Valeri
Ух ты! Классно сказал - вот что значит технарь! /с завистью/ В консультатнты-редакторы пойдёшь?   

Немного продолжения:

- Как ты? Ранен? – Куприянов косо посмотрел на Антона, тут же перевёл взгляд на свой разбитый вдрызг шлем и с досадой отбросил его в сторону. Следователь очумело взглянул на него, ещё не вполне отойдя от бедлама скоротечной сшибки и оттого не слишком понимая смысл обращённых к нему слов.
Они находились посредине институтского вестибюля, укрывшись за высоким бортиком чаши большого круглого фонтана. Рядом расположились другие спецназовцы. «Ланцелоты» замерли чуть в стороне, ближе к входу в институт, отслеживая обстановку.
Угораздило же их нарваться на местную охрану! Логично было бы предположить, что все сотрудники института разбежались по укрытиям, когда «Паллада» нанесла орбитальный удар по планете, но нет, остались ещё, оказывается, исполнительные служаки! Хорошо ещё, что они не успели запустить резервную энергостанцию, иначе всю группу выкосили бы автоматические комплексы. Правда и так «ярославичи» потеряли четырёх человек убитыми и троих ранеными, причём один был в очень тяжёлом состоянии. Сейчас его спешно потащили обратно на «Атлас». Да ещё, как на грех, у одного из «Ланцелотов» метким выстрелом какого-то охранника заклинило блок с ракетной установкой. И всё это в самом начале операции!
Так что несколько, хм, взвинченное состояние майора Куприянова было вполне объяснимо.
- Всё в порядке, - вяло отмахнулся Антон. Спецназовец кивнул и, пригнувшись – уверенности, что они положили всех охранников, пока не было, - начал пробираться к следующему бойцу.
Тяжко вздрогнул пол – мобильные платформы не спеша поползли вперёд, поводя оружейными блоками из стороны в сторону, готовые начать стрелять сию секунду, как только будет обнаружен неприятель. Прикрываясь их бронёй, следом двинулись «ярославичи». Гулко ударил реактивный гранатомёт – одному из спецназовцев не понравилось что-то, и он на всякий случай саданул по подозрительному месту.           
- Что там у тебя? Давай двигай, не отвлекайся! – повернулся на шум Куприянов. Верзила понятливо мотнул головой и споро бросился вслед за остальными.
«Ярославичи» быстро продвигались вперёд, заученно проверяя попадающиеся по дороге помещения – удар ногой в дверь, выстрел…чисто! Дальше! – пуская вперёд себя «Ланцелотов» только на самых опасных участках – Куприянов приказал беречь платформы.
Капитану до жути не нравилось всё происходящее. Антон, естественно, не знал, за каким хреном, собственно, они лезут, но желания расспрашивать у него не возникало. Не та, знаете ли, ситуация! Оставалось надеяться, что в итоге его не ждёт импульс в затылок, ведь это можно было сделать значительно раньше, да и тащить в такую даль не требовалось. Единственное, что он мог сказать со всей определённостью, за ним ненавязчиво, но очень внимательно приглядывали. Как только следователь пытался отдалиться от группы, рядом мгновенно оказывался один, а то и двое бойцов. Впрочем, это легко списывалось на негласную опеку самого слабого звена их отряда.
Примерно через полчаса, миновав несколько исследовательских секторов, с расположенными в них многочисленными лабораториями, они вошли в корпус в виде заглублённого купола, стоящий несколько на отшибе, за дополнительным ограждением и скоро оказались в широком тоннеле, уходящем куда-то под землю. Низкий свод опасно нависал над головой, давил на психику, вызывая опасение, что вот-вот обрушится. Освещение толком не работало, лишь аварийные плафоны подслеповато моргали на стенах. Практически сразу, всего-то через два витка вниз, им преградила путь мощная дверь, способная, судя по её внешнему виду, выдержать ядерный взрыв. Вот тут-то и пришёл черёд «Ланцелотов» показать то, на что они способны. Платформы заняли позицию, и когда люди укрылись в безопасном месте за поворотом, ахнули по препятствию специально предназначенными как раз для таких случаев ракетами.
