Конец главы:

     Ошалевший от происшедшего Воронов, пока его запихивали в машину, пытался сообразить, с кем имеет дело. Сосредоточится мешали жутко болевшие, вывернутые за спину руки. К счастью, ехать пришлось не долго, минут через пять машина притормозила и Андрея опять куда-то потащили. Судя по ощущениям, тащили вниз по ступенькам, видимо в какой-то подвал. Когда через минуту его посадили на стул и сдернули мешок с головы, оказалось, что он не ошибся. Это действительно был подвал, почти такой-же, как и в недавнем сне, только без ржавых цепей. Щурясь от света яркой лампы, направленной ему в лицо, Андрей пытался разглядеть своих похитителей. Их было пятеро, здоровые мужики, все в гражданском. Один, постарше, сидел за столом напротив, остальные прохаживались вокруг.  "Блин, а сон оказался вещим. Кто-же это все-таки такие?"
- Ну что ж, товарищ Воронов, набегались вдоволь? – вроде бы даже благожелательным тоном начал сидевший за столом. – Пора и ответ держать.
- Я никуда не бегал. Не понимаю о чем вы. Кто вы вообще такие?
- Мы – это те, кто ловит таких, как ты. Хватит валять ваньку, давай, выкладывай, на кого ты работаешь, - резко перешел на жесткий тон тот, кто, видимо, был следователем.
- Я работаю на товарища Сталина, - ответил несколько собравшийся с мыслями Андрей. – А вот с вами ничего не ясно. По какому праву вы меня схватили? Если это допрос, почему не по правилам, без протокола?
Дружный смех похитителей был ему ответом. Отсмеявшись, старший сказал:
- Да, этот недоумок Никифоров не соврал в отчете, что ты умеешь ошеломить странными заявлениями. Только тут это тебе не поможет. Серега, обьясни человеку, по какому праву мы его взяли.
"Значит, все таки НКВД. Черт, значит они все это время меня искали и Сталин не озаботился прикрыть расследование?" – успел подумать он, пока подходивший чуть ли не с дружеской улыбкой двухметрового роста Серега без предупреждения заехал Андрею носком сапога в живот. Сгруппировавшийся в последнее мгновение перед ударом, он завалился вместе со стулом на пол. Злость ударила ему в голову и он, не долго думая, ударил скованными ногами продолжавшему улыбаться Сереге повыше колен и пониже пупка. Попал, на свою голову. Серега, вмиг потерявший всю улыбчивость, скаким-то щенячьим визгом сложился пополам, но его место сразу заняли трое оставшихся, принявшихся методично, с помощью сапогов, обьяснять Андрею ошибочность его поведения. Поджав колени к животу и морщась от боли, он закричал:
- Вы делаете ошибку! Позвоните товарищу Сталину, он вам все разьяснит!
Его спич был прерван носком одного из сапогов, доставшим таки, несмотря на попытки Андрея прикрыться, до солнечного сплетения. Широко распахнув рот в тщетных попытках глотнуть хоть немного воздуха, он на некоторое время потерял связь с реальностью. Придя в себя, Воронов обнаружил, что его уже не бьют, хотя тело от этого болело не меньше. Он услышал голос следователя:
- И о том, что ты подраться любишь, тоже было в отчете. Но, я надеюсь, ты уже понял, что с нами этот номер не пройдет?
Окинув взглядом своих мучителей, Андрей понял, что вряд ли справился бы даже с одним из них, будь у него свободны руки и ноги. Это были, без сомнения, профессионалы, не чета давешнему особисту и, тем более, его "орлам".
"С наручниками они явно перестраховались. Этот урод Никифоров, со страху, видимо, расписал меня, как какого-то супербойца. Но что же делать? Сталину они звонить, понятно, не собираются. И рассказывать ничего нельзя, Вождь потом не простит. Значит, надо уйти в молчанку и ждать, пока Сталин меня найдет. Он наверняка уже ищет."
   Воронова поставили на колени и старший спросил:
- Так на какую ты разведку, говоришь, работаешь?
Андрей, уткнувшись подбородком в грудь, молчал. Реакция не заставила себя долго ждать. Его опять повалили на пол. Потом опять подняли, что то спрашивали. И опять повалили.
- А не освежить ли нам клиента? – услышал он голос сквозь шум в ушах. И с ужасом увидел заплывшими от побоев глазами, как обступившие его твари расстегивают ширинки...
"Найду потом козлов и урою", - бессильно мечтал Андрей, отплевываясь от потоков вонючей жидкости...

   Сколько пошло времени, он не знал. Может быть час, а может и десять. В какой то момент Воронов обнаружил себя лежащим на холодном каменном полу. По прежнему скованные за спиной руки занемели и сильно ныли. Как и все остальное тело, вонявшее мочой. С трудом заставив себя приподнять голову, Андрей обнаружил, что он в помещении один. Он уронил голову обратно на пол. Сил не оставалось, он провалился в состояние какого-то транса и полного безразличия. Через некоторое время Андрей услышал звук открывающейся двери. Какие-то люди сняли ему наручники с рук и с ног, грубо, но осторожно подняли и понесли. Сквозь полусон он чувствовал, что его полностью раздели, обмыли холоднющей водой из шланга. Это несколько вернуло его к жизни. Ему кинули чистую одежду и, понукая, заставили ее одеть. Потом опять сковали руки, правда, уже спереди, завязали глаза и повели. Вывели наверх и усадили в машину. Она тронулась, и через пару минут Андрею сняли повязку с глаз. Через лобовое стекло машины он увидел башни Кремля...

- Я же вас предупредил, а вы не верили, - Сталин откинулся на стуле. – Теперь вам ясно, что гулять где-попало у вас не выйдет?
- Но я же не знал, что меня ищут. Думал, вы уже давно закрыли дело, - промямлил, кривясь от боли во всем теле, Воронов.
- Я что, всезнающ, как Господь Бог? И я не должен вмешиваться в работу следственных органов, - отрезал Сталин.
"Так ты же сам это все подстроил, сволочь усатая!" – дошло, наконец, до Андрея истинное положение дел. "Точно, сталинский метод – мордой в дерьмо, а потом отряхнуть и: "Ничего, товарищ, бывает. Идите работайте. Но уголовное дело на вас мы пока, на всякий случай, не закроем." Ну, гад, я тебе это еще припомню!" – думал он, прекрасно понимая однако, что придется принять Сталинские правила игры.
- С этого момента вы будете передвигаться с постоянной охраной. Идите в соседнюю комнату, отоспитесь, а потом я вас ознакомлю с вашими новыми обязанностями, - жестко приказал Сталин.