Добро пожаловать на литературный форум "В вихре времен"!

Здесь вы можете обсудить фантастическую и историческую литературу.
Для начинающих писателей, желающих показать свое произведение критикам и рецензентам, открыт раздел "Конкурс соискателей".
Если Вы хотите стать автором, а не только читателем, обязательно ознакомьтесь с Правилами.
Это поможет вам лучше понять происходящее на форуме и позволит не попадать на первых порах в неловкие ситуации.

В ВИХРЕ ВРЕМЕН

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Конкурс соискателей » "Меч и право короля" — из цикла "Виват, Бургундия!"


"Меч и право короля" — из цикла "Виват, Бургундия!"

Сообщений 51 страница 60 из 72

51

Продолжение (предыдущий фрагмент на стр.5)

И, конечно, им пришлось взяться за ремонт. Повреждения у галеры сопровождения были не так уж и велики, но часть весел оказалась поломанной, а еще они обнаружили течь.
Работы начались сразу. Александр лишь кивнул капитану и Мартину, чтобы только не мешкали, а то опять до бури досидятся, и еще раз пообещал себе, что у них — на его галерах,  на веслах будут только охотники.
С ремонтом управились быстро, в три дня, благодаря разбитой галере в том числе. Многочисленные обломки пошли в дело, а еще им удалось выловить и разместить на спасенном судне несколько каким-то чудом уцелевших весел. После всего случившегося каторжники были тихи, старательны и молчаливы, Мартин тоже сделался  неразговорчив, и только Альтовити выглядел человеком, который очнулся от кошмара и жаждал поведать об этом миру.
А потом Александр обнаружил какую-то далекую точку среди волн — он не мог понять, реальную или нет, но Мартин как сплюнул: «Галеон!».
— Тот или не тот? — адмирал пристально вглядывался вдаль, а Бретей задумался, что сейчас им бы очень пригодились увеличительные стекла друга.
— Тот, — Мартин говорил уверено и непреклонно. По деловому оглядел укрывавшую их бухту. Перевел взгляд на приближавшийся корабль.
— Ваше высочество, — Альтовити шагнул вперед, обращаясь к руварду. — Эти скалы вполне проходимы. С Мартином и его людьми вы без особого труда уйдете от испанцев, а дальше раздобудете лошадей…
Александр не стал оскорбляться, только внимательно оглядел адмирала. Четыре дня назад капитан погибшей галеры пропустил их вперед, чтобы спасти от шторма. Сейчас Филипп Альтовити готов был прикрыть их от испанцев… И все же это был не тот выход.
— Если бы я оставался вашим пассажиром, граф, — заговорил он, — возможно, я бы и принял ваше предложения, утешая себя тем, что в мое отсутствие испанцы вас не тронут. Но три дня назад я принял командование, а командир не спасается бегством, бросая своих людей.
— Но командир тоже может отступить, — негромко напомнил адмирал.
— Конечно, может, — согласился рувард и генерал Низинных земель. — Только не в одиночку, а вместе со своей армией. Если вы, граф, знаете способ поднять эти две галеры туда наверх… Или знаете, как увести их прочь без опасности, что испанец нас нагонит, я согласен буду отступить. Вы знаете, как это сделать?
