Вот написал новый рассказик. Только вот с названием подзавис немного.

- Бабушка, а почему наш парк называется парком Фомича? – спросила девчушка у пожилой женщины.
- Даша, ну я же тебе уже раз двадцать рассказывала эту историю. Посмотри кибернете фильм.
- Фильм не интересно, он не настоящий, а ты сама все видела. Ну, расскажи еще разик.
- Ох, Дарья – улыбнулась бабушка – Ты кого хочешь уговоришь. Значит слушай. Было это давно, когда я еще была совсем молоденькой девушкой …

Декабрь 1992 года. Кабинет глава администрации города.
Глава города говорил по телефону. Левой рукой он держал трубку, а правой пытался открыть новую пачку сигарет. Уже третью за сегодняшний день. 
- Иван Ильич – причитал начальник городской котельной – У меня угля на две недели осталось. Как раз до нового года. Если сейчас завоз не начнем, то поморозим все чертям.
- Да понимаю я все, Сан Саныч, будет тебе уголь, будет. Но только после Нового года. Экономь пока.
- Так, когда он будет, а мы уже на пределе работаем. Хорошо морозов сильных нет, а ну как вдарит минус 30. Что тогда делать? Порвет же трубы нахрен. 
Глава города смертельно устал от этих разговоров и от проблем, которые свалились на его плечи в этом году. Энергетики, чуть не отключили электричество, бюджетники, не получающие по полгода зарплату, готовые в любой момент начать забастовку, а тут еще и закрытие единственного крупного завода. Одним словом – все плохо.
Начальник котельной еще что-то говорил, но Иван Ильич его уже не слушал.
- Короче, Сан Саныч, до нового года крутись, как хочешь. А там обещают новый бюджет на 93-ий выделить, так что уголь закупим первым делом. Все, и не звони мне попусту – он положил трубку и устало откинулся на спинку кресла. «Что делать, что делать? Деньги обещают после нового года, но это только обещают, а пока там, в области, покрутят, получим мы их в марте. Даже если сразу оплатить уголь, то привезут его как раз в апреле, когда он уже нахрен не нужен. А в долг сволочи давать не хотят. Или дают, но потом с ними без штанов останешься. Да и то, не все, а только половину в долг, а остальное по предоплате. Поразвили сволочи капитализм, что бы им пусто было. А кроме угля, еще тысяча других дыр, и все горят, и не знаешь, за что хвататься» - такие вот невеселые мысли крутились в этот момент в голове главы города.

Звонок в дверь оторвал Василия Фомича от разгадывания кроссворда.
- Кого там еще несет? – недовольно пробурчал он – Митрий, открой дверь, звонят нам. Внук нехотя пошел открывать входную дверь. Даже в пятнадцать лет слово деда для него было законом. На пороге стоял сосед.
- Привет, Дим, дед дома?
- Дома, у себя, газету читает – он махнул рукой в сторону дедовой комнаты.
- Здорово, Фомич.
- Привет, Валер – отозвался дед. А чуть погодя вышел из комнаты и поздоровался с гостем за руку.
- Ты мне дрель не одолжишь?
- Одолжу, конечно, о чем речь – Василий Фомич не преминул воспользоваться возможностью и узнать последние сплетни и новости о бывшем месте работы.
- Как там у вас дела идут?
- Хреново - махнул рукой Валерий – Да, ты по батареям и сам видишь. А главное уголь осенью не завезли. Так что может, до нового года протянем как-нибудь, а потом все, вилы. Чем они там – он показал пальцев вверх – только думают, задницей что ли?
Дед явно расстроился – Что совсем все плохо?
- Да, пи…ец полный. Наверное, даже в войну такого не было – сосед тяжело вздохнул – Это ж надо, целый город без отопления могут оставить. И никто не чешется.
Пенсионер инстинктивно почесал подбородок – А Сашка что?
- А что Сашка – махнул рукой собеседник – Говорит, что обещают уголь после Нового года. Хотя, похоже, сам в это не верит. Короче, висим, как  яйца над пропастью. Того и гляди вниз еб…ся. Так ты дрель то дашь или будем стоять тут в прихожей, как два тополя на плющихе?
