Дим.
Круто!! Отбрили так отбрили! Теперь уже я в луже!)))
Тем ни менее...
Может я или слишком упрям, или слишкоп глуп (говорю совершенно серьёзно), но мне всё равно концепция магов как исключительно огневой поддержки неприемлема.

Почему нет? В смысле, если в государстве куча магов, зачем их всех бросать в пекло боя? Разумнее, на мой взгляд, отправить солидную долю магов на массовое производство артефактов, зачарованного оружия и доспехов. Ну и в рамках моей концепции, как раз наложенное на предмет заклятье достаточно устойчиво.

Так я и не говорю об абсолютной защите!) Как и обычный бронник такая броня даёт лишь ограниченную защиту. Скажем солдата накрыло струёй "дыхания дракона", т.е огнемётом. Так он в такой кольчуге может и выжевет, но получит тяжёлые ожоги.

Хоть убейте, но я так и не смог получить подобного числа, даже с обоих сторон!) По моим подсчётам, на такие армии приходится всего лишь по 40-200 магов, т.е. в общем - 80-400 чел. При том, что около трети я считаю необходимо задействовать в обороне, самых лучших отрядить на дуэль (не знаю чем вам не нравится), плюс телефона и радио мы не имеем. А связь на поле боя поддерживать нужно, т.е. ещё необходимы волшебники-связисты, которым в бой вступать и рисковать собой вообще противопоказано.
И сколько же мы имеем на выходе магов-артиллеристов? Хорошо если человек 10-60. А это что так подавляюще много? Честно, не понимаю...
По такому раскладу появление первых пушек должно было сопровождаться поголовным отказом от тактики колонн и линий. Так нет же, и при Полтаве, и при Бородине артиллерия не стала абсолютным оружием, хотя число орудий и превышало сотню (точнее не помню, гуглить - не честно).

Отредактировано Set Sever (02-07-2009 16:53:43)

Ага! Приходишь в книжный магазин и понимаешь сколько в мире зла!))) А я хочу ещё и умножить это Зло!!))))

Да нет! Такой разбор полётов зело активизирует мышление.)) Это как раз тот случай, когда в спорах рождается истина!)

Глава 1.

Ниаронское море, 243 мили к юго-востоку от побережья Империи Рарден; борт лёгкого крейсера «Витязь», 2 июня 1607г. от Р.С., 4:27

Серджио неторопливо пил крепкий ячменный кофе из обычной армейской металлической кружки. Мельком брошенного на настенные часы взгляда, хватило ему чтобы понять, что до общего подъёма оставалось ещё целых полтора часа.
Сам фрегатен-капитан не спал уже вторые сутки. Он устало потёр виски – головная боль, мучавшая его всё это время, не проходила.
И это было не просто так.
Уже третий день, с тех пор, как они заступили в патрулирование, происходило, Сотер ведает что. Конечно, выход в море без каких-либо эксцессов – вообще редкость, но в этот раз…
Для начала отрубился магический радар, и пришлось пользоваться показателями доисторического масс-детектора, потом засбоила установка Дайсон-связи, затем началась, кажущаяся бесконечной, пелена тумана, ну а теперь вот всю команду донимает головная боль.
И ведь обратно в порт вернуться никак нельзя, командованию об этом на редких сеансах связи даже заикаться не стоило, если Серджио не хотел по возвращению попасть на заседание революционного трибунала и загреметь в дисциплинарный отряд.
А что поделать? Такие времена, такие порядки.
Капитану недавно исполнилось пятьдесят два, и он успел застать ещё староимперские порядки. И при той власти, в том государстве, максимум, что его ожидало – техосмотр вверенного корабля и, что очень маловероятно офицерский суд чести, которые в основном заключался в проведение воспитательных бесед.
Аристократия, мать её – горько усмехнулся Серджио.
Но это всё закончилось тридцать один год назад.
Теперь же порядки резко ужесточились, и не только новая власть была тому виной. Уже вторую неделю весь Рарден находился на осадном положении – всему виной были угрожающие манёвры Ларистана вблизи южных границ - хитрый визирь острым нюхом падальщика чуял, что уж теперь-то, когда Диктатор Ярослав умер, можно, наконец, довершить то, что не удалось тридцать восемь лет назад. 
Уничтожить Рарден.
