Фрагмент перенесён из 2-й главы второй части.
Автору так показалось логичнее.
IV
Москва, Октябрьский р-н,
Школа № 7
17 апреля 1975 г.
Дело было на следующий день, в среду, на второй, десятиминутной перемене. Я торопился на четвёртый этаж, в кабинет химии, немного поотстав от стайки одноклассников, поскольку на ходу приходилось листать учебник. Вчера времени, ясное дело, не нашлось, да и предмет не из любимых – но складывающийся образ отличника с хулиганских окраин поддерживать всё же надо, потому я и просматривал заданный на дом параграф. Что тут у нас? Так… серная кислота… свойства… применение… Ерунда, с этим как-нибудь справлюсь, а чтобы поддержать имидж – можно рассказать о применении серной кислоты скажем, во взрывателях якорных морских мин. Или бомб, которыми эсеры и анархисты взрывали царей и министров. Как там у поэта-эмигранта Георгия Иванова?
«Бога нет, царя не надо,
Губернатора убьём!»
…Или это не он вовсе, а народное творчество, о котором нам не расскажет на уроках литературы милейшая Татьяна Николаевна?..
- Монахов? Лёша? Можно тебя на минутку?
Я обернулся. Ну вот, накаркал: русичка, на пол-пролёта ниже по лестнице, машет рукой, подзывая к себе. И ведь не сделаешь вид, что не слышал – раньше надо было думать, не оборачиваться…
- У вас сейчас что, химия?
-Да, в двадцать пятом кабинете, я как раз туда…
Она посмотрела на крошечные блестящие часики, свисающие с шеи на цепочке, на манер кулона и раздосадовано покачала головой..
- Всего пять минут, толком ничего не успеть… Вот что: на большой перемене, как позавтракаешь, зайди ко мне в семнадцатый, хорошо? Я тебя надолго не задержу.
Семнадцатый – это русский язык и литература, её кабинет, и сегодня у восьмого «В» там уроков не намечается.
- Зайду, конечно, мне нетрудно. Да я и раньше могу, всё равно на завтрак не пойду. А в чём дело, Татьяна Николаевна?
…На завтрак я действительно идти не собирался, а вот приглашение меня слегка встревожило. Неужто уже настучали насчёт вчерашнего, и наша классная, всегда принимающая близко к сердцу беды своих подопечных, решила подготовить меня к надвигающейся грозе?
- Нет, не волнуйся, всё в порядке, это насчёт твоего вчерашнего сочинения. Со всеми остальными будем разбирать завтра, на уроке, но ты, меня, признаться удивил – вот и решила поговорить загодя. Так зайдёшь?
Уф-ф-ф, прямо камень с души. Хотя – смотрит внимательно, с понимающим таким прищуром, словно уже прочла все мои мысли…
Зайду, я же обещал! А сейчас – простите, Татьяна Николаевна, мне ещё параграф дочитать…
- Ну, иди. - она махнула рукой. – А позавтракать всё же сходи, я тебя обязательно дождусь.
Что надо отвечать, когда русичка станет допытываться насчёт сочинения, я прикинул заранее. Тут неожиданностей не предвиделось – нескольких общих фраз насчёт недавно прочитанного О'Генри и горячо любимых Ильфа и Петрова вполне хватило. За сочинение я получил 5/4, традиционно двойная оценка, первая за содержание, вторая за грамотность – ну разумеется, опять накосячил с запятыми, сколько ни материли меня корректоры, а я от этого, наверное, никогда не избавлюсь. Ну и «что за манера писать как курица лапой, Монахов! Надо бы тебе хорошенько поработать над почерком, не ленись, а я уж прослежу…» Ага, поработаешь тут, когда пальцы если не мышечной, то уж точно какой-нибудь нервно-рефлекторной памятью тянутся к клавиатуре, а необходимость писать от руки воспринимается как изощрённая форма издевательства! Так что писать придётся учиться чуть ли не заново, тут уж ничего не поделаешь…
А вот напоследок она меня огорошила. «Ваша Катя… в смысле, Екатерина Андреевна, она ведёт у вас историю, говорила вчера, что ты какие-то стихи читал на уроке. Не почтёшь, очень любопытно?..»