- А дрель, дрель-то бери – он достал из шкафа сумку с инструментом.
И уже когда за гостем закралась дверь, добавил -  А ведь и вправду могут всю систему разморозить, су…ны дети. Надо Сашке позвонить, может, что и придумаем.
Через минуту он уже набирал номер начальника городской котельной.
- Да – ответил голос из трубки.
- Караганда – передразнил его пенсионер – Вот ты, Сашка, уже двадцать лет там работаешь, а нормально представляться так и не научился.
- Ох, Фомич, ты меня своими подколками в горб загонишь.
- А чего тебя туда загонять, ты и так одной ногой там, а после Нового года двумя будешь.
- Фомич, ты позвонил, чтобы мне соли на раны посыпать – начальник котельной был явно не расположен сейчас к шуткам – Или по делу? Если по делу, то говори.
- Да – тяжело вздохнул собеседник – Мало тебя отец ремнем в детстве порол, да уже поздно перевоспитывать. Что там у вас с углем?
- Жопа полная у нас с углем – в голосе Сан Саныча была полная безнадега.
- И что ты думаешь делать, сокол ты мой ясный? Как будешь вылезать из оного места? – даже к серьезным проблемам Василий Фомич относился с определенной иронией.
- Ну, во-первых, работаем сейчас в режиме жесткой экономии, во-вторых, пытаюсь наскрести по области, кто что даст, но это тоже кошкины слезы. Сейчас не 82-ой, когда плюс-минус десять тонн никто не считал. При хорошем раскладе еще на лишнюю неделю наберу. И, в-третьих, дал указание готовить котлы для работы на дровах. Ты, Фомич, как сердцем чуял, что не дал тогда все оборудование демонтировать. 
- Ага, задницей я чуял, а не сердцем – усмехнулся дед – Меня из-за этого оборудования чуть из партии не выперли. «Это как так получается, что по-вашему, самая передовая в мире промышленность, будет на дровах работать, и это когда у нас в стране угля предостаточно» - передразнил он бывшего секретаря райкома.  Да ты сам все помнишь, что я тебе рассказываю. Ну, и запускай на дровах, что голову-то морочишь.
- Так дров-то нету! – воскликнул собеседник – Денег в горбюджете нет, а без денег нам лесхоз дрова не дает. Говорят: «Кубов десять – двадцать можем, да и то только осину». А ты сам понимаешь нам эти десять – двадцать кубов на один зуб не хватит.
- Ума у вас не хватает, а не денег. И товарища Сталина на вас, дураков, нету. Короче, будут тебе дрова, ими топи, а уголь на морозы побереги лучше.
- Да где ж ты, Фомич, столько дров-то найдешь?
- Где, где, в пи…де. Это уже не твоего ума дело. Ты главное котельную подготовь, а то не успел я на пенсию уйти, а у вас уже город без тепла остался – с этими словами он положил трубку телефона и крикнул внуку – Митрий, одевайся давай, нехрен книжки читать. Я в твои годы уже …
- Да, да, да. Знаю, знаю. Ты в мои годы уже паровоз водил, по девкам шастал и спирт чистый пил ведрами, а я все книжки читаю – при этом внук забавно передразнивал мимику и жесты деда.
Василий Фомич заулыбался, и не удержался от комментария – Ну, тут допустим, ты брешешь. Спирт мы пили разведенный, а не чистый и не ведрами, а кружками. При этом он тоже одевался, готовясь к выходу на улицу.
- Кстати, а где у нас топор был и веревка длинная?
Димка состроил жалобное лицо – Дедушка не надо меня вешать и рубить, я хороший. Я больше не буду вам пурген в чай сыпать.
Фомич улыбнулся, глядя на внука – Вот смотрю на тебя и думаю: «И в кого ты у нас Дмитрий таким треплом уродился. Не иначе доча моя с соседом согрешила. У нас то все люди серьезные, а ты - черти где сплошное». Ладно, пошли, хватит брехать попусту. Ты иди во второй подъезд, скажи, что я всех мужиков во дворе собираю, а по нашему пройду. Сейчас без десяти, так что ровно в час чтобы были. Нехрена им в субботу перед телевизорами задницы отсиживать.
