Починяем примуса!

- Самое смешное, что я его нисколечко не боюсь! Должен, а не боюсь. Так-то! – тощий старичок в потрёпанном пиджачишке сдул пену с пива и шумно отхлебнул. – Эх, соколом пошла!.. А ну, братишка, плесни ещё чуток наркомовских? – Его приятель, долговязый парень в солдатском ватнике, с тусклым, незапоминающимся лицом, оглянулся по сторонам и воровато достал из-за пазухи чекушку. Старичок, нетерпеливо ёрзая на месте, уже протягивал ему ополовиненную кружку. – Лей!
- Тихо батя, продавщица смотрит, - шикнул на него парень, заметив, как стоящая за стойкой толстуха в засаленном фартуке, пристально наблюдает за ними, неодобрительно поджав ярко накрашенные губы.
- Зинка-то? Да плюнь, она ничего не скажет. Знает, стерва, кому я обувку тачаю! Наливай.
- Значит, говоришь, что не боишься его, - парень теребил малость осоловевшего дедка, настойчиво добиваясь ответа. – А почему?
- Кого? А, его… Да понимаешь, он за эти годы для меня стал просто клиентом. Ведь, почитай, уже сколько я ему сапогов-то спроворил? Эх, что-то у меня с башкой – гудит, просто страсть! У тебя там в мерзавчике ничего больше не осталось?
- Да нет, Прохорыч, пусто.
- Эх, вот незадача, - пригорюнился старик, пьяно шатаясь. – А я только-только в раж вошё… - он вдруг откинулся на спинку стула и тихонько засопел, свесив голову на грудь.
Парень медленно достал из кармана смятую пачку папирос и не торопясь закурил. Глаза его при этом быстро ощупывали помещение пивной, проверяя, не смотрит ли кто в их сторону. Но нет, в сизом дыму и неумолчном гуле, наполнявшем в избытке небольшое помещение, никому не было никакого дела до двух собутыльников. Да и что в них такого особенного, таких же рядом пруд пруди! Разве что Зинка-продавщица глянула было в сторону задремавшего деда, но тут же отвлеклась на забуянивших выпивох за соседним столиком, визгливо матеря их за разбитую тарелку.
Парень мгновенно воспользовался ситуацией и, забросив одну руку старика себе на плечо, повёл его к выходу, цепко приобняв за талию.
А вот на улице начались странности. К вышедшей из пивной парочке подскочил человек в длинном чёрном пальто, мирно дремавший до этого в щегольском автомобиле, скромно притулившимся у дома напротив.
Несколько быстрых ловких движений, удаляющийся гул мотора, и вот уже на улице пусто. Разве что пустая пачка папирос сиротливо валяется на заплёванной мостовой…

-… Ключи нашёл? Они у него во внутреннем кармане лежат.
- Ага, есть! Сколько у нас времени?
- Снотворное его до утра в отключке продержит.
- Отлично. Но всё равно лучше не тянуть – гони!
- Есть…

- …Чёрт, я себе все пальцы исколол!
- Не болтай зря, работай давай.
- А успеем?
- Должны успеть. А иначе…
- Думаешь распылят?
- А ты сомневаешься?
- Но так нечестно!
- Это наша работа.
- Блин, надо поднажать.
- А то!     

Митрофан Прохорович Ващук сидел на кухне, обхватив голову, и страдальчески постанывал. События вчерашнего вечера напрочь улетучились из его памяти, оставив после себя лишь смутные бессвязные отрывки. Единственное, что сейчас по-настоящему мучило его, это отсутствие заветной бутылочки, запропастившейся невесть куда из шкафчика над рукомойником.
Тренькнувший звонок заставил старика вздрогнуть.
- Кто там ещё?! Принесла ж кого-то нелёгкая с утра пораньше! – Дед неуверенно поднялся и поплёлся в прихожую, слабо шаркая спадающими то и дело тапками.
- Ах ты ж старая плесень, опять напился?! – Двое ворвавшихся в квартиру офицеров в щегольских шинелях, напустились на Ващука, едва только заметили его состояние. – Ну всё, дед, хана тебе – поедешь теперь точно в солнечную Воркуту оленям тапки шить! А ну, признавайся, старый хрыч, что с заказом?!
- С каким заказом? – Дедок недоумённо уставился на грозных визитёров.
Офицеры дружно взвыли.
- Он ещё издевается! – плачуще возопил тот, у которого на погонах золотились три большие звезды полковника. – Хозяин через час проснётся, а у нас ещё конь не валялся… Где сапоги, зараза?!!!
- Сапоги? – Митрофан Прохорович на всякий случай отступил в комнату, опасаясь нового взрыва. И он не замедлил последовать.
- Пристрелю, шакала! – второй офицер (он носил погоны майора), чернявый усач, по виду типичный грузин, в запале выхватил пистолет и стал наступать на перетрусившего сапожника.
- Э, Дато… погоди. А ты, дед, хрен ли молчишь? – Полковник ловко просочился между майором и перетрусившим Ващуком и быстро подскочил к рабочему верстаку, на котором красовалась пара отличных юфтевых сапог. – Вот же они!
- Кто? – робко поинтересовался старик, с опаской открывая один глаз.
Гулкий удар захлопнувшейся входной двери и быстрый топот удаляющихся ног на лестнице был ему ответом.

- Значит, ты считаешь, что нужно дать этому делу ход? Я правильно понял тебя, Лаврентий? – Вождь народов лениво пыхнул трубкой и медленно прошёлся по кабинету за спинами сидевших за столом соратников. Странное дело, но новые сапоги так идеально сидели на ногах, что Сталин почти перестал чувствовать боль от застарелых мозолей, не дававших ему покоя вот уже три месяца. – А знаешь, - друг физкультурников покачался на пятках – в самом деле не больно, - пожалуй… пожалуй, мы их простим!
- Но товарищ Сталин…
- Да-да, пусть работают. В конце концов, может, ещё научатся и порадуют нас чем-нибудь полезным? – Верный ученик Ленина от избытка чувств подпрыгнул вверх и ловко пристукнул каблуками, повергнув членов Политбюро в опасливое молчание.

-… Сработало!
- А я тебе говорил, что всё получится.
- Да ладно, на нас все аналитики три года пахали. Говорил он! Скажи лучше, кто мне печень теперь в порядок приведёт, знаешь, сколько пришлось с этим старым хмырём сивухи вылакать, пока он мне не поверил?
- Не боись, Институт всё оплатит.
- Держи карман шире, чтоб эти жмоты…
- Ты только что спас этим жмотам жизнь. Не забывай, если бы не мы, Виссарионыч сейчас бы подмахнул тот указ и все приверженцы «продажной девки империализма» поехали бы за Полярный круг, а не продолжили бы свои эксперименты с машиной времени! Где по-твоему, им комфортнее работалось, в Москве или в лагере?
- Ну разве что… Хотя, директор всегда с такой теплотой вспоминал того шамана и, особенно, его грибы. О, нет!
- Что такое?
- Глянь на пейджер, нам скинули новое задание.
- И что?
- Да ты посмотри сам – нам предлагают прочистить сортир Обамы!
- …???!!!
- Пишут, что на кону Третья мировая…
- …Ты не помнишь, куда я подевал наш вантуз?