Дневник сумасшедшего
День 1
Наш мир - огромный сумасшедший дом, в котором есть свои врачи и душевно больные пациенты. Конечно, такая гениальная мысль может прийти только в психушке, где человек начинает мыслить более глубоко, лежа на больничной койке.
Но не подумайте, что я сумасшедший. Если бы я явился сегодня во Францию, то народ скинул бы свое прогнившее демократическое правительство и встретил бы меня под звуки "Марсельезы" как своего императора. Снова бы повторилась чудесная история ста дней, когда мой храбрейший из храбрых Ней, поклявшийся Бурбонам запереть Наполеона в железной клетке, кинул свою шпагу к моим ногам. Но я его простил. И Ней оправдал мои ожидания. При Ватерлоо он снова был героем, как в нашем горестном отступлении в ходе русской кампании. Тогда при Красном 6 тысячный корпус Нея окружила 30 тысячная русская армия. Милорадович и атаман Платов уже праздновали победу, предложив ему сдаться. Но Ней с негодованием отверг их условия. «Маршал Франции не сдается», - был его геройский ответ.
Он собирает своих солдат в колонны и бросает их на пушки русских, заставляя тех отступить. Затем они переправляются через Днепр. Лед гнулся под ногами этих смельчаков, но они рвались вперед на соединение с остатками моей армии. Тогда в присутствии своих адьютантов я сказал: "У меня в Тюильри в подвалах триста миллионов франков; я их охотно бы отдал для того, чтобы спасти маршала Нея". И вскоре я увидел его и с ним были 900 человек. Это все, что осталось от 3-го корпуса.
Если бы в медлительном Груши была бы хоть половина отваги Нея, то, клянусь всеми святыми, не был бы я так позорно разбит при Ватерлоо. За своей спиной я бы увидел солдат Груши, а не кровожадного Блюхера и его пруссаков.
О, эти сумасбродные немцы, появившиеся так не во время. Уже старая гвардия пошла вперед. Еще один рывок и этот хвастливейший англичанишка был бы разбит. Но тут в нашем тылу появляется Блюхер, отдавший циничный приказ о том, что пленных не брать. Если бы чуть позже подоспел Груши, то я бы выиграл битву, а не потерпел нелепое поражение. Честь Франции была бы восстановлена. И те герои, которые пали в Египте, Италии и России снова смотрели на нас с гордостью. Ибо их смерть была не напрасной. Но этот предатель Груши спутал все мои карты, отдав нашу победу в руки Блюхера и Веллингтона.
Теперь Вы наверное догадались кто я. Да, я - император Франции Наполеон Бонапарт. Говорят, что я умер на Святой Елене как узник. Но, увы, это не так. Александр, этот истинный византиец, перед тем как стать старцем выкрал меня из плена. Вместо меня умер мой камердинер. И вот я снова в России. Но об моей тайне знаю только я и главврач, которому строго запретили выпускать меня на волю.
О, эта проклятая Россия! Говорят, что моей главной ошибкой было напасть на нее. Но это не так. Александр сам готовился нанести внезапный удар. Я только опередил русских, этот коварный народ, который прибег к скифской тактике. После Бородина они сдали мне Москву, бросив своих раненых и свои знамена. С помощью русских я пытался создать городское управление. Но коварный Ростопчин перечеркнул все мои планы, выпустив из тюрем каторжников, которым было приказано сжечь русскую столицу до тла.
"Это не народ, это - скифы", - воскликнул я тогда.
Этот пожар предвещал мое падение. Но, если бы Александр был столь же благоразумен, как его отец. О, какой союз двух держав был бы тогда! Сокрушив Англию, мы бы владели целым миром. Россия и Франция - две великих державы на континенте. Стоило только пойти по стопам Александра Великого и завоевать Индию. И Альбион был бы побежден. Но, увы, прозрение пришло к русскому монарху слишком поздно. Сокрушив меня, этот новый Агамемнон попытался стать главным в Европе. Но европейцы не ценят русских подвигов.
Поняв свою ошибку, Александр освободил меня, заточив в России. Но память об убиенном отце не давала ему спать по ночам. И тогда он решил уйти от власти. И, смею Вам сказать, из этого византийца получился неплохой старец.
Да, русские - непредсказуемый народ. То они ведут себя как азиаты, кем и являются среди европейских народов, то вдруг ударяются в богоискательство и самоистязание. Они кичатся европейской культурой и мнят себя наследниками порабощенной Византии, но за этим чванством проглядывает лишь грубый оскал Орды. Да и они сами признаются в этом. Пришли татары и научили нас строить государство. Благоразумно забыв, что до татар были варяги.
Черт! Санитары выключили свет.
  День 2
День начался как обычно с крика и мата медперсонала. Неужели он не понимает, что имеет дело с великими людьми, к которым нужен свой подход и особое отношение. Ведь каждый из нас реликт своей эпохи, который может порассказать о ней такое, что даже профессиональный историк, прочитавший сотни книг, впадет в ступор. Вот взять хотя бы римского императора Нерона. Этот широкоплечий детина, 35 лет, с рыжими волосами, когда-то владел Римской империей. Его слово было законом для подданных. Он купался в славе и роскоши. И вдобавок ко всему был великим актером, для которого мир был грандиозной сценой, на которой день за днем сплетались в роковой клубок величие и трагедия его жизни. Конечно, как всякий лицедей он много врет и сочиняет. Его рассказы похожи на сказки Шахерезады.
Сначала он рассказывал о том, что его двойник покончил с собой, чтоб спасти Нерона и умереть императором. Весьма почетная смерть в те века варварства. Потом о долгом содержании в заточении у каких-то монахов, которые из его имени вычленили число Дьявола, легендарные три шестерки. И якобы эти монахи занимались колдовством и некромантией. Могли как оживлять, так и умерщвлять людей. Когда же итальянский вождь Муссолини покончил с этими чернокнижниками, он стал тайным советником самого дуче, который в своем грандиозном стремлении попытался возродить Римскую империю. Но подлые итальянцы не оценили этого великого человека. Муссолини был расстрелян и повешен вниз головой вместе со своей любовницей, Клареттой Петаччи.
Узнав об этом черный князь Боргезе метался как сумасшедший. Великий замысел рухнул, как карточный домик. Каким-то чудом в отступающей немецкой колонне Боргезе нашел Нерона и провозгласил его императором, чтобы вновь возродить империю и фашизм. Вслед за князем сотни человек присягнули ему на верность, поклявшись победить или умереть. Но заговор был раскрыт итальянской полицией. Боргезе и его единомышленников схватили и раскидали по тюрьмам. И вновь чудо вмешалось в судьбу Нерона. Какой-то итальянец, оказавшийся впоследствии тайным сотрудником вездесущего КГБ, помог ему бежать из Рима. Но тут Нероном заинтересовалось уже советское руководство.
Дальше из путанных рассказов императора я понял, что он встречался с самим Андроповым. И шеф КГБ даже попытался переправить его вновь в Италию, чтобы иметь там своих сторонников. К этому времени заговорщики и Боргезе были выпущены из тюрем. Но этим героям нужен был новый вождь. И таким вождем снова мог стать Нерон. Но смерть Андропова перечеркнула эти планы. Потом рухнул СССР, и Нерон оказался не у дел. От греха подальше ельцинское руководство упрятало императора в психушку. Отсюда он писал в итальянское консульство. Но ответа до сих пор нет. Вероятно, главврач больницы контролирует нашу переписку. Цензура работает, хотя в России провозглашена демократия. Но кто в больнице соблюдает права человека?
Другим интересным персонажем нашей палаты является рейхсканцлер и фюрер Третьего рейха Адольф Гитлер. Иногда на него находят приступы бешенства и ярости. В эти дни к Адольфу лучше не подходить. Можешь запросто угодить во врага рейха или приспешника мирового еврейства. Двое дюжих здоровяков с типично азиатской внешностью тогда привязывают фюрера веревками к кровати, и тот, брызгая слюной, ругает всех подряд, в том числе и своих диабетиков генералов, не сумевших спасти Европу и весь цивилизованный мир от большевистской угрозы. Иногда Адольф тепло отзывается о своем великом противнике Иосифе Сталине. По его словам, он - единственный человек, который мог править этим азиатским народом и, если бы не непомерные амбиции Иосифа, то пакт трех вполне мог бы стать пактом четырех. Ведь он, Адольф, делал все возможное, чтобы избежать большой войны, к которой его и Германию подталкивало мировое еврейство.
