Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.28)

Нассау был доволен его людьми, но Александр все же чувствовал себя самозванцем — не так уж и трудно одержать победу при численном превосходстве.
— А вот тут вы не правы, полковник, — возразил Нассау, словно читал по его лицу. — Против испанских ветеранов не зазорно использовать и большее численное превосходство. А вот когда вы столкнётесь с терцией…
— Я встречался с терцией, ваше высочество, — возразил Александр. — Я знаю, что такое терция, и при встрече с терцией я пущу в ход пушки.
— Которых у вас пока нет, —  подытожил решительную речь полковника Иоганн Нассау, тем не менее, признав истину в словах своего собеседника.
Полковник не стал опровергать очевидное, но решил, что пушки дело наживное, и, главное, он знает, кто и где сможет их отлить.
И все-таки он не мог отделаться от мысли, что Иоганн Нассау ждет от него чего-то большего. «Столкновение с терцией»… Терцию не встречают стоя на стенах осаждаемого города. Иоганн Нассау видел его кем-то большим, чем командующим гарнизона одного из городов Низинных земель, пусть даже и самого богатого и своенравного. 
То, что произошло на морском берегу, с точки зрения Александра, даже стычкой можно было назвать с натяжкой. Если бы не буйство стихии и ее грамотное использование, бой с испанцами при всем его ожесточении был не более чем рядовой засадой, какие в бытность полковника еще лейтенантом могли случаться и по несколько раз на дню. С некоторым удивлением Александр вдруг подумал, что вот так, наверное, чувствуют себя гончие, которых притравливают на добычу, позволяя ощутить вкус крови жертвы на зубах, но не давая ее растерзать. По крайней мере, его ополченцы ощущали себя именно так.
Они пробыли на берегу еще два дня для того, чтобы похоронить погибших, собрать выброшенные морем трофеи и позволить раненым встать на ноги. Александр бродил по песку, подходя к самой кромке воды. Ходить по влажному песку было куда удобней, чем по сухому, а уворачиваться от норовящих облить его волн он научился очень быстро. 
Ну, почему Жорж был так равнодушен к морю — с его любовью к свободе, с его взглядом художника?  Или другу настолько нравилось контролировать все вокруг себя, что он не мог допустить мысли, что кто-то или что-то посмеет ему не подчиниться?
Подчинить эту стихию было невозможно.  Но можно было сделать ее своим другом или хотя бы союзником. Он еще подумает над тем, как подружиться с этой изменчивой силой, и над пушками тоже поразмыслит. Как найти баланс между весом и прочностью? Точностью и дальностью боя и длиной ствола? Перед ним стояли интересные задачи, и чуть позже он непременно займется их решением. Пока же Александр де Бретей как зачарованный бродил по побережью, кидал в море камешки и размышлял о том, что столько песка он не видел за всю свою жизнь.
А еще на песке очень удобно было рисовать схему боя и размышлять о своих достижениях и ошибках. Именно за этим занятием и застал его Иоганн Нассау, предложивший познакомить молодого полковника со своим братом.   
— Вильгельм сейчас в Дамме. Я представлю вас ему. Не ждите от этой встречи многого, но подобные знакомства необходимы. Поручите своих людей офицерам. Дорога не займёт у вас времени, и вы легко нагоните отряд.
И вновь Александр согласился со старшим товарищем. Время, проведённое в Генте, документы, которые он проштудировал, наглядно докатывали, что рассуждения принцессы Блуасский далеко не всегда были верны. Наверное, проще всего было сразу обратиться к Вильгельму Оранскому, но все же полковник не считал свою связь с Гентом ошибкой. В Генте он познакомился с Фландрией, а Фландрия познакомилась с ним. В Генте Александр де Бретей заработал свой первый дом, а среди людей принца Оранского он вряд ли мог стать своим для здешних жителей, да и для него стал бы всего лишь одним из капитанов.
Вильгельму Оранскому Александр был неинтересен, и полковник без труда понял почему. Армии у него пока не было, пушек едва хватало для стен Гента, а ещё он не мог бросить к ногам принца мешок с золотом.
О золоте принц говорил много, и Александр не мог понять, какой шутник мог назвать этого краснобая Молчаливым. Иоганн, наблюдая за полковником, улыбался, и молодой военный понял, что умение сохранять невозмутимость ещё один навык, который срочно надо восстанавливать.
А потом его представили графине Гента — почтенной пожилой матроне, которая снисходительно сообщила, что ее род утратил власть над Гентом ещё полтора века назад.
В общем, встреча была интересной, но как обратить эту встречу к пользе для себя и друга, Александр пока не знал. Он знал только одно — работы впереди много. И денег на это тоже требовалось немало. Хвала Создателю, ему удалось убедить магистратов не скупиться на оборону!
Помяни нечистого — и он появится. Подумай о деньгах и пушках — и первый, кто тебе встретится в Генте, будет Готье де Шатнуа с обычными жалобами на отсутствие всего.

Продолжение следует....