Грохот мощного взрыва в ограниченном пространстве заставил вздрогнуть стены и пол тоннеля, мягко толкнув людей ударной волной. «Ярославичи» не видели, что происходит у двери, но длинные, заполошные пулемётные очереди и перекрывающие их частые и уверенные хлопки пушек лучше всяких слов сказали им, что за нею расположился ещё один пост охраны. И теперь «Ланцелоты», не дожидаясь команды,  вступили с ней в бой. 
- Вперёд! – негромко скомандовал Куприянов и спецназовцы бросились на помощь своим мобильным платформам. Оглушённых и ещё не пришедших в себя, а оттого немного вялых охранников удалось подавить сравнительно быстро. Одного даже захватили живым, но после экспресс-допроса майор собственноручно застрелил его. Каланина от этой картины немного замутило, но он громадным усилием воли заставил себя сдержаться и смотрел за происходящим до конца. «Снявши голову, по волосам не плачут», верно? Вот только на душе было мерзко и противно, да воняло так, словно сидишь в огромном чане с дерьмом…             
- Надо поторопиться, у них введён в действие план эвакуации, Игорь, - негромко сказал майор подошедшему по его знаку заместителю, худощавому старлею с невыразительным лицом и усталыми, равнодушными глазами. Антон, так уж получилось, стоял неподалёку и слышал их переговоры, делая вид, что ему они абсолютно не интересны, и он край как занят подгонкой ремня своей винтовки. 
- Однако…тревожно это как-то, а, командир? – лёгкая усмешка на долю секунды тронула узкие губы лейтенанта. – Пожалуй, я и в самом деле пойду ребят подгоню.
- Давай! – Куприянов повернулся к следователю. – Слышь, прокурор, сейчас придётся поднажать. Ты как, сдюжишь? Учти, начнёшь тормозить, я тебя лично урою! Причём с превеликим удовольствием: я ведь видел, что ты, сука, там – спецназовец мотнул головой назад – ни разу не выстрелил! Никак бывших дружков пожалел?! – Лицо «ярославича» на долю секунды исказилось гримасой лютой, безудержной ненависти, в нём проступили странные черты… нет, не человека, а какого-то существа, донельзя враждебного, чужого! Горящий взгляд впился в лицо следователя, буквально прожигая его, стараясь прорваться в сознание, вывернуть наизнанку. 
Чувствуя, как по спине пробежал предательский холодок, Каланин всё же нашёл в себе силы ничем не выдать тот глубинный, животный страх, что на миг накрыл его с головой. Он длинно сплюнул и, не сказав в ответ ни слова, развернулся и побежал вслед тронувшейся с места цепочке «ярославичей», стараясь всеми правдами и неправдами сохранять как можно более независимый вид.
Миновав взорванные ворота и отсек охраны, группа в быстром темпе пересекла ещё несколько помещений. В одном из них им улыбнулась удача: они попали в небольшой зал, где стояли несколько длинных открытых платформ с низкими бортами, предназначенных для перевозки габаритных и тяжёлых грузов. Решение пришло мгновенно: загнать на одну из них «Ланцелоты», самим разместиться рядом и двигаться дальше с ветерком, не теряя времени даром. Риск нарваться на ещё один скрытый пост охраны, конечно, присутствовал, но Куприянов, похоже, решил пренебречь им – время было слишком дорого.
Над головой, на поверхности, что-то врезалось в землю. Удар был такой силы, что с потолка посыпались куски перекрытий и земли. В воздухе повисло облако пыли.
