Уфф. Дописал, но оно сыровато. Прошу тапковать!

Сказка о хитрой машине, храбром воине и ужасном драконе

Началось это на ярмарке в Таре. Странное место, святое и проклятое разом. Кто там только не бывал в прежние времена! Апостолы и черти, сиды и фоморы... А теперь только полсотни неотесанных крестьян со своими коровами и боровами и один сказитель. Что, у тебя не боров, а хряк? Надеюсь, не превращенный сид? С поросенка растил? Ну, хорошо. Слушать-то будешь? Тогда гони монету. Нет, пивом не обойдешься. Если я с каждого пивом возьму, рассказывать кто будет? То-то.
На чем я остановился? А, на старой Таре... Тогда на холме Заложников стояла крепость, и в ней сидели заложники — королевичи в золотых цепях, сыновья сильных людей — в серебряных, ну, а всякая деревенщина, вроде вас, в обычных. А на холме Воительниц девки с копьями тренировались... как в Камбрии, говорите? Ну, на большом острове копьями пользуются мало. Все бил, да бил. Кого бил? Не кого, а что. Оружие такое. Кто в Кер-Сиди ездил, видал. Страшная штука — разом и пыряло, и крюк, и ошарашник.
Ну, а главное — ярмарки в Таре тогда Кармартенским не уступали. Чего только не было! И сапоги червленые, греческой кожи, и сине-белые горшки из Камбрии, и масло из Карфагена, да мало ли чего? Ирландцы тоже были, а чем торговали, известно. Что такое кумал, помните? Это сейчас монета! А тогда была девка-рабыня.
Торжище было — загляденье. Вот и сида Немайн пришла, разбила шатер и вывеску повесила: «Приспособы на заказ». Всякому, кто заглянет, предлагает — скажи, в чем беда, добрый человек, а уж я в ней помогу. Сделаю тебе штуковину, которая тебя выручит. Не бесплатно, конечно. Но это же сида! И цены у нее были разные. У одного удачи шмат заберет, у другого счастья отрежет, а кто не дурак, тот деньги выложит.
Сидит, значит, рыжая день-деньской, уши на макушке, прибыль в сундуках. Да, и удача тоже! Сама под нос бурчит — мол, в Шампань ехать надо было, а тут цену не возьмешь. Такое место. Середка Ирландии, а дыра дырой.
А на рынок как раз приехал глупый парень. Ну, раз он глупый, родители к нему сестру приставили. Не помню, что продавали, но что-то из скотины. Цену взяли плохую. Не то, что с излишка себе чего прикупить — по возвращении трепка ждет. Но решили по рядам пройтись. Хоть посмотреть.
Вот их к сиде в лавку и занесло. Та прищурилась, ушами дернула и спрашивает:
- Чего изволите? Штуковину, чепуховину или вовсе штучку-дрючку?
Брат сразу спину потер. Сестра покраснела. О разных дрючках вспомнили.
- Лучше штуковину... - пробормотала сестра, и покраснела еще сильней.
- А для чего? Чего вам не хватает?
- Монет, - буркнул брат.
- Заказываете? - спросила сида, и сразу уточнила, - А чем платить будете? Золото и серебро я охотно беру слитками, и пластинками, и песком... Видите весы? Вот. С вас три унции золота, или двадцать четыре — серебра. И такую штуковину получите, загляденье! Только и останется, что в нее золото совать, или серебро, или медь — а вываливаться будут полновесные монеты с профилем Цезаря. Красота?
- А что попроще туда сунуть нельзя? - спросил брат.
- Нельзя. Я превращать не умею.
Задумались покупатели. Тут девица брата за руку, и наружу из палатки потащи. Тот уперся, как бычок. Только у бычка в носу кольцо, а у этого нет, вот и не сдвинуть с места.
- Нет у нас золота, - говорит, - а можно сделать так, чтобы в машину ничего не надо было закладывать? Только монеты доставать?
Тут сида задумалась. Руки в замок сцепила, локтями в стол уперла, подбородок подперла. Молчит — минуту, другую. Но только сестра вновь брата наружу потянула, Немайн возьми да скажи:
- Можно и такое изготовить. Только чем платить будешь? Золота с серебром-то у тебя, выходит, нет. И даже меди.
- Пошли, - говорит сестра, - лучше выволочку от родни получить, чем насовсем отдать удачу или счастье! А то ведь и молодость попросит...
- Не попрошу, - засмеялась сида, - молодость — ваш дар, человеческий. Как и старость. У нас иной счет. Да и забираю я только то, что вы сами отдать согласны!
- Даже ругань, что я дома заслужу?
- Даже, - а улыбка пропала, а уши настороже. Словно кошка, что за мышкой следит, - только маловато выйдет одного разноса. Давай-ка все!
Задумался парень. Глупый был, но опаска взяла. Только тут сестра снова к выходу потянула. Да с причитаниями: мол, хворостины на тебя нет! Осел безухий. Тот обиделся, ну и ляпнул:
- Согласен!
Глядь, а сида уже книгу развернула, стилом поскрипывает.
- Заказ, - говорит, - принят. Погоди немного...