Хотя тут, казалось бы, уместен вопрос – а какое собственно к этому может иметь отношение Великоокеанский Флот, к которому был приписан лёгкий крейсер «Витязь»? Корабли Тёмной Империи даже в теории не рассматривались здесь в качестве потенциальных врагов.
Но мало ли кто мог угрожать Великому Рардену?
Остальному миру было глубоко наплевать, кто им правит – император или диктатор, их волновали только бесчисленные корабли и полки родной страны Серджио.
Фрегатен-капитан Серджио Эрлеоне очень болезненно переживал за свою родную страну, за все её неудачи и ошибки. Несмотря на своё имя, он являлся коренным гражданином Рардена уже в третьем поколении. Ничего странного в этом не было - всем было прекрасно известно, что человек из любой страны в мире мог поступить в доблестную армию Империи и заслужить собственной кровью её гражданство. И даже после свершившейся Революции Диктатор не отменял этот закон.
Именно им и воспользовался дед Серджио - дож обанкротившегося торгового клана, из далёкого Геурана.
…Перед выходом в море Серджио была поставлена задача – патрулировать нейтральных воды Ниаронского моря, с целью обнаружения возможных передислокаций флота Ниаронской империи на провокации не поддаваться, в бой не вступать. Последний пункт капитан поддерживал целиком и полностью, отлично понимая, что если что, он и его корабль будут обречены -  обычному лёгкому крейсеру, коим и являлся «Витязь» будет не под силу остановить флот вторжения.
Фрегатен-капитан устало откинулся на спинку кресла.
Он чувствовал, что ему ужасно надоело всё происходящее: это постоянное напряжение, эти бесконечные патрулирования, этот ощущение близящейся войны, повисшее в воздухе.
Сполна хлебнув боли и крови на  второй мировой и гражданских войнах, капитан больше не хотел воевать. Нет - с него достаточно.
Серджио уже длительное время подумывал об отставке, хотя отлично понимал, что на берегу ему делать нечего. Всю свою сознательную жизнь он провёл на службе Рардена и уже не мыслил себя вне этой системы. Капитан успел накрепко срастись с флотскими порядками, со своим кораблём и с людьми – честными и прямыми как копьё.
Флот стал его домом и семьёй, а настоящую, он так и не удосужился завести. Сначала Серджио думал, что у него всё впереди, потом стало некогда, в конце концов, он просто привык к одиночеству.
Хотя иногда капитан хотел бы многое изменить в собственной жизни…
Ход его печальных мыслей нарушил резкое шипение интеркома и голос вахтенного офицера, искажённый помехами:
- Господин фрегатен-капитан, просьба срочно прибыть на центральный пост.
Серджио моментально оказался на ногах и уже через минуту был в рубке, всё-таки лёгкий крейсер – это вам не линкор.
Капитан вполуха выслушал дежурный рапорт вахтенного офицера – сейчас его  интересовало отнюдь не это. Серджио неотрывно смотрел на тускло мерцающую жёлтыми огнями метровую магическую полусферу, находящуюся прямо около штурвала. Точнее на россыпь отметок, появившихся у её дальнего края.
- Обстановка. – помертвевшим голосов произнёс Серджио.
- Примерно пятнадцать минут назад масс-детектор засёк группу кораблей, идущих  курсом сто десять в наши территориальные воды. – доложил вахтенный офицер. - Попыток выйти с ними на связь не предпринималось. В сложившихся условиях маги считают, что помехи и туман имеют искусственное происхождение.
- Дальность, скорость, количество и характер целей. – мозг капитана мгновенно перешёл в боевой режим.
- Удаление порядка одиннадцати миль. – ответил оператор. – Цели крупнотоннажные, надводные, идут примерно двадцатиузловым ходом, числом около дюжины, строем широкого ромба.
Широкий ромб – строй максимальной защиты от обнаружения радаром. Довольно неэффективный для быстрого перехода к боевому построению, походный ордер, но в то же время, фасы, образуемые кораблями и подкреплённые волшбой бортовых магов отражали лучи радара почти на 90%.
Эрлеоне не колебался ни секунды.
- Всем боевая тревога! Канонирам и магам занять места по боевому расписанию! – капитан повернулся к стоящему невдалеке связисту. – Немедленно обеспечить связь с базой.
- Через какое время они войдут в наши территориальные воды? – уточнил Серджио последнюю деталь у мага-оператора.
- Примерно через два часа. – ответил тот.
Фрегатен-капитан решительно одернул жёсткий стоячий воротник камзола и поправил кортик, висящий у левого бедра.