Альтовити медленно повел головой из стороны в сторону.
— Нет, ваше высочество, нас нагонят.
— Так значит, я останусь здесь.
Мартин кивнул, а потом заговорил, ткнув в адмирала пальцем.
— Я не стану говорить красиво и возвышенно — я этому не обучен, — усмехнулся бывший капер, — но вот, что я тебе скажу, Филипп. Я не дворянин, я простой моряк, и спасаться от ловчих мне приходилось не так уж и редко. Правда, не от испанцев, а от англичан, но разница невелика. Об охотниках я знаю все! Так с чего ты решил, мой мальчик, что этот испанец смирится с нашим бегством?
Альтовити хотел ответить, но бывший капер только отмахнулся.
— Ты сам пересчитал, сколько там пушечных портов, а еще помнишь, что полторы сотни солдат на адмиральском галеоне — это самое меньшее. Они просто расстреляют обе галеры, а потом солдаты пойдут нам вслед — и нагонят. Нет, Филипп. Разумнее всего нам остаться здесь. Эти места открывают множество возможностей… Грех не воспользоваться, — губы Мартина искривила злая и одновременно азартная усмешка.
Адмирал кивнул. На мгновение задумался.
— Ваше высочество, вы позволите мне отдать распоряжение капитану?
Рувард понял, что адмирал нашел выход. А потом с интересом слушал, что Альтовити отдает приказ капитану сопровождавшей их галеры: спрятаться за мысом, выйти после холостого выстрела пушки.
— Мы ведь должны будем приветствовать испанца.
Мартин довольно хмыкнул. И Александр вдруг тоже понял, что задумка адмирала начинает ему нравиться.
Вблизи испанский галеон и правда был огромен, но при всей величине на удивлении пропорционален и красив. А еще он был роскошен, как может быть роскошным только адмиральский корабль: великолепная резная скульптура на носу — Александр так и не понял, была ли это римская Виктория или же ангел Господень, красные борта, резные поручни. Они по обычаю приветствовали друг друга пушечными выстрелами, а потом рувард с удивлением увидел, как с галеона спускается шлюпка — не многим уступавшая размером иным судам Низинных земель. Испанский адмирал решил нанести им визит — не иначе как для того, чтобы убедиться в его присутствии на борту французской галеры.
Встреча двух адмиралов была преисполнена торжественности, словно они раскланивались не на палубе судна, а в коридорах Лувра или королевского дворца в Вальядолиде. Кастилец и флорентиец — по флагам испанец и француз.
— Вам нужна помощь, адмирал? — участливо поинтересовался капитан галеона.
— Да нет, все в порядке, просто решили пополнить запас воды, — безмятежно отвечал Альтовити.
Испанец выразительным взглядом обвел все еще плавающие в бухте обломки, большая их часть все же пошла ко дну, а потом понимающе кивнул:
— Да, я вижу. Питьевая вода — это очень важно.
Немного помолчал.
— Вы не представите мне своих пассажиров? — вежливо, но непреклонно предложил он.
Альтовити на мгновение замешкался, и Александр решил не подвергать его сложному моральному выбору. Милостиво улыбнулся и представился сам.
На лице испанца промелькнуло удовлетворение. Казалось, он мысленно воскликнул: «Нашел!»

