Степан
Александров вылез из башни «Партизана», привычно ловким движением соскользнул на землю и, пройдя несколько метров, устало опустился в потёртое кресло, честно украден-ное командиром «двойки» неизвестно где. «Моя тонкая и трепетная натура не может вы-нести казённой мебели, от одного вида которой начинает болеть задница» - так он аргу-ментировал появление данного изделия мебельной промышленности в боксе зенитчиков. Да, когда они прибыли сюда четырём зенитным самоходкам отвели отдельный небольшой бокс, где они с комфортом и разместились. Сейчас в боксе сиротливо стояла одна зенитка из четырёх – «Енисей» катался где-то по территории, проверяя электронику после ремонта, а бывшая «двойка» работала в качестве тягача – ремонтировать то, что осталось от башни после работы штурмовика, было бессмысленно.
Вспомнив ночной бой, Павел ощутил привычную досаду и горечь. Успешная, чтоб ей, операция, ага. Нет, в целом всё неплохо, но своим ходом на базу вернулся только он – от экипажа второй машины остался только мехвод, один «Енисей» в куски, второй первый день как резвиться после ремонта – пришлось срезать остатки крыла и перебрать всю электронику. И это после единственного попадания «кирпича», которое чудом не отпра-вило экипаж машины в мир иной.
Той ночью враг им припомнил всё – и недостаток опыта работы на новой технике, и спе-цифику работы этой техники, и забвение мудрого правила «ударил-убежал», и много чего ещё. Чёртова железяка, по недоразумению именуемая танком, разворачивалась слишком долго и не смогла попасть в здоровенную не маневрирующую цель, чем подписала приго-вор напарникам. А тут ещё эти… Когда Павел в очередной раз услышал «гениальную» фразу что, мол, надо было на «Енисей» дополнительную броню навесить, тогда глядишь и живы были бы он с трудом подавил желание приложить «умника» лбом о об эту самую броню «Партизана», причем столько раз, сколько нужно что бы она трескаться и отлетать начала. Чтоб, так сказать, почувствовал на себе. Если ему непонятно, что для самоходной зенитки важнее скорость наведения и мощь огня. Если не увидел, что тоненькая допброня под огнём противника с Т-80 слетела даже быстрее, чем ящики с ЗИПом. Если, в конце концов, не понял, что спасти два экипажа могли только принципиально другие машины.
Павел криво усмехнулся. Более чем прав оказался тот англичанин, который долго разгля-дывал «Партизан», а потом сказал «О…» и добавил что-то непонятное. На вопрос, что он хотел этим сказать, тот ответил, что, мол, эта машина и есть это непонятное. С трудом продравшись сквозь недостаточное понимание языка, удалось выяснить, что англичанин сравнивает этот «тяжёлый танк» с двухфунтовым зенитным автоматом, жаргонное назва-ние которого переводили как «пом-пом». Тот автомат отличался большим количеством стволов (до восьми в одной установке) и сравнительно невысокой начальной скоростью снаряда, что в свою очередь предопределяло невысокую точность стрельбы, которую кон-структоры решили компенсировать большим количеством снарядов из многих стволов. Получилось у них не очень…
Также и здесь – четыре ствола должны были выдать лавину огня и компенсировать как невысокую начальную скорость, так и не слишком изощренную систему наведения. Получилось… примерно как у англичан. Пушки «Партизана» обладали колоссальной живучестью и надёжностью, но никак не точностью и скорострельностью, а система наведения, при всех своих достоинствах, стреляла больше в район цели, чем по ней. Вот если бы «снайперскую» систему – у того пушек меньше, а стреляет он точнее.
Вспомнив про «Снайпер», Павел невольно улыбнулся. И подумал, что не встреть он тогда Джона, то всё могло закончится гораздо хуже. При их первой встрече Сиверс махал руками так, будто он не Джонни, а Джованни – очень уж эмоционально, с применением цветистых «непереводимых идиоматических выражений» он характеризовал спецов, отлаживавших его мех. Немного остыв, он подробно и доходчиво объяснил и причину такой реакции, и даже причину ошибок техников. Отстрел летунов супостата – это особый жанр и стандартная настройка «строго по инструкции» для машин ПВО строго противопоказана, особенно, если мех не новый и имеет собственный «характер»... Дальше последовал длинный перечень недоработок технарей, за которые им следовало пообрывать руки, хотя Джонни отметил высокую техническую грамотность настройщиков – большую часть ошибок, характерных для новичков, они избежали, но и того, что осталось с головой хватило, что бы даже такой флегматик как Сиверс пришёл в ярость.