- Что за чёрт? – недовольно ругнулся спецназовец рядом с Антоном. – Такое ощущение, что там воздушный бой и с неба сбитые бомберы сыпятся! – Его прервал ещё один удар, на этот раз чуть дальше. Следователь огляделся. Куприянов стоял с отрешённым лицом, бормоча что-то в комм. Лицо его мрачнело на глазах – судя по всему, новости поступали неутешительные. Кое кто из спецназовце также смотрел на экранчики наручных коммов, но большинство стояло с настороженным видом, внимательно изучая окрестности.
- Двигаемся дальше! – скомандовал Куприянов, закончив переговоры. – Наших наверху флот зажал, - ответил он на всеобщий немой вопрос, застывший на обращённых к нему лицах «ярославичей». – Ни много ни мало, сама Пятая в гости пожаловала, так что там сейчас жарко и нам надо побыстрее выбираться отсюда.
- Пятая? – недоверчиво переспросил кто-то. – Это же ударная эскадра РГК , неужто её за нами в погоню могли отправить? 
- А ты что, себя так низко ставишь? – осклабился майор. – По мне, так это даже хорошо – значит боятся! Видать, поняли, что обычные ВКС нам на один зубок.
- И всё же, лучше бы кто-нибудь попроще попался, - с недовольством проворчал тот же спецназовец.
- Отставить! Болтать на «Палладе» будем. А сейчас ходу, ребятки, ходу! – Платформа быстро заполнилась людьми, ощетинилась стволами и медленно стронулась с места, постепенно наращивая скорость. Каланин вновь оказался неподалёку от Куприянова. Майор, склонившись над электронным планшетом, что-то втолковывал своему заместителю, тыча пальцем в экран. Что именно он там показывал, Антон со своего места не видел. 
Стены тоннеля мелькали словно при ускоренной записи, стремительно уносясь назад. Пока что они двигались без всяких приключений, чему Каланин был искренне рад – наблюдать за тем, как гибнут люди в такой же форме, как и у него самого становилось всё тяжелее. Антон с мучительным раскаянием вновь и вновь прокручивал в голове тот эпизод, когда он стрелял по имперским кораблям, преследовавшим их. И хотя мерзкий внутренний голосок нашёптывал, что, мол, плюнь, забудь - сложись всё чуть-чуть иначе и «Палладу» расстреляли бы, без всякого сожаления, как это проделали ранее с базами «Ярославля» на Лазарусе и других планетах, а, попадись они в руки жандармов, их совершенно точно ждала бы судьба Вихрова – если не хуже! – мучительный стыд накатывал волной снова и снова. К тому же из головы никак не выходило то изменение во внешности Куприянова – следователь мог бы поручиться чем угодно: оно не  случайно, его нельзя списать на плохое освещение или проблемы с его, антоновым зрением! А то ощущение, когда взгляд майора буквально физически давил на сознание Каланина, сминая барьеры воли? Сравнительно недавно, он уже испытывал  нечто подобное. Но вот где, при каких обстоятельствах?!
Платформа начала замедляться. Каланин, очнувшись от тяжёлых раздумий, увидел, что спецназовцы готовятся к бою. Едва только платформа окончательно остановилась, два десятка бойцов бесшумно спрыгнули на землю и моментально растворились в сумраке подземелья. Оставшиеся замерли в напряжённом ожидании, заняв круговую оборону. «Ланцелоты» стояли в центре платформы, возвышаясь над людьми тяжёлыми горами брони, и медленно поворачивались, тихо шелестя приводами, то в одну, то в другую сторону, угрожающе покачивая оружейными блоками и пронзая темноту рубиновыми нитями лазерных прицелов.
Полумрак неподалёку от платформы сгустился и принял очертания трёх человеческих фигур. Куприянов, прекрасно видящий на тактическом экране своего компа отметки местоположения всех своих бойцов и потому ничуть не удивившийся, нетерпеливо повернулся к ним. «Ярославичи» подошли поближе и стало видно, как двое волокут тяжело обвисшего между ними товарища. Пара спецназовцев тут же бросилась им на помощь. Вместе они затащили раненого наверх. Один из вновь прибывших, оставив пострадавшего бойца на попечение коллег, торопливо подошёл к майору с докладом. 
