Глава 1.3 (продолжение)
Сам лейтенант, выбираясь из танка, не забыл захватить трофейный МР40, да и пистолеты теперь были у всех членов экипажа. Трудный не стал доставать из кобуры свой Парабеллум, он пристроился рядом с ящиком немецких гранат, Андрей вчера показал как с ними обращаться. Артподготовка закончилась, снова поднялась вражеская пехота, и лейтенант вскоре потерял счет времени. Когда отбили эту атаку, и стрельба утихла, Воронцов отполз в тыл, чтобы выяснить, какие потери понес его отряд. Оказалось, что он лишился половины пехоты, четырех 76-мм пушек из пяти, обеих 37-мм зениток, всех противотанковых орудий и последнего танка. На этот раз немцы взяли паузу подольше, чтобы оттащить подбитую бронетехнику, мешающую продвижению, препятствовать этому, к сожалению, было уже нечем. Через полчаса они снова рванулись вперед, не обращая внимания на жидкий заградительный огонь из одной Ф-22 и единственного уцелевшего миномета, зато напоролись на мины, до которых еще не добрались в предыдущих атаках. Боеприпасы, особенно патроны к трофейным пулеметам подходили к концу, но тут явно не тот случай, чтобы экономить, расстреляли почти все, едва не дошло до рукопашной, но гансы снова откатились назад и, похоже, все-таки сделали ставку на обходной маневр, а может просто решили дать себе короткий отдых. Андрей лично сделал десяток растяжек из оставшихся гранат Ф-1 и ровно в 22 часа отвел с позиции двадцать девять оставшихся в живых бойцов и командиров. Артобстрел и авианалеты существенно проредили имеющийся автотранспорт, но одна полуторка с М4 в кузове, четыре трофейных транспортера Kfz.70 и два мотоцикла уцелели, на них отряд и поехал в сторону Пружан. Из двадцати девяти человек не было ни одного, кто не получил хотя бы касательного ранения или легкой контузии, но тяжелых оказалось всего семеро, Андрей очень надеялся, что их удастся довезти до госпиталя. Из танкистов, кроме Воронцова, в живых осталось только пятеро, зато все могли воевать дальше, в том числе Трудный и Прокопчук. Сержант Новиков тоже сумел выбраться из разбитого танка, он единственный выжил из своего экипажа и сейчас ехал молча, переживая гибель товарищей. Лейтенант чувствовал себя не лучшим образом, накатила какая-то вязкая апатия, притупилось чувство времени, мысли стали тягучими, требовалось приложить усилие, чтобы они не путались. Остальные тоже сильно вымотались, к тому же, когда схлынула горячка боя, наступил неизбежный откат.
По мере приближения к Пружанам стало видно зарево от пожаров, послышались и звуки боя. Судя по всему, противник все-таки прорвался с севера и сейчас успешно выбивал остатки советских войск из городка. Навстречу колонне выскочил незнакомый капитан:
- Кто такие?
- Лейтенант Воронцов, 1-й батальон 30-го танкового полка. Где комдив?
- Давай прямо, там увидишь. Немцы далеко?
- Мы их в тридцати километрах задержали, но, сам понимаешь… Раненых где могу сдать?
- Да там и спросишь.
Бой шел примерно в километре, уже в самих Пружанах, вокруг метались люди, гражданские и в форме, иногда рвались снаряды, хорошо еще, что в темноте люфтваффе не работало. Комдива Андрей увидел около двухэтажного дома в центре городка, Богданов что-то объяснял двум командирам в шлемофонах, потом взмахом руки отпустил их.
- Товарищ полковник, группа задание выполнила, противник задержан до 22 часов. Доложил лейтенант Воронцов.
Смен Ильич окинул быстрым взглядом небольшую колонну, удовлетворенно кивнул:
- Молодец, лейтенант! Сам уцелел, трофеи привел и людей вывел!
- Далеко не всех, - вздохнул молодой человек. – Но ребята не зря погибли, потери противника семь танков и около двух рот пехоты, точнее сказать не могу. Ирония судьбы, имел танки со стабилизированными прицелами, а огонь велся с места…
Полковник кивнул и сквозь зубы произнес:
- Выбивают нас из Пружан. Твоих сколько?
- Со мной шесть, как раз на два экипажа.
- Принимай роту, своих пока в резерве держи, свободных машин нет. Задача – выдвинуться на северо-западную окраину, там твой батальон оборону занял, и задержать противника до полуночи, затем отходить в сторону Слуцка на Селец. Трофеи сдашь, себе разрешаю оставить один грузовик.
- Пехоту с собой возьму?
- Разрешаю, действуй!