Ну конечно, запоздало сообразил я, практикантка наверняка сразу после уроков побежала к нашей классной и всё ей рассказала. И правильно, к кому же её ещё обращаться, не к завучихе же? Тем более, что про инцидент с ножом она ничего не знала, а рассказала только об истории с выброшенном портфеле да несколько странном поведении одного из учеников. Вот Татьяна наша Николаевна и заинтересовалась – я, как новенький, да ещё и появившийся под самый конец учебного года, оставался пока для неё тёмной лошадкой», успев проявить себя разве что, сочинением. Но и упоминание о стихах не оставило её равнодушными – своей памятью я отлично помню, что русичка неравнодушна к поэзии Серебряного века и в будущих девятом и десятом классах постарается передать эту любовь нам. Она и Бродского с Галичем нам читала – не называя, разумеется, фамилий, и не на уроках – в купе поезда, когда мы всем классом ездили в Ленинград, или у костра, во время поездки по есенинским местам, совмещённой с двухдневным турпоходом… Так что тут следовало быть предельно осторожным – неважно, что стихотворение ещё не написано, чуткое ухо настоящей ценительницы вполне может уловить знакомые нотки, пойдут расспросы… а оно мне надо? Так что на просьбу прямо сейчас прочитать кусочек я ответил, что и рад бы, но вот прямо сейчас мне до зарезу надо полистать геометрию к следующему уроку, так что, может, лучше в другой раз? «Опять домашнее задание не сделал? – понимающе усмехнулась она. – Ну, иди, листай, но имей в виду – мы к этому разговору ещё вернёмся…»
Ага, вернёмся – особенно, когда да классной дойдут-таки слухи о том, как любящий литературу новенький размахивал в классе ножом, словно заправский бандит. Вот тогда и посмотрим, о чём она станет со мной говорить… да и станет ли вообще. Может, просто постарается сделать так, чтобы меня прокатили на переводных экзаменах, лишив шанса остаться в этой школе? Вообще-то, на Татьяну Николаевну это не похоже, а вот та же завуч, тётка вредная, въедливая, и вполне может создать проблемы… если получит для этого достаточно веский повод, разумеется. До сих пор я с ней нос к носу не сталкивался, уроков она у нас не ведёт – вот и хорошо, надо бы и впредь держаться от неё подальше. Менять школу, да ещё и по такому идиотскому поводу, мне не хотелось категорически, тем более, что Кулябьева в девятом классе не будет, а остальные мои недруги проблемы больше не составят…
Что до стихов – то тут имелся ещё один повод быть предельно осторожным, и повод неожиданный. Заходя в кабинет, где ожидала меня Татьяна Николаевна, я мельком бросил взгляд на стенд с портретами современных советских поэтов – и чуть на месте не хлопнулся, обнаружив рядом с Робертом Рождественским и Вознесенским Иосифа Бродского! Что же, выходит, здесь автор «Мексиканского танго» никаким гонениям не подвергался и в эмиграцию не уезжал? А ведь объяснение этому может быть только одно – внутриполитические расклады в СССР изменились настолько, что портрет поэта, объявленного в моём варианте истории чуть ли не врагом народа, тут вешают на школьный стенд и, пожалуй, изучают его творчество? Привет товарищу Суслову – уж не знаю, жив ли он сейчас, но к идеологии в масштабах страны его почему-то не допустили, и результат не замедлил сказаться. А ведь тут, пожалуй, и Галича не запрещают, подумал я, сбегая по лестнице на второй этаж, и Высоцкого слушают не только на полуподпольных концертах, капустниках да квартирниках-междусобойчиках. Что же до прочитанных вчера стихов – то их здесь они могут не появиться вовсе. Сами подумайте: раз Бродский не уехал в эмиграцию, то не случилось и его путешествия по Мексике - а значит, нечем было вдохновляться на создание цикла «Мексиканский дивертисмент». Или было чем? При таких тектонических сдвигах в идеологии запросто можно представить, что советские литераторы могут ездить туристами не только в Болгарию и Польшу, но и в ту же Мексику или, скажем, в Бразилию, где в лесах много-много диких обезьян, а от Педров и вовсе проходу нет.
Ладно, это потом, как-нибудь, когда будет время хорошенько всё обдумать. Вот, к примеру, с Ленкой как-нибудь завести разговор на тему современной поэзии – помнится, она в этом хорошо разбиралась…в той, другой жизни. А меня сегодня ожидает поход во Дворец – вторник, день занятий в Кружке Юных Космонавтов. И есть у меня подозрение, что и тут не обойдётся без сюрпризов. А пока - бегом в кабинет математики, мурлыча под нос накрепко прилипшую мелодию Мирзаяна на известно чьи стихи, которые здесь, возможно, и сложены-то не будут...
«…В ночном саду под гроздью зреющего манго
Максимильян танцует то, что станет танго…»
А ведь сегодня день рожденья Ленки, и там наверняка не обойдётся без одноклассников… и одноклассниц. Сообразив это, я почесал в затылке - и полез на антресоли, где, как подсказывала память, отец хранил свою старую, сохранившуюся ещё в их с мамой студенческих лет, гитару. Бритька, конечно, внесёт некоторое оживление в предстоящий светский раут, (кстати, надо бы её хорошенько вычесать перед визитом, а то ведь туалеты всех девчонок будут в её шерсти, знаем, проходили!) - но и некоторая нотка романтики тоже не помешает. Заодно, попробуем слегка подкорректировать складывающийся имидж гопника с окраины, невесть как оказавшегося в обществе воспитанных мальчиков и девочек из хороших семей…
Отредактировано Ромей (19-03-2023 19:14:45)
Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Иначе в Землю тюкнеться.