Ко мне Гитлер относится весьма тепло, признавая во мне великого человека и полководца. Ведь он тоже боролся за новую Европу, которой угрожало уже большевистское варварство. Что касается Нерона, то его фюрер терпеть не может, повторяя часто, что итальянцы были моими самыми дерьмовыми союзниками и что их часто приходилось выручать немецким войскам. Император тоже испытывает стойкую неприязнь к этому зарвавшемуся ефрейтору, от которого за версту разит мюнхенской пивной и мужским общежитием, называя полным бредом его разглагольствования об арийцах.
-  Неужели этот остолоп, ни грамма не похожий на белокурую бестию, возомнил себя высшей расой. Когда немцы ходили в шкурах, уже существовала Римская империя. Мы несли цивилизацию этим варварам, о чем они благоразумно забыли.
Когда Адольф слышит эти слова, он сжимает кулаки и бросается на императора. В ход идут и подушки. Но, как известно, сила солому ломит. Увесистый кулак Нерона повергает фюрера на пол. Адольф, вытирая кровь, обзывает императора итальянской свиньей и недочеловеком. И тут же получает увесистую затрещину. На этом поединок двух великих людей обычно заканчивается.
День 3
С утра Адольф чувствовал себя не в своей тарелке, ругая масонов и евреев. На завтраке фюрер перешел к конкретным обвинениям и публично назвал повара за его неумелую стряпню недорезанным жидом. Тот, не стерпев такой дискриминации, огрел Адольфа половником. В результате у того вскочила на лбу здоровенная шишка. Но на этом злоключения фюрера сегодня не кончились. Ровно в полдень в нашу палату вошел во френче и галифе сам Иосиф Сталин. У Адольфа чуть глаза на лоб не вылезли. Оглядев нас хитрым азиатским взглядом, этот русский деспот сказал с сильным кавказским акцентом:
-  Добрый день, товарищи! Вижу я попал к интересным людям, за исключением бесноватого фюрера.
От этой реплики Адольф побледнел как полотно. Но смолчал. В данном случае он проигравшая сторона. А история всегда оправдывает победителей. Но Адольф все-таки попытался вновь вступить в сговор с русским диктатором, напомнив ему о совместном разделе Польши и пакте четырех. Но Иосиф отмахнулся от него, как от назойливой мухи:
- Я не заключаю никаких договоров с проигравшими. Третьего рейха давно нет, так что Вы - политический труп, дорогой мой рейхсканцлер.
Я все же попытался его разговорить и Сталин мне поведал чудесную историю своего спасения. Оказывается этот человек постоянно боялся. В 1934 году НКВД в сговоре с оппозицией убила руками недоумка Николаева его верного соратника Кирова. Это политическое убийство было срежиссировано как месть обманутого мужа. Ведь Киров ухаживал за его женой. Но Сталин быстро раскрыл коварство Ягоды и оппозиции. После этого дни главы НКВД были сочтены.
Уже в ходе московских процессов Ягода и его приспешники признались не только в убийстве Кирова, но и великого пролетарского писателя, буревестника самой революции, Максима Горького. Дальше начали волноваться военные. Под руководством Тухачевского возник большой заговор. Его прикрытием служило смещение Ворошилова и назначение на его место Тухачевского. В случае выполнения этой задачи, последний став наркомом обороны, планировал убийство Сталина, а также замену социалистического строя на военную диктатуру.
Впоследствии Шелленберг и его подчиненный Хеттль, явно опираясь на мемуары перебежчика Кривицкого, сочинили версию о красной папке Гейдриха, якобы переданной через Бенеша советскому руководству. И последнее заплатило гестаповцам три миллиона золотых рублей. Но Сталин категорически опровергает эту версию гитлеровских горе-шпионов. Материалов на Тухачевского вполне хватало и без гейдриховской папки.
Последовали процессы против военных. Однако НКВД тогда удалось выявить не всех шпионов. Некоторые, в том числе Павлов и его заместитель Климовских, ушли в глубокое подполье. И накануне Великой Отечественной войны вступили в сговор с фашистской Германией, преследуя те же коварные цели, а именно, поражение СССР, смещение Сталина и установление военной диктатуры. И первые дни и недели войны показали истинное лицо этих изменников.
  Все эти события подсказали Сталину идею о двойниках. У него было 2-3 человека, выходцев из Грузии, как две капли воды похожих на русского тирана. Один из них и был отравлен Берией и его приспешниками, Маленковым и Хрущевым, на сталинской даче. Он же, заранее предупрежденный об этом, наблюдал за дверью как его "верные" соратники подсыпали отраву в бокал двойника.
Берия уже видел себя во главе государства. И живой Сталин не был нужен ни ему, ни шуту Хрущеву. Поэтому он решил скрыться у своего верного соратника и спокойно переждать чем закончиться эта грызня за власть.        Ждать пришлось довольно долго. И однажды Сталин не выдержал. Тогда в СССР вовсю шла перестройка и возобладало так называемое "новое мышление". Но за этой политической трескотней предатели-демократы и рвущиеся к власти националисты союзных республик разваливали его детище СССР, поливая помоями не только Сталина, но и все советское прошлое. Вдобавок новое руководство украло у него и победу в Великой Отечественной войне. Все эти штатские крысы, начиная с Горбачева, беспрестанно твердили и твердят о том, что они победили. Хоть сам вопрос "кого они победили" остается за кадром.
Этот печальный рассказ Иосифа натолкнул меня на исторические параллели с собственной судьбой. Я тоже создал великую империю. Никогда до меня французы не имели такого величия, а их революционные идеи не распространялись так далеко. Вместо того, чтоб идти на Петербург и там принудить Александра к почетному для нас обоих миру, я остался в Москве и ждал его предложения об окончании войны. Но коварный византиец водил меня за нос. Потерпев поражение в России, я потерял империю.
День 4
Сегодня опять завелся Гитлер, начав день с постановки еврейского вопроса. Ох, и достал фюрер с этими жидами, хотя в логике этого закостенелого антисемита есть и свои плюсы. Но обо всем по порядку.
- Признайтесь, Иосиф,- начал Адольф со своего обращения к Сталину,- Что ваша, то есть царская контрразведка, оказала правому движению в мире неоценимую услугу, выкрав или состряпав, как утверждает Бурцев, знаменитые Протоколы. Да, действительно, там служили великие профессионалы. Ведь эти заговорщики планировали революции и новый мировой порядок. Но кто тогда услышал этих рыцарей плаща и кинжала?
Россия первая поддалась этой заразе. Сначала японские деньги, потом эсеровский террор, во главе которого стояли евреи, Гершуни и Азеф. Последний вообще скользкий тип. Мог одновременно сидеть на двух стульях. То есть планировать, с одной стороны, теракты, с другой - выдавать одурманенных русских царской охранке. Такому молодцу позавидовал бы сам Мюллер. Дальше больше. Россия, несмотря на ее дружбу с Вильгельмом, и на предупреждения Столыпина влезла в войну, якобы выполняя свои союзные обязательства. Англо-французская плутократия торжествовала, по сути стравив в убийственной бойне Германию и Россию. Но этого липовым союзничкам, которые только и держались за счет русских штыков показалось мало. И они обратились к масонам. Цель этого обращения стала понятна через много лет. Но тогда одурманенные русские либералы ловко попались на эту удочку. Им предлагали не более не менее как свергнуть своего государя и установить во время войны демократическое правление. Заговор охватил даже военных. В окопах и с думских трибун ругали вовсю царицу-немку, Распутина и бездарное правительство. При этом глупый Николай отверг предложения Вильгельма о мире, чем окончательно и приблизил свой конец.
В результате масонского заговора империя пала. Но и это не удовлетворило западных плутократов. Дальше надо было вывести Россию из войны. И тут неожиданно появляется на свет приказ №1, предвещавший развал русской армии. Конечно, и немцы не сидели сложа руки. Людендорф вел переговоры с Парвусом, еще одним продажным еврейским типом. В результате этих переговоров германский генштаб отправил в Россию Ленина и окружающих его евреев, поставив перед ними конкретную цель вывести Россию из войны. И это блестяще им удалось.