Тогда Александров внимательно выслушал всё, что сказал новый боец легиона и вместе со всем экипажем провозился три дня, приводя вверенный командованием «Партизан» в боеспособное состояние. Танк не мех, но если одна и та же элементная база, то и пробле-мы схожие, так что теперь Павел внимательно прислушивался ко всему, что говорил Си-верс. Понемногу они сошлись на почве профессиональных интересов – Джонни оказался стрелком от бога, да ещё с золотыми руками. Впрочем, других на «Снайпере» сыскать трудно, очень уж машина специфическая.
Ладно, Джонни, конечно, парень мировой, но что с танком-то делать? Павел ещё раз по-смотрел на застывшую в углу громадину и глубоко задумался.
Настроение у сержанта Ли было, просто отличным. Да, противопартизанская война штука довольно нудная, тяжёлая и опасная, особенно для командира пехотного отделения. Основной целью пехотинцев наёмников герцога были дороги, вернее их прикрытие, и сопровождение конвоев: похороненных мехов следовало извлечь, что явно не входило ни в планы легионеров, ни в планы местного ополчения. Поэтому проводка каждой колонны превращалась в классическую «конвойную битву», особенно поначалу, когда до половины грузовиков и бронетранспортёров оставалось на дороге в виде металлолома. Сейчас полегче, но не на много. Да, постоянное патрулирование дороги и окрестностей обеспечивает сносную защиту, а ясное небо позволяет контролировать подходы к ущелью с орбиты, но пакости от местных это не отменяет. Но сегодня никто не подорвался на мине-ловушке, не получил пулю от снайпера и не попал под удар «Оводов», что позволяет считать праздником. А для сержанта сегодняшний день был праздником вдвойне, ибо утром его посетила МЫСЛЬ, о которой, впрочем, никто так и не узнал.
Мысль эта была простой до гениальности. Настолько простой, что Дик был весьма удив-лён тому, что не додумался об этом раньше, когда осматривая место первого столкнове-ния с танком (который для себя он уже обозначил «Суперскорпион») и разглядывал об-ломки вполне обычной брони. Меховской брони. Мог бы и тогда сообразить, что живу-честь «Супера» вызвана дополнительной бронёй, навешанной поверх основной, а вот поди ж ты. Зато теперь всё встало на свои места: танки Легиона – это дешёвое пушечное мясо, по сфероидным понятиям вообще не бронированное. Потому, что корпус у них изготовлен из материала, который во Внутренней Сфере бронёй назвать бы постеснялись. Это нечто вроде конструкционной стали, пусть и несколько более прочной, чем стандартная сфероидная. Такой материал сравнительно легко изготовить и обрабатывать, но по прочности он не сравнится с нормальной бронёй, если забыть одну особенность: её можно ПРОБИТЬ, но трудно РАЗРУШИТЬ. Бронеплита меха выдержит десяток попаданий, после чего расколется, превратившись в мусор, но при этом толщина её не будет поражать воображение. Плита из «конструкционной» брони выдержит сотни снарядов, прежде чем перенапряжения приведут к нарушению структуры и разрушению. Но из-за того, что её можно пробить, она будет очень толстой и тяжёлой. Вот, собственно и всё: и мощные пушки, предназначенные для пробивания, а не разрушения бронеплит, и феноменальная живучесть танков легионеров: им ведь даже не пришлось ничего придумывать, просто установить поверх штатной брони своих машин дополнительный экран из феноменально лёгкой и тонкой (по их понятиям, разумеется) брони Внутренней Сферы. Чёрт возьми, если бы Мартин оставил на своей машине АС/5, то исход боя мог быть другим, но… На «Оводах» стоит нечто похожее на пушки-двойки, а поскольку главный враг наземной техники техника воздушная, имперцы забронировали свои танки для противодействия АС/2 плюс некоторый запас. Шквал огня с «Егеря» снёс экранировку и не смог справится с «конструкционной бронёй» корпуса. Все просто и логично.
Комната почти полностью тонула во тьме. Свет лампы освещал только центр стола, края же были почти не различимы. Но двоим, сидящим в этой комнате, свет был не нужен. Они отлично знали друг друга.
- Твой человек надежен?