Через пять минут семь танков, все, что осталось от роты Ломако, посадив на броню полтора десятка человек десанта, выдвинулись к дороге на Волковыск. Два неполных отделения в таком бою величина бесконечно малая, но семь пулеметных расчетов с MG34 уже дело другое. Патронов не так много, но и продержаться надо меньше часа, к тому же не требуется стоять стеной, можно маневрировать. Искать того, кто управляет боем, Андрей не стал, похоже, тут каждое небольшое подразделение действует по собственному разумению. Света от горящих строений было достаточно, чтобы разглядеть вражеских солдат и танки, медленно ползущие по улицам и огородам. Своим подчиненным Воронцов успел сказать, чтобы почаще меняли позиции и следили за перемещениями своих товарищей. Лейтенанту удалось удачно сманеврировать вдоль речки Мухи и ударить во фланг атакующим, что позволило не только выкосить из пулеметов поднявшуюся в атаку пехоту, но и уничтожить взвод тяжелых минометов, сильно досаждавших обороняющимся. При возвращении обратно на свои позиции потеряли два Т-26, но натиск врага ослаб, немцы откатились назад для перегруппировки.
- Я думал, пожгут нас к чертовой бабушке, а вон как вышло, - прохрипел башнер, Андрей даже не успел спросить, как его зовут.
Снаружи заколотили по броне, Воронцов высунулся и увидел Кнутова.
- О, Андрюха! А я думаю, кто такой шустрый нашелся, немцам во фланг заехал! Здорово!
- Привет, Леша!
- Хм, слушай, чего ты дальше не пошел?
- А смысл, у нас не КВ, сожгли бы в момент.
- Может, и не сожгли бы, темно, видно плохо.
- Это мне их видно плохо, а мои коробочки на фоне пожаров очень даже хорошо различимы. Опять же, сколько их там, хрен знает, даже двойка в нас дыр понаделает, да и противотанковую артиллерию развернуть плевое дело, перещелкают запросто.
- Пожалуй, ты прав. Сколько времени, я свои часы разбил?
- 23:50, через десять минут можно уходить. А кто тут главный?
- Был Бандурко, но его танк сгорел, я сам видел.
- А Ломако и Бойчук?
- Веню еще утром в тыл увезли, ранен, Петька на левом фланге ошивается. В других батальонах много командиров повыбило, а у нас-то еще ничего, всего одного ротного нет.
- Теперь есть.
- Хе-х, поздравляю. Эх, Андрюха, я такую кашу даже представить не мог… Авиация прямо головы поднять не дает, артиллерия долбит, в атаке жгут нас почем зря…
Капитан немного помолчал, потом тряхнул головой:
- Ладно, давай назад двигать, пока противник притих, приказано отступать на Селец. У тебя пять машин осталось? Это еще ничего, нас же за счет других батальонов пополнили, от них вообще мало что осталось, да и в 31-м полку такая же картина.
Воронцов местность не знал, снабдить его картой тоже не удосужились, хотя, скорее всего, возможности не было, поэтому остатки первой роты шли в середине колонны. В авангарде двигался Бойчук, а замыкал Кнутов, остатки пехоты сидели на броне, все изрядно вымотались, поэтому ехали молча, некоторые дремали. Андрея тоже стало накрывать, он хлопал себя по щекам, мотал головой, но помогало мало. Заметив это, башнер предложил:
- Да вы поспите, товарищ лейтенант, нам до Сельца таким манером еще часов шесть тащиться, дорога известная, а если что, сразу разбудим. Пока не рассветет, немец воевать не будет.
Андрей хотел было похрабриться, но чувствовал, что надолго его не хватит, надо и в самом деле хоть немного отключиться. Немцы наверняка поняли, что противник отходит, но преследовать по темноте не решились, вложили им неплохо, так что тоже излишне рисковать желания нет. Молодой человек пристроился поудобнее, чтобы поменьше мотало и тут же как в омут провалился, не слышал, как башнер сказал мехводу:
- А лейтенант-то с головой, Юра! Не трус, но людей беречь умеет, вот попались бы какому вчерашнему курсанту… Знаем таких, ура, на врага и все, понеслись к Богу в рай солдатские душеньки.
- Да этот сам только из училища, - пожал плечами Юрий. – Несколько дней назад приехал, точно тебе говорю!
- Хоть бы и так, все равно соображение имеет. Сам слышал, как его капитан спрашивал, чего мол, вперед не попер? А от отвечает, сожгли бы нас без пользы, поскольку на фоне пожаров немцы нас видят, а мы их нет, во как! Нет, Юрка, похоже, повезло нам с командиром, этот очертя голову воевать не станет.
Башнер разбудил Воронцова, когда уже совсем рассвело. Лейтенант протер глаза и с удивлением обнаружил майора Бандурко, встречающего своих подчиненных на окраине какого-то населенного пункта верхом на мотоцикле. Рядом с ним уже стоял Бойчук, Андрей тоже спрыгнул с брони и подошел к командиру. Максим Артемьевич был закопчен, обмундирование прожжено, голова и рука перевязаны, но, видимо, бодрость духа сохранил, поскольку виртуозно ругался. Из его многоэтажных конструкций стало понятно, что его, выбравшегося из горящего танка и контуженного уже на земле, без затей утащили в тыл и отправили в Селец, по дороге он благополучно очнулся и приказал везти себя обратно. Майор был очень недоволен, поскольку считал, что вполне мог воевать, не следовало торопиться и эвакуировать его.