- Адольф, - начал свою речь Сталин, - опять все переврал. Да Ленин прибыл в Россию из Германии. Но разве немецкое золото сыграло решающую роль в свержении Временного правительства? Конечно, нет. Болтун Керенский оказался политическим импотентом, подавив при нашей помощи заговор Корнилова, чем этот новоиспеченный Бонапарт лишился поддержки офицерства. А солдатская масса хотела в тот момент только одного прекращения войны и земли. Мы это им пообещали. И народ пошел за нами.
Кстати, Адольф, если Вы затронули еврейский вопрос, то почему среди Ваших ярых национал-социалистов оказались евреи, Мильх, Манштейн и Гейдрих?  Да и в самом вашем руководстве преобладали гомосексуалисты во главе с Ремом? Я уж не говорю о том, что еврей Радек дал вам вечного героя Шлагетера.
От этих слов Адольф взорвался и его понесло:
- А ваш Ленин, у которого обнаружили еврейские корни? Да и кто, как не евреи расстреляли царскую семью в Екатеринбурге, не пощадив даже женщин и детей. Именно об этих вопиющих фактах жидомасонского произвола писали белые генералы Краснов и Дитерихс. Именно с евреем повел борьбу самый талантливый из белых генералов Унгерн-Штернберг, этот бесстрашный рыцарь освободивший Монголию от китайцев и красных. И что он получил от большевистской власти, кроме пули в затылок?
В отличии от ваших слабохарактерных офицеров наши оказались более стойкими. На большевистскую угрозу, которая после победы вашей революции, как язва, расползлась по всему миру, они ответили созданием фрайкоров. И эти ветераны, которых предали на фронте марксисты и евреи, смогли остановить революцию. Потом место этих борцов заняла НСДАП. Недаром ваши бывшие коммунисты шутили: мы маршировали под красным знаменем пока на него не нашили свастику. Да и победа Муссолини в Италии открыла новую фашистскую эру. Вслед за Италией появились правые партии, которые повели одновременную борьбу за новую Европу как с либералами, так и с коммунистами.
- Адольф, почему же ваш фашизм потерпел такое сокрушительное поражение в 45-м? - задал свой вопрос Сталин.
- Ваша геополитическая ошибка состояла в том, - продолжил русский тиран, - что Вы сбросили со счетов Россию, посчитав ее народ, недостойным существования. Да и сами марксистско-ленинские идеи витали в воздухе. Я уж не говорю о том, что ваше подлое нападение, заставило ярого антикоммуниста Черчилля встать на мою сторону. И что вы получили в итоге? Двенадцатилетний рейх вместо тысячелетнего!
Слушая двух современных диктаторов, я все более поражался железной логике Сталина. В отличие от Адольфа этот русский деспот не бросал слов на ветер. Кто с ним спорил получали либо пулю в затылок, либо навечно исчезали в мрачном ГУЛАГе.
Я, переживший ужасы французской революции, не могу без содрогания думать о миллионных жертвах его тирании. Но, как известно в России, этой стране так и не излечившейся от рабства, именно жестокость и бесчеловечность служат мерилом величия. Русским ближе не реформаторы, пытающиеся улучшить их жизнь, а тираны, которые подавляют их свободу и заставляют нести самые немыслимые жертвы. Как говорили отцы-иезуиты, цель оправдывает средства. И именно эти слова близки России, которая с маниакальным упорством стремится стать частью Запада.
День 5
  День начался с обысков в палатах. Кто-то стуканул, что Нерон со своими сподвижниками (оказывается у него есть еще и они - весьма странно) задумали устроить пожар Рима, т.е. сумасшедшего дома.
Два дюжих амбала, которых Адольф называет теперь втихомолку недочеловеками, ворвались и в нашу, перевернув все в ней вверх дном. И, действительно, у императора нашли несколько коробков спичек. Что Нерон собирался с ними делать пока неясно. Но за ним, по приказу главврача, установили строгий контроль. Теперь из-за этого итальяшки приходится писать накрывшись одеялом. Хотя цель всего этого происшествия ясна как божий день. Главврач вздумал познакомиться с моим дневником. Этот добродушный старичок в очках решил прославиться, ибо мои записи не только стоят огромных денег, но и содержат сведения о содержании в российском сумасшедшем доме людей, которые когда-то повелевали миллионами. Скажу даже больше, это политическая сенсация может повернуть ход истории, как во Франции, так и в России.
И тут неважно на кого сделает ставку главврач на Сталина или меня. Перемены необратимы. Но он должен знать из хода русской истории, что Сталин не любил свидетелей, которые слишком много знали о его прошлом. Они погибали либо случайно, как Камо, либо от пули его чекистов. Конец таких людей всегда предрешен. Да и Сталин, играя в такую игру, где ставкой является власть, пока он здесь может давать любые обещания. Но если выйдет отсюда, то Россия содрогнется от крови и ужаса.
Поэтому я думаю: как перетянуть главврача на свою сторону. Въехать с ним в Париж на белом коне. Потом на глазах французов вручить ему орден Почетного легиона и графский титул.
А затем я начну действовать. Первое разгоню парламент. Болтуны, жирующие на народные деньги, мне не нужны. Второе: я снова верну стабильность Франции своей великой денежной реформой. Вместо евро и доллара мой золотой наполеондор.
Я уже слышу "виват, император!" Я снова вошел в историю, и она подчиняется мне, как это было в блестящей итальянской кампании, а затем под Аустерлицем.
Я создаю новый европейский союз, во главе которого стоит Франция. Но что делать с Россией. Этой постоянной угрозой Западному миру. Смогу ли я договориться с ее политиками - пока не знаю. Мне снова нужен ловкий Талейран, хоть этот продажный интриган не раз предавал меня вместе с Фуше. Но черт возьми они делали свое дело, удачно сочетая дипломатию и интригу. Мне снова нужны эти прохвосты.
Грустно сознавать, что даже великому человеку необходима помощь проходимцев, иначе его дело не стоит и ломанного гроша.
  День 6
  Опять с утра обыск. Два дюжих амбала вновь перевернули палату вверх дном. Отмазка та же кто-то стучит на Нерона. Но я точно знаю, что главврач упорно ищет мой дневник. Слава Богу, теперь я его надежно прячу под кроватью.
Оказывается в полу есть вынимающиеся дощечки. Кто-то до меня сделал этот тайник, которым я сейчас удачно пользуюсь. Но, как говорится, это полбеды.
Главврач ведет какие-то долгие беседы со Сталиным. После них российский деспот выглядит совсем другим, хотя упорно скрывает свои с ним разговоры. Изменился и медперсонал. При виде Сталина вытягиваются навытяжку и по-лакейски спрашивают: "Что вам угодно, дорогой Иосиф Виссарионович?"
По всей видимости эта страна медленно скатывается к брюмеру, и главврач ищет преемника Президенту. Да и за кем еще при банкротстве партий может пойти этот азиатский народ? И сам Сталин видно не прочь вновь оседлать лошадь истории.
На фоне блеклых успехов демократии его коллективизация и победа в войне кажутся грандиозными и достойными подражания. Вдобавок он оставил сильную страну с атомной бомбой. Русский деспот умел не только жестоко править, но и делать историю, вступая в сделку сначала с Гитлером, потом с Черчиллем и Рузвельтом.
И вот теперь снова приходит его время. Что уготовано нам его слушателям и невольным свидетелям не вызывает сомнения, хотя он по-прежнему расположен к нам. Но в нужный момент он ужалит, как кобра.
Время откровенности и душевных разговоров кануло в Лету. Теперь каждый сам за себя и держит язык за зубами, ибо неловко оброненное слово может вскоре послужить обвинением в госизмене и связях с оппозицией.
Возвышение Сталина гнетуще подействовало и на Адольфа. Бесноватый фюрер явно сник и ушел в себя. Железная поступь истории не на его стороне, хотя еще два дня назад он мне говорил о своих многочисленных сторонниках, которые готовы выкрасть его из психушки. Если их еще не сцапало ФСБ, то вскоре эти молодчики попадут во вновь созданное Сталиным НКВД, в котором даже маршалы сознавались в своих изменах Родине, получая после этих признаний заслуженный выстрел в голову…
Да тучи сгущаются и надо быть предельно осторожным. Скоро и Иосиф начнет искать мой дневник. Вместо одного врага появятся двое. Не сегодня-завтра они объединятся против меня. А там в дело вступят амбалы, и прощай Император.