Продолжение следует....

+1

52

Продолжение

— Не знал, адмирал, что вы возите мятежников, — строго заметил он.
Улыбка Александра стала холоднее.
— Странно, что вы используете это слово, — произнес он тем тоном, каким привык распекать проштрафившихся офицеров. — Рувард Низинных земель, избранные по всем законам и обычаям Низинных земель, признанный всеми соседними государями и их министрами, никак не может быть назван мятежником.
— Так то французы, — небрежно отмахнулся испанец.
— Не знал, что сеньор де Бисагра француз, — холодно улыбнулся Александр. «И где эта чертова галера?!»
Испанский адмирал замер:
— А причем тут его… высочество? — озадаченно вопросил он.
— Ну как же, — Александр непринужденно приподнял руку. — Его последнее письмом было просто очаровательно. Вопросы календаря — одни из важнейших и с ними возникает так много проблем... Помощь сеньора де Бисагры была неоценима, да и его святейшество немало рассказывал об этом достойном юноше. Но, впрочем, мы отвлеклись, — рувард улыбнулся, словно недавнее упоминание «мятежников» было простым недоразумением, не стоящим внимания. — Всего полчаса назад я говорил адмиралу, что восхищаюсь вашим кораблем и был бы счастлив его осмотреть…
— Я готов пригласить вас в гости, — кастилец даже не пытался скрыть радостного предвкушения от последствий своего «гостеприимства».
— Увы! — рувард скорбно вздохнул. — Дела календаря призывают меня в путь. Я обещал его святейшеству. И, кстати, а куда направляетесь вы?
Галера все не появлялась.
Испанский адмирал тоже счел нужным печально вздохнуть:
— Вы же понимаете, ваше высочество, я не могу раскрыть тайну...
— А, впрочем, этого и не требуется, — перебил испанца рувард. — Об этом болтает уже все Средиземноморье и наверняка даже турки обсуждают ваш вояж. Вы везете приглашение семейству де Толедо посетить Рим, а потом доставите их к святому престолу. Конечно, ведь его святейшество собирается вручить им Золотую розу.
В ожидании явления галеры Александр готов был говорить и говорить, в конце концов, испанский адмирал был ничуть не лучше тех членов Генеральных Штатов, которых ему то и дело приходилось убалтывать, да и члены Совета Восемнадцати были ничуть не приятнее в качестве переговорщиков. И раз галера где-то задержалась, сеньор де Бисагра был не самой худшей темой для разговоров. К тому же рувард сообразил, что его предположение, высказанное исключительно для того, чтобы потянуть время, вполне могло оказаться правдой.
— И, кстати, адмирал, удовлетворите мое любопытство, — с прежней непринужденностью продолжил Бретей. — Почему этот талантливый юноша до сих пор не признан своим отцом? В конце концов, мы же не дикари какие-то… Ну мало ли при каких обстоятельствах у принца можно появиться воспитанник! Что в этом такого? Вы знаете, король Генрих II признал своего незаконного сына — я имею в виду нынешнего губернатора Прованса. Да и его наихристианнейшее величество король Генрих III признал своего отпрыска. Неужели дон Матео будет этого лишен?
Адмирал замер, и Александр готов был поклясться, что внес смятение в мысли испанца. Главное, чтобы это смятение продолжалось подольше, а то одним из способов покончить с растерянностью, была возможность откланяться, а потом отдать приказ их потопить.