Разложила на столе инструменты: нож, кисть из кабаньей щетины и булыжник. Достала и материал: деревянные планки, веревки, железные загогулины. Поставила чашку с африканским маслом, чашку с рыбьим клеем, чашку с водой. Вздохнула. Прибавила кусок греческой кожи - большой, сапоги пошить можно.
- Теперь смотрите, - говорит.
И начинает собирать все вместе. И вроде медленно делает все, и под самым носом, а как - непонятно.  То деревянную щепку в кольцо сожмет - и пожалуйста, концы срослись. То кожу начнет в железо засовывать - и ведь всю уместила. Потом стала все собирать, да камнем обстукивать. И вот уже видно, что выходит плоская круглая шкатулка. Не больно казистая: изнутри маслом пахнет, снаружи клеем. Крышечки тоже нет. Зато внутри, на донышке, серебро блестит.
- Готово, - говорит сида. - Интересная задачка... была. Будет из шкатулки каждый день монета выползать. Медная, серебряная, золотая - не знаю. Как повезет. Шкатулку береги от огня, от воды тоже - не пропадет, но разбухнет, и деньги медленней ползти начнут. Ах, да - и руки туда не суй.
- Это почему? - спросил парень.
- Потому, - отрезала сида, - что за починку я возьму втрое...
Вышли покупатели из сидовой лавки, идут по торжищу, хмурятся друг на друга. Тут братец и скажи сестре:
- Роднуша, а заругайся-ка на меня! Ну, что я дурак, осел, глупый, устала ты от меня?
Та только фыркнула.
- А все же?
- А толку? - спросила та, - Против сидовой силы не попрешь. Ну и ладно...
И захихикала.
- Чего смеешься?
- А вот представляю, что тебе батюшка скажет! Хорошего!
Зря торопилась веселиться. Отец только ус пригладил. И сказал:
- Посмотрим, что выйдет.
А ничего плохого не вышло. Деньги в доме завелись, и немалые. Богачам же шипят больше в спину. Так что и не разобрать было, где заклятие, где жадность человеческая. Парень оказался щедр, прихлебателей набилось без числа... Таких, что в рот глядят и мудрецом славят. Месяц за месяцем - забылись ярмарка и палатка. Зато наглости прибавилось... А тут отец намекает: деньги есть, возраст подошел. Не пора ли жениться?
Парень подумал и согласился. Только сватать решил ни много, ни мало - королевну. Не подчиненного туата, не сильного, не пятины даже. Положил глаз на дочь верховного короля всей Ирландии. Ну, а раз в Тару на ярмарки ездил, то и женихаться не далек свет. Отец с матерью отговорить пытались, да куда там. На все - один ответ:
- Скажите, что я дурак, и я послушаюсь!
И хотели б сказать, а не выходит.
- Я о таком договариваться не пойду! - вот мать произнесла.
- Ну и ладно, - отвечает отпрыск, - сам справлюсь.
Ну а отец и сестрой только рукой махнули. Мол, спустят тебя с Королевского холма - и поделом. Поумнеешь! Не тут-то было. Король, и верно, сперва хотел наглеца гнать взашей. Но что-то язык не повернулся. От одного взгляда на открытую, простецкую рожу становилось как-то стыдно делать что-то нехорошее с ее обладателем. Потому король только рассмеялся.
- Не нужен. Ступай себе...
- Нужен, - сказал парень, - еще как нужен. Вот скажи: где еще ты найдешь такого жениха, о котором никто на свете не скажет дурного слова?
Король чуть не задохнулся от хохота.
- Я и в Таре с десяток таких сыщу. В собственной дружине. Патрик!
- Я. - капитан дружины ни об одном новеньком хорошо не отзывался.
- Что скажешь, если я велю записать этого юношу в десяток личной охраны?
Капитан подозрительно окинул взглядом стоящего перед ним молодого человека.
- Откажусь, - сказал, наконец, - а будешь настаивать - сам уйду.
- Но почему? Чем он тебе не нравится?
- Человек как человек, - сообщил Патрик, - но в дружину не возьму.
- И не надо... - согласился король.
Запустил руку в бороду. Снова с женихом заговорил. Мол, я о тебе поспрашиваю. А ты пока докажи, что достаточно богат. Тара, она ведь деньги не дает, а высасывает. А тут флот строить надо... Мол, дашь дочери во вдовью долю тысячу золотых - и разговора не станет, одно согласие. Тогда все, что для нее отцом накоплено, на нужды королевства пойдет. А это как раз немного меньше тысячи. На флот хватит.
Пришел наш парень домой. Рад-радешенек.
- Моя, - говорит, - королевна. Только подождать, пока золотые наползут. Ровно тысяча соберется - и пировать!
- Какой ты терпеливый! - умилилась сестра, - Десять лет ждать!
- Как десять? - удивился тот.
- Ну, все просто. Из шкатулки одна монета в день выползает. Золота, меди и серебра поровну. Вот и прикинь.
Ни словечка дурного не сказала. Наоборот, перехвалила - намекнула, что он сам посчитает... Не стал. Пошел в трактир, кликнул дружков. Те и исчислили.