- Что будем делать, командир? – негромко спросил подошедший сзади пожилой старпом Игорь Резун.
Серджио посмотрел на раскинувшуюся морскую гладь сквозь незакрытые броневыми заслонками иллюминаторы боевой рубки, и так же негромко ответил:
- Нужно предупредить командование, а затем будет уходить в отрыв.
- А получится?
Капитан с силой сжал рукоятку кортика – он понимал, что для того, чтобы запустить установку Дайсон-связи придется перенаправить поток энергии от ходовых водомётов –  связь требовало слишком много, а это означало, что весь сеанс, то есть где-то полчаса, корабль будет полностью неподвижен.
Фрегатен-капитан понимал, что в этом случае им не удастся уйти от преследования.
Именно такого Серджио боялся больше всего на свете. Нет, не смерти, а ошибки, всего одной ошибки, всего одного неверного сделанного выбора.
Как можно взвесить это, на каких весах?
Собственная жизнь и жизнь шестиста с лишним членов экипажа – на одной чаше…
И неведомое число погибших -  солдат, матросов и простых людей, погибших при внезапной, неожиданной атаке Скального – наиболее крупной и близкой базы Великоокеанского Флота. Во всяком случае, другой, более адекватной цели для весьма крупного и быстроходного боевого соединения кораблей Серджио найти не мог. На месте врага он действовал бы именно так.
Это не эскадра рейдеров – в ней более трёх кораблей, это не флот вторжения – слишком мало судов и нет тихоходных войсковых транспортов. Это может быть только ударная эскадра, волчья стая, разящая подобно острому кинжалу в самое сердце.
Так что ты будешь делать капитан?
- Каковы будут ваши приказания, капитан? – спросил боцман.
Ведь ты уже принял решение, не так ли?
- Ваши приказания, капитан? – повторил свой вопрос Игорь.
- Связист, включите громкую связь. – хрипло произнёс Серджио.
Мичман быстро набрал нужную комбинацию рун.
- Выполнено, капитан.
Эрлеоне взял в руки короткий жезл-микрофон.
- Соратники, с вами говорит ваш капитан Серджио Эрлеоне. Только, что мы засекли группу вражеских кораблей, направляющихся вероятнее всего к порту Скальный. Вы должны понимать, что после атаки дюжины тяжёлых судов там не останется камня на камне. – Капитан понимал, что у многих па берегу остались друзья и родные, поэтому давил сейчас на это. – У нас сейчас два выхода: отступить и спастись самим, но после этого мы не сможем предупредить базу о готовящейся атаке. Другой…Другой выход – это выйти на связь, а потом принять бой…И я как командир корабля принимаю решение…дать бой…Я …прошу вас выполнить этот приказ, быть может последний мой приказ…Я всё сказал.
Серджио положил микрофон около штурвала и закрыл глаза.
Тишина в рубке стояла настолько плотная, что капитану казалось – протяни руку, и её можно будет коснуться…
Секунды текли за секундами, и вместе с ними уходило отведённое на этом свете время для Серджио.
Серджио чувствовал…Радость? Облегчение? Вину?..
Вину…
Капитан почувствовал именно вину, вину за то, что он ведёт за собой в могилу всех этих людей, поверивших ему, доверившихся ему…
Но…
Но он просто не подал вида. Что бы не случилось, Серджио – капитан этого корабля, командир всех этих людей. Они не должны видеть его неуверенности и страха.
К капитану быстрым шагом подошёл связист, и коротко отсалютовал.
- Капитан, связь установлена!
- Хорошо, – кивнул Серджио – отправляйте кодированный пакет.
- Есть! – связист развернулся и бегом направился к узлу связи.
- По окончанию сеанса связи – ход полный! Боевым частям, расчетам эммитеров главного и вспомогательного калибров к бою изготовиться. Докладывать о готовности.
Слушая идущий один за другим доклады, Серджио медленно огляделся по сторонам.
Офицеры чётко и быстро занимали положенные по расписанию места, попутно приводя свою форму и оружие в идеальный порядок, словно бы перед имперским смотром – камзолы застёгнуты до последней застёжки, оружие начищено и подогнано…
Воины Рардена готовились к бою.
Каплями воды беззвучно падали минуты.
Серджио знал, что очень скоро, совсем скоро ЭТО начнётся…
- Кодированный пакет отправлен! – крикнул со своего места связист.