— Прекрасный корабль, адмирал и прекрасная команда! Оседлали шторм?
Голос Мартина прервал неловкую тишину, которую дипломаты, пусть и с трудом, но разрешают словами, а вот для боевых офицеров она является тем, что обычно предшествует буре.
Надменный кастилец  встрепенулся от запросто сказанных слов, взял на себя труд, наконец, оглядеть спутников руварда и Альтовите, и совершенно неожиданно с легким полупоклоном приложил руку к полям шляпы. Не снял, конечно, но изобразил намерение.
— Честь слышать от вас эти слова, адмирал. Все как вы учили.
И Александр подумал об одном молодом растяпе, принявшем старого морского волка за простого сельского старосту. Жорж бы точно не ошибся!
— А вот и наша галера, — с удовольствием встрял в беседу двух адмиралов третий. — Я уже думал, он решил вычерпать в роднике всю воду…
Второй из кораблей сопровождения, наконец, величаво вышел из-за мыса на всех парусах, но вместо того, чтобы занять положенное ему место, внезапно перешел к весельному ходу и остановился на выходе из бухты. Маневры были проделаны четко и не без изящества и удальства, как будто молодой капитан участвовал в военном смотре или параде. Впрочем, учитывая трех адмиралов и одного генерала на борту адмиральской галеры, так оно и было.
— Место на стоянке свободно, господин адмирал, надеюсь, мы не отняли у вас время, — с безупречной вежливостью и полным довольством в голосе продолжил Альтовити.
Судя по абсолютно довольному лицу «француза», безмятежному взгляду фрисландца и нахмурившему брови  кастильцу, молодой капитан своим маневром совершил нечто, полезное для французской галеры и несколько неприятное для испанского галеона, и, кажется, Александр понял что, прежде чем испанец заговорил.
— Что ваш капитан делает, адмирал! —  капитан галеона решил проигнорировать французов и теперь говорил только с Мартином.
Но смутить человека, женившегося на даме, за три месяца до этого зарезавшей из ревности мужа, было невозможно. Странно, что такая простая мысль не пришла в голову испанцу.
— О, простите, адмирал, мой офицер впервые вышел в море в качестве капитан и не очень хорошо знает здешний фарватер. Я наложу на него взыскание за то, что он перекрыл вам выход из бухты. Если позволите, мы сопроводим вас, чтобы я мог отдать приказ капитану.
Мартин улыбался в усы, и вид улыбающегося Мартина был столь необычен, что Александру захотелось протереть глаза.
— Счастлив был встрече с героем Лепанто! —  высокопарно произнес кастилец и столь ловко скользнул в шлюпку, что Мартин не удержался:
— Хорош ведь!
Альтовите досадливо поморщился, как обычно делают дети, услышав от обожаемого дядюшки похвалу не себе, а брату или кузену.
— Но ты переиграл его, Филипп, —  с той же ноткой восхищения в голосе присовокупил старый моряк.
Александру разъяснения не требовались. Испанский адмирал мог потопить их галеру и расправиться со второй — огневой мощи ему бы хватило, хотя пушки французов легкой победы испанцу не сулили. Но даже если бы у них не было ни одного ядра и ни грана пороха, потопив вторую галеру, галеон накрепко запер бы себя в бухте —  несомненно, удобной и спокойной, но никак не подходящей для плавания галеона.