Странно, один только Нерон спокоен и явно не ощущает произошедшие у нас перемены. Его аппетиту можно позавидовать, хотя теперь вся лучшая еда достается Сталину. Да и питается он уже с медперсоналом.
Как подумаю о будущем, становится страшно. Мои надежды вновь рухнули. Я снова у разбитого корыта, как тогда при Ватерлоо. О, как я хотел умереть в тот день, вместе со своей гвардией и бесстрашным Камбронном!
Мне передали его ответ английскому генералу: "Дерьмо! Гвардия умирает, но не сдается". После этого английская картечь смела Камбронна и его солдат.
Этот акт вандализма несмываемым красным пятном навеки украсил мундир Веллингтона.
О, мой храбрый Камбронн, почему в тот момент я не был на твоем месте? 
День 7
Уже несколько дней мы не видим сахара. Адольф чуть не сходит с ума и постоянно твердит о жидомасонском заговоре. Бесноватый фюрер бегает по палате и орет:
- Опять козни евреев. Они сделали это. И хотят грести лопатами свой ростовщический капитал. В то время, как доблестные солдаты гибнут на фронте, эти грязные свиньи, наплевав на все: Отчизну, честь и совесть, жируют! Где мои доблестные СА, чтоб стряхнуть их мерзкий жирок?
Адольф, с воздетыми к небу руками, начинает надоедать. И только Сталин вновь повел себя, как русский деспот. Он собрал митинг и на русском языке, с грузинским акцентом произнес свою пламенную речь:
- Братья и сестры! Вновь наша страна находится среди капиталистических акул и фашистских хищников. Стремясь прорвать это окружение и покончить с беловежским позором, наш Президент начал войну. Конечно, он не читал Клаузевица и, начав, как Первый Консул, вновь повторяет ошибки г-на Керенского. Но мы пойдем другим путем. И вновь построим социализм в отдельно взятой стране, а именно в своем отделении. Также до меня дошли слухи и видео, что продажные спекулянты хотят нажиться на войне, взвинтив цены. Я пресеку это предательское поползновение на корню.
После последних слов Сталина зал потонул в бурных аплодисментах. Однако на этом события сегодняшнего дня не закончились. По палатам поползли слухи о том, что сталинская гвардия начала жестоко карать спекулянтов. Появились ролики 5 или 10 повешенных и их предсмертные записки, в которых они сознавались и каялись в своем умысле.
Сахар к нам полился рекой. Русский деспот сдержал свое слово. Но мне все происходящее невольно напомнило события Французской революции. Тогда все тоже начиналось с малого.
День 8
После истории с сахаром авторитет Сталина взлетел на небывалую высоту, а его лозунг о построении социализма в отдельно взятой стране вновь нашел горячих приверженцев. Но вижу Иосиф все чаще засматривается в мою сторону. Неужели он думает, что я смогу вновь поднять французов на великие дела и вместе с ними объявить войну продажной демократии. После тех славных лет пыл моих бывших подданных сильно упал. Да и, если я приду к власти, то буду в его руках не более, чем марионеткой Муссолини в республике Сало. Хотя мой наполеондор может дать лишь независимость от пустышки доллара, а не громкую славу, которая витает только на поле боя под вой снарядов и свист пуль.
И все же русский деспот решил поговорить со мной.
- Бонапарт, - начал он, - ты прекрасно видишь, что мы стоим у ворот больших перемен. Маятник истории и ее голос, кто их слышит, становятся великими людьми современности, зовет меня взять власть в свои руки. И дать этой измученной стране порядок. Когда-то сторонники иудушки Троцкого упрекали меня в том, что я забыл заветы великого Ленина и стал предателем и могильщиком революции. Но эти болтуны не учли одного, подавив оппозицию, я спас революцию от термидора! Да, да, Бонапарт, ты не ослышался...от термидора! Это ленинское охвостье, не понимая политической ситуации, и увязнув, как в болоте, в мечтах о мировой революции, медленно толкало страну к нему. Первым шагом к этому был ленинский нэп. Да мы не могли тогда без этого второго Бреста. Кронштадт и Тамбов показали нашу слабость. И найдись в тот момент достойные противники, то наша песня была бы спета. Народ смел бы нас, как мы смели Колчака и Деникина.
Тогда нам пришлось отступить и взять паузу. Кто-то наивно думал, что нэп - это уже термидор, а наши попутчики, типа Устрялова, видели в красной России редисочную, бело-красную. С помощью ГПУ нам удалось распространить эту иллюзию в среде русской эмиграции.
Наивный Шульгин отправился в турне по красной России! В пути его сопровождали переодетые чекисты. Конечно, можно было схватить и расстрелять этого монархиста и заклятого врага советской власти. Но чего бы мы добились в итоге? Убив одного врага, дали бы нашим противникам нового мученика. К тому же против нас вновь бы сплотилась и консолидировалась вся эмиграция от Европы до Шанхая. И это, не считая тех угроз, которые исходили от панской Польши и набирающей военную силу Японии.
Политическая логика перевесила. Шульгин был отпущен и, не понимая того, что он делает, стал из нашего противника нашим самым ревностным союзником.
Такой же политической необходимостью был мой союз с Зиновьевым и Каменевым. Эти слабачки уже видели себя преемниками Ленина, за них была часть народа и часть партии. Но логика истории диктовала бить Троцкого. Его тезис о мировой революции давно устарел да и пролетариат постепенно переметнулся к фашистам. Но тупой старик не понимал происходивших в мире изменений. Он плавал в плену своих грез. Конечно, это было бы еще полбеды. Но за Троцким была армия и партия. Да и сам этот опереточный Бонапарт тоже был не прочь стать преемником Ильича. Я решил помешать этому.
Троцкий был ошельмован и выкинут из страны. В ходе чисток и армия, и партия лишились его сторонников. По сути, тогда я один спас революцию, позволив СССР избежать термидора. Затем последовали мои главные победы такие, как коллективизация и индустриализация. Я мог бы почивать на лаврах. Но начали волноваться военные, которым тоже захотелось власти. И ладно бы еще это были талантливые полководцы. Так нет же все эти Тухачевские, Гамарники, Якиры и Корки мыслили стандартами гражданской войны и не были готовы к войне современной. Наглядный пример позорный разгром Тухачевского под Варшавой. Вдобавок к этому он еще страдал гигантоманией, а его фантастические планы были довольно далеки от возможностей страны и ее народа.
И этот зарвавшийся поручик метил на место Клима! Попадись я тогда на удочку военных, то катастрофа 41 года была бы цветочками по сравнению с тем, что нас ожидало. Вслед за Польшей и Францией пробил бы час СССР. Чекистам пришлось почистить и армию. Согласен были допущены тогда перегибы, но без них не обходится ни одна чистка.
Этот упреждающий удар не только позволил нам продержаться четыре года, одержав Великую Победу, но и освободить народы Европы от фашизма, а народы Азии - от японского милитаризма. Вдобавок англосаксы и Штаты вновь зауважали Россию. А когда Курчатов изобрел атомную бомбу, то мы стали говорить с империалистами на равных.
Теперь, когда раскрыты архивы, то вся подлость англосаксонской дипломатии вылезла на свет в своем грязном и неприглядном виде. Старина Черчилль, с которым я после Гитлера делил Европу, оказывается планировал в 45 соединиться с немцами и нанести по СССР подлый удар. И это в тот момент, когда наша доблестная армия, ведя кровопролитные бои, приближалась к Берлину!
Не отставили от Черчилля и американские демократы, мечтающие превратить советские города в новые Хиросимы.
Поверь мне, Бонапарт, история еще заклеймит своим позором этих лживых союзников.
Закончив свой монолог, Сталин набил табак в трубку и вышел.
Была ли это искренняя исповедь его души, не знаю. Конечно, как всякий политик, Иосиф умеет факты оборачивать в свою пользу и выставлять себя в выгодном свете. Но чем я заслужил его симпатию или он тоже надеется, что его монолог будет мной воспроизведен в Дневнике? Вероятно, последнее. Сталина тоже мучит мания величия и тщеславие исторического деятеля. Тем более ему есть что с чем сравнивать.
День 9
Сегодня мне Сталин сказал по секрету, что главврач сходит с ума. Не метит ли русский деспот себя на его место?
Вот он его долгожданный Тулон! Сначала получить власть над отделением, а потом над всей страной. Азиатская Россия созрела для брюмера. И Сталин его совершит. Ряды сторонников деспота множатся, даже два дюжих амбала, которых так не любит бесноватый фюрер, заискивают перед ним и называют по имени-отчеству.