Каланин откровенно недоумевал. Даже его не слишком большого военного опыта было вполне достаточно, чтобы понять – впереди нечто странное, иначе, почему ушедшие спецназовцы просто не связались со своим командиром по рации, чтобы сообщить о том, что у них происходит, запросить помощь для раненого? У него - Антон на всякий случай взглянул на свой комм, всё работало нормально. Непонятно.   
В этот момент их импровизированный транспорт опять поехал вперёд. Куприянов отдал несколько коротких распоряжений и «ярославичи» сосредоточили своё внимание на том направлении, откуда пришли. Видимо, впереди всё было чисто, но существовала возможность нападения с поверхности.
Примерно через полкилометра они увидели ещё одни ворота, но в отличие от первых они не были взорваны, а, наоборот, широко распахнуты. При этом их створки были исклёваны осколками и обожжены импульсами, а у стен валялось несколько трупов, одетых в стандартную форму имперских пехотных частей. Рядом с входом маячили несколько «ярославичей». «Странно, почему мы не слышали никаких звуков боя?» - подумалось Антону. Ответа пока не было.
Платформу пришлось оставить – вход для неё был слишком узок. Когда маленький отряд миновал ворота, люди очутились в весьма странном,  на взгляд Каланина, месте. Огромный мрачный зал с неожиданно высокими, теряющимися в белесой дымке и проглядывающимися очень нечётко, потолками; настоящий лес тонких серых колонн, расположившихся в хаотичном беспорядке; множество кабелей, искусственными змеями протянувшихся по полу; до боли знакомые армейские ящики – некоторые открыты; снующие туда-сюда спецназовцы; трупы… опять трупы! Одни в военной форме, другие в лабораторных комбинезонах. 
Взгляд выхватывал отдельные картинки, не успевая сосредоточиться на чём-то одном. При этом чувствовалось лёгкое головокружение, а виски слабо покалывало невидимыми иголочками. Антон почувствовал, что ему становится нехорошо. В груди не хватало воздуха, ноги подкашивались, не в силах больше поддерживать ставшее вдруг чужим тело. Голова налилась свинцом, Каланин никак не мог сосредоточиться – картинка перед глазами неожиданно стала расплываться, дробиться на отдельные бессвязные фрагменты, уплывать.
Чьи-то крепкие руки подхватили и потащили его куда-то. В нос ударил резкий запах, в голове на мгновенье прояснилось, хотя он по-прежнему ничего не видел, перед глазами стояла какая-то разноцветная муть. 
- Крепче руки держите! Сейчас его корёжить будет! – незнакомый голос кричал ещё что-то, но капитан уже ничего не слышал, провалившись в спасительную темноту.

Сознание возвращалось к Антону медленно, рывками. В какой-то момент капитан понял, что лежит на полу, привалившись спиной к стенке. Рядом никого не было.
«Где это я? - возникла в сознании вялая мысль. – В подземной лаборатории? Зал вроде тот же… Но почему тогда не видно никого из «ярославичей»? Они что, решили меня здесь бросить?»
- Эй, кто-нибудь, – собственный голос показался Каланину на удивление слабым, похожим на невнятное хриплое карканье. – Майор… Куприянов! – следователь попробовал приподняться, но с ужасом ощутил, что не в состоянии шевельнуть ни рукой, ни ногой.
Вдалеке, между колоннами мелькнула чья-то тень.
- Я здесь, сюда! – снова выкрикнул Каланин, с надеждой глядя в ту сторону. Тень замерла, словно бы прислушиваясь, а затем очень медленно, буквально по шажочку, двинулась к нему. Антон всматривался до рези в глазах, пытаясь определить, кто же идёт, но почему-то ему никак не удавалось этого сделать. Силуэт всё время будто тёк, расплывался, очертания смазывались, дрожали.

Kato Valeri
Ага, спасибки - обязательно исправлю!