Следующий эпизод. Тапки приветствуются!

Алексей. 1942       

Перед тем как двинуться в путь, лейтенант подполз к Белугину и как-то совсем буднично предупредил:
- Идти будем скоренько, так что советую не отставать. Запомните, товарищ капитан, времени, чтобы вытирать вам сопли, у нас нет! Ясно?
Алексей усмехнулся, но промолчал, не желая затевать совершенно ненужную сейчас склоку. Лишь согласно кивнул, давая понять, что принял к сведению слова Фурсова, и принялся ещё раз тщательно проверять своё нехитрое снаряжение. Если подумать, то он и сам был не меньше разведчиков заинтересован в том, чтобы как можно скорее оказаться в расположении советских войск. Так что в этом смысле они сидели в одной лодке.
Через брод переправились почти сразу же, как только опустилась темнота, и фрицы отправились восвояси, сняв охрану. Наблюдение за немцами показало, что они не минируют берег и даже не оставляют «секреты», а потому входить в воду можно безбоязненно. Правда, на всякий случай, на другую сторону переходили по очереди, прикрывая друг дружку – мало ли что, вдруг какой припозднившийся грузовик вырулит, будет тогда картина маслом в свете фар.
Ну а дальше разведчики и в самом деле с ходу взяли такой темп, что Алексей поначалу даже озадачился – двужильные они что ли, явно ведь в поиске уже не первый день, вон как щетиной-то заросли, откуда ж столько сил ещё осталось? Шутки шутками, но капитан при всей своей подготовке не сразу сумел поймать нужный ритм и подстроиться под заданную сумасшедшую скорость. Да и трава, вымахавшая кое-где выше пояса, здорово затрудняла движение и люди поневоле шумели, продираясь сквозь её буйные заросли. Из-за этого Белугину всё время казалось, что их вот-вот услышат, полоснут очередью и тогда всё, кранты.
Но нет, время шло, а вокруг всё было спокойно. Похоже, фрицы действительно ночью предпочитали отсиживаться на хуторах, превращённых ими в хорошо укреплённые опорные пункты, а не лазить по степи. Только в паре мест разведчики едва не наскочили на остановившиеся на ночёвку колонны техники, да и те выдали себя голосами часовых, лязганьем железа и прочими звуками людской жизнедеятельности.
Сказать по правде Алексей представлял себе, что всё будет выглядеть несколько иначе. Он ждал, что в ближайшем к передовой тылу ночная жизнь бурлит и передвигаться среди немцев станет трудно. Ан нет, пока всё шло гладко. Даже чересчур. И это настораживало. Если не сказать больше. Нервы у Белугина после всего пережитого за последние несколько суток и так уже находились на пределе, и потому малейший посторонний шум воспринимался будто набат, громыхающий над самой головой похоронным звоном.
Капитан всё время ждал какой-нибудь подлянки – засады, мины, случайной пули… чего угодно. Разведчики же, судя по их поведению, относились ко всему на порядок спокойнее. Нет, они так же чутко прислушивались, замирали неподвижно в случае чего, но делали это более, гм,  привычно что ли? Иксанов то и дело вырывался вперёд, исполняя роль то ли головного дозора, то ли передового охранения одновременно, Фурсов же держался рядом с Алексеем в качестве ядра их маленькой группы. Ну и, конечно же, присматривал за лётчиком, как без этого.
Впрочем, Белугин на него был не в обиде. При других обстоятельствах он и сам вёл себя точно так же. Единственное, чего он опасался, так это того, что разведчики могут решить, что он является для них обузой и вот тогда… поди, проверь, что случилось с неким капитаном, оказавшимся волею судеб в немецком тылу. Кто проверит? Запишут в пропавшие без вести и делу конец.
«Ага, размечтался, - одёрнул Алексей сам себя. – Служба землю будет рыть на три метра вглубь! Ладно, я, но пропажа Ведерникова их по любому заставит шевелиться. Другое дело, что скоро здесь будет так жарко, что проследить пути-дорожки двух ничтожных человечишек станет неимоверно сложно, практически невозможно. Даже при всей некислой оснащённости Службы… Чёрт, может им знаки какие-нибудь оставлять?»
Додумать эту мысль он не успел. Впереди, там, где сейчас шарился в темноте старшина вдруг коротко и страшно простучала автоматная очередь. А следом донёсся чей-то вскрик, наполненный болью, и почти сразу же громыхнула граната.
- Немцы! – придушенно выкрикнул Фурсов, падая на колено и вскидывая автомат. – Ложись, капитан, ложись!.. А, суки!! – эмпэ лейтенанта злобно плюнул свинцом и неожиданно умолк. Заклинило, сообразил Белугин. Разведчик, ругаясь, суматошно дёргал ручку затвора. Алексей, с началом сшибки инстинктивно бросившийся чуть в сторону, не видел, кто именно напал на них и пока водил пистолетом вслепую, не желая выдавать своё местоположение.