Мне противен этот народ, напоминающий послушную собачонку. Стоит ему только показать пряник, и он готов бежать куда угодно и за кем угодно. И все это идет из императорского Рима. Тогда плебс тоже требовал "хлеба и зрелищ". Но русский деспот умеет не только потакать прихотям, но и жестоко править. Почему-то вспоминаются слова Тиберия о Калигуле "я взрастил змею для Рима". Так и главврач взрастил Сталина для России. Теперь он должен уйти и освободить свое место Иосифу.
Сталин, как тогда в случае триумвирата с Зиновьевым и Каменевым, ждет своего часа и набирает себе сторонников. Больные на его стороне, медперсонал пока выжидает. Но странное дело повар уже оставляет ему лучшие куски. С воли Сталину передают первоклассный табак, чтоб не переставала дымить его легендарная трубка.
Он вновь в седле. Прачки стирают и гладят его френч, рубашки и брюки, получая за это шоколадки. Однажды плохо постиранные брюки он даже швырнул в лицо одной из них, вдобавок еще обругав ее по матери.
Да, русский деспот входит во вкус власти, потихоньку создавая свою тайную полицию. После свободы слова у нас уже процветает цензура и доносительство. Стоит что-то сказать не то о Сталине, как ты запросто попадаешь в оппозиционера и врага народа. Пока еще не стреляют, но не согласных либо привязывают к койкам, либо сажают в темный и холодный карцер.
Я видел, как одного выносили оттуда на руках два амбала. Его лицо было бледно, как полотно. Ноги волочились по полу. Да и человеку, точнее тому что от него осталось, уже было наплевать на то где он находится и что с ним происходит.
С некоторыми проводится и воспитательная работа. Откуда-то взялся юркий и пронырливый следователь, способный расколоть и переубедить любого.            Недавно он говорил с Гитлером, пытаясь перетянуть его на сторону Сталина.
Потом мне Адольф рассказывал об этой беседе следующее. Следователь был сама любезность. Предложил на выбор чай, кофе или 100 грамм водки. От спиртного фюрер отказался категорически, а вот на кофе согласился.
Далее следователь перешел к личностям Муссолини и Грегора Штрассера:
- Вспомните, Адольф, ведь дуче перед тем как стать фашистом, был самым способным и решительным итальянским революционером, которого хвалил сам Ленин! Это именно он назвал нашего вождя, Иосифа Сталина, «тайным фашистом». Идем дальше. Ваш соратник Грегор Штрассер, которого вы вместе с Ремом ликвидировали в "ночь длинных ножей", не раз говорил об едином антикапиталистическом фронте с красной Россией. Даже ваш министр пропаганды Йозеф Геббельс и тот одно время был красным, поддерживая братьев Штрассеров.
Перейдем к вашей символике. Красное знамя и на нем отвратительная свастика. Уберем этот ненужный символ и останется одно красное знамя. Один антикапиталистический фронт, о котором мечтали Отто и Грегор Штрассеры. Да и ваш гомосексуалист Рем и тот говорил о второй революции.
Теперь Сталин сделает эту революцию!
Затем следователь приблизился к Адольфу и тихо сказал:
- Он тоже, как и вы ненавидит евреев. Говорят, что он боролся с оппозицией, но правда состоит в том, что в действительности шла борьба с еврейским засилием в Кремле, которое пыталось подмять под себя завоевания великого Октября. Как видите, у нас много общего. Да и пакт 39 года мог легко перерасти в пакт четырех держав.
Я даю вам время подумать, Адольф. Надеюсь на ваше благоразумие.
Когда фюрер пересказывал мне эту беседу его трясло.
- И он смел мне предложить это! Мне, который 20 лет боролся с большевизмом! - сказал он тихо.
- Но вы ведь проиграли войну. И у вас нет сторонников.
- Вы правы, Бонапарт! Вы тут остались единственный, с которым еще можно говорить по душам, ибо кругом уши сталинских сексотов. Они в туалете, в палате, коридоре, в столовой! А скоро еще разрастется и ГПУ.
  День 10
В отделении произошел брюмер. Русский деспот практически взял власть в свои руки. Осталась одна помеха - главврач.
Назавтра на 11 часов назначен митинг. Будут окончательно добивать оппозицию. В углу трясется Гитлер. Он тоже актер этого политического фарса, поэтому боится за свою судьбу, и с утра пытается во всем угождать Сталину.
Сегодня русский деспот вновь подсел ко мне, склоняя на свою сторону:
- Я знаю, Бонапарт, вы ведете дневник. Я уважаю вас, как полководца и государственного деятеля. Для Франции вы были титаном, сравнимым по масштабам личности со мной и Петром Великим. Вы подняли эту страну и ее народ на небывалую высоту. Не только указав путь к величию, но и дав его. Правда, с Александром вы оплошались, как и я с Гитлером. Но история не любит сослагательных наклонений. В ней важны политические и военные результаты. И мы с вами, как никто другой в этой палате, понимаем это.
Я не раз видел, как вы укрывались одеялом. Догадываюсь, что вы ведете дневник. Понимаю, что вы хотите быть объективным. Но, что такое объективность, когда логика истории диктует и направляет ход событий. Поэтому всегда нужны враги, на которых легче всего списать ошибки прошлого и настоящего. Так делали все великие народы, начиная с библейских времен. Поэтому же проторенному пути пошли и французские революционеры.
Да, Великая французская революция начиналась с трех прекрасных лозунгов. Вы, как никто другой помните их, ибо были очевидцем тех событий. Это свобода, равенство и братство. Но молодую республику окружали враги не только внутренние, но и внешние. Не присягнувшее республике духовенство вместе с дворянами-офицерами подняли Вандею. Науськиваемый австриячкой король, хоть и надел санкюлотский колпак, строил козни и мечтал об измене революции. К этому добавилась и интервенция: ряд европейских держав выступили в поддержку короля, при этом преследуя свои эгоистические цели. Лафайет, сторонник конституционной монархии, оказался предателем и подло бежал.
В этой непростой ситуации любое правительство, которое хотело удержаться у власти должно было прибегнуть к террору и сделать его частью своей политики. Это поняли самые радикальные из революционеров - якобинцы. Да и саму революцию не делают в белых перчатках, ибо ей, как воздух, помимо врагов, необходимы вожди и герои. Надо, подобно врачу, чувствовать ее пульс и направлять ход событий. Иначе окажешься сметенным, как история смела жирондистов.
Поэтому, Бонапарт, предлагаю вам стать моим союзником. По-вашему лицу я вижу, что вам претит это слово. Тогда моим попутчиком.
После этого Сталин склонился ко мне и тихо произнес:
- Да, у меня к вам есть всего лишь небольшая просьба. Постарайтесь с этого дня, Бонапарт, освещать события не с буржуазной позиции, а марксистско-ленинской. Я думаю вы меня поняли.
Тучи сгущаются и над моей головой. Русский деспот, как и любой тиран, не терпит отказов. Пока лишь он может играть тобой, где запугивая, а где и поощряя твое тщеславие. Но при этом важно помнить, что твоя жизнь, попавшая в орбиту его власти, зависит теперь не от тебя, а от него.

День 11
Сегодня всех согнали на митинг в большую палату, приспособленную для зала заседаний. Когда мы вошли, там уже были деревянные скамьи со стульями и покрытый красным кумачом стол в центре. На нем стоял хрустальный графин с водой и граненный стакан. Больные расселись, медперсонал остался стоять возле дверей. Затем двое амбалов в форме НКВД 30-х годов выгнали из боковой двери четырех бледных оппозиционеров, чьи руки были связаны за спиной веревками и упирающегося Адольфа, на которого надели наручники. Их разместили в глубине палаты справа и слева.
Потом появился Сталин. Больные встали, и палата потонула в бурных аплодисментах. Зазвучали советские марши. Вдруг откуда-то выбежали советские пионеры с цветами. Они подходили к советскому тирану, и тот гладил их по голове. Стол был завален цветами, но это нисколько не смущало Сталина. Сегодня был его триумф, его так называемый брюмер.
Двое амбалов сдернули со стены белую простыню, за которой появилось некое подобие экрана. И сразу же пошла советская кинохроника времен диктатора. Марширующие колонны спортсменов и спортсменок, военные, гулко чеканящие свой шаг, советская бронетехника. Появился и веселый Сталин среди своих соратников, часть из которых предаст вождя в 53.