Валера, услышав трель звонка открыл дверь квартиры. За дверью стоял сосед с топором и веревкой.
- Фомич, ты чего – он решил тоже немного пошутить – Я тебе дрель так отдам, по-хорошему. Не надо меня того.
- Не до шуток, Валера, дела у нас серьезнее некуда. Так что одевайся и выходи во двор.

Минут через десять во дворе собралось человек тридцать мужиков.
- Фомич, что случилось? Рассказывай, зачем народ собрал.
Дед не спеша оглядел людей, стоявших вокруг него и начал говорить – А случилась у нас, ребята, беда большая. На городской котельной угля осталось на две недели, да и то если его сильно экономить. А уголь подвезут не раньше весны. Можно запустить котельную на дровах, но дров тоже нету. Так что придется нам ребята, самим о дровах позаботиться.
- Так, где мы их возьмем? Стулья старые, что ли на дрова сдавать будем?
Василий Фомич глянул на сказавшего так, что тот решил от греха подальше не продолжать дискуссию.
- Надо будет, и стулья на дрова сдавать будем. Но сейчас речь о другом. Собираем инструмент, у кого какой есть: пилы, топоры, ломы, веревки. Начнем с нашего забора и с берез во дворе. А там дальше будем парк вырубать.
Один из стоявших возразил – Как это так забор и березы, а тем более, городской парк вырубать. Вы что это себе позволяете? У нас есть законная власть, вот пусть она и обеспечивает нас дровами. Я в этом участвовать не буду и вам не советую. Это же подсудное дело. Да и деревья жалко.
- Деревья тебе, твою мать жалко! – повысил голос Василий Фомич – А людей тебе не жалко? У нас сейчас дети в школах мерзнут, больница половину народа по домам разогнала, в палаты по десять человек кладут и по два обогревателя, а ему деревья жалко. Гринписовец хренов. Тут – он показал рукой в сторону парка – Вековые дубы были, так мы их в сорок втором двуручными пилами пилили. Жалко было, а паровозы должны были работать. Вот отпашешь смену на станции, а потом в парк, дубы пилить. А вот эти березы – он показал на деревья во дворе – Я сам сажал, когда ты, Петя, еще под стол пешком ходил. Так что иди нахрен отсюда, без тебя справимся.
- Правильно – загудела толпа – Фомич, дело говорит.
Дед продолжил – А если кто и боится, то валите на меня. У меня Сашка по ушам получил, еще до Фадеева доберусь. Глава города, мать его. Короче, расходимся за инструментом, собираемся здесь через – он глянул на часы – Через пятнадцать минут.
Натужно визжала бензопила, но вот она почти умолкла, и раздалось – Вали, вали ее. Серега тяни сильнее, да не туда, правее. Отходи, отходи.
Хлоп, упало первое дерево. Тут же начали обрубать сучья и оттаскивать их в сторону. Фомич руководил процессом, и казалось, был везде одновременно. Вот уже второе дерево упало, за ним третье. Работа пошла.
Из-за угла дома вырулил милицейский уазик и остановился метрах в десяти от работающих людей. Из него вышел милиционер и вместо приветствия произнес – Так, граждане, что тут происходит?
- О, Фомич, уже по твою душу пожаловали. Ты уж нам дровец-то из Сибири присылай, не забывай нас – ржали мужики.
- Товарищ капитан – милиционеру обратился дед – У тебя дети есть?
- Ну, есть – ответил тот – А какое это имеет отношение к происходящему?
- Самое прямое. Угля на городской котельной осталось недели на две, так что если мы сейчас дров не добудем, то через две недели твои дети будут спать при минусовой температуре.
- Катин, ты что ли? – раздалось за спиной у капитана.
- Я – ответил он, оборачиваясь на голос.
- Не узнал, богатым будешь. Дежуришь что ли?