- Да, я за него ручаюсь. Он сделает все, как надо.
- Хорошо. А канал передачи?
- Тоже. Ему доверяют. Вопрос только в том, что использовать как приманку.
- Вот это.
На стол, как раз в центр пятна света, легло несколько листов бумаги. И они тут же исчез-ли. Через несколько минут раздался голос:
- Да, это его точно заинтересует. Но не слишком ли это опасно? Тут такая бомба…
- Не думаю. Если все получится, то это уже не будет иметь никакого значения. Если нет – тоже, как доказательство эти бумажки не используешь.
- Вы уверены? Если грамотно все раскрутить, то…
- Успокойся. Я же не учу тебя, как работать? Все концы уже зачищены, а те, что оставле-ны, указывают совсем в другую сторону.
- Когда начинать?
- Как можно быстрее.
- Хорошо.
Ворнер с некоторым недоумением смотрел на экран компьютера. Судя по сообщению, один из его агентов имел важную информацию и хотел передать ее максимально быстро. И исключительно лично в руки.
Странно это было. Очень странно. Микаэль знал агента давно, к таким поступкам тот не имел склонности. Значит, либо это был не агент, либо… либо информация была очень важная. Подумав, Ворнер принял решение. Пальцы забегали по клавиатуре, набивая ответ.
Второе сообщение пришло через час – быстро! Прочитав послание, Ворнер задумался еще больше. Все положенные метки были на местах, сигнала контроля не было. Значит, пись-мо писал именно агент, и абсолютно добровольно. Интересно. И Микаель набил ответ. Дождавшись подтверждения, что письмо дошло до адресата, он снял трубку телефона.
По дороге, петляющей между скал, ехал фургончик. Обычная машина для Заимка – широ-кие шины, мощный тяговитый мотор, высокая посадка. На бортах были логотипы одной известной курьерской фирмы, которая специализировалась на поставках мелких грузов в Михайловске и его окрестностях. Ничего примечательного, в общем-то.
Дорога закончилась около склона одной из гор. Когда-то это была одна из множества шахт, которых по окрестным горам хватало еще со времен Звездной Лиги. Но потом часть из них закрыли из-за выработки руды, часть законсервировали на будущее, несколько пе-ределали на склады. Судя по всему, конкретно эта шахта была переделана именно под не-большой склад, о чем говорила вывеска. Перед проемом в скале под скальным козырьком стояли два бетонных строения – приземистых, утилитарных и некрасивых, между кото-рыми был шлагбаум. Дорога вела мимо них и упиралась в железные ворота.
Фургончик остановился, не доезжая метров двести до шлагбаума. Из кабины вылез коре-настый человек, уже в летах. В руках он нес простой металлический кейс. На первый взгляд – обычный. Но… Не такой он уж был и простой. Кодовый замок, металлический корпус, система самоуничтожения. При ошибке в наборе кода небольшой минизаряд пре-вращал содержимое кейса в кучку пепла, причем очень быстро и совершенно незаметно для вешнего наблюдателя. Пока не откроешь кейс (что само по себе без знания кода ой как не просто!), не узнаешь, что там – еще бумага или уже горстка пепла. В подобных кейсах курьеры возили секретную документацию, которую нельзя было доверить сети или радио.
Захлопнув дверь машины, он не торопясь прошел к одному из бетонных коробок, где сто-ял человек в форме охранника. После короткого разговора оба вошли в дверь. Курьер вы-шел через десять минут с тем же сейфом в руках. Спокойно сел в фургончик и уехал об-ратно. Только садясь за руль, он нажал незаметную кнопку под панелью. Короткий коди-рованный сигнал сорвался с антенны. Сигнал был довольно слабым, на чем и строился весь расчет.
Сидящий в комнате связи человек с знаками различия сержанта службы связи вывел на экран логи аппаратуры связи за последний час и начал их придирчиво просматривать. Сидящий чуть дальше лейтенант-связист занялся тем же самым. Стоящий у них за спиной человек в комбезе технической службы, но без знаков различия скользнул по ним взгля-дом, но не стал рассматривать подробнее. Подобная картина была такой же привычной, как постоянный свет ламп. Связисты проверяли логи всех каналов связи, вход и выход, пытаясь найти утечку информации. Но пока все было тщетно, неуловимый крот, сидящий где-то в центре связи, затаился и молчал.
Отредактировано Hildor (11-03-2011 16:06:13)