Оказывается русские могли снимать не хуже гениальной Лени Рифеншталь. Но у них не было таких шедевров, как "Триумф воли" или "Олимпия". Да и советский диктатор был скромнее Гитлера. Он не мог спуститься с небес как новый мессия.
Сталин поднял руку. Зал затих. В кинохронике тоже выключили звук. В воздухе наравне с небывалым воодушевлением витало что-то мистическое. Все ждали его слов. Но Сталин, разогревая аудиторию, медлил. Наконец он заговорил сначала немного неуверенно, но постепенно его голос набирал силу.
- Товарищи! Сегодня мы с Вами сделали первый исторический шаг к построению социализма в одной стране. 30 лет, находясь под гнетом буржуазии, вы хотели вернуться в СССР. Ваши сердца жили этой святой надеждой, ибо никогда раньше в истории не было свободного государства рабочих и крестьян. Но Вас обманули и предали. Сначала после моей смерти в 53, когда началась так называемая хрущевская оттепель, потом во времена перестройки и ельцинской демократии, когда было разрушено мое детище, Советский Союз, и на его осколках появились враждующие друг с другом бывшие республики-государства.
Но буржуазия вновь хочет обмануть вас. Растут цены, которые намеренно вздувают подлые спекулянты, делая дефицит на всем: на сахаре и крупе, макаронах и подсолнечном масле. Хотя доллар и упал, но это нисколько не повлияло на магазинные ценники. Правительство бессильно что-либо сделать и мечется, как загнанный зверь в своей клетке. Вам снова врут и дают необоснованные надежды.
Трезво взглянув на вещи, мы не найдем в рядах буржуазии великих людей подобных Столыпину или Витте, которые спасли царизм во время революции 1905-1907 годов. Бывший приватизатор сбежал, сбегут и другие. Да и наш Президент - не Цезарь. То, что можно было сделать в 14 году меньшей кровью, сейчас может привести к провалу и февралю 17 года.
Но нам это не грозит, товарищи! Отделение - наша крепость. И здесь уже победили заветы великого Ленина. Ура, товарищи!
Раздались бурные аплодисменты. Сталин слегка повернул голову вправо и двое амбалов вытолкали на сцену четырех оппозиционеров. Зал зашипел и закричал на них:
- Негодяи! Изменники! Предатели!
Кто-то крикнул:
- Расстрелять их!
И зал в каком-то неистовстве подхватил этот крик. Люди ревели и бесились. Кто-то попытался устроить тут же самосуд. Но двое амбалов пресекли эту попытку.
Сталин вновь поднял руку. Странное дело ревущий до этого зал постепенно стихал. Когда он окончательно успокоился, диктатор продолжил свою речь:
- Да вы не ошиблись, товарищи! Перед вами стоят подлые оппозиционеры, сторонники иудушки Троцкого и жалкие соглашатели с мировой буржуазией. Они хотели ввергнуть вас назад в 90-е годы. Но доблестные чекисты положили конец их проискам. И вот теперь они стоят перед вами, униженные и оплеванные. Вы хотите их смерти, но смерть больно легкая награда для этих негодяев.
Сталин сделал паузу.
- Пролетарское государство милосердно, и я дарую им жизнь, ставя лишь одно условие больше никогда не идти на контакт с оппозицией и не предавать идеалы Великой Октябрьской социалистической революции. Но, если они вновь предадут, то кара нашего беспощадного меча обрушится на их головы. И тогда уже не поможет никакое раскаяние.
Уведите их в карцер.
После оппозиционеров настал черед Гитлера. Бывший фюрер Третьего рейха дрожал мелкой дрожью, его зубы стучали.
- Товарищи, перед нами стоит нацистский преступник и диктатор, провозглашенного им тысячелетнего рейха. Его полчища, подобно саранче, прошли по странам Европы. В 41 году они совершили вторжение и на нашу землю, сея смерть и разрушение. На его совести миллионы убитых, сожженные села и разрушенные города. Четыре миллиона наших военнопленных погибли в концлагерях или были расстреляны нацистами. На Нюрнбергском трибунале созданные при нем структуры НСДАП, СА и СС были признаны преступными организациями. Но не прошло и 50 лет, как фашизм гордо зашагал по странам Балтии и Европы. Он поднял голову и в братской нам Украине, в которой к власти пришли сторонники Шухевича и Бандеры. И вот он - виновник и родоначальник всех бед.
Совсем недавно мы лежали с ним в одной палате. Мой следователь пытался переубедить его. Посмотрим, что из этого вышло. Адольф, ты слышишь меня?
- Хайль Сталин! Хайль Сталин! Я всегда говорил, что ты великий человек. Новый Петр Великий, - лепетал Гитлер и повторял слово "хайль".
Сталин рассмеялся, затем закурил свою легендарную трубку.
- Советское государство милосердно. Оно не уничтожает душевнобольных, как это было в нацистской Германии. Несмотря на все преступления перед человечеством, я прощаю Адольфа.
По залу прокатился ропот:
- Смерть фюреру! Смерть! Пусть ответит за все, нацистская свинья!
Сталин вновь поднял руку:
- Я уже сказал мы не воюем с сумасшедшими.
На этом трагикомедия закончилась.
Уходя, меня не покидало странное чувство. Что-то уже случалось на наших глазах. И это что-то, как во времена французской революции, одновременно пугало и питало надежды. Я не строил иллюзий насчет своей судьбы, но события, помимо наших воль и желаний, увлекали всех в свой зловещий круговорот. И у каждого за спиной уже маячила гильотина.
  День 12
  Сегодня ко мне на кровать подсел Гитлер. Он был сильно взволнован.
- Послушайте, Бонапарт! Сталинские чекисты убили их, как они убили Савинкова, Слащева и Пепепяева. Давая лживое прощение своим врагам, они сначала используют их в своих политических целях, а потом, когда мавр сделает свое дело, убирают либо своими руками, либо подставляя других. Так было с Николаевым, Зайдером и Коленбергом.
Я видел, как эти звероподобные амбалы выносили четыре трупа сквозь маленькую щелку в туалете. Они озирались по сторонам и, если бы меня увидели в тот момент, то наверняка убили. Я никому не говорил об этом, кроме Вас, ибо кругом нас сталинские сексоты, готовые выдать тебя чекистам за пайку хлеба, тарелку супа или стакан молока.
И только мы с вами, Бонапарт, еще не поддаемся этому всеобщему безумию, которому нужны все новые и новые души. Даже Нерон стал подслушивать и что-то вынюхивать.
Я никогда не верил итальянцам. Всюду этих вояк приходилось спасать то в Греции, то в Ливии, то в России. Хотя я до сих пор тепло отношусь к дуче, но его новые римские легионы были ни к черту. После разгрома Грациани и капитуляции герцога Аоста мне пришлось послать в Ливию наиболее способного из своих генералов Роммеля, который сумел взять Тобрук и дойти до Эль-Аламейна. Его Африканский корпус сделал то на, что не отваживался Грациани, имея 6-7 кратное превосходство над противником! А дуче витал в сладостной эйфории, предвкушая свой триумфальный въезд в Каир и Александрию!
Вчера меня вновь вызвал следователь. Снова сама любезность. Предложил даже конфеты к чаю. Затем он достал Железный крест
- Помнится вы носили эту награду как солдат Первой мировой войны. Сталин не против возвратить вам этот крест.
Он сделал паузу.
Признаться честно, я был потрясен. Такого щедрого подарка я не ожидал от своего партайгеноссе Иосифа. Сцена была явно рассчитана на то, чтобы произвести на меня благоприятное впечатление. И им это удалось. Увидев Железный крест, на моих глазах появились слезы.
Следователь тут же протянул мне салфетки, вытереть лицо.
- Не знал, что вы так сентиментальны, Адольф. У Лени Рифеншталь вы выглядели совсем другим. Настоящий вождь нации!
Говоря эти слова, чекист следил за моей реакцией. Да среди них были не только костоломы и палачи, но и талантливые режиссеры типа Агранова и Слуцкого. При этом странное чувство какой-то неестественности не покидало меня. Следователь явно играл в Слуцкого, который допрашивал Мрачковского.  Только у Кривицкого не возвращали наград, они украшали китель чекиста.