Продолжение следует...

+1

53

Юлия Белова написал(а):

Рувард Низинных земель, избранные по всем законам и обычаям Низинных земель, признанный всеми соседними государями и их министрами, никак не может быть назван мятежником.

избранныЙ

0

54

Юлия Белова написал(а):

Его последнее письмом было просто очаровательно.

письмо

0

55

Юлия Белова написал(а):

Ну мало ли при каких обстоятельствах у принца можно появиться воспитанник!

мог появиться

0

56

Юлия Белова написал(а):

О, простите, адмирал, мой офицер впервые вышел в море в качестве капитан и не очень хорошо знает здешний фарватер.

капитанА

0

57

Sneg, спасибо большое!

Продолжение

Мальчишка-капитан все-таки соизволил освободить выход, пройдя рядом с галеоном так, что чуть не чиркнул о его борт, заложил крутой вираж и вышел испанскому кораблю прямо в корму.
— Абордаж или залп, — подвел итог маневру юнца Мартин.
Адмиральский галеон также сделал резкий разворот. Если он и не ожидал такого маневра от «неуклюжей галеры», то идею подхватил на ходу и все-таки не успел. Ветра не хватило наполнить все паруса флагмана испанского флота. Сделал вид, что так и надо, отсалютовал на прощанье и поднял еще один вымпел.
— Они все-таки приветствовали тебя, Мартен, —  довольно кивнул Алтовити, и только тогда Александр увидел, что флагшток адмиральской галеры украсился еще одним флажком.
— Видите, ваша милость, в чем преимущество галеры на мелководье и в штиль, — Мартин согласно хмыкнул в ответ на реплику Филиппа и решил дать пояснение генералу.
Александру ничего разъяснять не требовалось.  Галера, меньшая по размеру «сделала» грозного гиганта, если не играючи, то близко к этому. 
— Будем надеяться, что адмирал не вышел охотиться на нас, ваша милость, — задумчиво произнес Мартин, глядя вслед удаляющемуся испанскому флагману.
Александр  огляделся.
— Если бы испанцы хотели устроить загонную охоту, выпустили бы несколько кораблей поменьше — много чести фламандским собакам целый кастильский адмирал! И еще, Мартин… А на Средиземном море есть кто-то, кого ты не учил?
Бывший капер и адмирал задумался.
— Ландеронда не учил, — сообщил, наконец, он. — И он угробил мою «Ласточку». Нет, конечно, все было очень героично и возвышенно, но хотел бы я знать, для чего ему голова и паруса?! Всего-то надо было… — и он вдохновенно принялся сыпать словами, которые Александру были уже известны, и все же смысл того, что должен был сделать капитан принца Релингена, от руварда пока ускользал.
— А меня научишь?
Мартин совершенно по-крестьянски почесал затылок. Альтовити с интересом уставился на гостей.
— Так… поздновато, ваша милость. В вашем возрасте иные моряки уже кораблями командуют.
— Ничего, я же не собираюсь становиться адмиралом, — возразил Александр. — И учусь я быстро.
— Сначала вам потребуется выучить, что и как на корабле называется, — принялся стращать Мартин.
— Я уже выучил.
— А еще научиться вязать узлы…
— Я научился.
— Кто?! — Мартин не хотел сдаваться на милость даже регента Низинных земель.
— Твои «китобои»…
— Ваши!
— Хорошо, мои, — согласился Александр. — Я умею вязать узлы, Мартин, можешь проверить. И я не знаю, как можно владеть островом и не уметь управлять кораблем. Прошу тебя, научи.
Альтовити посмотрел на руварда, на своего наставника, и, наконец, произнес:
— А ведь его высочество прав, Мартин. Как можно жить на острове без кораблей?
Мартин вздохнул и проворчал «Упрямые мальчишки…». А потом напомнил, что им пора в путь и вновь улыбнулся.
Улыбка Мартина в другой момент, возможно, и выглядела бы для Александра странной и неуместной, но опасность настигала их за опасностью, смерть шла по пятам, будто гончая по кровавому следу, и что еще оставалось делать тем, кто в последний миг увернулся от хищно клацнувших зубов? Она трижды приходила за ними за время их краткого путешествия. Сперва в виде ярости стихии, потом в виде ярости людей, ставших зверьми, а напоследок решила почтить их лучшим, что могла дать этому морю Испания.
И все-таки они смогли. Смогли победить волны и ветер, забрать своих мертвецов, чтобы похоронить их как должно, и подобно легендарному Давиду сумели одолеть Голиафа. А раз так — можно и улыбнуться морю, небу и солнцу, ощутив вкус соли на внезапно высохших от величайшего напряжения сил губах. 
Брызги волн или слезы — значения уже не имело, регент Низинных земель принял решение. Он не будет уповать в возмездии на Всевышнего, и пусть его путь и лежал мимо благословенных земель Юга, и здесь его власти не было вовсе, он воздаст по заслугам тем, кто виновен в гибели его людей.
Молодой генерал улыбнулся в ответ на улыбку Мартина, улыбнулся своим мыслям, и, натолкнувшись взглядом на улыбку своего сеньора, старый адмирал внезапно опустил взгляд и склонил голову.