Серджио посмотрел на большой хронометр, врезанный в переднюю стенку рубки – 5:04. «Всё» - мелькнуло в голове Эрлеоне – «Время - ноль».
- Капитан! Есть примерная идентификация! – доложил оператор радара. – Это корабли Ниарона: два тяжёлых крейсера, четыре лёгких и шесть корветов. Правый траверз, курс прежний, строй – широкий ромб, дистанция девяносто кабельтовых!
- Лево двадцать! Самый полный вперёд! Главный калибр - приготовиться вести огонь по головному тяжёлому крейсеру. Вспомогательный – лёгкие. Даю разрешение на самостоятельное открытие огня. Магщиты на максимум!
Обычным началом морского боя считалась магическая дуэль бортовых колдунов, но сейчас Серджио не стал отдавать приказ о её начале. Нет, дуэль – это поединок для равных, а пять рарденских и несколько десятков ниаронских магов равными не могут быть в принципе, даже учитывая то, что колдуны Рардена всегда славились биться умением, а не числом.
К тому же нанеся магический удар первыми, рарденские маги обнаружили бы себя слишком рано и дали бы ниаронцам время на подготовку к бою.
…Масс-детектор  был на данный момент признан устаревшим почти во всех странах мира. Радар, работающий на принципе посылки магических волн в пространство и выяснения удалённости и размера объекта по данным, полученным после изучения отражённых волн, был гораздо проще, надёжней и дальнобойней. Видимо поэтому и противодействие масс-детектору, на современном этапе развития теории постановки помех практически не предусматривалось. Тем более что и сделать это было достаточно затруднительно – этот артефакт действовал на принципе изучения помех, возникающих  в гравитационном поле планеты из-за присутствия в нём достаточно крупных объектов. При всех его замечательных качествах, таких как всепогодность и всесезонность (туман, дождь и снег практически гарантированно сводили работу радара на нет), масс-детектор давал кучу ложных засветок. Ему было всё равно, что обнаруживать – стадо китов, левиафана или линкор. Кроме того он требовал точнейшей калибровки при малейшем сотрясении корпуса корабля (то есть при первом же попадании становился абсолютно бесполезен), был очень громоздким, сложным…В общем, понятно, почему эти приборы были повсюду сняты с вооружения почти десять лет назад и заменены радарами.
Непонятно было только, кто до сих пор держал эту рухлядь (сейчас, правда, очень полезную) на борту «Витязя»!
…«Витязь» обходил противника по широкой дуге слева и сейчас под его удар попадали тяжёлый крейсер, пара лёгких и три корвета, и Серджио не упустил момент.
Носовые эммитеры главного калибра раз за разом окутывало желтоватое мерцание и с носовых башен в небо уносились здоровенные, около метра в диаметре файерболы.  Не отставали и установки вспомогательного калибра, ведя огонь по корветам. Неслыханно, но уже с четвёртого залпа удалось получить попадание в тяжёлый крейсер – при использовании масс-детектора просто чудо. По крайней мере, по иному интерпретировать яркую вспышку, прорезавшую на миг пелену тумана было нельзя.
Серджио получилось ошеломить врага – к атаке противника, бьющего откуда-то из-за пелены тумана, ниаронцы оказались не готовы. Их корабли начали отчаянно маневрировать, пытаясь уклониться от следующих один за другим залпов неизвестно откуда взявшегося противника.
Время, время и ещё раз время – именно это требовалось кораблям Ниарона. Чтобы прейти с крейсерского на полный ход, чтобы занять места по боевому расписанию, чтобы довернуть башни и установки, чтобы попытаться переключить магов с процесса поддержания маскировки на бой, чтобы…
Но времени у них практически не было.
Напор, хаос, манёвр – всё ради максимальной живучести в бою. Сейчас Серджио пытался ломать все существующие догмы морского боя: он не пытался сосредоточить огонь на одном корабле, не делал стандартных боевых манёвров, не старался задействовать всю корабельную артиллерию. Как там говаривал великий генерал Светозаров: удивить – победить?
Файерболы раз за разом накрывали вражеские корабли: слабобронированные лёгкие крейсера оказались ожидаемо более уязвимыми к огню – уже двое полыхали вовсю, от попавших в небронированные оконечности. Тяжёлый крейсер страдал меньше, оно и понятно – кое-где заговорённые медные листы брони выдерживали даже прямые попадания файерболов.
