Глава 1.8 (продолжение)
Знакомство с ротным хозяйством много времени не заняло, семь танков БТ-5, два взвода и командирская машина, все 1935 года выпуска, древние, но в неплохом состоянии, взводные уверяли, что двигатели после ремонта выработали не более половины моторесурса. Трансмиссия и ходовая также не дали повода подумать о скорой кончине. Сами по себе БТ-5 были достаточно простыми и надежными, но откровенно не радовало полное отсутствие радиосвязи, ни одна машина не являлась радийной, изменить это положение не представлялось возможным.
«Да, в бригаде у тебя все Т-34 с рациями шли, а вот попробуй повоюй как все, на танках с 13-мм броней и без связи! - расстроено подумал Андрей, но вслух, разумеется, ничего не сказал и кислую мину себе не позволил. – Кстати, по поводу Т-34...»
- Предыдущего командира перевели на роту средних танков, а разве они имеются? Я пока не заметил, - поинтересовался Воронцов у своих взводных
- Нет ни одного, - махнул рукой Соболь. – Тимофеев в разведке в плен попал, Запорожца комполка тоже к этому делу подтянет, командира разведроты Ваню Антоненко еще 19-го июля убили.
- А почему его прямо на разведроту не поставить? – удивился Андрей.
Взводный пожал плечами:
- Понятия не имею, есть какие-то соображения, видимо.
- У нас прошлый командир полка стал начальником штаба дивизии, а начштаба полка – командиром, - добавил Павлов. - 19-го многие погибли, военком, адъютант комполка, в нашей роте политрук и в третьей, взводные Вася Липовой, Федя Нейман, Вася Омельченко и Саня Ткаченко.
- Еще Коля Рвачев.
- Колю позже, через неделю.
- Понятно, а помпотех в роте имеется? – прервал печальное перечисление Андрей.
- Да, Федор Черножук, он сейчас в Ярцево уехал, там технарей собрали, должен к вечеру вернуться.
Тут все забегали, комбат снова объявил, что немцы готовят химическое нападение и приказал получать газовые накидки. Воронцов прекрасно знал, что никакой химией противник баловаться не будет, он и противогаз свой давно посеял, поэтому спокойно взял пропитанный каким-то специальным составом текстильный балахон и закинул в свой танк, велев башнеру сунуть его под сиденье.
Командир батальона прошел по расположению, проверяя готовность людей к химической атаке, и обнаружил безмятежного Воронцова, копающегося в двигателе вместе с мехводом, лейтенант хотел проверить свечи.
- Противогаз твой где? – напустился Молев на нового подчиненного. – А накидка? Тут что, шутки тебе?!
- Товарищ капитан, не будет никакой химической атаки, ерунда это все!
- Самый умный? Еще раз спрашиваю, где противогаз?
- Да уж больше месяца как потерял. Федор Григорьевич, не станут немцы с отравой связываться, они сволочи, но не дураки. Накидка в моем танке, противогаза нет, через платочек подышу, если что.
Молев махнул рукой:
- Шутник хренов, бегом к начхиму полка, получить противогаз!
Пришлось Андрею идти и получать бесполезный девайс, пока ходил, проступило новое распоряжение о проведении практических занятий по строевой, огневой, тактической, химической, политической подготовке и связи. Постольку это дело спустили на ротных, Воронцов предпочел заняться тактикой, тратить время на малополезные в нынешней ситуации дела он не собирался. Нет, связь и огневая штука хорошая, но радиостанций просто нет, а практические стрельбы провести возможности не имеется, устройство же оружия его подчиненные знают неплохо, убедился во время знакомства.
Выкладки нового комроты взводные и командиры машин слушали с интересом, потом Соболь задумчиво произнес:
- Кажется, я начинаю понимать, почему мы такие потери понесли. Слушай, Андрей, а ты это все откуда знаешь, в училище такому не учили?
- Полтора месяца боев, от Пружан до Слуцка, потом Пинск, Кричев, Могилев…
Про командование батальоном и бригадой Воронцов говорить не стал, нечего неокрепшие умы смущать.
- В общем, было время и возможность поразмыслить, за противником понаблюдать. Вы тоже подключайтесь, думайте как взаимодействие с пехотой и артиллерией наладить. Если будем работать сами по себе, нас быстро раскатают.
Занимались все оставшееся время до отбоя с перерывом на ужин, Воронцова порадовало, что к его наставлениям подчиненные отнеслись серьезно, без скепсиса к такому же молодому как и они командиру. Помпотех появился, когда стали укладываться спать, обстоятельный разговор с ним Андрей отложил на следующий день. Черножук оказался таким же молодым человеком, как и оба взводных, появление нового ротного он воспринял спокойно, к тому же было заметно, что он сильно устал за день.