Затем он перешел к делу.
- Сталин не прочь отправить вас в Германию. Ведь ваша партия, помимо национал-социалистической, была и немецкой рабочей партией. Как вы не раз шутили, "из старого коммуниста может выйти хороший национал-социалист". Но нам не нужна враждебная Германия. Мы хотим, чтобы она вышла из Евросоюза и блока НАТО. Ведь на европейском континенте есть только две великих страны. Это Россия и Германия. Если они создадут альянс, то это положит конец господству Штатов в Европе. У нас не будет соперников, ибо страны Европы - это жалкая демократическая, ни на что неспособная, свалка, в которой иногда просыпаются имперские амбиции и чувство ущемленной национальной гордости. Они только и научились сдавать и предавать своих. Так было с нашими белыми, потом с Чехословакией, Польшей и Югославией, которую утюжили натовские стервятники. При этом каждая из этих стран не прочь за счет другого урвать и свой кусок пирога.
Но вы, подобно Наполеону, смогли объединить их, при этом совершив роковую ошибку, направив свои армии в нашу сторону, хотя у нас был тогда один общий враг - Великобритания. В Азии с ней и Штатами вступила в войну Япония. Когда в 40 Молотов говорил с вами и Риббентропом, пакт четырех мог бы стать политической явью. Разгром Англии открывал путь к ее обширным азиатским владениям. Это был тот самый союз, который сто лет назад предлагал императору Павлу I Наполеон. Но тогда в ход пошло английское золото. В итоге это вмешательство привело к цареубийству и 15 - летним европейским войнам.
Да эти англосаксы не плохо наживаются на человеческой крови, постоянно сталкивая других, при этом оставаясь в неприкосновенности на своем туманном Альбионе. Но вы и Сталин можете положить этому конец. Германии снова нужен железный канцлер, как и России - Сталин.
Слова следователя одновременно опьяняли и сводили меня с ума, Бонапарт.        Если в 39 и 40 я протягивал руку русским, то теперь с похожим предложением они тянули мне ее обратно. Снова намечалось что-то грандиозное и великое. Но, если к нашему союзу мы добавим еще и Китай, то весь мир будет у наших ног.
Россия, Германия и Китай! - повторил Гитлер мечтательно.
- К тому же это реальный шанс выбраться отсюда, а заодно - и из лап Сталина.
О, если бы ты знал, Бонапарт, как мне надоели эти зарешеченные окна. Эта постоянная азиатская грубость медперсонала. Я снова хочу быть политиком и архитектором. Преобразить Берлин в столицу мира, как я хотел когда-то вместе с Альбертом Шпеером!
День 13
Меня все больше раздражает фюрер, который вдохновленный Лидделом Гартом и Сталиным, все чаще сравнивает меня с собой. Часто цитируя, что он "вовсе не был неумелым стратегом", а "скорее напротив - он был даже слишком блестящим стратегом, и потому страдал от естественных недостатков, которые часто сопровождают гениальность". И далее: ни один стратег в истории до него не умел так играть умами своих противников, а это и есть наивысшее искусство стратегии». При этом, опять же ссылаясь на англичанина, он замечает, что и вы, Бонапарт были "настолько ослеплены своими успехами, что допустили те же роковые ошибки в том же самом месте".
- В отличии от вас, Адольф, - возражаю я ему. - Я выиграл Бородинское сражение и взял Москву. А ваши хваленные полководцы, переоценив свои силы, откатились назад под сталинскими ударами.
- Но мой стоп-приказ спас вермахт от поражения в 41. Мы не отступили, как это сделали вы, Бонапарт.
С фюрером тут бесполезно спорить. Он сыпет цитатами историков и своих генералов, которые объективности ради отдавали ему должное, как политику и полководцу. Также, вероятно, он бравировал и перед своим генералитетом, повторяя часто им в лицо, что, хотя они и читали Клаузевица, но так из него ничего и не поняли.
Поспорив со мной, он переходит к личности Сталина, одного из гениальных людей, по его мнению XX века, но и здесь фюрер не упускает вставить себя. Оказывается он был "Руссо, Мирабо, Робеспьером и Наполеоном революции», а также «ее Марксом, Лениным, ее Троцким и ее Сталиным...ему удалось то, что не удавалось большинству из них, - он держал революцию в своих руках на каждом из ее этапов, и даже в момент поражения".
Думаю, что это слишком! Англичане любят славословить в адрес своих противников. Точно также они воспевают и Роммеля, чтобы сделать победу под Эль-Аламейном более значимой и величественной. Этакий второй британский Сталинград.
Мне никогда не нравилась эта лживая нация, всюду сующая свой нос и раздувающая пламя войны, кичащаяся своей демократией. Да и Веллингтон во многом уступал моим маршалам. Плеяда блестящих полководцев сопровождала меня от победы к победе. И только в 14 году часть из них решила предать меня и переметнуться к Бурбонам, о которых тогда шутили, что за прошедшие годы они так ничему и не научились. Стоило мне высадиться в бухте Жуан, как вся Франция вновь метнулась ко мне, полная восторга и ожидания. Старый король позорно бежал. Настают мои легендарные сто дней. Но, что может сделать одна Франция с ополчившейся против нее Европой. Мы вынуждены сражаться и принимаем вызов. Одни против всех!
Как жаль, что это было 200 лет назад. Теперь во Франции победил дух буржуа и сытой размеренности. Дух тупости и бесплодного прожигания жизни...
Хотя мне и не нравится разглагольствования Адольфа, но с ним единственным здесь можно еще поговорить по душам. Я знаю, он не предаст. Он сам боится и в то же время восхищается Сталиным. Но, пока инстинкт самосохранения у него все же сильнее. Да и наравне со Сталиным он также видит во мне великого человека.
Мне приходится сдерживаться, чтобы передать его речи слово в слово. Он то беззастенчиво льстит, то примазывается к чужой славе, но он не нанесет тебе подлый удар в спину. Хотя Рем и Грегор Штрассер говорят об обратном. В любом случае надо быть осторожным.
День 14
Уже несколько дней просыпаемся под звуки советских маршей, прерываемых матом медперсонала. Сталинская машина террора медленно набирает обороты. Привязывание к койкам и карцер стали обычным явлением и уже никого не шокируют, как и живущий внутри каждого страх и доносительство. Но странное дело: при гибели четырех главных оппозиционеров врагов не убавилось. Их становится все больше и больше. Это спекулянты, взвинчивающие цены, капиталистическое и фашистское окружение, во главе которого стоят Штаты и НАТО, продажные и проворовавшиеся чиновники (для них пока есть позорная доска почета), пятая колонна, желающая поражения российских войск, да и просто люди, имеющий объективный взгляд на вещи и ход событий.
Адольф говорит, что следователь выбивается из сил, нужен еще один показательный процесс. Еще одно шельмование оппозиции.
Следует признать, что среди общего безумия и нагнетаемого психоза даже мне становится все сложнее оставаться объективным наблюдателем, но я стараюсь быть человеком. В этом мне помогает чтение поэм и стихотворений русского поэта Максимилиана Волошина, который создал своеобразную летопись своего жуткого времени. В своем "Доме поэта" он с гордостью писал, что в нем находили приют "и красный вождь, и белый офицер". Да и сам Волошин запросто мог угодить в расстрельные списки.
Этот коктебельский гений, как никто другой, понял азиатскую сущность русских и их вечное метание от анархии и бунта к железной руке, которая одновременно и карающая и справедливая. Именно это стремление выразили их новгородские предки, когда придя к Рюрику, просто сказали ему "земля у нас большая, порядка только в ней нет".
Великий Петр пытался приблизить эту нацию к цивилизации, но Азия победила Европу.
Да и кто еще, кроме русских мог сжечь Москву со своими раненными, оставленными на милосердие французской армии! Правда, впоследствии этот акт вандализма и первобытного варварства они представили, как героический. А некоторые из них вообще списали свое злодейство на французов! При этом даже не подумав, зачем нам было жечь Москву и доставлять себе неудобства.
Но перейду к главному. Сегодня опять выступал Сталин, попробую воспроизвести его речь по памяти:
- Товарищи! Окружающее нас капиталистическое окружение вновь хочет задушить Россию экономической блокадой и наложением санкций. Наш Президент, начав войну, сделал шаг, достойный Цезаря. Но правитель, делающий что-то радикальное должен идти до конца. Вспомним французскую и русскую революцию, в которых политику якобинцев и большевиков подкреплял террор. Без этого нельзя, товарищи! Иначе тыл сожрет фронт. Это случилось с Николаем и Временным правительством, тоже самое случилось и с белыми.