Дистанция сократилась уже до примерно пятидесяти кабельтовых, и тогда Серджио приказ включить негатор.
Капитан благодарил Сотера за то, что его корабль, один из немногих на Великоокеанском флоте, оказался оснащён этим артефактом. Теперь можно было не бояться  вражеских магов – в радиусе шести миль был перекрыт доступ к свободнотекущей Силе.
Этот бой будут вести люди, а не колдуны, так у Серджио будет больше шансов.
Больше чем ни одного.
Но вскоре ниаронцы пришли в себя, и везение кончилось. По видимому сняв наведённый туман, они смогли ввести в строй систему управления огнём по показателям оптических дальномеров.
При обратном развороте в корму «Витязя» попало сразу три файербола восьмого ранга – случай просто невероятный. Взрывами разворотило всю палубу за кормовой башней главного калибра, и пробило здоровенную дыру выше ватерлинии. Слава Сотеру, рули и водомёты не повредило, но в кормовой башне вышла из строя система наведения – очень распространённая для этой серии кораблей неполадка. Плюс ещё и возникшие повсюду пожары, но ими уже занимались пожарные команды.
Теперь капитан имел в своём распоряжении всего шесть шестиранговых эммитера главного калибра, восемь четырёхранговых эммитеров вспомогательного калибра и шесть установок ВВП (водно-воздушной смеси).
Дистанция сократилась всего лишь до каких-то тридцати кабельтовых. Маневрировать стало всё труднее – буквально всё пространство вокруг корабля кипело от близких разрывов плазменных шаров и попадать в крейсер стали всё чаще. Ниаронцы смогли, наконец, собраться и перестроиться из походного ордера в боевой.
Тем временем вражеские корветы попытались взять «Витязь» в клещи и выйти на дистанцию удара ВВП, за что и поплатились. Серджио приказал разрядить собственную установку ВВП правого борта, без надежды на попадание, но своего всё же добился – три пенистые дорожки, разошедшиеся широким веером, сбили прицел ниаронцев, и корветы попали под сосредоточенный огонь обоих калибров. Четверо ушли практически безнаказанными, но двое получили довольно значительные повреждения – одному разворотили всю переднюю оконечность и тот, сильно дымя отвернул в сторону, а второму шальной заряд попал прямо в ходовую рубку. Несколько попаданий четырёхранговых огнешаров даже в принципе и отмечать не стоило,  тем более, что два или три попали в броневой пояс.
Но это была агония - на таком расстоянии численное превосходство кораблей Ниарона не оставляло «Витязю» ни малейшего шанса. Огонь тяжёлых крейсеров заставлял отчаянно маневрировать, сбивая наводку, а лёгкие начали обходить корабль с флангов, ведя частый огонь.
У «Витязя» взрывами уже сорвало обе мачты, вторую трубу срезало почти под корень, а первая держалась только лишь на честном слове. От прямого попадания восьмирангового файербола заклинило и верхнюю носовую башню главного калибра, один за другим начали выходить из строя палубные установки эммитеров вспомогательного калибра. Последней каплей стала серия прямых попаданий файерболов среднего калибра в корму – вышел из строя правый водомёт, и скорость «Витязя» упала до жалких пятнадцати узлов.
Но Серджио отдавал приказы всё так же спокойным голосом, и только крепко сжатые кулаки выдавали ярость капитана – прямо на его глазах погибали его матросы, его корабль, он сам…
- Командир! Они требуют выйти на связь! – крикнул со своего места связист.
- Соединяй. – ледяным тоном приказал фрегатен-капитан.
В рубке раздался сильно искажённый помехами голос, говоривший на рарденском с сильным акцентом:
- Капитан рартенскоо корабря, с тобой говорит контр-адмирар Соку Итсикава. Ты хоросый сольтат, ставайся. Ми сохраним тепе сыснь.
По меркам Ниарона, это была величайшая честь – сдаваться предлагали только лишь по-настоящему храбрым воинам.
Но по меркам фрегатен-капитана Серджио Эрлеоне – это был позор.
- Рарден не сдаётся. – отчеканил тот и жестом приказал связисту разорвать связь.
Рарден не сдаётся…Высокие и бессмысленные слова…Но окинув взглядом своим людей в рубке, он понял, что для них его слова ожидаемы и закономерны. А значит, всё было не зря: если есть ещё на этом свете люди, готовые драться и умирать во имя чего-то и кого-то – то фрегатен-капитан мог быть спокоен за свою Родину. Пускай в ней менялись порядки и правители, пускай солдат не раз называли тупыми убийцами, алкоголиками и дегенератами, пускай…Рарденцы оставались прежними – простыми и честными людьми, ставящими интересы Родины превыше собственных. 
