужняя старшая сестра имеется, отпрысков уже двое, вроде даже за третьим собираются. Воронцов мысленно усмехнулся, подумав, что в плане военной карьеры у них в семье от поколения к поколению все хуже и хуже, дед подполковник, отец майор, он вот только до капитана дорос, но на нем эта порочная практика должна завершиться, жениться не успел, детей нет. Все это промелькнуло в голове за считанные секунды, затем в танк попала ракета из противотанкового комплекса «Эрикс» и мир для Андрея погрузился во тьму.
Поделиться1310-09-2021 21:16:17
по логике заместитель
- Гвоздицкий Антон Федосеевич, заместитель командира батальона.
Не было тогда заместителей, только помощники командиров.
http://rkka.ru/org/str/05-71.xls
заместители появились в конце 1941го
Поделиться1410-09-2021 21:33:29
Алксей
Взрыл инет, ссылки на штаты есть, но их самих так и не нашел. И по более поздним штатам по технике и хозчасти помощники, в структуре танкового батальона по штату №010/302 от 28 ноября 1941 уже есть зам по строевой, более раннего штата пока не нашел, похоже такой должности просто не имелось.
Продолжу искать, спасибо!
Поделиться1612-09-2021 19:09:56
Алксей
Убрал из текста упоминание о заместителе командира батальона, так будет правильнее.
Игорь, бритвы были, а вот с лезвиями к ним проблема, так что пусть ГГ опасной бреется. У меня в свое время два станка было, обычный и косой, но косым бриться с новым лезвием трудно, велика вероятность порезаться, вот как затупится, самое то.
Поделиться1712-09-2021 19:13:04
Глава 1.1 (окончание)
Командиры вновь встретились за ужином, на этот раз собрались еще и все командиры взводов, с утра ходившие в полк на политзанятия, так что Воронцов познакомился со всеми сослуживцами. Андрей доложил комбату о проделанной работе и планах на следующий день, майор широко улыбнулся:
- Похоже, мы в тебе не ошиблись, резво за дело взялся.
- Ну да, молодец, - кивнул Глотов. – Раз уж у нас пополнение, то и график дежурств надо пересмотреть, нечего рассусоливать. Заступишь с двадцать первого на двадцать второе дежурным по полку, запомнил?
- Есть.
«А вот это удача! – подумал Воронцов. – Неизвестно как тут все обернется, а у меня будет возможность вывести полк из военного городка заранее, то, что Кошарку будут бомбить нет никакого сомнения.»
- Да, у тебя ведь оружия нет, - вдруг вспомнил майор. – У нас с этим плохо, не все имеют, но я договорился, так что завтра с утра зайдешь к начальнику артснабжения, но сначала к начвещу, он кобуру и прочую хурду выдаст. Спросишь у штаба полка, там укажут, куда идти, объяснять долго.
- Товарищ Воронцов, вы комсомолец? – подключился Зельман.
В ВКП(б) лейтенант вступил незадолго до выпуска, он к этому относился серьезно, а в прошлой жизни был только рад, что армия вне политики и ни в какие партии вступать даже не думал. Узнал, что его новый сослуживец коммунист, комиссар заметно оживился:
- Что же вы сразу не сказали, впрочем, я и не спрашивал. Вот что, у меня будет к вам партийное поручение, необходимо сделать доклад о ходе выполнения 3-го пятилетнего плана развития народного хозяйства, с материалами я помогу, в понедельник принесу, но торопиться не будем, неделя на подготовку у вас есть.
Молодой человек прекрасно понимал, что через неделю всем будет не до этого доклада, поэтому согласился и дал Зельману переписать данные своего партбилета в толстый блокнот. После ужина командиры снова отправились по подразделениям, Андрей проконтролировал снятие антенн и остатков радиостанции со своего танка и на этом решил первый рабочий день завершить, для начала более чем достаточно. На выходе из парка лейтенант встретил командира третьей роты, тот тоже шел домой.