- Не десять, - сказал один, - меньше.
- Но больше восьми, - заявил другой, - и все это время ты не будешь нас подкармливать! Мы ж пропадем.
- И чего ты в ней нашел? Посватайся к девке попроще, да покрасивей.
Упрямец кивал, а сам думал: как исхитриться, чтобы и восемь лет не ждать, и дружков не обидеть. Решил - не ждать, пока монета сама выползет, ножом ей помочь. Нож ведь не руки?
Попробовал. Сунул нож в щель между стенкой шкатулки и монетой - а тот ушел вглубь на все лезвие. С обратной же стороны все та же крышечка, и никаких следов доброго железа.
Главное - удалось монету выцарапать. Увы, проковырялся весь день. Устал. Зато к вечеру из шкатулки еще одна выползла, сама. Правда,  медная. Да это не важно, все равно следующей  золотая лезет, важно другое: если чуть уширить шкатулку, деньги ручьем потекут!
Назавтра отправился к кузнецу. Крючья заказал. Плоские, острые, крепкие. Чтоб с двух рук зацепить и рвануть. Пока заказ ждал - неделю! - места не находил, извелся весь.
Приладил. Перекрестился. Рванул... Получилось! Пять монет разом выскочило. А коробочка вырвалась, и как влепит по лбу! Взвыл парень. Тут родня прибежала, сестра сразу холодное приложила: как раз нашлось под рукой.
- Завтра, - сказал ей увечный брат, - приходи. Посмотришь на главное. Я теперь буду осторожный и спокойный...
- Приду, - говорит, - но сперва забегу к ведьме за мазью от ушибов.
Вот слова дурного не сказала, да?
Назавтра сидова шкатулка была распялена железными лапами, а те на веревках привязаны - одна к окошку, другая к двери. Знаете, как малые дети зубы дергают? Очень похоже.
Осталось рвануть. Не повезло денежной шкатулке - рука у парня была крепкая. Растянуло дерево, словно кожу. Золото-серебро так и хлынуло... а потом гора монет зашевелилась, зазвенела. Показалась из нее драконья морда на длинной шее, уставилась. Взгляд немигающий, зрачок -  щелка. А уж как зашипел - наш герой и сам не заметил, как в окно выпрыгнул. А что сестра в обморок рухнула, этого не заметил.
Понял, вернулся, дверь открыл - навстречу дракон:
- Шшшш!
А девица сидит в углу, ни жива ни мертва. Видимо, ждет, когда ее чудище жрать будет.
Пошел парень помощи просить. Не отыскал. Дружки дурного не сказали, сочувствовали. Советов надавали. Один советовал поросенка печеного ядом начинить и чудовищу подсунуть. Другой - , а третий - ждать зимы. Отчего-то решил, что зимой дракон непременно подохнет.

Пошел к родителям. Мать плакала - молча. Отец же велел идти на столичный тракт бежать. Вдруг герой случится... Тогда такие еще бродили по стране.
Но по дороге на Тару ехал не славный ирландский герой, их, все-таки, осталось уже мало - а камбрийский рыцарь. Славных подвигов искал, и прокорма. Знакомо? Да... К госпитальерам и тогда относились, как сейчас. Пока все хорошо - долой объедал! Когда все плохо - спасайте! И не кривитесь, вас не прижимало. Вы не знаете, что это такое - исландский рейдер... Думаете, я глаза спьяну о мостовую вышиб? То-то же...
Зато манеру Тристанова братства изучил. Все коротко.
- Дракон? Ясно. Девица? Ясно. Деньги? Считай, мои.
Меч наголо, черный плащ с крестом багровым на спине... Говорят, он даже не стал рубить гадину. Схватил за хвост и на кулак намотал. Сунул в мешок. Девицу? Нет, даже не поцеловал. Веко приподнял, бросил:
- Оклемается.
И все. Только его и видели. Деньги - тоже. Как я видел свой корабль... Вознаграждение за спасение, это у них так называется.
И остался только человек, все потерявший... Или не все?
Приятели слова худого не сказали. Только перестали узнавать. Но у матери слезы высохли. И сестра в брате души не чаяла. Какой ни есть - всех денег не пожалел, лишь бы рыцарь ее спас.
И как-то так вышло, что жена ему нашлась довольно скоро. Ох, и намучилась! Только сама говорила, что и без сидового заклинания простила бы мужу все. Просто за то, что в беде ничего за нее не пожалеет, как за сестру...
А рыцарь, кстати, деньги пересчитал. Вышло ни много, ни мало, а тысяча золотых - во всяком металле. Ровнехонько! Но камбриец ни к каким королевнам свататься не стал. Построил новый орденский замок. В подвале дракона поселил - крыс жрать и воров отпугивать. Говорят, всех вывел. Нет, не воров... Пришлось зеленого подкармливать. За столетия вокруг замка вырос город, тот стал торговать с Кер-Сиди... Тут Тара и засохла, как отрезанная ветка. И теперь на здешней ярмарке только фермеры, бычки, боровки, и бедные сказители. А сида Немайн сюда больше не приезжала...