Продолжение следует...

+1

58

Продолжение

ГЛАВА 3. Вести из Низинных земель и прочих мест

Каждая дорога рано или поздно подходит к концу. И если вы торопитесь изо всех сил, есть надежда, что окончание пути наступит довольно быстро. Для Александра де Бретея и его спутников Лош не был конечным пунктом путешествия, и все же рувард Низинных земель стремился туда всей душой.
От Прованса до Турени они с каждым днем наблюдали все более привычную для января погоду и с каждым днем вынуждены были все больше заботиться о подходящей для зимы одежде. Вид дымов над крышами сулил путникам отдых в тепле и уюте, замерзшие реки заставляли Александра с ностальгией вспоминать поставленные в Нидерландах на полозья ботики. Ветров над Францией было достаточно, чтобы основательно ускорить путь, но почему-то здесь никому и в голову не приходило использовать для путешествий силу ветра.
Стены Лоша обрадовали Бретея скорой встречей с другом. Лошский замок пообещал долгожданный отдых и возможность сообщить Жоржу об измене Ангулема. Слуги друга радостно болтали, что его высочество как раз накануне вечером прибыл из Парижа и будет счастлив видеть родственника, а еще вывалили на Александра множество совершенно бесполезных новостей, которыми прислуга любит «радовать» ближайших и любимейших родственников своих господ.
— Вы совсем заговорили его высочество, — голос принца Релингена оборвал излияния слуг, и Александр обернулся. Жорж выглядел уставшим и невыспавшимся, непривычно вялым и равнодушным, и рувард понял, что друг дошел до той стадии усталости, когда для измученного человека уже мало что имеет значение. Тратить слова на приветствия Жорж не стал, просто коротко кивнул. Распорядился: — Устройте его высочество и его людей… — обвел взглядом гостей и безошибочно остановился на Мартине. — Надеюсь, адмирал, мой юный родственник доставил вам не слишком много хлопот?
— Для своего возраста его милость на редкость рассудительный молодой человек, — вежливо отвечал Мартин, и Жорж вновь вяло кивнул. Александр попытался было заговорить, но друг только отмахнулся:
— Потом, все потом… Поговорим за ужином…
Мартин на мгновение остановился, прежде чем последовать за слугами.
— Что-то случилось, ваше высочество?
Жорж-Мишель с отсутствующим видом взглянул на отставного адмирала, а потом почти прошептал:
— Дурные вести из Нидерландов… Но сейчас уже все хорошо… Насколько это возможно…
Ужин в Лошском замке, как всегда, был обильным и сытным, и на этот раз за столом сидели не только два друга, но и адмирал, так долго изображавший из себя деревенского старосту. Александр не удивлялся, что Жорж-Мишель знал все и всех — для друга это было в обычае, он только удивлялся, как, сидя за столом губернатора Турени, изменился Мартин. Ни простонародных слов, ни простонародных интонаций — образованный человек, равный среди равных, невозмутимо поглощал зажаренное мясо и отвечал на вопросы его высочества.
— Да, почти пять лет… После отставки его высочества принца Релингена… Нет, его высочество отправили в отставку сразу же, как состоялось официальное обручение донны Инес и дона Карлоса… Вы же понимаете, мол, неприлично, чтобы отец стоял с непокрытой головой, да еще и на коленях перед дочерью — его так и не сделали грандом… Ну да, намекали, что если он принесет вассальную присягу, то грандом он станет, но его высочество «не понимал» намеков…
Жорж-Мишель слушал, задавал уточняющие вопросы и задумчиво кивал.
— Ну что вы! — почти возмутился на очередной вопрос Мартин. — Принц Релинген любил дочь и заботился о ней. И все эти слова о «девчонке, которая не может править» — было лишь попыткой ее защитить. И она удалась… Я же слышал о том заговоре… Заговорщики совершено не опасались «девчонку», и донна Инес смогла подготовиться. Слава Богу! Его высочество хорошо знал людей…
И вновь Жорж-Мишель задумчиво кивнул.
— Что случилось со мной, и кто отправил меня в отставку? Сам первый министр, ваш дядюшка — он как раз получил эту должность… Он сообщил, что фламандцы не могут командовать флотом, даже если они не фламандцы, а фрисландцы, — усмехнулся Мартин — Исключительно ради моей безопасности и его спокойствия. Впрочем, — фальшивый староста (или все же настоящий?) пожал плечами: — как капер я по-прежнему именовался адмиралом. Ваше высочество, благополучна ли ее высочество вдовствующая инфанта?
— Я представляю вас ей… — Жорж-Мишель помолчал: — Я могу что-то для вас сделать, адмирал? — уже более бодрым тоном поинтересовался он. — Как я понял, без вашего вмешательства мой кузен мог бы и не добраться до Франции…
— Это полностью заслуга адмирала Альтовити, — не согласился адмирал.
— Но и твоя, Мартин…
Услышав подобное обращение, Жорж-Мишель с таким выражением взглянул на Александра, что адмирал поспешил с объяснениями:
— Ваше высочество, я ведь сам представился его милости простым сельским старостой с Влиланда…
— И он, конечно, даже не удосужился собрать о вас сведения… — сказал, как припечатал принц.
— Это было бы не так уж и легко, — не согласился Мартин. — Все привыкли, что на Влиланде есть староста — я. Все давно забыли, чем я занимался раньше… Кроме Влиланда, конечно, но там не любят болтать. Нет, ваше высочество, у его милости не было ни малейшего шанса.

Продолжение следует...