Утро принесло новый сюрприз, когда Воронцов вышел из палатки, то обнаружил стоящий у входа Zündapp KS-600W, один из тех, что захватили после ликвидации диверсантов. Дежурный пояснил, что на нем за час до подъема приехал один из особистов, приказал передать лейтенанту Воронцову, а уж он его прикатил к палатке роты.
- Ух ты, вот это аппарат! – восхитился Соболь. – А он чей, кто знает?
- Наш, немецкие диверсанты намедни поделились, - ответил Андрей, а в голове уже прокручивал возникшие при виде мотоцикла мысли.
Весь день 8 августа выдался пасмурный, дождливый, но это не помешало Воронцову все светлое время суток посвятить изучению прилегающей местности. Взял с собой обоих взводных, упаковал их в плащ-палатки, чтобы не вымокли, и объехал окрестности, сверяясь с картой, отмечая непроходимые и наоборот, удобные для прохождения техники места. Соболь и Павлов оказались ребятами вполне понятливыми, учили их основательно, Орловское бронетанковое училище имени М. В. Фрунзе организация серьезная. Прервались только на обед, а ужинать сели и около 22 часов перед самым отбоем. Дежурный по столовой, поставив перед командирами по тарелке гречневой каши с мясом, рассказал, что недавно прибыл новый начальник политотдела батальонный комиссар Виленский, он ехал на полуторке с несколькими командирами из роты управления, когда попали под удар вражеских бомбардировщиков, несколько человек ранено, а шофер и вовсе убит, но это не главное. Недалеко от шоссе Москва-Минск работали женщины-колхозницы, рядом были их маленькие дети, так немцы их атаковали, среди малышей много погибших. Взводные окаменели лицами, такие новости нормальному человеку не воспринять без эмоций.
«Да, парни, много еще вам предстоит такого услышать, если, конечно, в живых останетесь, - мысленно вздохнул Андрей. – Что за манеры у этих общечеловеков, вести себя как дикари последние, а потом с честными рожами нас поучать, будто все это не их дела. И в 21 веке найдется достаточно идиотов, которые верят, что эти гейропейцы нас могут за людей держать. Ну да, могут, когда им это выгодно, либо когда напуганы до цыганского пота. Выгоды их нам побоку, так что только кнут, пряник для порядочных людей.»
Танкисты без прежнего аппетита дожевали кашу и отправились отдыхать в свою палатку. Там их уже ждал помпотех, Черножук перед их приездом вернулся с занятий по изучению и пользованию новой гранатой РГД-41, которые проводил начальник артиллерийского снабжения дивизии интендант 3 ранга Криворотченко. От батальонов выделено по три человека, воентехник попал в их число, поскольку комроты и взводные по окрестностям катались. Занятия продолжатся на следующий день, так что вечером Федор снова будет отсутствовать. Лейтенанты незнанию новой гранаты нисколько не расстроились, Павлов хлопнул помпотеха по плечу:
- Как-нибудь и нас научишь!
После этого все завалились спать, на дежурство сегодня никто не заступал, а устали за день прилично.
На следующий день Воронцов отправился к комбату, хотел попросить закрепить за ротой пехотное подразделение и начать совместную учебу, но был послан в пешее эротическое путешествие по окрестностям, которые накануне объехал на мотоцикле. Ночью пыталась шустрить разведка, днем стороны активности не проявляли, наши войска крепили оборону, так что Андрей уделил внимание материальной части, тут имелось над чем поработать, а также продолжал заниматься с личным составом тактикой. 10-го объявили приказ № 312 за подписями Тимошенко и Булганина о том, что из состава частей и учреждений бывшей 16-й армии и из состава частей, соединений и учреждений Группы войск Ярцевского направления сформирована 16-я армия под командованием генерал-майора Рокоссовского. До 14-го августа воевали мотострелки и артиллеристы, работала разведка, без особого, к сожалению, успеха, танкисты продолжали сидеть в лесу у Вышегор, когда приказом Военного совета армии 202-й и 203-й танковые полки были слиты в один под номером 202. Часть командного состава направили на пополнение других частей, но роты Воронцова это никак не коснулось, никого не забрали и не добавили, техника также осталась без изменений. Когда стали тасовать командиров, Андрей надеялся, что его подразделение доведут до штата, но этого не случилось, даже политрука пока не дали. С 10-го августа в танковых полках шла боевая учеба, образом по огневой, тактической и химической подготовке, проводится большая политико-воспитательная работа. К счастью, Воронцов выбил у комбата право самому заниматься со своими людьми, а также продолжил долбить командование о выделении ему пехоты. 101-й мотострелковый полк уже пополнили до штата, передышки между боями использовали для обучения прибывшего пополнения, но танковые полки матчасть по-прежнему не получили. Андрей не понял, то ли он надоел со своими идеями, то ли прошла информация о прошлой службе, но после слияния полков его вызвал сам начштаба полка и, хмуря брови, объявил о закреплении за ротой стрелкового взвода.