- Я вас тоже не узнал сначала, товарищ подполковник – он несколько смутился, увидев начальника в старой куртке с топором в руке – Дежурю.
- Фомич, я вопрос решу – он кивнул деду, и  уже обращаясь к капитану произнес – Видишь какая хрень получается. Мы тут теперь все, как Корчагины, город от холодной смерти спасаем. А иначе пи…ец, замерзнет все. Так что езжай в отдел, и не дергайся попусту. Здесь я за порядком присмотрю. 
Через два часа капитан милиции Катин подошел к Фомичу – Я вот сменился, переоделся и сразу сюда, что мне делать?
- Помогай ребятам чурки в штабеля складывать.
К парку подъехали два Камаза и  погрузчик.
- Кто тут Фомич? – спросил водила первой машины.
- Вон тот, в кроличьей шапке, а что?
- Да мы с ребятами помочь приехали. Все равно калыма никакого нет.
- Так тут калыма и не будет. Мы не за деньги работаем. Тут денег не платят. 
Водила даже немного обиделся на такие слова - Так и мы бесплатно, что мы, не люди что ли.
- Мужики – полная тетка с двумя баулами спешила к месту работы «паркорубов» - я вам тут кой чего собрала. Первое, что она достала из сумки, была трехлитровая банка самогонки.
– Вот – с гордость сказала тетка – Это вам от меня. Там еще одна есть – указала пальцем на второй баул – Ну и закуски всякой собрала.
- Мужики – сказал кто-то – Это что же такое случилось, если Петровна самогонку бесплатно раздает. Ответом ему был дружный хохот.
- Ой – парировала Петровна – Когда это я для хорошего дела самогонку жалела?
- Ага, как в долг дать так хрен.
- Ох, Колька, чья бы корова мычала. Тебе что в долг, что за деньги – все на пропой. А тут – она подняла большой палец – На дело. Разницу чуешь? Ладно, разбрехались, руки снегом мойте, сейчас я вас кормить буду.
Василий Фомич уже начал зашиваться. Все время откуда-то подходили какие-то люди. Спрашивали что делать, чем помочь. Он разбил народ на бригады, пришедших сразу отправлял к бригадирам. В общем, выполнял роль директора борделя в, котором произошел пожар во время наводнения. Несмотря, на то, что почти никого не было опыта заготовки дров, несмотря на то, что многие люди не знали тех, кто работает рядом с ними, несмотря на весь бардак и парадоксальность ситуации – дело шло. И шло хорошо.
К деду подошел молодой человек – Вы Фомич?
- Ну, я а что.
- Распишитесь здесь – он показал в графу на накладной – И скажите, где надо оборудовать временный пункт питания рабочих? Сколько людей надо кормить?
- А ты чьих будешь-то?
- Меня к вам послал Абрам Моисеевич Кац, ресторан «Русская тройка» - с гордостью в голосе ответил парень.
- Хе… блин – усмехнулся дед – Ресторан «Русская тройка» - это тот, который в девичестве был пятой столовкой? Абрашка и тут успел. Скормит нам кастрюлю прошлогодней вермишели, а скажет, что лично сто кубов напилил. Ну да ладно, дареному коню под  хвост не глядят. Вон видишь тетку. Это Петровна, она у нас кормежкой заведует. Иди к ней, скажешь, что я послал.
И когда молодой человек отошел на приличное расстояние добавил - Видно у тебя планида такая парень, все тебя посылают. То Абрашка, то я. Но вот если тебя и Петровна пошлет, то тогда беда тебе будет.
Когда начало темнеть, Фомич приказал перестать валить деревья, опасаясь, как бы кого в потемках не задавило. Обрубали ветви, пили стволы на метровые чурки, которые грузили в машины. Машины с дровами уходили в сторону городской котельной и там разгружались. Ветки собирались в кучи, с ними можно разобраться и позже, сейчас главное дрова. Примерно через час вся работа на сегодня была закончена. Народ стал собираться вокруг Фомича. Все ждали его указаний.