- Ну ты молоток, хорошо в технике соображаешь! – Бойчук уважительно покачал головой. – А где ты так в движках и трансмиссии двадцать шестых разбираться насобачился, в Ульяновске, вроде, на БТ учат?
- Так ничего сложного нет, к тому же надо было просто карбюраторы и зажигание нормально отрегулировать, я же не волшебник, убитые двигатели без запчастей оживить не могу.
- Просто… хм-м, просто… Многим это слишком сложно оказалось. Ладно, бывай!
Танкисты уже подошли к общежитию комсостава, Бойчук жил на первом этаже, он снова жамкнул лейтенанту руку, шагнул с лестничной клетки в коридор и крикнул:
- Встречай, жена, я вернулся!
Одна из дверей открылась, оттуда выскочила невысокого роста кругленькая молодая женщина в халате и бросилась ему на шею, капитан подхватил ее на руки и вошел в свою комнату, Андрей невольно улыбнулся. В коридоре второго этажа ему снова встретилась Елена, она, видимо, развесила белье на чердаке, поскольку возвращалась с пустым тазом и связкой прищепок на шее.
- Привет, Андрей, как первый день службы на новом месте прошел?
- Добрый вечер, нормально, со всеми познакомился.
- Ага, это медведь Петя Бойко на первом этаже ревел, вся округа, наверное, слышала. Тебя к нему в роту определили?
- Нет, в первую, к Ломако.
Молодая женщина нахмурилась:
- Вон как… Ты будь с ним поаккуратнее, скользкий он человек, мутный какой-то, взводные от него стонут.
Воронцов легкомысленно пожал плечами:
- Я работы не боюсь, комбат мной пока доволен, похвалил сегодня.
- Тогда тем более!
- Спасибо, Лена, я учту.
После возни с техникой требовалось привести форму в порядок, бойцы дали ему, конечно, подменный комбез, но надо бы и свой иметь, впрочем, завтра обещали выдать. Андрей почистился, повесил форму на вешалку и улегся в кровать, но сон пришел не сразу, лезли в голову всякие мысли, часть из них была о скором начале войны, часть о нынешних сослуживцах. Воронцов еще раз погонял идею «попророчествовать» о будущих проблемах, но вскоре окончательно от этой мысли отказался. Во-первых, остаться неизвестным проблематично, а это однозначно принесет великие проблемы, к тому же с конкретикой у него плохо. Во-вторых, ни к чему это не приведет, попади он в это время несколько лет назад, можно было бы попробовать подкорректировать, например, конструкцию того же Т-34, предложить усовершенствование управления войсками, да много чего еще, а сейчас поздно метаться и пить боржоми. Исполнять свой долг гвардии капитана, отставить, лейтенанта танковых войск Воронцова учить не надо, своей прошлой жизнью он это доказал, и то что он на восемьдесят лет назад перенесся каким-то непонятным образом от Присяги его не освобождает, название изменилось, но Родина та же. Как такое оказалось возможным, Андрей тоже решил голову не ломать, все равно без толку, а вот что он собой сейчас представляет как личность, вопрос интересный, от лейтенанта остались воспоминания и моторные навыки, это понятно, а все остальное? Кто он сейчас, два в одном флаконе, в смысле теле? Если бы в голове два голоса друг с другом разговаривали, он бы, наверное, с ума сошел, так ведь нет, и дискомфорта внутреннего тоже не имеется.
«Вот и поразмышлял, ни к чему прийти не могу! А с другой стороны, какая разница, ведь никакого раздвоения личности у меня нет, кто куда встроился, перемешался или еще что. И вообще, не об этом сейчас думать надо, война на носу, а у меня матчасть не в порядке и личный состав не обучен толком с этими чертовыми прицелами обращаться! Ломко еще этот… Мутный, скользкий… Пожалуй так, но что-то Лена не договаривает, впрочем, через несколько дней бой все на свои места расставит.»
С этой мыслью молодой человек и заснул, все-таки устал за день прилично.