Две неясные тени выросли справа от Фурсова и бросились на него. Лейтенант буквально в последнюю секунду заметил их, отбросил бесполезный автомат в сторону и кувырком ушёл с линии атаки. Словно гуттаперчевый, вскочил на ноги. Миг, и вот уже он сам перешёл в контратаку, рубанув наотмашь одного из нападавших выхваченным кинжалом.
Белугин, среагировавший на появление врагов, молниеносно прицелился и дважды выстрелил. Тени мягко завалились назад, точно фанерные мишени на стрельбище, а лейтенант, резко крутанувший головой в его сторону, предостерегающе взмахнул рукой:
- Сзади!
Мощный удар в спину швырнул Алексея вперёд. Капитан полетел в траву, больно обдирая лицо о какие-то колючки, сильно ударился левой рукой о землю и ещё сильнее приложился отбитыми сотником рёбрами. Взвыл, быстро-быстро перевернулся на спину и заученно надавил на спуск, вскинув руку с пистолетом перед собой.
Очень вовремя! Тяжёлое тело упало на него, придавливая к земле, но упало безвольно, не предпринимая каких-либо активных действий. Значит попал. Правда, положение Алексея при этом здорово ухудшилось: труп немца лишил его возможности стрелять. Хотя, собственно, из чего стрелять – браунинг отлетел куда-то в сторону.
Судорожно спихивая с себя фрица и желая как можно скорее занять более выгодную позицию, Белугин, извиваясь, как червяк, немного приподнялся и… вновь полетел на землю. На этот раз от сильного удара, пришедшегося в правый бок. Видимо ещё один немец подобрался к нему вплотную и врезал на манер футболиста, бьющего по мячу. Вот только в роли мяча на этот раз выступал Алексей.
Качественно так гансик ударил. От души! В зобу, как говорится, враз дыханье спёрло, а перед глазами поплыл салют из разноцветных искр.
- Живой? – Белугин не сразу понял, что это Фурсов трясёт его за плечо, помогая подняться. – Вставай, капитан, нужно убираться отсюда!
- А… старшина? – слова давались Алексею с трудом.
- Отбегался Сашка,  - с горечью выдохнул лейтенант. – Если бы не он, повязали бы нас всех, как слепых кутят. Ума не приложу, как он их почуял, но всё-таки успел двоих на месте положить и нам сигнал подать. Я туда сбегал, думал может раненый где лежит, да только зазря - там такая мясорубка…- Фурсов ещё раз тяжело вздохнул. – Ну что, очухался, сам идти сможешь?
Белугин попробовал сделать пару шагов. В голове ещё немного шумело, но тело уже повиновалось вполне справно.
- Нормально. Пистолет вот только потерял, сейчас поищу.
- Да хрен с ним! Я тебе после свой отдам. Некогда нам сейчас здесь колготиться, и так, небось, всю округу взбаламутили. Здесь этих уродов только шестеро было, значит остальные тоже где-то поблизости ошиваются. Ходу, капитан, ходу! - Дальнейшие пояснения лейтенант давал уже на ходу. -  Помнишь тех эсэсовце в переправы? Те ещё зверюги, отборное подразделение. Мы им с мужиками на хвост здорово наступили, так что они теперь в нас вцепятся мёртвой хваткой и хрен отпустят, для них это дело чести. В общем, слушай капитан, насчёт якобы прикрывающего нас полка и танкового батальона можешь не заморачиваться. Лажа всё это. Пойми правильно, я ж не знал, что ты из себя представляешь, потому и гнал тебе дезу – на случай, если ты враг, или к немцам в руки попадёшь. Но сейчас ситуация такова, что придётся рискнуть и тебе довериться – после Сашкиной гибели у меня иного выхода нет. Сейчас я дам тебе одну штуку, мы разделимся,  и ты пойдёшь к точке выхода. Там тебя будет ждать группа обеспечения. Я пойду через другую, так шансы на выполнение задачи выше. Когда попадёшь к нашим…
- Я разберусь! – Белугин решил больше не скрываться. В конце концов, они с Фурсовым делали общее дело. – Ты верно тогда насчёт странностей заметил, я капитан госбезопасности. Так что у своих найду как отбрехаться, скажи только к кому должна попасть твоя информация?
- НКГБ? Ясно. Ну а я из Разведуправления Генштаба. Майор. А Сашка… неважно! – Фурсов скрипнул зубами. -  Передай полковнику Косиванову вот это, - разведчик остановился, сунул руку за пазуху и, немного покопавшись, вытащил небольшую плоскую коробочку, размером с портсигар. На ощупь она оказалась неожиданно тяжёлой. – Извини, она опечатана и лучше не вскрывать, - предупредил Фурсов.
- Ок, - машинально ответил Алексей.
- Что?!
- Извини, это по-английски означает хорошо.
Разведчик смерил Алексея пристальным взглядом и неопределённо покачал головой:
- Придумают же. Ладно, давай я тебе всё на карте покажу.