- А тебя, значит, вместо Ломако поставили? – безо всякого перехода спросил комбат. – Смотри, война штука затейливая, можешь и на батальон заскочить, если немец не остановит, хе-хе.
Андрей заключил, что контузия бесследно не прошла, Петр тоже даже не улыбнулся, а майор увидел Кнутова и помахал ему рукой. Далее последовало удивление капитана и столь же емкая и цветистая, но короткая речь комбата, после чего Бандурко перешел к практической части:
- В общем так, братцы, противник давит со всех сторон и совершил успешный обходной маневр, поэтому нам приказано и отходить на Селец.
Майор достал из планкетки карту и показал маршрут движения.
- Перед уничтожением склада в Пружанах все залились под пробку, так что топлива хватит, тут километров семьдесят всего осталось.
Ротные кивнули.
- Товарищ майор, у меня карты нет, - Андрей постучал по пустой планкетке.
- У других тоже нет, - проворчал командир батальона.
- Не хватает карт, Андрюха, - хлопнул Воронцова по плечу капитан. – Будем по пачке «Беломора» ориентироваться.
- Поостри мне, - буркнул Бандурко. – По машинам!
Вскоре оживилась вражеская авиация, пришлось набрать интервалы, а где возможно съезжать с дороги на поля, благо почва твердая и танки не вязнут. Из прошлой жизни Андрей знал, что для люфтваффе сейчас имеется множество вкусных целей, остатки 30-й дивизии явно не в приоритете. Например, по шоссе Белосток-Волковыск-Слоним прорываются из Белостокского котла части 10-й армии, там места для маневра нет, единственная дорога, есть где разгуляться авиации. В батальоне осталось всего тринадцать исправных танков, в ходе налетов вышло из строя еще три, один был уничтожен близким разрывом бомбы вместе с экипажем, еще два сильно повреждены, но никто из танкистов не погиб. Одна машина принадлежала второй роте, остальные третьей, из подчиненных Воронцова никто не пострадал, что дало повод башнеру его танка, белорусу по имени Олесь, пуститься в рассуждения на эту тему. Пока не добрались до пункта назначения, люфты налетали три раза, в перерывах удалось даже перекусить, каждому экипажу передали по банке тушенки и полкраюхи хлеба, мало, но точно лучше, чем ничего. Пока мехвод Василь завтракал, Воронцов его сменил за рычагами, растянутая колонна шла со скоростью около 20 км/ч по достаточно ровной дороге, наблюдатели о появлении вражеских самолетов предупреждали заранее, поэтому лейтенант предался размышлениям.
Покрутив прошлый день в памяти, он пришел к выводу, что грубых ошибок не совершил, подвела вера в то, что его товарищи, командовавшие пехотой и артиллерией, так же обучены, как и он сам. А надо было сообразить, что они ориентируются на действующие боевые уставы, новых-то сейчас еще и в проекте нет. Впрочем, рассуждать о том, насколько лучше могли действовать на их месте его современники из прошлой жизни можно сколько угодно, все это компонент умозрительный, сейчас же следовало заняться насущным. Из семнадцати человек, взятых перед боем в Пружанах на броню, из городка выбрались тринадцать человек, бомбежки унесли жизни еще четверых, сильно посекло осколками. Километрах в десяти не доезжая Ивацевичей проехали небольшое кладбище брошенной техники, автомобили и мотоциклы, некоторые поврежденные, сгоревшие, некоторые на вид целые. Два Zündapp KS-600W очень походили на те, что Воронцов отдал по распоряжению командира дивизии, поэтому Андрей остановил роту и быстро их осмотрел, оказалось, трофеи просто бросили, даже немного топлива в баках осталось. По распоряжению лейтенанта в них залили по полведра бензина и мотоциклы заняли место в колонне, на них ехали оставшиеся в живых пехотинцы. Оживили также «ЗиС-5», заправив его, в хозяйстве пригодится.
После Ивацевичей наткнулись на очередные жертвы люфтваффе, два сгоревших ЗиСа и один просто поврежденный, у него в кузове под тентом оказались бочки с бензинов. Скорее всего, их отправили навстречу танкам для дозаправки, но вражеские летчики нашли их раньше. Мотор грузовика оказался разбит, в простреленной кабине следы крови, но водителя рядом не оказалось, то ли сам уполз, то ли кто-то подобрал, посмотрели в ближайших кустах, не нашли, поиски прекратили. Бензинового голода первый батальон пока не испытывал, но залились под завязку, как раз хватило, еще неизвестно, когда снова смогут заправить, а запас хода у Т-26 невелик, немногим более двухсот километров по шоссе.