Утро 20-го июня началось как обычно, с пробежки и упражнений на перекладине и брусьях, причем Андрей с удивлением обнаружил, что получается у него получше, чем вчера, словно новое тело адаптируется к его мышечной памяти из прошлой жизни. На разводе комбат снова отправил его заниматься с техникой, выделив еще один экипаж, по всему выходило, что оживить удастся четыре танка, но сначала предстояло получить оружие. Вещевой склад нашелся быстро, не так уж далеко он находился от штаба полка, дорогу там указывать не стали, дали бойца в провожатые. Разбитной старшина средних лет, на вид жучила еще тот, вручил новенькую кобуру и походное снаряжение, включая полевую сумку, но дал еще и палетку для карт, противогаз, комбинезон, причем не темно-синий, а серый, летние кожаный танковый шлем и перчатки с крагами, защитные очки, компас Адрианова и бинокль, тоже все совершенно новое. От обилия вещей Воронцов немного растерялся, он рассчитывал получить гораздо меньше, но тыловик расщедрился на холщовый мешок, куда все прекрасно поместилось. В службе артснабжения выдали наган, хотя Андрей предпочел бы ТТ.
- А как вы из него через амбразуру стрелять будете? – удивился техник-интендант 2-го ранга. – Да и нет больше ничего, у нас не все командиры личное оружие имеют, товарищ Бандурко специально для вас раздобыл. Так что, брать не будете?
- Где расписаться? – недовольно ответил лейтенант, справедливо рассудив, что револьвер лучше, чем ничего, а останется жив, так и трофеем разживется.
Теперь можно и прицелами заняться, к чему Андрей приступил с интересом, очень хотелось посмотреть на этот хитрый ТОС-1, который оказался слишком сложным для освоения малограмотными наводчиками, так ему рассказывали в КВКТУ. Как и предполагал Воронцов, ничего особо мудреного в нем не было, гироскопическое устройство стабилизировало нижнюю призму прицела ТОП, оживить четыре устройства, имея девять на запчасти, удалось за полдня, оставшееся время лейтенант потратил на объяснение принципов работы с ним. Обращаться с трехкнопочным пультом, устраняющим уход гироскопа, отдельно вправо, влево и по вертикали, оказалось действительно неудобно, но к вечеру танкисты принялись уверять своего командира взвода, что теорию усвоили, осталось закрепить на практике. Комбат сам пришел перед ужином, полазал по машинам, поговорил с бойцами и разрешил на следующий день выезд на стрельбище, заодно и матчасть можно будет проверить небольшим маршем, но вернуться следовало не позже 16 часов, поскольку Андрею необходимо заступать на дежурство.
Чтобы все успеть и иметь запас на непредвиденные обстоятельства, из расположения Воронцов вывел взвод уже в 6 утра, но все прошло как по маслу, техника не подвела, у наводчиков дела шли похуже, но ребята опытные, оптическая часть прицела как у известного им телескопического ТОП, так что с грехом пополам азы освоили. По прикидкам Андрея мирного времени оставалось часов четырнадцать, а в бою эти самовары долго не проживут, особенно если на них в лобовую атаку ходить. Обед на полигон привезли на полуторке, на ней же приехал старший адъютант, поговорил с бойцами, потом подошел к лейтенанту.
- Прямо на ходу подметки рвешь, усердие похвальное, но какое-то показное.
- Это упрек?
- Пока нет.
- Тогда у меня вопрос. Ни на одном танке взвода нет радиостанции, как командир роты будет управлять подразделением в бою? Про свои возможности я скромно умалчиваю.
- Самый умный? - прищурился Глотов. – Думаешь, никто без тебя не догадался?
- Связь – основа управления, нет связи, нет управления, вот я и интересуюсь.
- Интересуется он! Антенны зачем с танков снял?
- Какой в них смысл, радиостанций нет не будет, а в бою это прекрасный демаскирующий признак, противник будет стараться выбить в первую очередь танки с антеннами.