- Все, мужики, на сегодня хватит. Завтра собираемся здесь в восемь утра. Вопросы есть? Вопросов нет, тогда все по хатам. До завтра.
На следующий день картина была весьма живописная. На месте части городского парка были пеньки и куча веток, а среди пеньков группа молодежи в бело-зеленых крутках с надписью Greenpeace, в руках у них были плакаты. На плакатах надписи по-русски и по-английски: Лес – наш дом, Не дадим рубить деревья,  Stop topor, Greenpeace forever и пр. Людей на работу в этот раз пришло раза в два больше, чем было вчера вечером. Молодых природофилов попросили по-хорошему отойти в сторону и не мешать, что они и сделали. К деду подошла молоденькая девушка из группы протестующих – Это вы тот самый Фомич?
- Я.
- А я - Мария, активистка «Союза борьбы за права природы».
Фомич решил постебаться – А я - Василий Фомич, активист «Союза борьбы за жизнь людей», то есть ваш классовый враг.
Девушка ни капли не смутилась – Зачем вы рубите эти деревья? Ведь они тоже имеют право жить! Вам их не жалко?
- Жалко, Маша, до слез жалко – он тяжело вздохнул и продолжил - Я ведь после войны сам эти деревья сажал. А вот теперь рубить приходится. Но если мы не обеспечим дровами котельную, через две недели город замерзнет. Многие люди заболеют, а кто-то, скорее всего, умрет. Особенно тяжело будет детям. А что касается деревьев, то весной посадим саженцы и будет у нас опять городской парк, только новый.
- Так вы рубите их не для того, чтобы построить здесь автомобильный завод? – искренне изумилась девушка.
- Ага, дочка – он кивнул головой - Мне, старому дураку делать больше нехрена, как свою задницу тут морозить, чтобы у меня перед домом автомобильный завод построили. У нас городскую котельную топить нечем, а ты мне тут про заводы рассказываешь.
Она явно растерялась – А нам говорили …
Девушка была явно потрясена услышанным. Она сняла бело-зеленую куртку, подошла к одному из протестующих и со словами «Ну, и сволочь же ты Генка» бросила ему куртку в лицо. Потом подошла к Фомичу и спросила – Что мне делать?
В глазах у нее стояли слезы.
- Во-первых, перестать реветь, а во-вторых, иди вон к той толстой тетке, будешь ей по кухне помогать.
А народ тем временем принялся за работу. Работали все: русские, кавказцы, старые, молодые, мужчины, женщины, богатые, бедные, большие начальники и простые алкаши, и даже немногочисленные детишки собирали ветки и складывали их в кучи. Такого единения людей Фомич не видел с войны. А люди все подходили и подходили.
Что же до городской администрации, то ее не было. Точнее, кто-то из начальства работал, но в частном порядке, как простой горожанин, а не как руководитель какого-либо ведомства. Глава города засветился в парке лишь весной, когда сажали саженцы. Да и то, его участи было чисто символическим. Опять все сделали сами горожане.
После нового года ударили тридцати градусные морозы и продержались они почти неделю, но благодаря вырубки парка, вопрос дров был решен. Так же в топку шли старые заборы, полуразвалившиеся деревянные строения и прочая мелочь, но погоды все это уже не делало. Уголь кстати, завезли только летом. Толи посчитали, что котельная и на дровах не плохо работала, толи выделенные деньги где-то гуляли по темным закоулкам коммерческих банков. Что бы там ни было, ценой городского парка город был спасен от холодной смерти.

- Вот, Дарья, такая история случилась однажды в нашем городе – этими словами женщина закончила свой рассказ.
- Бабушка, а правда дедушка говорит, что Фомич, когда молодым был ездил на паровозе и пил чистый спирт ведрами? – не унималась Даша.
- Нет, внучка – улыбнулась бабушка - Он шутит.
Но ребенок не успокоился – Не, он мне сам говорил, что это ему Фомич сам рассказывал. А, правда, что Гринпис людей обманывал?
- Ну, не совсем, Гринпис, и не совсем обманывал, но я там кое-кого на вранье поймала. Все бегом спать, поздно уже, завтра вставать рано.