…Внезапный грохот и яркая вспышка прервали все размышления капитана, резко ожёгшая боль и сильный удар швырнули его на палубу, а затем его разум затопила тьма.
Серджио потерял сознание.

        * * *

Когда фрегатен-капитан очнулся, он сразу же пожалел об этом. Боль, казалось, затопила каждую частицу его тела и никак не собиралась уходить. Серджио застонал, открыл глаза и попытался встать, но это оказалось не так-то просто – левая рука, которой Эрлеоне пытался зацепиться за какой-то обломок, отказывалась слушаться, а когда он попытался дотронуться до неё, то вскрикнул от боли – похоже рука оказалась сломана. Зрение к капитану возвращалась с трудом, и первое, что он почувствовал – это свежий морской воздух…
Морской воздух в закрытом помещении…
Серджио понял, что крейсеру рассадили рубку, а потом почувствовал запах, запах горелого дерева и крови.
Сколько он провалялся без сознания, Эрлеоне не знал.
Зрение капитана прояснилось, и перед ним предстала чудовищная картина разрушений – на месте передних иллюминаторов зияла дыра примерно два на два метра, а все внутренности боевой рубки оказались иссечены осколками разлетевшейся брони.
Фрегатен-капитан кое-как поднялся на ноги, держась за обломки алтаря управления, который, скорее всего и спас Серджио, и едва не поскользнулся – вся палуба оказалась залита кровью и устлана телами людей. Передняя часть к тому же оказалась полностью выжжена, местами не выдержала и оплавилась даже заговорённая медь. Судя по гробовой тишине, нарушаемой лишь всплесками волн о борт корабля, больше никто не выжил…А потом фрегатен-капитан понял, что огонь ведут лишь несколько эммитеров вспомогательного калибра, а «Витязь» практически не движется.
Горечь с головой захлестнула Серджио – он понял, что бой проигран и проигран начисто. Еле держась на ногах от боли, капитан побрёл к выходу на верхнюю палубу. Он не знал, зачем делает это, Серджио ещё не отошёл от контузии, и полностью не отдавал отчёт своим действиям.
Дверь после попадания сильно перекосило, и открыть её оказалось почти невозможно, но Серджио достал свой кортик и перерубил металлические дверные петли своим именным зачарованным клинком, а потом резко двинул дверь плечом.
От сильного удара дверь, а вместе с ней и фрегатен-капитан вылетела наружу.
Когда же Серджио кое-как поднялся на ноги, огляделся, и его сердце тотчас сжало в ледяных тисках – боевого лёгкого крейсера больше не существовало. Был лишь разбитый и развороченный корабль, абсолютно не пригодный для боя.
Серджио смотрел на развороченные носовые башни, на зияющие пробоины в палубе и на искорёженные медные броневые листы правого борта, на полыхавший местами огонь…
А потом он оторвал взгляд от израненного «Витязя», огляделся по сторонам и увидел приближающийся к левому борту корабль. Это был тяжёлый крейсер Ниаронской империи «Цугару» - очертания кораблей вероятного противника фрегатен-капитан знал наизусть. С некоторым удовлетворением Серджио отметил, что неплохо потрепал их эскадру, вот и на этом корабле в борту и надстройках виднелись множественные пробоины, а несколько башен вспомогательного калибра похоже вообще вышли из строя.
Внезапно голову капитана пронзила острая вспышка боли, он невольно покачнулся и чтобы удержать равновесие, схватился за изломанный кусок внешнего покрытия рубки.
- Капитан…говорит маг Сомов… - тихо прошелестело в голове Серджио, и каждое слово отозвалось ещё большим приступом боли.
- Капитан…я не могу…долго держать мыслеречь. Меня…завалило обломками…около ходового отсека. Рубка…не отвечает…смог…дотянуться только…до вас…Могу…передать …приказы…
Серджио на мгновенье закрыл глаза. Потом открыл и посмотрел на приближающийся тяжёлый вражеский крейсер – до него оставалось всего каких-то полдюжины кабельтовых. И уже можно было различить фигурки солдат в характерных доспехах, стоящие на палубе.