+1

59

Продолжение

Александр и Жорж-Мишель внимательно оглядели Мартина, правда, каждый думал о своем, а потом принц Релинген утомленно заметил, что, судя по всему, это не сеньоры принимают под свою руку Влиланд, а Влиланд выбирает себе сеньоров. Бывший капер, бывший адмирал и бывший подданный испанской монархии не смутился.
— Его милость нам подходит, — сообщил он.
— А если бы не подошел? — со странным выражением поинтересовался принц.
— Влиланд остров, — напомнил Мартин. — А на море бывают волнения и даже шторма. Мало ли что может случиться с неосторожным человеком. Его даже в море может смыть…
— Его бы я не простил, — холодно произнес Жорж-Мишель. Александр встревожено вскинул голову — судя по всему, близкие ему люди собирались наговорить друг другу много лишнего.
— Ну, так все это и не могло относиться к родственнику инфанты Релинген, — с той же невозмутимостью сообщил Мартин. — К кому-то другому — да, но не к нему.
Принц Релинген молчал, в изумлении глядя на бывшего адмирала. Мартин Вилемзоон с Влиланда жил в каком-то своем мире, где покойный принц Релинген был еще не стар и по-прежнему оставался обожаемым командиром, а вот Аньес Релинген была не государыней, а маленькой несмышленой девочкой, которую надо оберегать и опекать. Ее родственники также принадлежали к той категории людей, которым необходима забота и попечение, и то обстоятельство, что один из них был суверенным принцем, а второй — регентом Низинных земель, не имело ни малейшего значения. Простолюдин с Влиланда готов был действовать, не взирая на просьбы и приказы, руководствуясь исключительно собственными представлениями о том, что правильно, а что нет.
Жорж-Мишель не мог понять, хорошо это или плохо, но, судя по всему, Александра это и вовсе не волновало. Как заметил принц, жизнь в Генте и на Влиланде сделала друга совершенно нечувствительным к титулам или их отсутствию. Даже наличие дворянских грамот казалось Александру чем-то не самым важным в жизни. К этому тоже надо было привыкать. Это было нелегко, но необходимо.
Рувард Низинных земель размышлял о другом.
— А что бы ты сделал, Мартин, если бы я не подошел для Влиланда? — полюбопытствовал он.
— Да ничего особенного, ваше милость, просто на Влиланде вам стало бы очень скучно, — будничным тоном сообщил староста-адмирал, — уж я бы постарался. Вы бы и носа на острове не показывали. Конечно, мы бы платили все, что положено по закону платить сеньору, но… — Мартин замялся.
— Я понял, — Александр усмехнулся, — тайники прежних сеньоров ты бы мне не открыл.
— Не открыл, — согласился староста и бывший адмирал. — Я… точнее, следующий хранитель, передал бы все вашему наследнику — если бы он был достоин. Но, должен признать, я заранее собрал о вас сведения, и они мне понравились. И, ваше высочество, — повернулся он к хозяину Лоша, — мне надо было торопиться. Я опасался, что его милость могут перехватить, все же по соседству у нас Терсхеллинг, а это целый маркизат… И они тоже хотели получить сеньора…
— Ну, вот тут, Мартин, тебе нечего было опасаться, — уверенно проговорил Александр де Бретей. — Генеральные Штаты никогда бы не согласились передать мне маркизат — не настолько уж они мне благодарны. Даже Иоганн Нассау. И нельзя сказать, будто они так уж и неправы, — рассудительно заметил рувард. — В Низинных землях практически нет свободных владений — я-то знаю, а будущему королю нужен же какой-то домен. Он жить на что будет? На пенсию от Генеральный Штатов? Так они прижимисты — хорошо хоть признали, что надо оплачивать наши полки. Вот и получается, что для короля остается Терсхеллинг, еще парочка владений на севере Гронингена, два острова в Зеландии — Схаувен и Бомменеде, одна сеньория в Брабанте… Ну и все…