- Да о каком бое речь?
Андрей не удержался, хмыкнул:
- А давайте завтра это обсудим.
- Завтра воскресенье, а вот в понедельник будет с тобой серьезный разговор. Похоже, прав Ломако, мутный ты какой-то, вроде, грамотный специалист, но нам всем этим будто в нос тычешь, показуху устроил.
- И за что вы меня песочить станете, за то, что быстро танки на ход поставил? Так ничего сложного в этом не было, достаточно иметь желание и знать материальную часть.
- Вот-вот, и я об этом! Смотри, Воронцов, карьеризм сам по себе неплох, но ты уж больно резко стартовал.
Капитан повернулся и не прощаясь пошел к грузовику, водитель уже погрузил в кузов пустые термосы и ожидал старшего адъютанта батальона. Когда полуторка отъехала, танкисты подошли к своему командиру и сержант Трудный, немного смущаясь, произнес:
- Товарищ лейтенант, такое дело… в голову не берите, вы все правильно делаете, объясняете толково, сами работы не чураетесь и результат есть! Мы с ребятами нисколько не жалеем, что к вам во взвод попали, хотя и работать много приходится. Зато мы столько нового узнали, сколько за весь прошлый год службы не видали.
Андрей улыбнулся:
- Вот и хорошо, что не жалеете, в бою это вам может жизнь сохранить. А вы знаете, что от квалификации механика-водителя очень многое зависит? Я читал, что после войны с Францией выяснили, что даже за счет лучшей подготовки мехводов шансы выжить увеличиваются в несколько раз! А если весь экипаж умеет воевать, тем более, броня любит сильных!
Танкисты закивали, мысль была понятной, а Прокопчук заметил:
- Ну, до вас нам еще далеко, стреляете вы просто загляденье, но все будут стараться. А вы правда думаете, что с немцами война будет?
- Будет! Дело политиков ее начало оттянуть, а наше готовиться. Ладно, сейчас чистим орудия и идем обратно, порядок следования в колонне прежний.
То, о чем говорил сейчас Воронцов, он узнал в прошлой жизни, причем речь шла не о войне во Франции, а о Великой Отечественной, но от этого мысль менее справедливой не стала. И то, что у своих подчиненных он всего за пару дней сумел завоевать неплохой авторитет, увеличивало шанс выжить в первые, самые трудные дни. Хотя, на войне все дни трудные, после приграничных сражений до Москвы пятиться придется, а потом обратно землю толкать, до самого Берлина, идея расписаться на Рейхстаге пришлась Андрею по душе, очень хотелось бы дожить до этого.
До расположения батальона третий взвод первой роты добрался без проблем, командиры в субботний вечер задерживаться на службе допоздна не стали, сразу после ужина убыли по домам, делясь планами на воскресенье. Последним уходил комиссар, он задержался около стоящего у здания штаба полка Воронцова, несколько мгновений о чем-то размышлял, потом вдруг сказал:
- Слышал, что Глотов вами недоволен, считает, что вы противопоставляете себя командиру роты, показухой занимаетесь, так вот, я с ним категорически не согласен! На мою поддержку можете рассчитывать, если не станете явно конфликтовать с Ломако, учитесь находить общий язык с коллегами, это пойдет только на пользу, ведь мы все одно дело делаем.
Андрей вздохнул:
- Они меня еще и перестраховщиком и паникером считают, но самое ближайшее время все на свои места расставит.
Зельман покачал головой:
- Не будьте столь пессимистичны, спокойного дежурства.