- Но смотри, лейтенант, за порядок у них, за обучение и прочее тоже ты отвечаешь!
Уже знакомый техник-интендант 2-го ранга Василий Драганюк, закатывая глаза и поминутно тяжко вздыхая, проводил Андрея до палатки, около которой переминалось полсотни молодых мужчин в обносках гражданской одежды, некоторые даже босиком. Заведующий делопроизводством штаба полка просунул голову в палатку и крикнул:
- Василий Павлович, выдайте им все, приказ комполка! Ротный лейтенант Воронцов потом людей заберет.
Посчитав на этом свою миссию законченной, Драганюк важно кивнул Андрею и удалился, а тот принялся знакомиться с подчиненными. Подоплека аттракциона невиданной щедрости прояснилась очень быстро – все эти люди оказались из числа бывших окруженцев, прошедших проверку и направленных на пополнение подразделений дивизии. Старшим над ними был младший политрук, представившийся Иваном Фомичем Смирновым, имелось и целых шесть сержантов, в том числе старший и два младших. Палатка, куда засовывал голову зав делопроизводством, оказалась оружейным складом, соседняя вещевым, там сейчас подбирали бывшим окруженцам обмундорование. Одеть людей проблемы, к счастью, не составило, а вот дальше Воронцов воспользовался оплошностью штабного работника, с его «выдайте им все». Понятное дело, о ППД нечего было и мечтать, из короткоствола только наганы, а вместо винтовок дали карабины, зато под этой маркой Андрей выторговал всем ножи армейские НА-40, а когда нужного количества не нашлось (или у тыловика случился приступ амфибийной асфиксии, в просторечии – жаба задушила), согласился восполнить недостачу ножами-финками образца 1937 года. Пока обитатель палатки безуспешно боролся с потерей сознания от расставания с таким количеством ценного имущества, лейтенант закинул удочку дальше:
- Я правильно понял, ДП дать не можете?
- Совершенно верно!
Но полк-то танковый, поэтому Андрей раскручивал дальше:
- Значит, ДТ должны быть!
Отбил три штуки с сошками и четырьмя запасными магазинами на каждый, но на этом не остановился. Стенания Василия Павловича привлекли внимание его коллег из мотострелков и артиллеристов, поэтому, беззастенчиво охмуряя тыловиков неким высоким начальственным распоряжением, Воронцов стал обладателем двух 50-мм ротных минометов и пары трофейных противотанковых пушек 3,7 cm Pak 35/36. Среди новых подчиненных Андрея оказалось целых пять артиллеристов, причем из расчетов сорокапяток, а также четыре минометчика, неплохо знавшие это оружие, остальных они брались подучить в ближайшее время. Такое расточительство со стороны командования дивизии объяснялось очень просто, люди вышли вместе, их проверили и скопом двинули дальше, предполагая перераспределить позднее, но сделать это не успели или просто забыли. Апофеозом торговли стало обещание отдать тягачи Т-20 «Комсомолец», ранее принадлежавшие артиллерийским подразделениям дивизии, которые удастся поставить на ход, некоторое количество техники разной степени покоцанности стояло под деревьями метрах в двухстах от палатки. Весь следующий день Андрей с мехводами и добровольными помощниками из числа других членов экипажей танков копились в них, меняли изношенные шатунные подшипники, прокладки и сальники, регулировали карбюраторы и многое другое, благо в запчастях недостатка не ощущалось, они подходили от газовских грузовиков и плавуна Т-38. Итогом ударной работы стали семь поставленных на ход «Комсомольцев» и острый приступ амфибийной асфиксии у тыловиков, которые не верили в успех и не догадались заранее выторговать несколько отремонтированных машин в свою пользу, а случайно увидевший эту сцену скорби заместитель командира дивизии похвалил Воронцова за разумную инициативу и даже выделил экипажи для тягачей. Теперь на тягачах можно было перевозить два расчета противотанковых пушек и три десятка пехотинцев, остальные будут размещаться на танках, поручни лейтенант приварил еще до того, как стал просить себе пехоту. Смирнов стал политруком роты, а стрелками теперь командовал старший сержант Евсей Еремин, захвативший, как выяснилось, еще Финскую.