Евгений. 1907

Убивать людей на заказ совсем несложно. Нужна правильным образом налаженная организация. А ещё очень важно, чтобы мотив убийства либо совсем не просматривался, либо был настолько очевидным и элементарным, что исполнителя просто невозможно было бы вычислить в огромной людской массе.
А ещё очень важно понимать, кому выгодно то или иное убийство. О чём речь? Зная направление интересов жертвы, почти всегда можно проследить ниточку, ведущую к людям, которым позарез требуется отправить кого-то к праотцам.
Белугин уже почти нащупал тропинку, что причудливо кружилась в адской круговерти радикальных обществ, и вела в укромную гавань, где засел опытный кукловод, дергающий за ниточки своих простодушных кукол. Евгений не раз предвкушал сладостный миг, когда сможет встретиться с ним лично и, гм, побеседовать о неких отвлечённых материях, на первый взгляд не имевших ничего общего со здешней реальность, но, по факту, весьма плотно в неё вросших. Да так, что, похоже, выдирать придётся с кровью. Очень большой кровью. А потому нужно заранее подготовить исполнителей, могущих помочь в этом грязном и нелёгком деле.
Конечно, по уму стоило бы идти классическим путём: «агитировать за советскую власть» совсем не обязательно и даже где-то нелепо – у подавляющего большинства населения мозги давно промыты и без него. Значит, остаются голод и страх. Первый, чтобы лишить человека уверенности, второй – чтобы он боялся своего руководителя больше, чем систему государства.
Вот только времени на такую тщательную проработку деталей совсем не было. Но шанс поправить кое-что всё равно оставался.
- Когда принимаешь решение убрать клиента, то, перво-наперво, «сотри» его лицо, - втолковывал Белугин жадно слушающему «студенту».
- Это как?
- Очень просто. Берёшь и в уме аккуратненько, словно тряпкой, протираешь его физиономию на манер служанки, моющей окна. Хочешь, сверху вниз, хочешь – справа налево.
- Или слева направо, - засмеялся Павел. Он тоже топтался рядом, покуривал в кулак и прислушивался к разговору. – А вообще толково, от ненужных рефлексий убережёт. Мотай на ус, бестолочь! – Он отвесил вспыхнувшему «студенту» шутливый подзатыльник.
Ольга и Мотя сидели в санях неподалёку и беседовали вполголоса о чём-то своём. Евгений отслеживал их краем глаза, стараясь не зацикливаться. Пусть себе выговорятся. В конце концов, в свете полученного от местной резидентуры сообщения, совсем скоро всё это станет для него лишь очередной страничкой из личного дела, закрытого на миллион замков в бронированных сейфах Службы.
Был десятый час вечера. Ночь уже набросила на город свой полог. На улицах было пустынно и лишь иногда торопливо проносились редкие извозчики, соблазнившиеся щедрым гонораром подгулявших клиентов. Нормальные же люди предпочитали находиться дома, в тепле и уюте.
Боевики к этим самым нормальным не относились. И поэтому расположились неподалёку от небольшого деревянного домика вишнёвого цвета. Где именно, Евгений не знал – к месту операции ехали плотно укрытые меховой полостью саней. Правда, судя по всему, райончик был явно не из благополучных – к ним уже пытались привязаться какие-то оборванцы разбойничьего вида, но Павел что-то им сказал, и они мгновенно исчезли.
- Пора! – ещё один боевик, худенький востроглазый паренёк в справном полушубке и бекеше, присоединившийся к группе только сегодня, неслышно появился из хлопьев падающего снега. – Дома голубчик.
- Ну, двинулись что-ли? – Павел бросил папиросу, тщательно растёр её подошвой и сунул руку в карман за револьвером. «Студент» и Евгений последовали его примеру. Мотя грузно завозился в санях, поднимаясь, а Ольга выпрыгнула легко, словно чёртик из табакерки и быстро подошла поближе, спрятавшись от метели за спиной Белугина.
Небольшой колонной прошли по узкой тропинке к дому. Поднялись на крыльцо. Павел несколько секунд шарил по стене, ища звонок, но вскоре чертыхнулся и по- простому забарабанил кулаком по облупившейся двери. Жалобно дзынькнуло стекло.
Минут пять ничего не происходило.
- Вымерли что-ли? – хрипло кашлянул «студент». – Куда швейцар запропастился?
Но вот в сенях вспыхнул огонь и через стекло показался тучный старик в длинной шинели, наброшенной на плечи, с лампой в руках.
- Кого принесла нелёгкая? – недовольно крикнул он, близоруко щурясь. – Хозяин уже спать лёг, завтра приходите.
- Открывай давай, курьер из министерства по срочному делу, - веско произнёс Павел и внушительно помахал пакетом насквозь казённого вида, с большой сургучной печатью и какими-то гербами.
Старик помялся в нерешительности, но всё-таки полез в карман за ключами и стал, ворча, открывать замок. Едва дверь приоткрылась, парень в бекеше рванулся вперёд, оттирая плечом Евгения, вихрем ворвался внутрь и яростно набросился на швейцара, прижимая того к стене. Старик жалобно захныкал, глядя округлившимися глазами на то, как боевики, один за другим, проникают в дом и торопливо поднимаются по лестнице, стараясь не стучать сапогами.
- Свяжи его, запри дверь и охраняй вход, - властно бросила на ходу Ольга, шедшая последней. – Никого не впускай!
На втором этаже возле двери, оббитой зелёной материей с начищенной медной табличкой «Алексей Михайлович Махров, инженер» остановились.
- За коридором следи, - шёпотом приказал Белугин «студенту». – Если кто из жильцов высунется, не цермонься. Но только аккуратно всё делай, понял? Накосячишь, убью!
На миг у Евгения мелькнула шальная мысль, что он в который уже раз впутывается во что-то грязное, тёмное, но он тут же прогнал её прочь. Снявши голову, как говорится…
Звонок под его пальцем протяжно тренькнул. Боевики замерли, чутко вслушиваясь в доносящиеся из-за двери звуки. Вот что-то негромко бухнуло, покатилось по полу, а затем зашаркали по доскам тапочки.
- Кто?
- От министра, - приглушённо отозвался Павел. – Пакет срочный, барин.
Скрежетнул ключ и дверь со скрипом отворилась. Высокий длинноволосый мужчина в исподнем появился на пороге.
- Давайте скорее.
- Лови! – выдохнул Белугин и коротко ударил кулаком, целясь в солнечное сплетение.

Cobra
Спасибки, исправлю.

А он у меня по жизни Семецкий.   

Valeri
Ага, точно, спасибки!