Жорж-Мишель слушал, как уверенно друг называет свободные владения в его будущем королевстве, как дает оценку каждому из них, и на душе становилось тоскливо и гадко. По этим рассуждениям надеяться Александру было не на что, и эту ситуацию друг принимал и понимал спокойно, как нечто совершенно естественное и неоспоримое. И одновременно с рассуждениями Александра в душе будущего короля вскипал протест. Он не мог повлиять на Франсуа — это было правдой. Но сам не собирался следовать рассуждениям друга. Александр шаг за шагом строил его королевство, отправлялся в Рим, вел дела со спесивыми фламандскими принцами — а это было сложнее, чем вести переговоры с его святейшеством, воевать с испанцами и договариваться с Генрихом Третьим, и, значит, имел право на долю богатств Низинных земель. А еще от всех этих рассуждений его высочество принц Релинген чувствовал себя все более усталым.
— Давайте отложим все на завтра, — проговорил, наконец, он. — Мне уже не двадцать и даже не тридцать — я что-то устал…
— Но подождите, Жорж, что все же случилось? — запротестовал рувард. — У вас такой вид, будто в Рим и обратно путешествовали не мы, а вы. Или вы неделю не вылезали из сражений…
Жорж-Мишель утомленно потер лицо.
— В некотором роде так и есть, — признал он. — Не здесь — в Нидерландах… Нет-нет, — махнул он рукой, заметив, как встревоженно вскинулись его собеседники. — Никаких сражений с испанцами…  Просто вспышка черной оспы... И нет, Александр, не надо так на меня смотреть — с вашей семьей все в порядке, я сам отвез их в Барруа… когда все закончилось, — почти прошептал Жорж-Мишель. — Моя матушка счастлива. Кати счастлива. Весь Бар-сюр-Орнен счастлив. Мишель улыбается… Матушка рассказывает детям о родословных и уверяет, будто при таких занятиях ваши отпрыски вырастут образцовыми принцами… Уж не знаю, что в его возрасте понимает Мишель, но вид у него очень задумчивый… — утомленно сообщил принц. — А при том количестве нянюшек и слуг, которые крутятся вокруг детей, ваша жена может, наконец, отдохнуть…
Его высочество попытался улыбнуться, но получалось плохо. От такой улыбки непривычный человек мог бы испугаться и испытать страстное желание куда-нибудь спрятаться — желательно, как можно дальше.
— Жорж, — тихо проговорил Александр де Бретей. — Много умерло?
— Нет, не очень много, — после паузы ответил принц Релинген. — Я принял меры… Но… оспа действовала очень уж метко… Кристины Лален больше нет, — размеренно сообщил его высочество, ни на кого не глядя. — И ее сына тоже. Еще умерла Шарлотта де Бурбон. И Мориц Нассау… Иоганн потерял дочь. Еще умер шурин Молчаливого — Виллем ван ден Берг с двумя старшими сыновьями… Три мэра… Пенсионарий Делфта… Они все гостили у Мочаливого… Эпинуа… С ним все очень плохо, — вздохнул Жорж-Мишель. — Нет, он не заболел, но он в отчаянии… Вильгельм Оранский держится… — уже другим, неприязненным тоном проговорил вельможный врач. — Не могу сказать, что это вызывает мое восхищение — на редкость бесчувственный человек. Жену только-только схоронил, а уже подбирает новую. Последнее, что я слышал, он намеревается жениться на дочери Колиньи. Это не слишком хорошо, потому что требует согласия моего дорогого кузена Генриха… А еще я поссорился со своими будущими подданными, — устало сообщил Жорж-Мишель. — Или, скорее, они на меня очень обиделись. Это случается с врачами…
— Из-за чего? — Александр с сочувствием смотрел на друга, который сейчас, как казалось, нес на своих плечах все скорби мира.
— Да из-за невежества, — отозвался Жорж-Мишель. — Большая часть несчастий врачей случается из-за невежества окружающих. Ведь уже двести лет — двести, Александр! — итальянцы в случае возникающих моров объявляют карантин, а эти болваны вцепились в тысячелетней давности представления Галена, будто он уже сподобился святости!
Друг смотрел на Александра с тем недоумением, которое всегда возникало у него при столкновении с человеческой глупостью и упрямством.

Продолжение следует...

+1

60

Юлия Белова написал(а):

Как заметил принц, жизнь в Генте и на Влиланде сделала друга совершенно нечувствительным к титулам или их отсутствию. Даже наличие дворянских грамот казалось Александру чем-то не самым важным в жизни.

Ещё раз напишу - явный попаданец из будущего!

0


Вы здесь » В ВИХРЕ ВРЕМЕН » Конкурс соискателей » "Меч и право короля" — из цикла "Виват, Бургундия!"