Немножко из финала:

...Сознание возвращалось к Антону медленно, рывками. Впечатления очень смахивали на те, что испытываешь, когда выныриваешь с глубины. В правом боку, в том месте, где к нему прицепилась «пиявка», сильно пекло. Казалось, что жар проникает глубоко в тело, доходя до самого позвоночника. Впрочем, может, так оно и было на самом деле? Каланин не мог сказать точно – в один из самых первых моментов, когда он вновь ощутил себя, капитан понял, что находится почти целиком внутри регенерационной капсулы, а открыто только лицо.
Пошевелиться не получалось, и от этого было неуютно – создавалось такое впечатление, что руки – ноги не работают, или же их вообще нет. Неприятное, мягко говоря, ощущение. И это при том, что Антон прекрасно знал, как работает капсула: повреждённый орган погружался в специальную жидкость-коктейль из мощнейших препаратов, которые запускали в организме процесс восстановления. Так что ничего странного в его нынешнем положении вроде как не было, но всё равно – определённый дискомфорт присутствовал. Может быть от того, что раньше следователю никогда, к счастью, не доводилось окунаться в капсулу, что называется, с головой. Даже после, недоброй памяти, Токсокары его лечение свелось к обработке локальных участков. И ещё, ко всему прочему, какой-то неприятный, перебивающий дыхание запах!
- Как себя чувствуешь? – Антон не сразу понял, что вопрос адресован ему. Да и голос не показался знакомым. Каланин, насколько это было возможно в его положении, повернул голову. Совсем рядом с ним сидел… Звонарёв?! Бог ты мой, что случилось с капитаном? В первую секунду следователю показалось, что это вообще не человек, а какая-то мумия – настолько измождённым выглядел бывший космофлотец. Просто-таки скелет, обтянутый кожей, да и только!
- Егор?! Слушай, я что, проспал тысячу лет? Что с тобой?
Звонарёв вымученно улыбнулся, немного помолчал, а затем с видимым усилием тихо заговорил. Антону даже пришлось сделать усилие, чтобы разобрать его слова.
- Тысячу лет? Пожалуй… Для меня действительно, будто целая вечность прошла. А ведь на самом деле мы не виделись с тобою всего несколько дней. Да-да, не удивляйся – именно дней, я не ошибся. Просто за это время столько всего произошло…Даже и не знаю, с чего начать. Да и надо ли? Один чёрт, скоро всё это станет никому не нужно!
- О чём ты, Егор?
- О чём? А ты посмотри вокруг. Ах да, тебе же, наверное, трудно. Сейчас помогу. – Звонарёв тяжело поднялся и медленно подошёл к Антону шаркающей, стариковской походкой. У Каланина внутри всё защемило – настолько тягостным было это зрелище. Каплей пощёлкал невидимыми следователю рычажками где-то справа и внизу от него и ложемент с капсулой слегка приподнялся в районе Антоновой головы, превращаясь в некое подобие кресла. Теперь следователь мог видеть всё перед собой, а если чуть повернуться, то и по бокам.
Они находились в достаточно просторной, залитой ярким светом потолочных плафонов, комнате, или зале. Каланин не видел, что находится позади него, но впереди было пространство общей площадью квадратов, эдак, в пятьдесят, а то и во все шестьдесят. Повсюду, куда падал взгляд, на заляпанном чем-то буром полу, валялись какие-то коробки, свёртки, небрежно вспоротые тюки, неопрятные кучи мусора… Стоп!.. Да нет, это же ерунда, обман зрения – он просто ещё не отошёл от наркоза и всё! Мозг отчаянно сопротивлялся, оказываясь верить в то, что предстало перед Антоном.
- Этого не может быть, - потрясённо прошептал он.
- Серьёзно? – невесело усмехнулся Звонарёв. – Хочешь сказать, что всё это мираж? Так вот, там – он неопределённо махнул рукой, - ещё похлеще этого дела творятся.
- Но…кто это сделал? Зачем?!
Звонарёв снова усмехнулся. Только на этот раз к выражению на его лице добавились безысходность и жуткая усталость.
- А ты догадайся! Или подсказка, какая нужна?
- Погоди, - буквально взмолился Антон, почувствовав, что ему сейчас просто необходимо взять паузу, - дай попить чего-нибудь, а то горло пересохло так, что сил нет!
- Что? Ах да, конечно. – Звонарёв отошёл куда-то за спину следователя и принялся там чем-то шуршать и греметь, иногда негромко чертыхаясь. – Вот, держи, - каплей вернулся и неумело воткнул в рот Каланина трубку, отходящую от прозрачного флакона, с какой-то синей жидкостью. Несмотря на незнакомый вкус, она была довольно приятной, а ещё хорошо освежала и придавала дополнительные силы - даже боль в боку немного утихла. Антон с удовольствием сделал несколько крупных глотков. В голове немного прояснилось.
- Ты не мог бы повернуть меня…ну, в другую сторону, чтобы не видеть…это? – неуверенно попросил он Звонарёва. Тот понимающе кивнул, снова пощёлкал кнопками и развернул ложемент на сто восемьдесят градусов.
- Ты так и не ответил, зачем всё это делается? В голове просто не укладывается – разве нормальный человек способен на такое?!
- Ну, вообще-то человек и не на такое способен, - скучным голосом произнёс Егор, глядя мимо следователя, - и ты не хуже меня осведомлён, что, к примеру, творил спецназ «демократов» на Дэйсэнде, правда? Но в данном конкретном случае… Скажи, а с чего ты взял, что это сделали люди?
- Но, постой, неужели я неправильно понял твой намёк – ведь ты - же говорил о, - Каланин невольно замялся и слегка понизил голос, - Гарутине?               
- Всё правильно, - лицо Звонарёва превратилось в неподвижную маску. – Именно о Гарутине.
- Ну и?!
- А ты не бойся, доведи мысль до конца. – В другой ситуации Каланин непременно решил бы, что приятеля забавляет этот разговор, но в данном конкретном случае такая точка зрения была в корне ошибочной. Особенно, учитывая обстоятельства этого самого разговора!
Легко сказать: доведи мысль до конца! Если бы у Антона была сейчас такая возможность, то он непременно промокнул бы платком вспотевшее лицо. А так пришлось просить сделать это каплея. Немного успокоившись, собравшись с мыслями и переведя дух, следователь осторожно спросил:
- То, что ты сказал…это как-то связано с нашим пребыванием на корабле тсиан? – Но Звонарёв, похоже, решил окончательно добить Каланина.
- А кто тебе сказал, что мы были на корабле тсиан? Линкор строили совсем другие, хм, существа! Да и вообще – не туда ты полез, честное слово. «Незабудка» - это уже следствие, а первопричина тех изменений, что произошли с Гарутиным и его коллегами, кроется совсем в другом. Я и сам, правда, узнал об этом сравнительно недавно…- Его слова прервал мелодичный сигнал. Звонарёв нахмурился, внимательно всмотрелся в экранчик комма, а затем тяжело вздохнул:
- Извини, пора тебе лекарство вводить.
- Какое ещё лекарство? – забеспокоился Антон. После всего того, что он увидел и услышал, мысль о некоем препарате, что должен попасть в его организм, несколько нервировала следователя.
- Брось, - правильно определил причины его беспокойства Егор. – Травить я тебя не собираюсь, превращать в монстра тоже, а всё остальное, уж поверь, сущая ерунда...