Ниаронцы по всей видимости решили захватить корабль – случай в современной практике вообще неслыханный, но учитывая что, почти вся артиллерия корабля уничтожена или добивается в данный момент, а хода крейсер практически лишён – то почему бы и нет?
Решение родилось словно бы само собой.
- Передай в ходовую пусть попробуют дать влево десять и максимально полный ход.
- Я передам…капитан…Прощайте.
И Серджио, пережив ещё одну вспышку боли, теперь уже из-за разрыва контакта, выпрямился и побрёл вперёд.
Десять метров. Двадцать шагов.
Мизерное в другое время расстояние казалось сейчас фрегатен-капитану невероятно большим. Отчаянно болела нога и сломанная рука, из многочисленных ран текла кровь, потихоньку забирая вместе с собой отпущенное Серджио силы и время, но капитан шёл вперёд, шёл вперёд несмотря ни на что.
Шёл, то и дело, спотыкаясь об обломки дерева, валяющиеся тут и там..
Шёл, шагая через дыры и трещины в палубе.
Шёл…
Когда Серджио добрался до вожделенной двери, он молил Сотера, чтобы…
…Чтобы не разрушило лестницу, ведущую вниз, под палубу.
…Чтобы оказался цел нужный отсек.
Чтобы ему хватило сил исполнить задуманное.
Молитвы Серджио не остались без внимания – лестница оказалась цела, даже двери не были заклинены. В порядке оказался и сам отсек установки ВВП левого борта – файерболы не затронули его. Несмотря на это, весь расчёт артефакта оказался мёртв – скорее всего через широкий порт установки матросов зацепило «танатосом». В Рардене подобное заклятье не состояло на вооружении флота – несмотря на великолепный результат, «танатос» останавливался не только зачарованной медной бронёй, но и даже простым железным деревом, из которого изготавливались все корабли в мире.
Тем ни менее этим бойцам хватило.
Серджио безмолвно прошёл мимо лежащих тел к пульту управления.
…Сейчас, сейчас ребята…Сейчас мы устроим достойную тризну, и по вам, и по всем погибшим сегодня...Вы только подождите, а? Совсем немного осталось…А потом, ваш капитан будет опять вместе с вами…Только подождите, хорошо?
…Какая-то мутная пелена начала застилать глаза Серджио, но он, откинув крышку пульта управления, упорно начал проверять боеготовность установки. Непослушными пальцами капитан нажимал одну руну за другой, и с каждым разом его окровавленное лицо всё больше кривила недобрая усмешка.
Сейчас он покажет, чего стоят настоящие солдаты Рардена перед смертью…Вы ещё запомните всех нас, и детям своим заповедаете никогда не трогать нашу землю…
…Повинуясь командам Серджио, строенная установка четырёхметровых труб начала медленно поворачиваться, хищно выставляя излучающие концы в оружейный порт. И в тот же момент, капитан ощутил, что «Витязь» начал двигаться.
       
            * * *

Контр-адмирал Соку Итсикава был очень раздосадован, хотя и не подавал вида.
Это же надо было такому случиться! Нет, ну откуда взялся этот бешеный крейсер? Как он сумел обнаружить его эскадру в этой полосе помех? Ведь они были самой последней разработкой лучших Ниаронских магов…Да ещё и стрелять столь метко…Адмиралу, вот например пришлось отдать приказ снять хотя бы сопуствующий им туман, чтобы получить возможность воспользоваться обычными оптическими дальномерами. Но ведь в начале-то боя крейсер Рардена получается стрелял вслепую!