После вечерней поверки и команды «Отбой» Воронцов снова вышел на улицу и посмотрел на быстро темнеющее небо. Самая короткая ночь, самый длинный день… Первый, самый длинный день Великой Войны, скоро всю страну пронзит судорога боли и будет корчить и мять долгих три года, десять месяцев и восемнадцать дней, так еще в школе учили. И он, гвардии капитан Воронцов, оказался на ее пороге… Тут Андрей подумал, что об этом надо забыть, здесь он лейтенант РККА и возврата к прежней жизни уже не будет. У всех людей в Советском Союзе одна черта, 22 июня, у него две, еще и 18-е, отделяющее одну жизнь от другой. На небе все ярче загорались звезды, вечер был тих и благостен, что у Воронцова заныло сердце. Книг про войну он прочитал немало, но одно дело понимать умом, а вот быть непосредственным участником событий, ощущать всем сердцем, всей душой другое, совсем другое.
После проверки несения службы караулом и дежурными по подразделениям Андрей сделал записи в журнал и снова взглянул на часы, уже начало третьего, через пару часов начнется. Воронцов повернулся к дежурному по штабу полка, в миру командиру взвода связи второго батальона:
- Товарищ младший лейтенант, проверьте связь со штабом дивизии.
Тот недоуменно посмотрел на Андрея, но указание выполнил и через несколько минут расстроенно доложил:
- Связи нет, похоже, обрыв на линии, сейчас пошлю двоих из телефонно-кабельной группы.
То, что это никакой не обрыв, Воронцов не сомневался, перерезать линию легко, немцы таким образом сразу лишили части РККА в приграничных районах управления.
- Отставить, уже нет смысла. Караул – В РУЖЬЕ! Боевая тревога! Команда в батальоны – приготовиться к выдвижению в район рассредоточения! Доклад о готовности через пятнадцать минут. Посыльных к командирам подразделений.
- Товарищ лейтенант, что вы делаете?!
- Выполнять!!
От окрика Воронцова младший лейтенант аж подпрыгнул, затем все забегали, а еще через пятнадцать минут раздались звуки запускаемых танковых двигателей. Полк вышел из расположения еще до прибытия большинства командиров батальонов и рот, а те не сразу разобрались, что команда из дивизии не поступала, они не могли и представить себе, что весь этот ночной кавардак всего лишь самоуправство лейтенанта-взводного. Когда взбешенный Танасчишин нашел, наконец, виновника торжества, то не успел даже ничего сказать, Андрей молча ткнул пальцем в небо, оно уже начало гудеть от звуков сотен авиационных моторов. Смолкли голоса, танкисты оглядывались кругом, вслушивались в гул, который, казалось, накрыл собой всю округу, а когда самолеты второй волны принялись бомбить Кошарку, комполка саданул кулаком по броне своего танка, потом шумно выдохнул, повернулся к Воронцову и кивнул:
- Молодец, лейтенант!
Поделиться1812-09-2021 19:41:51
Узнал, что его новый сослуживец коммунист, комиссар заметно оживился:
Вообще-то ГГ должен был сам доложить, по прибытию.
Поделиться1912-09-2021 20:16:03
Игорь К.
Если бы приехал лейтенант Воронцов без всякого "подселения", то да, а капитан Воронцов совершенно аполитичен, как и завещано нам всем, кто погоны носит. С другой стороны, он доложился на второй день, так что почти сразу. Возможно, стоит это отметить в тексте. Спасибо.
Поделиться2012-09-2021 20:18:17
Вообще-то ГГ должен был сам доложить, по прибытию.
Не просто доложить, а встать на учет. Т.е. и учетную карточку представить, и партбилет предъявить. Вот характеристику по партийной линии в прежней ячейке могли и в руки дать, и почтой отправить.
О пока читал-писал и ответ появился.
Если бы приехал лейтенант Воронцов без всякого "подселения", то да, а капитан Воронцов совершенно аполитичен, как и завещано нам всем, кто погоны носит. С другой стороны, он доложился на второй день, так что почти сразу. Возможно, стоит это отметить в тексте. Спасибо.
Ну тогда, и реакция, и отношение политрука будут другими, не "сам забыл сказать", а минимум замечание за нарушение уставной дисциплины (хотя бы устно), то бишь или пожурить, или наказать.
Отредактировано Andmat (12-09-2021 20:22:35)