Но теперь мы не выступаем за поражение собственной страны, как какая-нибудь продавшаяся Западу пятая колонна. Мы выжидаем. И наше ожидание оправдано. Но мы против политики соглашательства и второго Хасавюрта. Армия должна сделать свое дело. Потом эти солдаты, которых в очередной раз предаст буржуазия, придут к нам и вольются в наши ряды. И тогда вновь свершится Великая Октябрьская социалистическая революция! Ура, товарищи!
Зал тонет в бурных аплодисментах. Странное дело даже медперсонал стал рукоплескать своему вождю.
- Но это еще не все, товарищи! - продолжает свою речь Сталин, явно довольный произведенным им эффектом. - Кризис охватывает и западные страны, хотя я и не верю пропагандистам Президента, раздувающим из мухи слона. Порой они доходят до шизофренического бреда. Типа Германия боится вторжения России на свою территорию. И это при том, что она является членом НАТО и ЕС. Я уж не говорю об ядерном оружии и о том, что третья мировая никому не нужна. Но факт остается фактом, товарищи! Трудящиеся Европы устали от лжи своих бездарных буржуазных правительств. Им тоже нужна встряска. И она сейчас происходит в Европе, но с нашей победой в России встряхнет весь мир. Мы снова укажем правильный исторический путь, сбившимся с него цивилизациям. И этот путь...
Тут Сталин сделал минутную паузу.
- учение марксизма-ленинизма. Ура, товарищи!
Такого неистовства зала я не видел даже во французском Конвенте.
Это была какая-то смесь восторга, коллективного помешательства и веры.
День 15
Три дня назад, во сне, умер Сталин. Первым его смерть обнаружил беспокойный Гитлер. Он заметил, что вождь ровно в 9 не встал с кровати и не закурил свою легендарную трубку. Я, Нерон и Адольф тихо подошли к русскому тирану. Казалось, он спал. Но это уже был сон вечности. Перед нами лежал бездыханный труп, на бледном лице которого уже появились синие пятна. Давно, я не видел смерть так близко. Но у меня не было чувства жалости к русскому тирану. То, что он начал творить, повергало всех в страх и ужас, ибо каждый мог стать жертвой его подозрительности или политического расчета.
Из нас троих только Гитлер рыдал навзрыд, повторяя как заведенный:
- Какая нелепая смерть...Я уже договорился с Иосифом. И вот все опять насмарку. Снова зарешеченные окна и звероподобный, с азиатскими лицами, медперсонал.
Я позвал санитаров, и два дюжих амбала вынесли Иосифа из нашей палаты. Но самое удивительное произошло потом. Главврач решил устроить тирану торжественное прощание. Палата наших митингов превратилась в палату скорби, в центре которой стоял красный гроб с телом усопшего. У него несли вахту два дюжих амбала в той же чекистской форме без знаков различия. На белом экране висел портрет Сталина в маршальской форме, над которым красовался лозунг "Сталин – великий продолжатель дела Ленина". В палате играл траурный марш.
Но люди все шли и шли. Они были заплаканы и испуганы. Шел медперсонал и больные, недавние оппозиционеры, выпущенные из карцера, матери с детьми и просто посторонние люди. Они все хотели постоять у его гроба! Как будто все эти люди враз лишились смысла и ориентиров. Они не могли представить себе жизни без Него! На них наступал чужой, неприемлемый им, мир, который был более зловещим, чем сталинский подозрительности, врагов народа и доносительства.
Я вновь открыл томик Волошина, единственного гениального русского, которого можно поставить в один ряд со знаменитыми европейскими поэтами. Глаза упали на его поэму "Китеж". В ней есть потрясающие строки:
"Вчерашний раб, усталый от свободы,
Возропщет, требуя цепей".
За эти три дня я еще раз убедился в его гениальной прозорливости. Эти люди, не успев освободиться от одного тирана, уже искали себе другого! Да рабство - неискоренимый признак этого азиатского народа.
  День 16
  Сегодня 20 апреля, день рождения Адольфа. И фюрер решил его отменить по-настоящему. С утра он орал "Дрожат прогнившие кости". Потом перешел на "Хорста Весселя". Иногда Гитлер становится просто неуправляемым, и тут уж ничего не поделаешь. Правда, его пытались приструнить два новых санитара. Но куда там, нет прежней сноровки уволенных главврачом амбалов.
Фюрер вырвался из их цепких рук и побежал по палатам. Даже медсестры и те от него шарахались в сторону. Но на этом цирк не закончился. В столовой Адольф по случаю дня рождения потребовал баварского пива, лучшую порцию и включить вагнеровских "Валькирий". Когда же ему отказали по всем статьям, выхватил у повара половник и стал выстукивать "Хорста Весселя". Я пытался его также урезонить, но фюрер никого не желает слушать. Вопит о каких-то старых штурмовиках, о своем товарище, расстрелянном Реме, и о том, что, если к нему будут относиться по-прежнему, то он вновь устроит пивной путч. И тогда эта палата станет новой Баварией. И именно отсюда он вместе с Людендорфом поведет марш на Берлин, чтобы совершить подлинную национал-социалистическую революция, о которой мечтали Рем и братья Штрассеры.
Забавно, что у бесноватого фюрера появляются поклонники. Юркий следователь, потеряв Сталина, метнулся в объятия Гитлера и уже мнит себя в роли Мюллера, составляя теперь картотеку на врагов рейха и выискивая лиц с еврейской национальностью. Правда, и он, как и его сумасшедший патрон, не дотягивают до арийцев ни внешностью, ни фигурой. Но это не мешает обоим вести национал-социалистическую агитацию. Однако русские в отличие от немцев слабо поддаются этим бредням. Да и Гитлер для них до сих пор заклятый враг, хотя некоторые маргиналы из них начинают воспевать РОНу и СС.
Похоже демон власти завладел и фюрером. После смерти Сталина он пытается взять реванш за 45. Мне как-то слабо верится в успех Адольфа да и палата не вторая Бавария, а Москва - не второй Берлин. Но с этим человеком надо держаться осторожно, ибо у него, как и у Сталина, всегда припрятан нож в кармане.
День 17
Сталин не ошибся главврач действительно сошел с ума. Вчера на обходе он возомнил себя Агамемном и стал рассказывать о горящей Трое, десятилетней осаде и о том, что, когда он вернется в Микены, его обязательно убьет Клитемнестра. При последнем имени он так зловеще поглядел на старшую, что та побледнела. Потом он бросился на нее и стал душить, приговаривая: "Умри моя погибель!"
Два новых охранника с трудом оттащили его и надели смирительную рубашку. Но это слабо помогло. Он брызгал слюной, напрягал мускулы и пытался вырваться, беспрестанно повторяя: "И я слышал рыдающий голос дочери Кассандры, которую вероломная Клитемнестра заколола возле меня".
Он пополнил наши ряды. Но весь медперсонал был в шоке. Шепотом они рассказывали друг другу о том, что, когда открыли кабинет главврача, то увидели под его столом пустые бутылки из-под коньяка, которые он не успел даже убрать.
Говорят завтра будет комиссия, и она решит, что с ним делать. Пока же бывшего главврача оставили в нашей палате, вколов большую дозу успокоительного. Он затих и на его побледневшем лице появилась слабая улыбка.
Этот странный эпизод показался мне весьма комичным. Человек, делавший вид, что лечит нас, сам на поверку оказался безумцем и скрытым алкоголиком. Трудно даже представить, что творилось в мозгу главврача последнее время. Краем уха я слышал, что нашли его дневник, в котором он описывал, как росло и прогрессировало его сумасшествие. Подозреваю, что скоро вновь начнутся обыски, и будут снова искать мой дневник. Опасное свидетельство того, что здесь происходило.
Эта правда никому не нужна, и ее попытаются вновь скрыть, что случалось в истории России уже не раз.
Я остался единственным, живым свидетелем. И мне очень страшно за свою жизнь. Ибо умереть на поле боя героем, почетная смерть для солдата, чем от вколотого тебе укола. Вероятно, он принесет райские сны, и я тихо умру в своей постели забытый всеми.
Как говорили древние, "так проходит земная слава".