И причём очень качественно – на флагманском «Цугару», оказались выбиты почти все четырёхранговки левого борта (пять из шести!), сильно повреждены надстройки, в нескольких местах до сих пор полыхали пожары, оказался повреждён дальномерный пост на фок-мачте…
И это после того, как достигла даже ещё не достигла Скального! Было тут отчего опечалиться…
Тем ни менее, Итсикава теперь испытывал огромное уважение к капитану и команде вражеского корабля – даже не каждый ниаронец станет столь храбро сражаться, пред лицом врага, обладающего таким превосходством. Жаль, жаль, что упрямый рарденский капитан отказался сдаться, но может так даже и лучше – неизвестный моряк погибнет с ещё большей славой…
Сейчас Соку намеревался хоть как-то компенсировать свой ущерб. Зная, на «Витязе» фактически уничтожена артиллерия (последние два эммитера вспомогательного калибра буквально пару минут назад добили главным калибром лёгкие крейсера), контр-адмирал собирался подойти к разбитому кораблю и захватить его. А затем отправить домой, в Ниарон – в развязанной несколько часов назад войне такой отличный корабль, после соответствующего ремонта, будет отнюдь небесполезен. Что-что, а корабли строить рарденцы умели – Соку был уверен, что ни один из лёгких крейсеров, построенных на верфях Ниарона не смог бы продержаться так долго…
Но тут, прервав все размышления адмирала полумёртвый корабль ожил, и, выжав узлов двенадцать начал идти прямо в лоб «Цугару». Времени на отворот практически не было, и Соку, скрепя сердцем, приказал расстрелять крейсер. Тяжелый огнешары практически в упор начали рвать «Витязь». Но даже с полностью разбитыми надстройками и артиллерией, весь объятый пламенем, он неумолимо двигался вперёд, будто одержимый жаждой крови неупокоенный. Файерболы «Цугару» сотворили уже несколько обширных пробоин чуть выше ватерлинии в носу лёгкого крейсера, и он начал понемногу терять скорость. Но остановить набравшее огромную инерцию пятитысячетонное судно было практически невозможно, а ниаронский тяжёлый крейсер оказался слишком неповоротлив.
…С ужасающим грохотом нос «Витязя» врубился в левый борт «Цугару». Из-за того, что носовая оканечность ещё во время боя оказалась полностью разбита, проломить дерево и зачарованную медь рарденскому кораблю оказалось не под силу. Но вот погнуть и надломить – удалось.
…Словно во сне Соку Итсикава увидел, как на неукротимом рарденце начала проворачивать установка ВВП левого борта…
…- Доверни ещё пять градусов влево, капитан. – шепнул кто-то на ухо Серджио. Он повернул голову и увидел устремлённый на него взгляд офицера-командира установки. Сквозь его полупрозрачное тело виднелась противоположная стена отсека…
Серджио Эрлеоне медленно кивнул, довернул «трубы» на требуемое значение, и, закрыв глаза, нажал руну активации…
…Капитан первого ранга Иэмицу Токи, командир лёгкого крейсера «Майя» до конца жизни не смог забыть этот бой…Он собственными глазами видел, как от погибающего рарденского крейсера к кораблю командира эскадры протянулись три полупрозрачных потока воздуха, в которых искажались очертания предметов. Иэмицу знал, что на открытом воздухе ВВП теряет эффективность уже примерно через кабельтов, но к несчастью для «Цугару» на этот раз расстояние исчислялось всего лишь парой десятков метров…
В стороны разлетелись обломки борта тяжёлого крейсера – три магических заряда пробили в корпусе корабля огромные, до полутора метров в поперечнике дыры. Пару секунд ничего не происходило, а потом…Потом сработали заклятья, сбрасывающие силовой кокон со сгустков разрушительной энергии воды и воздуха. Тысячи разрушительных водных потоков воды  и воздуха рванули изнутри корабля, сметая всё на своём пути – борт и палубу «Цугару» взломало на протяжении трёх десятков метров. Но всесокрушающие потоки это не остановило, и они разорвали в клочья ближайшую часть корпуса «Витязя», и рарденский корабль,  погибающий, но не побеждённый начал медленно погружаться под воду…
А затем сдетонировали оружейныё погреба «Цугару», в которых находились накопители Силы. Корпус корабля в районе носовых башен вспух гигантским, многометровым огненным шаром, разорвавшим борта и палубу. Огромный, двухсотметровых крейсер водоизмещением в добрых десять тысяч тонн, в месте взрыва подбросило, а его корпус разорвало на две части. И всего за каких-то пару минут он окончательно затонул.
На поверхности воды остались плавать лишь каких-то обломков от некогда величественного корабля, практически никому из команды «Цугару» спастись не удалось – слишком быстро случилось катастрофа.
Лёгкие крейсера уже летели к месту гибели своего собрата, но над поверхностью воды всё ещё возвышалась корма рарденского корабля. И в последний момент, перед тем, как он погрузился полностью, восходящее солнце бросило ему вслед свой первый луч, пробившийся через низкие облака, заставив засверкать имя корабля, выбитой золочёнными буквами на корме…
«Витязь».
А потом холодные воды Ниаронского моря сомкнулись над уходящим в последний путь кораблём и его капитаном.

Отредактировано Set Sever (05-07-2009 06:30:53)